Дракониха окружила меня покровом неприметности, и я великолепно добралась домой, вряд ли обратив на себя чье-либо внимание. Переступив порог «Оленя и короны», я сбросила этот покров. В гостиной меня ожидал пакет. Там же сидел Кит. Мэтью все так же проводил слишком много времени с этим вздорным и непостоянным демоном. Мы холодно поздоровались. Я принялась развязывать бечевку, которой был тщательно опоясан пакет, как вдруг услышала могучий рев Мэтью:

– Боже милосердный!

Муж появился словно из воздуха и теперь стоял рядом, недоуменно глядя на листок бумаги.

– Чего на этот раз желает Старый Лис? – раздраженно спросил Кит, втыкая перо в чернильницу.

– Речь не о нем. Я только что получил счет от Николя Валлена, ювелира, живущего неподалеку, – хмурясь, ответил Мэтью; я изобразила на лице младенческую невинность. – Он просит уплатить ему пятнадцать фунтов за мышеловку.

Сейчас я стала уже лучше разбираться в покупательной силе фунта. Например, Джоан, горничная Мэри, получала всего пять фунтов в год. Неудивительно, что Мэтью был шокирован такой суммой.

– Ах да, – пробормотала я, снова склоняясь над пакетом. – Я попросила Николя сделать мышеловку.

– Вы попросили одного из лучших златокузнецов в Лондоне сделать мышеловку по вашему заказу? – Кит не верил своим ушам. – Уж если, госпожа Ройдон, вам некуда девать монеты, я охотно готов принять их и пустить на алхимические опыты. И можете не сомневаться: в «Шапке кардинала» я мигом трансмутирую все серебро и злато в прекрасное вино!

– Это не мышеловка, а крысоловка, – смущенно пробормотала я.

– Ты позволишь взглянуть на этот шедевр крысоловства? – угрожающе-спокойным тоном спросил Мэтью.

Я развернула последний слой бумаги и протянула мужу злосчастную крысоловку.

– Так. Позолоченное серебро. И украшенное гравировкой, – сказал Мэтью, вертя ее в руках. После нескольких секунд тщательного разглядывания он выругался. – «Ars longa, vita brevis». – «Искусство долговечно, но жизнь коротка». И в самом деле.

– Я читала, что такие крысоловки очень эффективны.

Месье Валлен изготовил не просто функциональный предмет, а настоящее произведение искусства. Это была… серебряная кошка, замершая в охотничьем ожидании. Ее ушки могли поворачиваться на миниатюрных петлях. Большие глаза, помещенные на перемычку, слегка подрагивали. Края ловушки напоминали кошачью пасть, усеянную острыми зубами. Мне сразу вспомнилась Сарина кошка Табита. Ювелир решил немного пошутить, посадив на кошачий нос крошечного серебряного мышонка. Мышонок был милым и безобидным, совсем не похожим на длиннозубых чудовищ, которые шастали у нас по чердаку. От одной мысли, что они каждую ночь, пока мы спим, изгрызают бумаги Мэтью, меня бросало в дрожь.

– Глядите-ка, он и дно украсил изречением, – сказал Кит, разглядывая крысоловку, которую опоясывали фигурки резвящихся мышек. – Тут окончание афоризма Гиппократа, и тоже на латыни. «Occacio praeceps, experimentum periculosum, iudicium difficile».

– Излишне сентиментальное изречение, если учесть назначение сего предмета, – призналась я.

– Сентиментальное? – удивленно сдвинул брови Мэтью. – С точки зрения крысы, оно звучит вполне реалистично: «Возможность мимолетна, эксперимент опасен, и трудно выносить суждение». – У него скривился рот.

– Валлен решил нажиться на госпоже Ройдон, – заявил Кит. – Ты, Мэтт, не вздумай ему платить и отошли назад эту крысоловку.

– Нет! – возразила я. – Ювелир ни в чем не виноват. Мы говорили о часах. Месье Валлен показал мне несколько замечательных экземпляров. Я, в свою очередь, показала ему памфлет, купленный у Джона Чандлера в Крипплгейте. Там рассказывается, как ловить докучливых насекомых, мышей и крыс. Я пожаловалась месье Валлену, что крысы у нас совсем обнаглели. Вот так, слово за слово…

Я посмотрела на крысоловку. Не знаю, годилась ли она для ловли крыс. Но передо мной было необычное устройство, сочетавшее в себе ювелирное изящество с изяществом механики. Сколько сил Валлен потратил, изготавливая все эти колесики и пружинки!

