Идут года, и он успешно отгоняет мысли о ней. Она далеко и очень юна. Он снимается во многих фильмах, перебирается в Нью-Йорк на восемнадцать месяцев, чтобы играть в пьесе Мэмета, затем обратно в Лос-Анджелес для сквозной роли в сериале для канала Эйч-би-оу. Артур встречается с другими женщинами, актрисами, и не только. Две из них настолько знамениты, что любой их выход в свет привлекает целый рой назойливых папарацци. К тому времени, как Артур возвращается в Торонто для съемок в очередном фильме, он тоже не может появиться на людях спокойно, его обязательно сфотографируют. Отчасти из-за того, что ему стали давать более масштабные и впечатляющие роли, а отчасти от того, что фотографы уже привыкли делать снимки, как он держит куда более известных женщин за руку. Агент хвалит его стратегию.
«Это не стратегия, – говорит Артур. – Они мне нравились».
«Конечно-конечно, – соглашается агент. – Шучу, без обид».
На самом ли деле Артур встречался с ними из симпатии или все-таки не переставал думать о собственной карьере? Вопрос неожиданно тревожит.
Артуру уже тридцать шесть, а Миранде – двадцать четыре. Он становится крайне, до неприятного известным. Он не ожидал такой славы, хотя и мечтал о ней тайком в двадцатилетнем возрасте. Только что с этим делать? Чаще всего ему стыдно. Например, он заселяется в «Ле Жермен» в Торонто, и девушка-администратор говорит, что это огромная честь для отеля – «я без ума от того детектива», – и Артур, как всегда, не знает, что отвечать. Он искренне не понимает, действительно ли девушке понравился фильм, или она хвалит из вежливости, или она хочет с ним переспать, или все вместе. Поэтому Артур улыбается и смущенно благодарит ее, а потом забирает карту-ключ и идет к лифтам, ощущая спиной взгляд девушки. Старается шагать уверенно, словно ничего не замечает, и вообще ему плевать, что на него пялится половина вестибюля.
Уже в номере Артур с облегчением садится на постель – он наконец один, никто на него не смотрит. Но в то же время он, как всегда в такие моменты, чувствует себя потерянным, опустошенным. А затем вдруг осознает, что надо сделать. И набирает номер, который хранил все эти годы.
14
Когда Артур Линдер звонит вновь, Миранда на рабочем месте. Она помощник по административной работе в транспортной компании «Нептун логистикс» и мирно проводит дни за столом в форме подковы рядом с кабинетом босса, молодого директора по имени Леон Превант. Дверь в кабинет почти всегда закрыта, ведь босс постоянно в командировках. На полу помещения – серое ковровое покрытие, из окна во всю стену видно озеро Онтарио. Если появляются какие-то дела, Миранда чаще всего справляется с ними за пару часов, поэтому может целый день рисовать – она работает над серией комиксов – и устраивать долгие перерывы на кофе, во время которых ей нравится стоять у стеклянной стены и смотреть на озеро. В такие моменты у нее создается впечатление, будто она висит в воздухе, парит над городом. Водная гладь, линия горизонта в обрамлении других стеклянных небоскребов, а вдали – крошечные лодочки.
Раздается тихий перезвон – пришло электронное письмо. В период, когда место Миранды занимал некомпетентный временный сотрудник – «зима тревоги нашей», как называет это время босс, – Леон стал доверять планирование своих командировок Тее, помощнице своей подчиненной Ханны. Тея, безупречная и организованная, чем Миранда восхищается, только что перенаправила электронное подтверждение бронирования для командировки Леона в Токио в следующем месяце. В присутствии Теи Миранда чувствует себя неряхой с торчащими во все стороны кудряшками. У Теи идеально уложенные блестящие волосы и великолепно подобранная одежда. Помада Миранды всегда или слишком яркая или слишком темная, каблуки – или чересчур высокие или чересчур низкие. Все чулки – дырявые на ступнях, поэтому их приходится носить только с определенными туфлями. Да и у туфель изношенные каблуки, которые приходится аккуратно подкрашивать маркером.
