– Мне известно, кто ты.
Опасность! Вокруг вспыхивали тревожные огоньки. Трещали черные нити. Я впервые видела черное пламя.
– Как и мой муж, я служанка вашего величества.
Мои глаза приклеились к туфлям королевы. К счастью, там не было ничего интересного, что могло бы ожить.
– У меня, госпожа Ройдон, достаточно придворных и шутов. Не думай, что такими словами ты заработаешь себе место среди них. – Глаза Елизаветы угрожающе вспыхнули. – Не все мои осведомители доносят твоему мужу. Скажи, Тень, какое дело было у тебя к доктору Ди?
– Дело частного характера, – ответил Мэтью, с трудом сдерживаясь.
– Такого понятия не существует. Во всяком случае, в моем королевстве. – Елизавета пристально посмотрела на Мэтью. – Ты советовал мне не доверять мои тайны тем, кого ты предварительно не проверил на верность мне, – уже тише продолжала королева. – Моя верность, надо думать, сомнений не вызывает.
– Ваше величество, это дело частного характера между доктором Ди и мной, – сказал Мэтью, держась за свою легенду.
– Отлично, господин Ройдон. Раз ты намерен хранить свой секрет, я расскажу тебе о том, какое у меня дело к доктору Ди. Возможно, это развяжет тебе язык. Я хочу вернуть Эдварда Келли в Англию.
– Ваше величество, полагаю, он теперь сэр Эдвард, – поправил ее Берли.
– Где ты это слышал? – встрепенулась Елизавета.
– От меня, – спокойно ответил Мэтью. – Как-никак узнавать о подобных вещах – это моя работа. Зачем вам понадобился Келли?
– Он умеет изготавливать философский камень. Я не хочу, чтобы рецепт изготовления попал к Габсбургу.
– Так вы этого боитесь? – спросил Мэтью, явно почувствовав облегчение.
– Я боюсь умереть и оставить мое королевство в положении куска мяса, из-за которого будут грызться псы Испании, Франции и Шотландии, – сказала Елизавета, вставая с кресла и подходя к Мэтью.
Чем ближе она подходила, тем яснее становилась разница не только в росте, но и в силе. Я увидела маленькую женщину, вынужденную столько лет выдерживать превратности судьбы. И как только у нее хватает сил?
– Мне страшно подумать о том, что будет с моим народом, когда я покину этот мир. Каждый день я молю Бога о том, чтобы уберег Англию, а число бед не уменьшается.
– Аминь, – заключил Берли.
– Эдвард Келли – отнюдь не Божий ответ. Это я вам обещаю.
– Любой правитель, обладающий философским камнем, получает неисчерпаемый источник богатств. – Глаза Елизаветы вспыхнули. – Будь у меня побольше золота, я бы уничтожила испанцев.
– Если бы, да кабы, да во рту росли грибы, – ответил Мэтью.
– Ройдон, вы с королевой говорите, а не с вашими дружками, – предостерег Берли.
– Милорд, ее величество предлагает пуститься в плавание по опасным водам. Предостережения такого рода тоже входят в число моих обязанностей. – Чувствовалось, Мэтью обдумывает каждое слово. – Эдвард Келли – демон. Его алхимические занятия находятся в опасной близости от магии. Уолтер может это подтвердить. Конгрегация делает все, чтобы увлечение Рудольфа Второго оккультизмом не приняло опасный характер, как это произошло с королем Яковом.
– Яков имел полное право арестовать тех ведьм! – запальчиво произнесла Елизавета. – И если кто-то из моих подданных изготовит философский камень, я тоже имею полное право воспользоваться результатами его трудов.
– Когда Уолтер отправлялся в Новый Свет, вы с ним тоже торговались, выговаривая себе побольше выгоды? – спросил Мэтью. – Если бы он нашел в Виргинии золото, вы бы потребовали отдать все найденное вам?
