— Вы же догадываетесь, что не откажусь, — выдохнул я, понимая, что так на самом деле.

Страдающие люди для любого целителя или травника — как нож по дару, а если заболевание ставит под угрозу человеческую жизнь, то и пройти мимо не смогу. В том числе и Ульяна об этом говорила, когда отвечала на вопрос, почему она так далеко спряталась. Нет, наставница не святая, за свою работу брала деньги или что-то материальное. В моем же случае, никак нельзя оказаться в опале у правящего дома, да и причины своих взглядов уже изложил.

— Наверное, превышаю свои полномочия, в том числе подвергаю тебя опасности. Выхода другого не вижу, хватаюсь за любую соломинку, как утопающий, — неожиданно ответил Гром.

— Пойдемте, нет смысла переливать из пустого в порожнее, — пожал я плечами.

Громов кивнул, хотел что-то сказать, мне даже показалось, что это слово «спасибо». Нет, думаю, ошибся и страж просто начал строить портал. Переход произошел как всегда мгновенно, но на этот раз мы оказались в каком-то кабинете, с глухо задернутыми шторами. Люстра под потолком зажглась от хлопка Громова в ладоши. Страж прошел к письменному столу, вывел из сна компьютер, прочел какое-то сообщение, попросил меня посидеть на диване. Я уже вовсю запустил сканирование местности, но дальше кабинета пробиться не смог, очень мощная защита.

— Петр, зайди ко мне, — попросил кого-то страж по стационарному телефону, предварительно нажав на аппарате одну копку.

Минут через двадцать, в кабинет вошел уставший мужчина с аккуратной бородкой. Он мельком на меня глянул, за руку поздоровался с подошедшим к нему Романом Омаровичем и спросил:

— Рома, ты чего меня от работы отрываешь? Знаешь ли, пока переоденешься проходит много времени.

— Познакомьтесь, — не стал ему отвечать Громов и на меня указал: — Это Стас, живет в глухой деревне, получил прозвище лекарь.

— О как, — криво улыбнулся друг стража, так как фамильярно с ним разговаривал. — И чего же господину травнику тут потребовалось? Кстати, молодой человек, позволю себе представиться, так как наш уважаемый Роман Омарович о приличиях позабыл.

— Петр, не обижайся, — несильно хлопнул друга по плечу Громов. — Исправляюсь! Станислав, это выдающийся целитель, автор многих трудов и научных статей, лауреат… всего не упомнишь, профессор и заведующий кафедрой одного из университетов — Майнин Петр Борисович.

— Очень приятно, — чуть улыбнулся я, почувствовав себя неуютно, под усталым взглядом прищуренных глаз целителя.

Хм, а вот сканировать меня не стоит. Диагностические щупы отбил, использовав самонаводящиеся магические искры. Майнин посмотрел уже с большим интересом, но промолчал.

— Петр, ты прости, но я решил попросить Стаса поучаствовать в диагностике больных, — проговорил Громов, а потом, спохватившись, видя, как профессор хочет что-то резкое сказать, добавил: — Это ученик Сапожевой, и он с чем-то подобным сталкивался, про Шаргина ты знаешь.

— Это немного меняет дело, — провел рукой по бородке Майнин. — Позвольте полюбопытствовать молодой человек, а какие методы и приемы использовали при диагностике, с чем сравнивали и какую методику разработали? — обратился он ко мне.

— Господин Шаргин чувствует себя хорошо, — подумав, ответил я, — в этом и заключается метод, чтобы помочь больному.

— Понятно, — поморщился профессор. — Так мои студенты отвечают, когда урок не выучили и пытаются извернуться, основываясь на интуиции. Впрочем, не осуждаю, частенько профессионалы не замечают или недодумываются о том, что лежит на поверхности.

Это он меня так попытался оскорбить? Или просто констатировал факт? Впрочем, смысла обижаться нет, а профессор мог просто-напросто прощупывать мое спокойствие и уверенность. Последнего, кстати, почти нет. Нетрудно догадаться, что тут задействованы целители не чета мне, а про лабораторные исследования лучше и вовсе промолчать.

Громов не стал вмешиваться, пожелал удачи и прозрачно намекнул, что нам следует попытаться хоть что-то сделать, а не языком трепаться. Профессор пожал плечами и предложил мне пройти к нему. Если я рассчитывал, что сразу попаду в палату к больным, то сильно ошибался. Петр Борисович привел меня в свой кабинет, попросил у помощницы (Натальи Федоровны, чопорной дамы с синяками от усталости под глазами) организовать чаю с чем-нибудь перекусить.

