Некоторое время они молчали, думая каждый о своём.

– А знаешь, – сказал Маркус. – Мне в детстве рассказывала бабушка, что если коснуться Луны рукой, то найдёшь в горах спрятанные там несметные богатства. Ты знал об этом?

– Нет, не знал. Да и не верю я в такие сказки. Если бы это была правда, то кто-нибудь уже сделал бы это и забрал клад. А если даже и правда, то как можно проверить, что клад ещё на месте и никто его не забрал?

– Он на месте! – уверенно ответил Маркус. – Видишь, что там на ней?

– Что?

– Ну как же, неужели не видишь?!

– Ничего нового не вижу, всё как всегда.

– Правильно. Но что там как всегда?

– Да не знаю я, пятна разные.

– Пятна, – снисходительно усмехнулся Маркус. – Это же фигуры! Видишь? Мужская и женская. Вот как раз они и пытались завладеть сокровищами. Сын одного князя влюбился в красивую, как сама Луна, простолюдинку…

– Стоп! Давай угадаю?! Она оказалась ведьмой. Так?

– Почему ведьмой? – удивился Маркус.

– Ну, просто ты сказал, что она была прекрасна, а говорят, что все ведьмы, когда они в обличии молодых, чертовски красивы. Вот посмотри на ведьм в Моосхаме!

– А то ты не знаешь, откуда там появляются красивые ведьмы! Это проделки князя Веллинсгаузена! И девок всех перепортил, и подати дерет непомерные, и от государевой казны скрывает… Про нашего господина фон Бауэрштейна никто ничего плохого не говорит, да продлит Господь его дни! Мы все им довольны. Не так разве?

– Так, так! – поспешно согласился Штефан. – Только все равно меньше болтай языком, если не хочешь, чтобы он у тебя болтался с крепостной стены! Небось про подати и государеву казну опять от Харди Хитрого слышал?

– Не только. Об этом все говорят. И в ихней деревне, и даже в нашей. Да и не такой Харди враль, как ты думаешь… Он что скажет, то потом и подтверждается…

– Сплетни все это, болтовня. Кто там считал и проверял эти подати? Или что – как красивая баба, так обязательно ведьма? Видел, у нас в замке какая поселилась, Клара Майер? Она что, тоже ведьма?

Маркус покачал головой.

– Она непохожа. Хотя, кто знает… Кастелян и Кёниг с нее глаз не сводят, словно приворожила!

– Она добрая, участливая. Мою Эмму пирогом угощала, и подметальщицей, шутом не побрезговала – всех за стол посадила! Такие ведьмы не бывают, у них душа змеиная!

– Да я и не говорю про нее ничего. Только шут-то пропал неизвестно куда!

– Мало ли куда кто пропадает… Ладно, хватит толочь в ступе одно и то же, рассказывай уже дальше про Луну!

– Я и говорю: та, что на Луне, не ведьма!

– А как же тогда она там оказалась?

– Ну, так ты слушай дальше! Им же князь, отец жениха, согласия на женитьбу не дал… И решил тогда тот юноша дотянуться до Луны и завладеть сокровищем, чтобы можно было без согласия семьи жениться, уехать и безбедно жить. Оседлал он коня такой вот ночью, как сегодня, и поскакал в горы. А перед этим заехал к любимой, сказал ей, жди, мол, скоро заберу тебя. Только девушка не послушалась, тоже села на коня и поскакала вслед за ним.

– Где она коня-то взяла? – спросил Штефан.

– Откуда я знаю?! Не перебивай!

– Ладно, рассказывай!

– Ну вот, прискакали они на гору, взялись за руки, дотянулись до Луны… А она их к себе и притянула. И теперь они там живут, и все на них смотрят, особенно в полнолуние, как сейчас. А клад так и остался в горах. Скорей всего, в Серых скалах, под охраной дракона…

Маркус замолк, и с минуту они молча смотрели на Луну.