– Я думаю, это было особым пунктом нашего соглашения, – сухо сказал Уолтер, но тут же поспешил добавить: – Но я, разумеется, с превеликой радостью передал найденное золото ее величеству.
– Я знала, что тебе, Тень, доверять нельзя. Ты находишься в Англии, чтобы служить мне. Однако ты работаешь и на свою Конгрегацию, как будто их желания важнее.
– У меня, ваше величество, как и у вас, одно желание: спасти Англию от беды. Если вы пойдете по пути короля Якова и начнете преследовать демонов, ведьм и варгов из числа ваших подданных, это принесет вам страдания. И Англии тоже.
– И что ты предлагаешь мне вместо этого? – спросила Елизавета.
– Я предлагаю заключить соглашение, весьма похожее на то, что вы заключили с Рэли. Я сделаю так, чтобы Эдвард Келли вернулся в Англию, где вы сможете отправить его в Тауэр и заставить сделать для вас философский камень. Если он в состоянии это сделать.
– А взамен?
Как-никак Елизавета была дочерью своего отца и знала: в жизни ничего не достается бесплатно.
– А взамен вы приютите на английской земле всех ведьм Берика, которых я сумею вызволить из Эдинбурга. Не насовсем. До тех пор, пока король Яков не излечится от своего безумия.
– Ни в коем случае! – заявил Берли. – Ваше величество, подумайте, как это повлияет на ваши отношения с Шотландией. Представляете, что́ будет, если вы откроете границу для полчищ шотландских ведьм?
– Нынче в Шотландии осталось не так уж много ведьм, – мрачно возразил Мэтью. – Я просил, я умолял вас, но вы тогда и слушать не захотели.
– Я искренне думала, Тень, что, пока ты в Англии, в число твоих обязанностей входит следить, чтобы твои люди не вмешивались в нашу политику. А если эти частные махинации выйдут наружу? Как ты объяснишь свои действия? – Королева буравила Мэтью своими черными близорукими глазами.
– Я, ваше величество, скажу так: «Каких странных сопостельников дает человеку нужда»[74].
С губ Елизаветы сорвался тихий возглас удивления.
– Для женщин это справедливо вдвойне, – сухо сказала она. – Что ж, мы договорились. Ты отправишься в Прагу и привезешь Келли. Госпожа Ройдон останется при дворе, будет прислуживать мне. Это ускорит твое возвращение.
– Моя жена не является частью нашего соглашения. И незачем отправлять меня в Богемию сейчас, в январе. Вы намерены вернуть Келли. Я позабочусь о том, чтобы ваше намерение исполнилось.
– Ты здесь не король! – Елизавета ткнула Мэтью пальцем в грудь. – Ты, господин Ройдон, отправишься туда, куда я тебя пошлю. А если откажешься, я брошу тебя и твою жену-ведьму в Тауэр за государственную измену. И за дела похуже. – Теперь глаза королевы сверкали жаждой мщения.
Кто-то скребся в дверь.
– Входи! – рявкнула Елизавета.
– Ваше величество, графиня Пемброк просит ее принять, – виноватым тоном доложил гвардеец.
– Божьи зубки! – выругалась королева. – Меня когда-нибудь оставят в покое? Пусть войдет.
В гостиную вплыла Мэри Сидни. В передней было холодно, в гостиной – душно. Разница температур создала ветер, развевающий подол платья графини. Остановившись посередине, Мэри сделала изящный реверанс, прошла еще немного и сделала второй, такой же безупречный.
– Здравствуйте, ваше величество, – произнесла Мэри, склонив голову.
– Что привело тебя ко двору, леди Пемброк?
– Ваше величество, когда-то вы великодушно разрешили обратиться к вам, если у меня возникнет настоятельная потребность.
– Да, было такое, – сказала Елизавета, в голосе которой снова появилось раздражение. – Твой муж опять что-то натворил?