С одеждой проблемы. Большую часть рабочего гардероба Миранда покупает в стоковом магазинчике неподалеку от Янг-стрит. В примерочных, в свете ламп, вещи всегда кажутся нормальными. Однако как только Миранда попадает домой, они вдруг становятся ужасными. Акриловая юбка блестит, а блузка из синтетики неприятно липнет к коже, все смотрится дешево и огнеопасно.
«Ты же человек искусства, – сказал тем утром ее парень Пабло, наблюдая, как Миранда пыталась поддеть что-нибудь под севшую после стирки блузку. – Зачем тебе подстраиваться под какой-то дерьмовый корпоративный дресс-код?»
«Потому что это входит в мою работу».
«Моя бедная корпоративная девочка, – произнес он. – Совсем потерялась в системе».
Пабло часто говорит о метафорических системах и машинах, а еще о верхах. Иногда он совмещает, например: «Именно этого верхи и хотят: поймать нас в ловушку корпоративной системы». Они познакомились во время учебы. Пабло выпустился на год раньше Миранды, и сперва его дела шли настолько удачно, что она по его предложению бросила работу официантки. Пабло продал картину за десять тысяч долларов, затем еще одну, большего размера, за двадцать одну тысячу и намеревался стать новой сенсацией. Однако экспозицию отменили, и за следующий год Пабло не продал ничего, ни одной картины, поэтому Миранда подала заявку в бюро временного трудоустройства и вскоре сидела за столом у двери в кабинет Леона Преванта. «Держись, детка, – произнес Пабло тем утром, глядя, как она одевается. – Ты же знаешь, это только на время».
«Конечно», – ответила Миранда. Пабло повторял одно и то же с тех самых пор, как она связалась с бюро, но Миранда не сказала ему, что после шестой недели работы стала постоянным сотрудником. Миранда нравится Леону. Он ценит то, какая она неизменно спокойная, как он сам говорит, невозмутимая. В редкие моменты, когда Леон бывает на рабочем месте, он так ее и представляет: «А вот моя невозмутимая помощница Миранда». И она довольна этим куда больше, чем признается сама себе.
«Я продам новые картины, – сказал Пабло, раскинувшись на постели полуобнаженным. После того как Миранда вставала, он с удовольствием наслаждался освободившимся пространством. – Мне выплатят гонорар».
«Конечно», – отозвалась Миранда, прекращая мучиться с блузкой и принимаясь искать футболку, которая будет хотя бы более-менее прилично смотреться под пиджаком за двадцать долларов.
«Из последней экспозиции почти никто ничего не продал, – вдруг словно сам с собой заговорил Пабло. – Ничего, все временно».
Но у Миранды есть тайна: она не хочет уходить с работы. И Пабло не должен этого знать, ведь он презирает все, связанное с корпорациями, а Миранде нравится в «Нептун логистикс» куда больше, чем дома. Они живут в маленькой темной квартирке с вечными комками пыли на полу. В коридоре не пройти из-за стоящих у стены холстов, а половину окна гостиной закрывает мольберт. На рабочем месте в «Нептун логистикс» убрано и кругом встроенные светильники. Миранда может часами трудиться над своим бесконечным проектом. В художественном колледже об основной работе говорили с ужасом; Миранда и представить не могла, что основная работа окажется самой спокойной и свободной частью ее жизни.
Этим утром от Теи приходят пять электронных писем – подтверждения бронирования авиабилетов и гостиничных номеров для будущей командировки Леона в Азию. Миранда изучает маршрут – Япония, Сингапур, Южная Корея. Ей нравится разглядывать карты и представлять, как она сама отправляется во все эти места. Миранда еще ни разу не покидала Канаду. Пабло не работает и не продает картины, а ее денег с трудом хватает на выплаты по кредиту на обучение и аренду квартиры. Миранда добавляет информацию о перелете из Сингапура в Сеул, снова проверяет остальные номера подтверждения… и задания на сегодня подходят к концу. На часах – без пятнадцати десять.