– Я не понял, – задумчиво произнёс после паузы Штефан. – Получается, их мечта быть вместе сбылась и они там счастливы, хоть и не получили сокровища? Или они там страдают, потому что не могут вернуться?

– А кто их знает?! – пожал плечами Маркус. – Бабушка этого не сказала, а я тогда об этом и не думал, главное же, что сокровища остались в горах и можно их найти.

– Ну, может, кто-то и найдёт, – согласился Штефан. – Только ему придется сразиться с драконом!

– Нет, это без меня! Сожрет или в камень превратит, и зачем тогда мне этот клад?

– Ты прав, тогда незачем, – кивнул Штефан. – А про Харди Хитрого почему ты говоришь так уверенно, что он не враль?

– Потому что тот волк опять появился. Причем средь бела дня! Огромный зверь с чёрной шерстью. И ни на кого внимания не обращал. Лежал на пригорке, знаешь, где сосна растет? До замка метров сто, не больше… По дороге люди ехали, собаки со всей округи собрались, лаяли на него, правда, издали, близко подходить боялись… А он лежал спокойно и по-хозяйски осматривался, совсем как человек! Хитрый и кричал ему, и даже алебардой об алебарду стучал, чтобы прогнать, они же звуков оружия опасаются… А этот ничего не боится: лежит себе и ухом не ведёт!

– А кроме Харди это кто еще видел? – недоверчиво спросил Штефан.


– Да почти вся дневная смена: и Дитмар, и Конрад, да и Кёниг потом подошел, он тоже видел… И повара к воротам вышли, и каретники…

– Ничего себе! – покрутил головой Штефан.

– Это еще не все, ты дослушай! Хитрый в него из арбалета три раза выстрелил. А не попал ни разу! Причём зверь даже не сделал попытки убежать! Как лежал, так и остался, только задрал голову, раскрыл красную пасть и подвывал как-то странно… Хитрый клялся, что он так смеялся!

– Ай, – отмахнулся Штефан. – Все знают, какой этот Хитрый выдумщик, а ты ему веришь…

– Может, Хитрый и выдумщик, но стрелок он хороший. Люди видели, как он стрелял, а потом нашли стрелы – одна в основании пригорка торчала, вторая в сосну воткнулась на высоте метра два, а третья вообще в сторону улетела, ее еле с собакой отыскали!

– Ну и что?!

– Да то! У хорошего стрелка стрелы кучно ложатся, а не летят во все стороны! Все говорят, что это не простой волк, а оборотень, вот он их и разбросал вокруг себя. Потому и смеялся!

– Пока сам не увижу, не поверю! – заявил Штефан.

– Дело твоё, верить или нет, а только так всё и было. И тому есть много свидетелей! Да ты сам походи днем вокруг замка, этот пригорок посторожи. Хитрый говорит, что он каждый день там бродит, обязательно встретишь!

– Прямо мечтаю, – буркнул Штефан. – Ладно, хватит болтать, пора на обход идти! Кёниг на днях ругался: прознал, что ночная смена часто с вышки не спускается, грозил, кого поймает, под замок посадит на хлеб и воду! Говорил, что сам будет нам ловушки устраивать, так что смотри, надо нам лицом в грязь не ударить!

– Я и не привык лицом в грязь! – буркнул Маркус и, вдев ногу в арбалетное стремя, двумя руками с трудом натянул скрученную из пучка бычьих жил тетиву. Потом вставил и закрепил болт – толстую, тяжелую стрелу, короче, чем обычная.

– Слышь, Штефан, а ты видел, как такой болт с двухсот шагов пробивает миланский доспех? – спросил он, переводя дыхание.

– Не видел. И никто из ребят не видел. Думаю, это сказки – ни одна стрела не пробьет железо. А если придумают такие стрелы, которые пробивают, то все доспехи надо будет выкинуть!

– Ну, тогда конечно – зачем они нужны? Только тяжесть на себе носить?