— Присаживайся Стас, — указал профессор на стул перед письменным столом, на котором в беспорядке лежат документы. — Что тебе известно о произошедшем?

— Только то, что болезнь чем-то напоминает ту, которой заразился господин Шаргин, — подумав, ответил я.

— Ответ опять неверен, — поморщился Майнин. — Ладно, — он переворошил на столе бумаги, а потом протянул мне один лист, — прочти, это мое заключение о произошедшем.

С документом внимательно ознакомился и внутри поежился. Профессор четко и скупо описывает заразу, неудавшиеся методы лечения и делает предположение, что кто-то открыл ящик Пандоры. Приводилось количество смертей, цифры повергли в ужас, уже двести пятьдесят человек умерло, десятки детей, беременных женщин и все они имели как минимум один активный дар. А вот само воздействие «серой массы» на организм и то, что она пропадает через какое-то время после вскрытия, меня заинтересовало. Внутренние органы, имеют необратимые изменения, если их не восстановить и не подпитывать лекарственными средствами. Однако, судя по заключению профессора, «серая слизь» питается исключительно магической энергией больного, старается подавить источник, разрушает все магические связи, закупоривает дар, а когда тот или иной орган производит энергию, то она его методично уничтожает.

— Профессор, но я столкнулся с совершенно другим, — положил я на стол документ. — У господина Шаргина нет дара и его заболевание не заразное, в отличие от этой «серой массы». Кстати, не понял, как эта гадость передается от одаренного, в документе об этом нет ни слова.

— Окончательно не выявили, похоже, что частицы этого вещества атакуют положительную энергию, выделяемую другим человеком. Воздушно-капельный или какой-то еще способ — не определили, — объяснил Петр Борисович. — Угощайся, — придвинул он ко мне тарелку с пирожками и чашку чая. — Если идеи возникнут, то готов выслушать. Однако, к больным тебя не возьму, в этом нет проку, а опасность существует.

Медленно жую черствый пирожок с яблоком, взял второй, оказавшийся с рисом и мясом. Отпил из чашки и поморщился, чай пересластили.

— Вам известно, как я проводил лечение господина Шаргина? — поинтересовался у профессора.

— Опасный и сложный метод, — не стал скрывать тот, что в курсе событий. — Здесь он не подходит, близость источника не позволит такую операцию провести. Множественные отсекания заразы приведут к всплеску ее активности, та начнет молниеносно делиться и размножаться. А когда у нее окажется достаточно отрицательной энергии для полной блокировки источника с даром, она начнет уничтожать органы больного. Поддержать организм не получится, и мы получим на руки еще один труп.

— Разрешите мне взглянуть на любого, даже самого безнадежного больного, — попросил я. — Могу подписать какой угодно документ, что предупрежден и осознаю возможность печального исхода.

Профессор задумчиво меня оглядел, с какой-то безнадежностью махнул рукой и вскоре, под присмотром двух медбратьев, меня облачали в медицинский скафандр, высший защиты. Смысл от такого одеяния уловить не могу, за пределы костюма даже диагностический щуп не выпустить. О каком, черт возьми, лечении или диагностике может идти речь?! Однако, молчу в тряпочку, если господин Майнин пошел на уступки, то не следует его раздражать и форсировать события.

— Лекарь, ты меня слышишь? — раздался в скафандре голос профессора, вошедшего в раздевалку в менее защищенной амуниции, но тоже непростой.

— Да, Петр Борисович, — ответил я.

— Идем в четвертую палату, там лежит подросток, мальчик тринадцати лет, имелся подтвержденный дар земли. Он без сознания, на искусственной вентиляции легких и постоянных капельницах. Болезнь прогрессирует и сделать, боюсь, ничего не сможем, — сказал профессор, махнул рукой, приглашая следовать за ним.

Проход в палаты оказался отделен тамбуром, а потом еще и шлюзом, где происходит дезинфекция. Меры безопасности поражают, тем более не понятно, как Громов меня сюда допустил.

— Паренька ввели в медикаментозный сон, нет смысла ему испытывать такую боль, — прокомментировал профессор и подошел к пиликающим приборам.