– Весь Лондон жалуется на крыс, – сказал Мэтью, стараясь не поддаваться раздражению. – Только я не слышал, чтобы кому-то для борьбы с ними требовались игрушки из позолоченного серебра. Вполне хватает нескольких кошек, которые обходятся гораздо дешевле.

– Не волнуйся, Мэтью, я сама расплачусь с ювелиром.

Возможно, мне придется отдать все содержимое своего кошелька и потом обращаться к Уолтеру за пополнением, но возвращать крысоловку я не собиралась. Опыт всегда ценен. Иногда за него приходится дорого платить.

– А игрушка де Валлена, случайно, не отбивает время? Если он и это предусмотрел, тогда перед нами единственный в мире гибрид часов и крысоловки, который, наверное, стоит своих денег.

Мэтью пытался хмуриться, но лицо расплывалось в улыбке. Не отдавая мне крысоловку, он взял мою руку и поцеловал:

– Я заплачу де Валлену, mon couer. Как-никак это позволит мне поддразнивать тебя в течение ближайших шестидесяти лет.

Едва Мэтью успел произнести эти слова, как в гостиную ворвался Джордж. Вслед за ним влетел порыв холодного ветра.

– У меня важная новость! – заявил он, сбрасывая плащ и становясь в горделивую позу.

– Уж лучше помолчи! – застонал Кит, сжимая голову руками. – Непроходимый идиот, чье имя Понсонби, одобрил твой перевод Гомера и хочет напечатать без малейших исправлений.

– Даже ты, Кит, не в состоянии омрачить мне радость моего достижения, – заявил Джордж и выжидающе оглядел собравшихся. – Неужели ни у кого из вас не возникло даже тени любопытства?

– И что это за новость, Джордж? – рассеянно спросил Мэтью.

Муж забавлялся крысоловкой, подбрасывая ее в воздух и ловя.

– Я нашел манускрипт, о котором говорила госпожа Ройдон.

Пальцы Мэтью сдавили крысоловку. Сработали пружинки, и серебряная кошачья пасть открылась. Мэтью разжал пальцы. Крысоловка упала на стол, и пасть с клацаньем закрылась.

– Где?

Джордж инстинктивно попятился. Я не раз испытывала на себе силу вопросов мужа и понимала, насколько раздражающим бывает пристальное вампирское внимание.


– Я так и знала, что вы найдете манускрипт, – учтиво сказала я Джорджу и дернула мужа за рукав, чтобы не пугал беднягу.

Как я и ожидала, мои слова успокоили Джорджа. Он вернулся к столу, выдвинул стул и сел.

– Для меня очень важно ваше доверие, госпожа Ройдон, – сказал Джордж, снимая перчатки. – Не каждый разделяет ваше мнение, – добавил он, шмыгая носом.

– Где манускрипт? – не разжимая губ, спросил Мэтью.

– В самом очевидном месте, какое только можно представить. Лежит у всех на виду. Я весьма удивлен, почему нам это сразу не пришло в голову.

Джордж сделал еще одну паузу, убедившись, что завладел нашим безраздельным вниманием. Мэтью тихо зарычал.

– Позволь тебе напомнить, Джордж: наш Мэтью умеет и кусаться, – предупредил Кит.

– Манускрипт у доктора Ди! – выпалил Джордж, видя угрожающее нетерпение Мэтью.

– У астролога королевы, – сказала я.

Джордж был прав. И почему мы сразу не подумали об этом человеке? Помимо астрологии, Ди увлекался алхимией и владел самой крупной в Англии библиотекой.

– Но ведь Ди сейчас в Европе.

– Нет, госпожа Ройдон. Доктор Ди вернулся из Европы более года назад и сейчас живет близ Лондона.

– Умоляю, скажите, что он не ведьмак, не демон и не вампир.

– Всего лишь человек, зато мошенник знатный, – сказал Кит. – На месте Мэтта я бы не торопился верить его словам. Несчастный Эдвард был у него как в рабстве. Ди днем и ночью велел ему глядеть в хрустальные шары и с ангелами вести беседы на алхимические темы. А после все это Ди приписывал себе!

– Несчастный Эдвард? – угрюмо переспросил вошедший Уолтер.

Он явился вместе с Генри Перси. Если кто-то из членов Школы ночи оказывался на расстоянии мили от «Оленя и короны», их неотвратимо тянуло к нашему очагу.