Миранда читает новости, недолго рассматривает карту Корейского полуострова, а потом вдруг ловит себя на том, что просто-напросто пялится в экран, размышляя о мире в своем проекте – своей графической новелле, своем комиксе, да что бы там ни было – над которым работает с тех пор, как выпустилась из художественного колледжа. И достает спрятанный под документами в верхнем ящике скетчбук.
В проекте под названием «Станция Одиннадцать» есть несколько важных персонажей, но главный герой – доктор Одиннадцать, великолепный физик, поразительно напоминающий Пабло внешне и совершенно не похожий на него во всех прочих отношениях. Он человек из будущего, который никогда не жалуется. Он смелый и временами саркастичный. Он пьет, но слишком много. Хотя он ничего не боится, с женщинами ему не везет. Свое имя он взял в честь космической станции, на которой обитает. Враждебная цивилизация из соседней галактики захватила Землю и поработила ее население, однако несколько сотен мятежников ухитрились сбежать на украденной станции. Доктор Одиннадцать и его коллеги провели Станцию Одиннадцать сквозь кротовую нору и теперь скрываются в неисследованных дебрях космоса. Все происходит в далеком будущем.
Станция Одиннадцать размером с земную Луну и напоминает планету, но эта планета способна проложить маршрут между галактиками и ей не нужно солнце. Однако во время войны искусственное небо было повреждено, поэтому на поверхности станции теперь всегда либо закат, либо сумерки, либо ночь. Пострадал и ряд систем жизнеобеспечения, включая регулировку уровня океанов, поэтому сушей осталась лишь группа островов из бывших горных вершин.
Произошел раскол. Есть люди, которые, проведя пятнадцать лет в вечных сумерках, мечтают отправиться домой, на Землю, и умолять о прощении, рискнуть и попытаться жить под инопланетной властью. Они поселились в Подморье – сети огромных противорадиационных убежищ под океанами станции. Всего этих людей теперь триста. В сцене, которую Миранда сейчас рисует, доктор Одиннадцать плывет в лодке со своим наставником, капитаном Лонаганом.
Доктор Одиннадцать: Опасные воды. Мы над воротами в Подморье.
Капитан Лонаган: Попытайся их понять. (Далее идет фрейм с его лицом). Они всего лишь хотят снова увидеть солнечный свет.
После этих двух фреймов Миранда решает, что следующий нужно сделать на всю страницу. Рисунок уже готов. Закрыв глаза, Миранда буквально видит его на своем домашнем мольберте. Морской конек, массивное создание ржавого цвета, с пустыми глазами размером с блюдца, полуживотное-полумашина. На голове его сбоку голубым цветом горит радиопередатчик. Конек бесшумно движется к поверхности, это одновременно и красиво и жутко, а на изгибе его спины сидит всадник, человек. Темная вода достигает почти до самого верха рисунка. А на ее поверхности – доктор Одиннадцать и капитан Лонаган в гребной лодке, крошечные под чуждыми созвездиями бездонного космоса.
В день когда Миранда вновь встречается с Артуром, Пабло звонит ей в офис. На часах – четыре, и она едва успела сделать пару глотков кофе за очередными набросками, где доктор Одиннадцать пытается сорвать новый план Подморья – они хотят повредить реакторы станции и принудить ее к возвращению на Землю. Едва заслышав голос Пабло, Миранда понимает, что разговор будет тяжелым. Пабло хочет знать, когда она вернется домой.
«Где-то в восемь».
«Не понимаю, – говорит Пабло, – что ты там для этих людей делаешь».
Миранда накручивает телефонный провод на палец и смотрит на сцену, над которой только что работала. Доктор Одиннадцать сталкивается со своим главным противником из Подморья в подземном туннеле, ведущем к основному реактору станции. Пузырек с мыслью: «Но что это за безумие?»
«Я собираю информацию по командировкам Леона. – В последнее время Пабло достаточно часто так звонил, и Миранда пытается рассматривать эти разговоры как возможность потренировать терпение. – Обрабатываю его отчеты о расходах, иногда отправляю е-мейлы. Иногда принимаю сообщения. Подшиваю документы».
