– Зато теперь мы знаем, кто такой Джулиус, – заметила Крепышка Элис. – Наверняка пригодится.

– Поторапливайтесь, девочки, времени нет, – велела Китти, бросив взгляд на кухонные часы. – Скоро явится Аманда Барнс, и нам нужен план. А пока что, Роберта, голубушка, не могла бы ты принести для мисс Фрингл немного хлеба и масла? Марта, а ты вскипяти воды для чая, вдруг Генри задержится. Элис, прокрадись наверх, чтобы мисс Фригнл не заметила, и переоденься. Элинор, Луиза, найдите старые простыни, завернём в них трупы. Нужно убрать их с глаз, пока Генри везёт мисс Фрингл домой.

Девушки тут же бросились исполнять указания Китти. Глупышка Марта и Душечка Роберта приготовили мисс Фрингл завтрак, а Беспутная Мэри-Джейн, не вполне им доверяя, лично доставила еду больной. Элис с радостью избавилась от сорочки директрисы и спустилась вниз уже в собственном обличье. Генри Баттс к этому времени как раз прибыл забрать мисс Фрингл. Опираясь на его сильную руку, регентша сошла по ступеням, забралась в повозку и устроилась со всеми удобствами. Тут появилась Рябая Луиза и заявила, что намеревается тоже прокатиться в деревню, необходимо, мол, кое-что прикупить в аптеке.

– Хорошо, хорошо… – Китти отвела Луизу в сторону и прошептала ей на ухо: – Если сможешь, достань саженец вишнёвого дерева.

– Где? – спросила Луиза. – Но вдруг их не продают в это время года?

– Попробуй в питомнике, а если не выйдет, придумай что-нибудь. – Ответ Китти ничем не помог. – Мы в тупике! Нам нужно посадить дерево!

Луиза влезла в повозку, уселась позади мисс Фрингл, и вся компания тронулась в путь.

Не успел хвост пони исчезнуть из поля зрения, Беспутная Мэри-Джейн выволокла из шкафа мистера Годдинга.

– Он задеревенел! – хватая ртом воздух, вскричала она.

– Конечно, задеревенел, он же покойник, – заметила Мрачная Элинор.

Эта отговорка Мэри-Джейн не удовлетворила.

– Но он скрюченный!

Так и было. Олдос хранился в шкафу, что не позволило ему застыть ровно, как подобает респектабельному усопшему. Участь мистера Годдинга была предрешена: трупное окоченение навеки оставило его со скрюченными руками и ногами.

– Придётся хоронить его в сидячем положении, – постановила Невозмутимая Китти. – А ещё лучше… Пустите-ка взглянуть поближе… С одной рукой на лбу. Впрочем, какая разница? Давайте заворачивать.

Барышни обмотали тело старыми хлопчатобумажными простынями. Крепышка Элис только обрадовалась, когда жуткий лик Олдоса скрылся под импровизированным саваном. Китти и Мэри-Джейн работали споро, как паучихи, что, кажется, расстроило Мрачную Элинор. Должно быть, та лелеяла надежду насладиться этим зловещим опытом.

– Рабы мумифицировали фараонов неделями, – сопела она. – Давайте хотя бы воткнём ему в нос зонд, чтобы раскурочить и разжижить мозги! Они у него прямо из ноздрей выльются.

– А нам-то какая польза? – осведомилась Беспутная Мэри-Джейн. – Будь добра, держи свои крамольные варварские предложения при себе. Не видишь, мы торопимся!

Глупышка Марта и Душечка Роберта ни в какую не согласились прикасаться к телам, поэтому наверх, заворачивать миссис Плакетт, отправились Китти, Мэри-Джейн и Элинор. Вскоре оба трупа лежали у чёрного хода спелёнутыми, словно тюки белья для прачечной.

– Впереди самая опасная часть, – предупредила Невозмутимая Китти. – Нужно опустить их в землю до того, как нас застукают. Элис, стой на страже. Если кто-то придёт, отвлекай как-нибудь. Не подпускай к саду или окнам, которые туда выходят. Но в первую очередь держи подальше Барнс. Она может появиться в любую минуту. Вообще-то наша домоправительница уже опаздывает. Итак, сначала мистер Годдинг. Шевелитесь, девочки, шевелитесь!