– Твой дружок-демон годами водил его за нос. По-моему, доктор Ди рад, что избавился от него… А это еще что такое? – спросил Уолтер, беря со стола крысоловку.

– Богиня охоты решила поразвлечься добычей помельче, – язвительно пояснил Кит.

– Так это же мышеловка. Не представляю, кому могло взбрести в голову делать мышеловку из позолоченного серебра, – сказал Генри, заглядывая Уолтеру через плечо. – Похоже, эту штучку сработал Николя Валлен. Кстати, он сделал графу Эссекскому поразительные часы, когда тот стал рыцарем ордена Подвязки. Сомневаюсь, что эта серебряная киска поймает хоть одну мышь. Наверное, детская забава?

Кулак моего мужа с грохотом ударил по столу, расщепив поверхность.

– Джордж, выкладывай, что узнал про доктора Ди! – потребовал Мэтью.

– Да, конечно. Буду краток, поскольку говорить особо не о чем. Я сделал, о ч-чем вы с Дианой меня п-просили, – начал запинаться Джордж. – Прошелся по магазинам и лоткам книготорговцев, но ничего там не узнал. Зато услышал о сборнике греческой поэзии, вполне достойном моего перевода… Прошу прощения, отвлекся. – Джордж глотнул воздуха. – Вдова Джагг надоумила меня поговорить с аптекарем Джоном Хестером, а Хестер посоветовал обратиться к Хью Плату. Знаете, наверное. Виноторговец, что живет близ церкви Сент-Джеймс-Гарликхайт.

Я внимательно слушала запутанный отчет о странствиях Джорджа, надеясь, что в следующий раз, идя к Сюзанне, повторю его маршрут. Возможно, Плат живет с ними по соседству.

– Плат ничем не лучше Уилла, – процедил сквозь зубы Уолтер. – Вечно записывает то, что его никак не касается. Однажды стал расспрашивать меня, каким способом моя мать делает пирожные.

– Так вот, мастер Плат сообщил, что у доктора Ди есть некая книга из императорской библиотеки. Ее никто не в состоянии прочесть. В книге есть странные рисунки, – продолжал Джордж. – Плат видел эту книгу у доктора Ди, когда был у него, ища совета в каком-то алхимическом опыте.

Мы с Мэтью переглянулись.

– Мэтью, такое вполне возможно, – тихо сказала я мужу. – Элиас Ашмол охотился за всем, что осталось от библиотеки Ди после смерти владельца, в особенности за книгами по алхимии.

– После смерти Ди? – переспросил Кит. – И как же добрый доктор встретил свой конец?

Вопрос тоже был задан вполголоса. Карие глаза демона возбужденно сверкали, требуя ответа. Генри, не слышавший вопроса Кита, заговорил раньше, избавив меня от необходимости придумывать ответ.

– Я попрошу у Ди разрешения взглянуть на эту книгу, – твердо заявил он. – Это будет легко устроить по пути в Ричмонд, к королеве.

– Хэл, ты можешь не узнать книгу, – сказал Мэтью, который слышал вопрос Кита, но тоже предпочел его игнорировать. – Я отправлюсь с тобой.

– Ты ведь тоже этой книги не видел. – Я тряхнула головой, словно это могло отвести испытующий взгляд Марло. – И если вы собрались нанести визит доктору Ди, я тоже поеду.

– Ma lionne, не надо так свирепо на меня смотреть. Я же прекрасно знаю: тебя ничто не убедит предоставить это моим заботам. Особенно когда дело касается книг и какого-нибудь алхимика. Но… – Мэтью предостерегающе поднял палец. – Никаких вопросов. Понятно?

Он представлял, какой магический хаос могли бы сотворить мои вопросы.

Я кивнула и скрестила пальцы, спрятав их в складках подола. Это был древний оберег, помогающий отводить злые последствия. А они, когда стремишься докопаться до правды, были очень даже вероятны.

– Чтобы госпожа Ройдон удержалась от вопросов? – недоверчиво пробормотал Уолтер. – Мэтт, пусть удача сопутствует тебе в этом.



Мортлейк, небольшое поместье на Темзе, располагалось на полпути между Лондоном и королевским дворцом в Ричмонде. Мы отправились туда на барке графа Нортумберленда – прекрасном судне с восемью гребцами, мягкими сиденьями и шторами, уберегающими от порывов ветра. Плавание было не только более комфортным, но и более спокойным по сравнению с теми, к которым я успела привыкнуть. Но тогда на веслах сидел Галлоглас.