«И на это уходит целый день».
«Вовсе нет. Мы уже об этом говорили, зануда. У меня много свободного времени».
«И чем же ты занимаешься в свободное время, Миранда?»
«Работаю над своим проектом, Пабло. Не понимаю, почему ты говоришь со мной таким тоном».
Проблема в том, что на самом деле Миранду не особо волнует его тон. Раньше подобный разговор довел бы ее до слез, сейчас же она просто разворачивается на стуле и смотрит в окно на озеро, думая о грузовых машинах для переезда. Можно отпроситься с работы, сославшись на болезнь, собрать вещи и через несколько часов исчезнуть.
«…двенадцатичасовые рабочие дни, – продолжает Пабло. – Тебя вечно нет дома. Тебя нет с восьми утра и до девяти вечера, а еще порой и по субботам уходишь, и я должен просто… Ох, не знаю, Миранда, что ты сама сказала бы на моем месте?»
«Погоди. До меня только дошло, почему ты звонишь в офис».
«Что?»
«Проверяешь, здесь ли я, так? Поэтому звонишь не на мобильный».
Миранду трясет от неожиданно сильного гнева. Она одна платит за квартиру, а он смеет проверять, действительно ли она на работе!
«Твои бесконечные рабочие часы…»
Слова обвиняюще повисают в воздухе.
«Ну, – даже разозлившись, Миранда отлично умеет сохранять спокойный тон, – как я уже упоминала, Леон предельно ясно изложил требования. Он хочет, чтобы я сидела на рабочем месте до семи вечера, когда он в командировках, а когда он здесь, то и я тоже. Он присылает сообщение, если приходит на выходных, и я опять же должна сидеть за своим столом».
«Ах, он шлет сообщения…»
Миранда невероятно устала и от этого разговора, и от Пабло, и от кухни на Джарвис-стрит, где он сейчас стоит, потому что ругается по телефону только из дома. Тут они с Мирандой похожи – оба не любят орущих в мобильный прохожих, тех, кто выясняет отношения на людях. Плюс на кухне лучше всего в их квартире ловится связь.
«Пабло, это всего лишь работа. Нам нужны деньги».
«Вечно ты все сводишь к деньгам».
«Зато нам есть чем платить за квартиру».
«Ты намекаешь, что я не вкладываюсь?»
Миранда уже не может его слушать и осторожно опускает трубку на рычаг, гадая, почему раньше не замечала – например, восемь лет назад, когда они только начали встречаться, – какой Пабло гадкий. В считаные минуты от него приходит е-мейл с темой «Да какого?». «Миранда, – говорится в письме, – что происходит? Ты ведешь себя странно и враждебно, устраиваешь какой-то молчаливый протест. В чем дело?»
Миранда закрывает е-мейл, ничего не ответив, и отходит к окну. Она воображает, как вода озера все поднимается, пока не затопляет улицы, как между небоскребами финансового округа скользят гондолы, как доктор Одиннадцать стоит на высоком арочном мосту.
Звонит мобильный. Номер незнаком.
«Это Артур Линдер. Могу я снова угостить тебя обедом?»
«А как насчет ужина?»
«Сегодня?»
«А ты занят?»
«Нет, – отвечает он, сидя на кровати в отеле «Ле Жермен» и гадая, как выкрутиться и не пойти на ужин с режиссером. – Совершенно не занят. С удовольствием».
Миранда решает, что не станет ни о чем предупреждать Пабло. Выполнив небольшое задание Леона, который как раз должен сесть в самолет в Лиссабон, – найти нужный документ и выслать электронным письмом, – она возвращается к «Станции Одиннадцать». На новых фреймах изображено Подморье, спокойно работающие в огромных помещениях люди. Они доживают свой век в свете мигающих ламп, постоянно осознавая, что над ними воды океана, и ненавидят доктора Одиннадцать и его коллег, которые заставляют станцию бесконечно перемещаться в открытом космосе. (Пабло шлет эсэмэску: «??ты мейл получила???») Жители Подморья находятся в вечном ожидании того, что начнут жить, а не существовать.