– Слава Богу, ничего. – Мэри поднялась. – Я пришла просить разрешения отправить госпожу Ройдон с важным поручением.
– Нашла кого отправлять, – поморщилась Елизавета. – От нее ни толку, ни пользы.
– Для моих экспериментов требуется особо прочное стекло. Такое делают только в мастерских императора Рудольфа. Жена моего брата… После смерти Филипа она вновь вышла замуж и теперь является графиней Эссекс. От нее я узнала, что господина Ройдона посылают в Прагу. С вашего разрешения, госпожа Ройдон поедет с ним и привезет то, что мне требуется.
– Напыщенный, глупый мальчишка! Совершенно не умеет хранить тайны. Обязательно нужно растрезвонить на весь свет. – Елизавета стремительно повернулась, блеснув обилием золотых и серебряных украшений. – Голову этому болтливому хлыщу отрубить мало!
– Когда мой брат умер, защищая ваше королевство, ваше величество обещали, что однажды окажете мне услугу. – Мэри безмятежно улыбнулась нам с Мэтью.
– И ты хочешь растратить столь драгоценный дар на эту парочку? – недоверчиво спросила Елизавета.
– Однажды Мэтью спас Филипу жизнь. Он мне как брат, – сказала Мэри, глядя на королеву с очаровательной улыбкой наивного ребенка.
– Умеешь ты, леди Пемброк, говорить гладко. Жаль, что мы редко видим тебя при дворе. – Елизавета взмахнула руками. – Хорошо. Я сдержу свое слово. Но я хочу, чтобы к середине лета Эдвард Келли был в Англии. И это должно быть сделано не кое-как, а в глубокой тайне. Никто в Европе не должен знать о моих замыслах. Ройдон, ты меня понял?
– Да, ваше величество, – сквозь зубы ответил Мэтью.
– Отправляйся в Прагу, и побыстрее. И возьми с собой жену, чтобы исполнила просьбу леди Пемброк.
– Благодарю вас, ваше величество.
На лице Мэтью я не видела даже наигранной радости. Вид у него был такой, будто он намеревался оторвать Елизавете Тюдор голову вместе с париком, под которым она прятала поредевшие волосы.
– И прочь с моих глаз, пока я не передумала! – Елизавета тяжело плюхнулась в кресло.
Лорд Берли легким кивком дал понять, что не стоит испытывать терпение королевы. Но Мэтью не мог уйти, не взяв хотя бы маленький реванш.
– Ваше величество, позвольте вас предостеречь. Вам не стоит доверять графу Эссексу.
– Знаю, господин Ройдон, тебе он не нравится. Уильяму и Уолтеру тоже. Но с ним я снова чувствую себя молодой. – Черные глаза Елизаветы вперились в Мэтью. – Когда-то этим занимался ты. Ты умел напомнить мне о счастливых временах. Теперь ты нашел себе другую, а я осталась одна.
– «Как тень моя, всегда любовь со мной. / Играет в прятки, в руки не идет, / Не отпускает, манит за собой…»[75] – тихо продекламировал Мэтью. – Ваше величество, я ваша Тень, и у меня нет иного выбора, как следовать за вашим повелением.
– Я устала, и мне не до поэзии, – демонстративно отвернулась Елизавета. – Оставьте меня!
– Ни в какую Прагу мы не поедем, – сказал Мэтью, едва мы вновь очутились на барке Генри и поплыли в Лондон. – Надо возвращаться домой.
– Если вы сбежите в Вудсток, королева все равно не оставит вас в покое, – справедливо заметила Мэри, кутаясь в меховое покрывало.
– Мэри, речь не о Вудстоке, – объяснила я. – Мэтью имеет в виду… дальше.
– А-а, – наморщила лоб графиня.
Затем ее лицо приняло непроницаемое выражение.
– Но мы подошли так близко к цели наших поисков, – сказала я. – Мы знаем, где находится манускрипт. Возможно, в нем мы найдем ответы на все наши вопросы.