Стражники спустились по винтовой лестнице, зажгли факелы и отправились в ночной обход, думая о неведомых сюрпризах, которые приготовил им начальник стражи.

Ни в одном из домов и башен свет уже не горел. Даже окно кастеляна, который любил засиживаться допоздна и мог себе позволить жечь дорогие восковые свечи, уже зияло чёрным квадратом на третьем этаже белёсой в свете луны каменной стены. Окна же нижних этажей были плотно закрыты прочными ставнями. Башни и стены отбрасывали черные тени, не пропуская лунный свет. Везде темно и тихо, улицы были пустынны, как и положено: без дела шляться ночью опасно даже во дворе замка. Лишь шарканье деревянных подошв Штефана и Маркуса об отполированный множеством ног и копыт чёрный булыжник нарушал эту тишину. Пляшущий по стенам свет факелов они обязательно направляли во все темные углы и подозрительные закоулки.

– Слышь, а что, если Кёниг поджидает нас в таком углу? – спросил Штефан. – И вдруг как выскочит с криком! Или просто окажется с тобой лицом к лицу и будет смотреть прямо в глаза? Так ведь и обмочиться недолго!

– Мы тут не для того ходим, чтобы в штаны лить! Наша задача сторожить, а неизвестного задержать или убить!

– Кёнига убить? Ты в своем уме?!

– Раз он так рискует, то должен быть к этому готов. Если столкнемся с кем-то в темном углу, то я вначале пущу в него болт, а потом буду разбираться – кто это…

– Ну, с разбойником-то ясно, – не очень убежденно произнес Штефан. – А с начальником стражи? Хочешь, чтобы тебя повесили?

– Не хочу. И чтобы он меня проткнул своим мечом – тоже не хочу… Постой, а что это?

Маркус приблизил факел к мостовой, и неверные отблески желто-красного огня высветили цепочку крупных следов, оставленных чьими-то выпачканными грязью лапами.

– Собачьи?

– Нет, слишком большие для собаки…

– Неужели волк?!

– Откуда бы он взялся? Мы закрыли ворота и уже проходили здесь два раза, все было чисто…

В накатившем напряжении, пригнувшись и выставив вперед алебарду и арбалет, стражники медленно двинулись по следам. Неспешно продвигаясь по узкой улочке в глубь двора, они дошли до донжона – самой высокой башни, рассчитанной на то, чтобы в ней укрылись князь и его приближенные, если враг захватит замок. Внутри донжона располагался главный колодец и склады продовольствия, а вход в него был с верхнего этажа по деревянному мостику, который можно было сжечь, отрезав путь врагу, и ждать подмоги.

– Хотел бы сидеть в этой башне, когда кругом враги? – спросил Штефан. – Тут нужно стальные нервы иметь…

– Ты не о том думаешь, – зло процедил Маркус. – Смотри лучше по сторонам!

– Да смотрю я, смотрю!

Так же соблюдая осторожность, они двинулись дальше, прошли почти до самой крепостной стены, свернули на параллельную улочку и пошли в обратном направлении, в сторону главных ворот. Луна выплыла из-за донжона и осветила мостовую: следов на ней больше не было!

– Я понял! – облегченно вздохнул Штефан. – Это штучки Кёнига! Он приказал проложить эти дурацкие следы, а сейчас вместе со своими остолопами наблюдает за нами сверху из какой-нибудь башни!

– А может, грязь просто стерлась, и теперь лапы не оставляют отпечатков, – заметил осторожный Маркус.

– Всяко может быть, – недовольно буркнул Штефан. – Он не любил усложнений.

Луна стояла прямо над ними, и настроение улучшилось даже у Маркуса. Ведь верить в хорошее легче и приятней, чем в плохое.

– Или действительно это Кёниг нас проверяет? – он уже был готов согласиться с напарником в более простом и удобном объяснении.

– Конечно! Чего тут придумывать?!