Миранда вдруг осознает, что рисует приемную. Ковровое покрытие на полу, стол, запертую дверь в кабинет Леона, стеклянную стену. Даже два степлера на столе – почему их два? – и выход к лифтам и уборным. Она пытается передать утонченность и атмосферу спокойствия места, где проводит самые приятные часы, но изображает за окном иной пейзаж: темные скалы и высокие мосты.
«Часть тебя всегда в «Станции», – упрекал ее Пабло во время ссоры неделю назад, – а я даже не понимаю этот твой проект. К чему ты стремишься?»
Комиксы его не интересуют. Он не видит разницы между серьезными графическими новеллами и воскресными мультиками с глазастыми птичками и неуклюжими котами. Трезвым он говорит, что Миранда растрачивает свой талант; пьяным заявляет, что и тратить-то там нечего, хотя потом извиняется и даже иногда плачет. Миранда начала было заново объяснять смысл своего проекта, но слова застряли в горле.
«Тебе не обязательно его понимать, – ответила она. – Он мой».
В ресторане все из темного дерева, мягкий свет, сводчатый полоток. А это можно использовать, размышляет Миранда, ожидая за столиком. Она видит такое помещение в Подморье, сооруженное из древесины затонувших лесов, которую удалось спасти. Жаль, под рукой нет скетчбука. В восемь ноль один опять приходит эсэмэска от Пабло: «Я жду». Миранда отключает телефон и бросает его в сумочку. Через десять минут с виноватым видом появляется запыхавшийся Артур. Он опоздал из-за застрявшего в пробке такси.
«Я работаю над комиксом, – рассказывает Миранда, когда Артур позже спрашивает о ее проекте. – Может, будет целая серия. Еще не знаю».
«А почему ты выбрала именно такую форму?» – Кажется, ему искренне интересно.
«В детстве я читала много комиксов. Тебе когда-нибудь попадался «Кельвин и Хоббс»?»
Артур внимательно за ней наблюдает. А он молодо выглядит, думает Миранда, для тридцати шести. Стал совсем немного старше на вид с тех пор, как они виделись семь лет назад.
«Конечно, – отвечает Артур. – Я любил этот комикс. Когда был маленьким, у моего лучшего друга была целая стопка».
«Твой друг тоже с острова? Может, я его знала».
«Ее. Это Виктория. Пятнадцать лет назад она переехала в Тофино. Но ты хотела рассказать о «Кельвине и Хоббсе»».
«Да, точно. Помнишь капитана Спиффа?»
«Это не стратегия, – говорит Артур. – Они мне нравились».
«Конечно-конечно, – соглашается агент. – Шучу, без обид».
На самом ли деле Артур встречался с ними из симпатии или все-таки не переставал думать о собственной карьере? Вопрос неожиданно тревожит.
Артуру уже тридцать шесть, а Миранде – двадцать четыре. Он становится крайне, до неприятного известным. Он не ожидал такой славы, хотя и мечтал о ней тайком в двадцатилетнем возрасте. Только что с этим делать? Чаще всего ему стыдно. Например, он заселяется в «Ле Жермен» в Торонто, и девушка-администратор говорит, что это огромная честь для отеля – «я без ума от того детектива», – и Артур, как всегда, не знает, что отвечать. Он искренне не понимает, действительно ли девушке понравился фильм, или она хвалит из вежливости, или она хочет с ним переспать, или все вместе. Поэтому Артур улыбается и смущенно благодарит ее, а потом забирает карту-ключ и идет к лифтам, ощущая спиной взгляд девушки. Старается шагать уверенно, словно ничего не замечает, и вообще ему плевать, что на него пялится половина вестибюля.
Уже в номере Артур с облегчением садится на постель – он наконец один, никто на него не смотрит. Но в то же время он, как всегда в такие моменты, чувствует себя потерянным, опустошенным. А затем вдруг осознает, что надо сделать. И набирает номер, который хранил все эти годы.