Крепышка Элис притворилась, что срезает сирень в садике перед пансионом, а Китти, Мэри-Джейн и Элинор взялись за тюк с мистером Годдингом и поволокли его к яме для вишни. Опустив труп в яму, они сразу выяснили, что для сидячего тела копать требуется гораздо глубже. Китти и Марта принялись рыть дальше, а остальные поспешили за миссис Плакетт. Элис наблюдала за этой суетой с безопасного расстояния. Она следила так напряжённо, что не сразу услышала приближающиеся к дому шаги.

Сердце Элис провалилось до самых сапог. В час испытаний так оплошать на посту! Надо как-то спровадить незваного гостя. Тут Элис увидела, кто пожаловал, и сердце подпрыгнуло прямо в горло, едва не задушив хозяйку. Леланд Мерфи! До него мистер Уилкинс, деревенский стряпчий, державший контору на Хай-стрит, ни разу не нанимал столь юного клерка. Низенький, бледный, с редкими усиками и прыщами по всей физиономии, да ещё с таким невыразительным безвольным подбородком, что лицо вытягивалось прямо к адамову яблоку, будто нижняя челюсть и вовсе отсутствовала. Если бы Элис была Гвиневрой, мистер Мерфи стал бы её Ланселотом. Она не замечала в нём никаких недостатков. Однако нежная душа Элис непрестанно задавалась великим вопросом – видит ли Леланд недостатки в ней?

По вышеуказанной причине в присутствии мистера Мерфи Элис держалась застенчиво и скромно, едва не проглатывая язык, но в сей критический момент позволить себе подобной роскоши не могла.

По гравийной дорожке она ринулась навстречу Леланду.

– Мистер Мерфи, какая честь! Что привело вас к нам этим чудесным утром?

Бедолага Леланд Мерфи так оторопел, что даже скукожился. От клерка в лоснящемся чёрном сюртуке словно остался один скелет. Рука, прятавшаяся за лацканом, крепко сжимала чёрную кожаную папку.

– Мисс… Элис Брукс, не так ли? – выдавил он.

Юная леди удостоила его реверанса.

– Похоже, вы запомнили моё имя.

Леланд чопорно кивнул. Вид у него при этом сделался совершенно несчастный.

– Могу я войти?

Из-за своей вынужденной вопиющей дерзости бедняжка Элис буквально изнывала. А всё обстоятельства!

Взяв Леланда под руку, Элис направилась с ним в палисадник.

– Зачем заходить в дом, когда на улице такая чудесная погода? Какое бы дело ни привело вас сюда, его можно уладить и снаружи, верно?

Леланд Мерфи воззрился на собеседницу с ужасом, а может, и с отвращением. Возможно, он испытывал смешанные чувства, Элис не знала наверняка. Что бы это ни было, застыл Леланд надолго. Локоть его подрагивал. Они стояли молча. Леланд рассматривал черепицу на крыше, Элис изучала изгородь.

– Я принёс бумаги для миссис Плакетт, – наконец произнёс он.

От разочарования сердечко Крепышки Элис разбилось вдребезги. Близкое знакомство с Леландом Мерфи развеяло все заветные надежды. Его щёки покрыла испарина – доказательство отвращения к Элис. Ничего удивительного! Разве не ей довелось этим утром сыграть роль женщины шестидесяти двух лет? Какими чарами она могла бы привлечь внимание столь щеголеватого джентльмена, за чью руку нахально цеплялась даже сейчас?

– Простите. – Леланд откашлялся. – Возможно, вы меня не расслышали. Я сказал, что принёс бумаги миссис Плакетт.


– Конечно, – пробормотала Элис. – Извините. Почему бы вам не отдать документы мне, а я доставлю их хозяйке?

Вопреки обманутым надеждам, Крепышка Элис не намеревалась отказываться от своей миссии. Ширина её талии никоим образом не превосходила широту души.

Кадык мистера Мерфи тревожно дёрнулся.

– Я получил чёткие инструкции вручить бумаги лично в руки миссис Плакетт. Мистер Уилкинс выразился предельно ясно. Это важные документы.

– Понимаю, – кивнула Крепышка Элис. – К несчастью, миссис Плакетт со вчерашнего вечера нездоровится. Она отдыхает, её ни в коем случае нельзя беспокоить.

– Придётся мне вернуться ни с чем. – На лбу клерка залегла тревожная складка. – Мистер Уилкинс будет недоволен.