Что тут можно понять? Пульс и давление снимают аппараты, магических потоков увидеть не могу, так как диагностический щуп… Стоп, а если произвести сканирование местности? Для этого задействуется магическая энергия, а в палате ей никто препятствий не создаст. Насчет скафандра не сильно волнуюсь, тот пропустит магический посыл, как ни крути, а это уже не жгут.

— Господину профессору Майнину срочно прибыть в переговорную комнату! Подчеркиваю — немедленно! — задался из динамика механический голос, который опознать я не сумел.


Петр Борисович дернулся к двери, оглянулся на меня и в моем скафандре прозвучал его голос:

— Осмотрись, пришлю к тебе того, кто объяснит, как покинуть палату и пройти дезинфекцию. Смотри, поаккуратнее тут!

— Хорошо, — удивленно ответил я и проследил, как профессор поспешил на выход.

На секунду закралось сомнение, что сценка постановочная и ее специально разыграли. Впрочем, могло что-то произойти, и Петр Борисович кому-то срочно потребовался. Но почему он меня с собой не взял? Мог бы на ходу объяснить, как пройти шлюзовую камеру обратно и на какие кнопки жать. Да и вдвоем бы могли. Ну, рассуждать почему и как так получилось — бессмысленно, следует выжать из ситуации максимум. Итак, приступим…



***

Стеша не сказала Громову ни слова, когда он ее увел от Стаса. Сумела сдержаться и подавить незнакомое чувство, когда тебя лишают чего-то будоражащего кровь, в предвкушении новых эмоций и какой-то непонятной надежды. Однако, княжна сумела распознать поднимающуюся волну гнева и взяла себя в руки. Страж перешел к воротам резиденции, молча проводил девушку до ее апартаментов и пару нелестных слов сказал охране. Княжна лишь криво улыбнулась, понимая, что страж рвет и мечет, ему-то невдомек, что все маячки она давно подправила. Да и не так их было много: на кулоне, телефоне, браслете и сережках. Недаром она проводила столько времени в лаборатории и научилась блокировать слежение, которое наложили на ее вещи. Роман Омарович, тем не менее, ее быстро отыскал, при том, что занят. Девушка подошла к окну и видела, как страж спешно вышел и куда-то переместился. Чисто механически, Стеша сняла параметры портала, она так частенько забавлялась, когда с отцом играла в прятки.

— Не поняла, он зачем к Стасу возвращается? — удивленно выдохнула и вдруг осознала, почему стража встретили на дороге. — Так он не за мной приходил! Ему Лекарь потребовался! А для чего?!

Она еще не осознала мелькнувшую мысль, а пальчики вытащили из кармашка сотовый и отыскали номер отца.

— Слушаю, — прозвучал голос князя, а потом в его голосе проскользнули теплые нотки: — Стеша, ты чего-то хотела?

— Пап, ты не мог бы зайти или меня принять? Это срочно! — попросила девушка.

Князь удивленно посмотрел на телефон, его дочь давно не использовала такие выражения, а голос на грани паники.

— Иду, — коротко сказал Огнев, создал портал и шагнул к дверям апартаментов княжны, коротко постучал и рванул на себя ручку.

Князь выдохнул, дочь, слава богу, цела и невредима, даже не заплакана. Ну, слез за ней давно не замечается, больше всего опасения вызывает ее лаборатория. Пару лет назад она чуть всю резиденцию на воздух не подняла. Едкий запах не могли выветрить неделю даже при использовании заклинаний ветра! Но и тогда Стеша, как он часто ее называет, осталась невозмутимой и еще обвинила охрану, что та сорвала какой-то эксперимент. Огнев пожурил дочь, попросил опасные опыты проводить в специально отведенных на то местах, а не пугать до икоты всех и каждого.

— Отец, что тебе известно о Станиславе Жергове, травнике, который спас Стеллу? — задала совершенно неожиданный вопрос Стеша.

Всего на пару секунд князь с ответом промедлил, уже понимая, что допустил промашку, но все-таки сделал удивленное лицо:

— Наследник какого-то клана, в права вступать не спешит, имеет много врагов. А что?

— Я не это спрашивала! — покачала головой Стеша. — Что вы с Громовым в отношении его замыслили? Стас отличный травник, у него есть чему поучиться даже опытным целителям. Напомню еще, что он Стелле помог, а она, как-никак внучка губернатора Хабарска, одного из могущественных кланов, который стал нам почти союзником.

— Дочь, прости, но в политических раскладах ты мало чего смыслишь, — резко ответил князь и пройдя по комнате опустился в одно из кресел. — Когда на чаше весов лежит благополучие в стране, то, частенько, решения принимаются не самые популярные.