14
Когда Артур Линдер звонит вновь, Миранда на рабочем месте. Она помощник по административной работе в транспортной компании «Нептун логистикс» и мирно проводит дни за столом в форме подковы рядом с кабинетом босса, молодого директора по имени Леон Превант. Дверь в кабинет почти всегда закрыта, ведь босс постоянно в командировках. На полу помещения – серое ковровое покрытие, из окна во всю стену видно озеро Онтарио. Если появляются какие-то дела, Миранда чаще всего справляется с ними за пару часов, поэтому может целый день рисовать – она работает над серией комиксов – и устраивать долгие перерывы на кофе, во время которых ей нравится стоять у стеклянной стены и смотреть на озеро. В такие моменты у нее создается впечатление, будто она висит в воздухе, парит над городом. Водная гладь, линия горизонта в обрамлении других стеклянных небоскребов, а вдали – крошечные лодочки.
Раздается тихий перезвон – пришло электронное письмо. В период, когда место Миранды занимал некомпетентный временный сотрудник – «зима тревоги нашей», как называет это время босс, – Леон стал доверять планирование своих командировок Тее, помощнице своей подчиненной Ханны. Тея, безупречная и организованная, чем Миранда восхищается, только что перенаправила электронное подтверждение бронирования для командировки Леона в Токио в следующем месяце. В присутствии Теи Миранда чувствует себя неряхой с торчащими во все стороны кудряшками. У Теи идеально уложенные блестящие волосы и великолепно подобранная одежда. Помада Миранды всегда или слишком яркая или слишком темная, каблуки – или чересчур высокие или чересчур низкие. Все чулки – дырявые на ступнях, поэтому их приходится носить только с определенными туфлями. Да и у туфель изношенные каблуки, которые приходится аккуратно подкрашивать маркером.
С одеждой проблемы. Большую часть рабочего гардероба Миранда покупает в стоковом магазинчике неподалеку от Янг-стрит. В примерочных, в свете ламп, вещи всегда кажутся нормальными. Однако как только Миранда попадает домой, они вдруг становятся ужасными. Акриловая юбка блестит, а блузка из синтетики неприятно липнет к коже, все смотрится дешево и огнеопасно.
«Ты же человек искусства, – сказал тем утром ее парень Пабло, наблюдая, как Миранда пыталась поддеть что-нибудь под севшую после стирки блузку. – Зачем тебе подстраиваться под какой-то дерьмовый корпоративный дресс-код?»
«Потому что это входит в мою работу».
«Моя бедная корпоративная девочка, – произнес он. – Совсем потерялась в системе».
Пабло часто говорит о метафорических системах и машинах, а еще о верхах. Иногда он совмещает, например: «Именно этого верхи и хотят: поймать нас в ловушку корпоративной системы». Они познакомились во время учебы. Пабло выпустился на год раньше Миранды, и сперва его дела шли настолько удачно, что она по его предложению бросила работу официантки. Пабло продал картину за десять тысяч долларов, затем еще одну, большего размера, за двадцать одну тысячу и намеревался стать новой сенсацией. Однако экспозицию отменили, и за следующий год Пабло не продал ничего, ни одной картины, поэтому Миранда подала заявку в бюро временного трудоустройства и вскоре сидела за столом у двери в кабинет Леона Преванта. «Держись, детка, – произнес Пабло тем утром, глядя, как она одевается. – Ты же знаешь, это только на время».
«Конечно», – ответила Миранда. Пабло повторял одно и то же с тех самых пор, как она связалась с бюро, но Миранда не сказала ему, что после шестой недели работы стала постоянным сотрудником. Миранда нравится Леону. Он ценит то, какая она неизменно спокойная, как он сам говорит, невозмутимая. В редкие моменты, когда Леон бывает на рабочем месте, он так ее и представляет: «А вот моя невозмутимая помощница Миранда». И она довольна этим куда больше, чем признается сама себе.
«Я продам новые картины, – сказал Пабло, раскинувшись на постели полуобнаженным. После того как Миранда вставала, он с удовольствием наслаждался освободившимся пространством. – Мне выплатят гонорар».