Никогда Элис не приходилось так лицедействовать. Отбросив разбитые мечты, она взглянула в глаза мистера Мерфи.

– Доверьтесь мне, – проникновенно прощебетала Элис. – Я избавлю вас от гнева мистера Уилкинса и необходимости возвращаться ещё раз. Сделаю всё, чтобы эти бумаги попали прямо на стол миссис Плакетт. Она увидит их сразу, как проснётся.

«В день Страшного суда, и ни секундой раньше», – мысленно добавила Элис.

В этот момент послышались ещё чьи-то шаги. Элис обернулась и увидела Аманду Барнс, их экономку. Та неспешно шла к дому, являя собой подлинную угрозу попыткам похоронить тела. Стоит Барнс войти внутрь, не пройдёт и пары минут, как она выглянет в окно кухни и застанет погребение в самом разгаре.

Доброе сердечко Элис пронзила острая боль. Придётся вырваться из рук мистера Мерфи, закончить их первую и последнюю беседу, вынудить его отдать документы, навсегда опорочить в глазах Леланда свой образ благовоспитанной юной леди и выпроводить клерка восвояси. И всё не более чем за двадцать секунд, чтобы встретить неминуемую опасность в лице домоправительницы!

– Доверьтесь мне, мистер Мерфи, – дрожащим голосом повторила она.

Словно околдованный тёмным заклятием, Леланд Мерфи медленно протянул руку и отдал бумаги.

– Спасибо. – Элис сделала книксен. – Мне пора. Тотчас же доставлю документы, только поздороваюсь с мисс Барнс. – И она повернулась, чтобы избавить клерка от своего присутствия, доставляющего ему такие неудобства.

– Мисс Элис, – задушенным голосом позвал Мерфи.

– Что? – Та замерла, с ужасом осознавая, что шаги Аманды Барнс звучат всё ближе, неся неотвратимую гибель.

– В среду вечером в приходе будет Клубничное суаре, званый ужин, – прохрипел Леланд. – Вы придёте?

У бедняжки Элис закружилась голова. Что это значит? Разумеется, он просто хочет удостовериться, что она передала документы. Лицо мистера Мерфи стало белее мела, только щёки и прыщи полыхали красным.

– Можно ли мне… Могу ли я… надеяться, что мы продолжим там нашу беседу?

Рапсодия цветущих роз и скрипок наполнила душу Элис.

– Можете! – выдохнула она и бросилась к дому.





Глава 7




У Невозмутимой Китти, Беспутной Мэри-Джейн, Мрачной Элинор, Душечки Роберты и Глупышки Марты дела на могильном участке продвигались хуже, чем ожидалось.

Яма требовала не только углубления из-за неудобной позы мистера Годдинга, но и расширения из-за его неловко торчащих конечностей. Он растопырил руки и ноги, словно непослушный мальчуган, который делит постель с братом и отказывается оставаться на своей половине. Спелёнутый груз девочки приволокли и спустили в яму так быстро, как только могли, но упрямые тела подчиняться не соглашались.

Мэри-Джейн рвала и метала.

– Ради всего святого, как же чертовски трудно кого-то хоронить! Запихать сюда живых людей и то было бы легче.

– Цыц! – шепнула Невозмутимая Китти. – Там шаги! И голоса. Кто-то пришёл в дом.

– Остаётся только довериться Элис и поторапливаться, – прошипела Мэри-Джейн. – Роберта, голубушка, сюда. Почему бы тебе не водрузить тот камень поверх мистера Годдинга? А мы насыпем навоз.

– Они как куколки бабочек, – заметила Мрачная Элинор. – Луиза бы так и сказала. Будем надеяться, что из них не вылупятся гигантские насекомые.

– В самом деле, Элинор! – Мэри-Джейн закатила глаза. – Думай, что говоришь.

Наконец барышни сумели расположить тела в яме и опрокинули поверх лавину навоза. Душечка Роберта уткнулась в носовой платок, а вот Глупышка Марта не возражала.

– Какой здоровый аромат, – восхитилась она. – Как от пони.

– Покойся с миром, директриса, – подытожила Душечка Роберта, на мгновение склоня голову.

– Весьма трогательно и очень уместно, – похлопала её по спине Мэри-Джейн. – Покойся с миром, мерзкий братец директрисы!