Опасность! Вокруг вспыхивали тревожные огоньки. Трещали черные нити. Я впервые видела черное пламя.
– Как и мой муж, я служанка вашего величества.
Мои глаза приклеились к туфлям королевы. К счастью, там не было ничего интересного, что могло бы ожить.
– У меня, госпожа Ройдон, достаточно придворных и шутов. Не думай, что такими словами ты заработаешь себе место среди них. – Глаза Елизаветы угрожающе вспыхнули. – Не все мои осведомители доносят твоему мужу. Скажи, Тень, какое дело было у тебя к доктору Ди?
– Дело частного характера, – ответил Мэтью, с трудом сдерживаясь.
– Такого понятия не существует. Во всяком случае, в моем королевстве. – Елизавета пристально посмотрела на Мэтью. – Ты советовал мне не доверять мои тайны тем, кого ты предварительно не проверил на верность мне, – уже тише продолжала королева. – Моя верность, надо думать, сомнений не вызывает.
– Ваше величество, это дело частного характера между доктором Ди и мной, – сказал Мэтью, держась за свою легенду.
– Отлично, господин Ройдон. Раз ты намерен хранить свой секрет, я расскажу тебе о том, какое у меня дело к доктору Ди. Возможно, это развяжет тебе язык. Я хочу вернуть Эдварда Келли в Англию.
– Ваше величество, полагаю, он теперь сэр Эдвард, – поправил ее Берли.
– Где ты это слышал? – встрепенулась Елизавета.
– От меня, – спокойно ответил Мэтью. – Как-никак узнавать о подобных вещах – это моя работа. Зачем вам понадобился Келли?
– Он умеет изготавливать философский камень. Я не хочу, чтобы рецепт изготовления попал к Габсбургу.
– Так вы этого боитесь? – спросил Мэтью, явно почувствовав облегчение.
– Я боюсь умереть и оставить мое королевство в положении куска мяса, из-за которого будут грызться псы Испании, Франции и Шотландии, – сказала Елизавета, вставая с кресла и подходя к Мэтью.
Чем ближе она подходила, тем яснее становилась разница не только в росте, но и в силе. Я увидела маленькую женщину, вынужденную столько лет выдерживать превратности судьбы. И как только у нее хватает сил?
– Мне страшно подумать о том, что будет с моим народом, когда я покину этот мир. Каждый день я молю Бога о том, чтобы уберег Англию, а число бед не уменьшается.
– Аминь, – заключил Берли.
– Эдвард Келли – отнюдь не Божий ответ. Это я вам обещаю.
– Любой правитель, обладающий философским камнем, получает неисчерпаемый источник богатств. – Глаза Елизаветы вспыхнули. – Будь у меня побольше золота, я бы уничтожила испанцев.
– Если бы, да кабы, да во рту росли грибы, – ответил Мэтью.
– Ройдон, вы с королевой говорите, а не с вашими дружками, – предостерег Берли.
– Милорд, ее величество предлагает пуститься в плавание по опасным водам. Предостережения такого рода тоже входят в число моих обязанностей. – Чувствовалось, Мэтью обдумывает каждое слово. – Эдвард Келли – демон. Его алхимические занятия находятся в опасной близости от магии. Уолтер может это подтвердить. Конгрегация делает все, чтобы увлечение Рудольфа Второго оккультизмом не приняло опасный характер, как это произошло с королем Яковом.
– Яков имел полное право арестовать тех ведьм! – запальчиво произнесла Елизавета. – И если кто-то из моих подданных изготовит философский камень, я тоже имею полное право воспользоваться результатами его трудов.
– Когда Уолтер отправлялся в Новый Свет, вы с ним тоже торговались, выговаривая себе побольше выгоды? – спросил Мэтью. – Если бы он нашел в Виргинии золото, вы бы потребовали отдать все найденное вам?