— Отец, мы не о политике говорим, а о конкретном человеке! — возмутилась Стеша, понимая, что ее уводят в сторону.

— Хорошо, — Огнев пожал плечами, — давай говорить прямо. Травник столкнулся с какой-то заразой у одного человека, Гром тебе на анализ материал приносил. Не так давно, произошла вспышка заболевания в одном городке. Исследования показали, что есть взаимосвязь, между заразами, правда, не такая явная. Наши целители, врачи без дара ничего не могут сделать. Время идет, люди умирают, ищутся различные варианты лечения. Аналитики Романа Омаровича, составили психологический портрет Жергова. Он действует на интуитивном уровне, знаний ему не хватает и под руководством целителя не сможет достичь никакого результата. Приняли решение, использовать его втемную и посмотреть, к чему это приведет.

— Это, это, — Стеша поджала губы, но все же произнесла окончание фразы: — подло!

— Почему? — удивился князь. — Решение принимает только он.

— Ему что-то грозит? — поинтересовалась княжна, взяв себя в руки и внешне не проявляя раздражения, которое бушевало внутри.

Отец прекрасно знает свою дочь, да и глаза у него есть. Поэтому и пытается обходить острые углы. Он не совсем понимает причину гнева Стеши, но сейчас не это главное.

— Нам всем постоянно что-то или кто-то угрожает, — ответил Огнев. — Но в конкретном случае, нет, Станислав под присмотром, если что-то пойдет не так его остановят. Прости, сейчас у меня есть дела. Надеюсь, на твои вопросы ответил? — князь встал с кресла и когда Стеша молча развела руками, покинул ее апартаменты.

Девушка прижала ладони к щекам, она не смогла победить харизму отца и донести до того свои мысли. Вполне возможно, что он ее понял и просто не показал вида. Но как бы на сама поступила, находясь на троне? Что выбрала бы, когда на чаше весов лежит благополучие страны? Это все чертово воспитание! Уроки государственности, которые ей преподают и заставляют смотреть на проблему шире, чем она кажется. Да, она плохо знает Стаса, но не сможет сидеть в своей комнате и успокаивать Стеллу, которая от парня без ума. Что предпринять в этой ситуации? Девушка прищурилась, обдумывая последствия безрассудного шага, который неожиданно пришел в голову.

Князь, выйдя в коридор, потер пульсирующую жилку на виске. Разговор с дочерью не изменил его планы в отношении травника и наследника клана. Необходимо добыть доказательства причастности «химдомовцев» к происходящему, желательно не своими руками. Провести зачистку и показать всем, кто в доме хозяин. Если бы не вспышка заболевания в Тихвине, то он бы уже торжествовал победу. Первоначальный план, где Станиславу отводилась одна из главных ролей, провалился. Теперь следует идти другим путем. Огнев отследил нахождение начальника стражей и открыл к нему портал.

— Олег Александрович, не ожидал, — встал из-за стола Гром, когда князь появился в кабинете.

— Врешь, — буднично хмыкнул Огнев, подходя к своему другу и починенному. — Если бы не ожидал, то встретил меня во всеоружии, а так даже не заготовил ни одного удара.

— Тут полно ловушек, — отвечая на рукопожатие, сказал страж.

— Что происходит? Травник себя показал в деле? — спросил князь.

— Сейчас он один в палате, пока еще раздумывает, что делать, — указал Гром на монитор, на котором транслируется видеоизображение с камер наблюдения.

— Что из доказательной базы по «химдому»? Группу захвата и зачистки можем отправлять? — уточнил князь.

— Производства, выпускающие грязные препараты, в том числе зачарованные и ядовитые — обнаружены. За ними ведется постоянное наблюдение, проведена финансовая проверка, но по отчетности, которая официальная. Обыск и выемка документов еще не производились, чтобы не зачистили концы. Во главе стоят обычные люди, без дара не входящие ни в один клан, по всей видимости — подставные лица, — стал объяснять страж, но князь его перебил:

— Конкретнее! Мы можем ударить по «химдому»?

— Нет, — отрицательно покачал головой Гром. — Но и тянуть нельзя, подозрительные партии препаратов с этих предприятий мы под различными предлогами задерживаем. В любой момент могут догадаться и уничтожить улики. Есть вариант, что взяв второстепенных участников, подберемся к основным.

— Хорошо, действуй! — подумав, кивнул князь.