– Я думаю, это было особым пунктом нашего соглашения, – сухо сказал Уолтер, но тут же поспешил добавить: – Но я, разумеется, с превеликой радостью передал найденное золото ее величеству.
– Я знала, что тебе, Тень, доверять нельзя. Ты находишься в Англии, чтобы служить мне. Однако ты работаешь и на свою Конгрегацию, как будто их желания важнее.
– У меня, ваше величество, как и у вас, одно желание: спасти Англию от беды. Если вы пойдете по пути короля Якова и начнете преследовать демонов, ведьм и варгов из числа ваших подданных, это принесет вам страдания. И Англии тоже.
– И что ты предлагаешь мне вместо этого? – спросила Елизавета.
– Я предлагаю заключить соглашение, весьма похожее на то, что вы заключили с Рэли. Я сделаю так, чтобы Эдвард Келли вернулся в Англию, где вы сможете отправить его в Тауэр и заставить сделать для вас философский камень. Если он в состоянии это сделать.
– А взамен?
Как-никак Елизавета была дочерью своего отца и знала: в жизни ничего не достается бесплатно.
– А взамен вы приютите на английской земле всех ведьм Берика, которых я сумею вызволить из Эдинбурга. Не насовсем. До тех пор, пока король Яков не излечится от своего безумия.
– Ни в коем случае! – заявил Берли. – Ваше величество, подумайте, как это повлияет на ваши отношения с Шотландией. Представляете, что́ будет, если вы откроете границу для полчищ шотландских ведьм?
– Нынче в Шотландии осталось не так уж много ведьм, – мрачно возразил Мэтью. – Я просил, я умолял вас, но вы тогда и слушать не захотели.
– Я искренне думала, Тень, что, пока ты в Англии, в число твоих обязанностей входит следить, чтобы твои люди не вмешивались в нашу политику. А если эти частные махинации выйдут наружу? Как ты объяснишь свои действия? – Королева буравила Мэтью своими черными близорукими глазами.
– Я, ваше величество, скажу так: «Каких странных сопостельников дает человеку нужда»[74].
С губ Елизаветы сорвался тихий возглас удивления.
– Для женщин это справедливо вдвойне, – сухо сказала она. – Что ж, мы договорились. Ты отправишься в Прагу и привезешь Келли. Госпожа Ройдон останется при дворе, будет прислуживать мне. Это ускорит твое возвращение.
– Моя жена не является частью нашего соглашения. И незачем отправлять меня в Богемию сейчас, в январе. Вы намерены вернуть Келли. Я позабочусь о том, чтобы ваше намерение исполнилось.
– Ты здесь не король! – Елизавета ткнула Мэтью пальцем в грудь. – Ты, господин Ройдон, отправишься туда, куда я тебя пошлю. А если откажешься, я брошу тебя и твою жену-ведьму в Тауэр за государственную измену. И за дела похуже. – Теперь глаза королевы сверкали жаждой мщения.
Кто-то скребся в дверь.
– Входи! – рявкнула Елизавета.
– Ваше величество, графиня Пемброк просит ее принять, – виноватым тоном доложил гвардеец.
– Божьи зубки! – выругалась королева. – Меня когда-нибудь оставят в покое? Пусть войдет.
В гостиную вплыла Мэри Сидни. В передней было холодно, в гостиной – душно. Разница температур создала ветер, развевающий подол платья графини. Остановившись посередине, Мэри сделала изящный реверанс, прошла еще немного и сделала второй, такой же безупречный.
– Здравствуйте, ваше величество, – произнесла Мэри, склонив голову.
– Что привело тебя ко двору, леди Пемброк?
– Ваше величество, когда-то вы великодушно разрешили обратиться к вам, если у меня возникнет настоятельная потребность.
– Да, было такое, – сказала Елизавета, в голосе которой снова появилось раздражение. – Твой муж опять что-то натворил?
– Слава Богу, ничего. – Мэри поднялась. – Я пришла просить разрешения отправить госпожу Ройдон с важным поручением.
– Нашла кого отправлять, – поморщилась Елизавета. – От нее ни толку, ни пользы.
– Для моих экспериментов требуется особо прочное стекло. Такое делают только в мастерских императора Рудольфа. Жена моего брата… После смерти Филипа она вновь вышла замуж и теперь является графиней Эссекс. От нее я узнала, что господина Ройдона посылают в Прагу. С вашего разрешения, госпожа Ройдон поедет с ним и привезет то, что мне требуется.
– Напыщенный, глупый мальчишка! Совершенно не умеет хранить тайны. Обязательно нужно растрезвонить на весь свет. – Елизавета стремительно повернулась, блеснув обилием золотых и серебряных украшений. – Голову этому болтливому хлыщу отрубить мало!
– Когда мой брат умер, защищая ваше королевство, ваше величество обещали, что однажды окажете мне услугу. – Мэри безмятежно улыбнулась нам с Мэтью.
– И ты хочешь растратить столь драгоценный дар на эту парочку? – недоверчиво спросила Елизавета.
– Однажды Мэтью спас Филипу жизнь. Он мне как брат, – сказала Мэри, глядя на королеву с очаровательной улыбкой наивного ребенка.
– Умеешь ты, леди Пемброк, говорить гладко. Жаль, что мы редко видим тебя при дворе. – Елизавета взмахнула руками. – Хорошо. Я сдержу свое слово. Но я хочу, чтобы к середине лета Эдвард Келли был в Англии. И это должно быть сделано не кое-как, а в глубокой тайне. Никто в Европе не должен знать о моих замыслах. Ройдон, ты меня понял?
– Да, ваше величество, – сквозь зубы ответил Мэтью.
– Отправляйся в Прагу, и побыстрее. И возьми с собой жену, чтобы исполнила просьбу леди Пемброк.
– Благодарю вас, ваше величество.
На лице Мэтью я не видела даже наигранной радости. Вид у него был такой, будто он намеревался оторвать Елизавете Тюдор голову вместе с париком, под которым она прятала поредевшие волосы.
– И прочь с моих глаз, пока я не передумала! – Елизавета тяжело плюхнулась в кресло.
Лорд Берли легким кивком дал понять, что не стоит испытывать терпение королевы. Но Мэтью не мог уйти, не взяв хотя бы маленький реванш.
– Ваше величество, позвольте вас предостеречь. Вам не стоит доверять графу Эссексу.
– Знаю, господин Ройдон, тебе он не нравится. Уильяму и Уолтеру тоже. Но с ним я снова чувствую себя молодой. – Черные глаза Елизаветы вперились в Мэтью. – Когда-то этим занимался ты. Ты умел напомнить мне о счастливых временах. Теперь ты нашел себе другую, а я осталась одна.
– «Как тень моя, всегда любовь со мной. / Играет в прятки, в руки не идет, / Не отпускает, манит за собой…»[75] – тихо продекламировал Мэтью. – Ваше величество, я ваша Тень, и у меня нет иного выбора, как следовать за вашим повелением.
– Я устала, и мне не до поэзии, – демонстративно отвернулась Елизавета. – Оставьте меня!
– Ни в какую Прагу мы не поедем, – сказал Мэтью, едва мы вновь очутились на барке Генри и поплыли в Лондон. – Надо возвращаться домой.
– Если вы сбежите в Вудсток, королева все равно не оставит вас в покое, – справедливо заметила Мэри, кутаясь в меховое покрывало.
– Мэри, речь не о Вудстоке, – объяснила я. – Мэтью имеет в виду… дальше.
– А-а, – наморщила лоб графиня.
Затем ее лицо приняло непроницаемое выражение.
– Но мы подошли так близко к цели наших поисков, – сказала я. – Мы знаем, где находится манускрипт. Возможно, в нем мы найдем ответы на все наши вопросы.