«Конечно», – отозвалась Миранда, прекращая мучиться с блузкой и принимаясь искать футболку, которая будет хотя бы более-менее прилично смотреться под пиджаком за двадцать долларов.
«Из последней экспозиции почти никто ничего не продал, – вдруг словно сам с собой заговорил Пабло. – Ничего, все временно».
Но у Миранды есть тайна: она не хочет уходить с работы. И Пабло не должен этого знать, ведь он презирает все, связанное с корпорациями, а Миранде нравится в «Нептун логистикс» куда больше, чем дома. Они живут в маленькой темной квартирке с вечными комками пыли на полу. В коридоре не пройти из-за стоящих у стены холстов, а половину окна гостиной закрывает мольберт. На рабочем месте в «Нептун логистикс» убрано и кругом встроенные светильники. Миранда может часами трудиться над своим бесконечным проектом. В художественном колледже об основной работе говорили с ужасом; Миранда и представить не могла, что основная работа окажется самой спокойной и свободной частью ее жизни.
Этим утром от Теи приходят пять электронных писем – подтверждения бронирования авиабилетов и гостиничных номеров для будущей командировки Леона в Азию. Миранда изучает маршрут – Япония, Сингапур, Южная Корея. Ей нравится разглядывать карты и представлять, как она сама отправляется во все эти места. Миранда еще ни разу не покидала Канаду. Пабло не работает и не продает картины, а ее денег с трудом хватает на выплаты по кредиту на обучение и аренду квартиры. Миранда добавляет информацию о перелете из Сингапура в Сеул, снова проверяет остальные номера подтверждения… и задания на сегодня подходят к концу. На часах – без пятнадцати десять.
Миранда читает новости, недолго рассматривает карту Корейского полуострова, а потом вдруг ловит себя на том, что просто-напросто пялится в экран, размышляя о мире в своем проекте – своей графической новелле, своем комиксе, да что бы там ни было – над которым работает с тех пор, как выпустилась из художественного колледжа. И достает спрятанный под документами в верхнем ящике скетчбук.
В проекте под названием «Станция Одиннадцать» есть несколько важных персонажей, но главный герой – доктор Одиннадцать, великолепный физик, поразительно напоминающий Пабло внешне и совершенно не похожий на него во всех прочих отношениях. Он человек из будущего, который никогда не жалуется. Он смелый и временами саркастичный. Он пьет, но слишком много. Хотя он ничего не боится, с женщинами ему не везет. Свое имя он взял в честь космической станции, на которой обитает. Враждебная цивилизация из соседней галактики захватила Землю и поработила ее население, однако несколько сотен мятежников ухитрились сбежать на украденной станции. Доктор Одиннадцать и его коллеги провели Станцию Одиннадцать сквозь кротовую нору и теперь скрываются в неисследованных дебрях космоса. Все происходит в далеком будущем.
Станция Одиннадцать размером с земную Луну и напоминает планету, но эта планета способна проложить маршрут между галактиками и ей не нужно солнце. Однако во время войны искусственное небо было повреждено, поэтому на поверхности станции теперь всегда либо закат, либо сумерки, либо ночь. Пострадал и ряд систем жизнеобеспечения, включая регулировку уровня океанов, поэтому сушей осталась лишь группа островов из бывших горных вершин.
Произошел раскол. Есть люди, которые, проведя пятнадцать лет в вечных сумерках, мечтают отправиться домой, на Землю, и умолять о прощении, рискнуть и попытаться жить под инопланетной властью. Они поселились в Подморье – сети огромных противорадиационных убежищ под океанами станции. Всего этих людей теперь триста. В сцене, которую Миранда сейчас рисует, доктор Одиннадцать плывет в лодке со своим наставником, капитаном Лонаганом.
Доктор Одиннадцать: Опасные воды. Мы над воротами в Подморье.
Капитан Лонаган: Попытайся их понять. (Далее идет фрейм с его лицом). Они всего лишь хотят снова увидеть солнечный свет.
После этих двух фреймов Миранда решает, что следующий нужно сделать на всю страницу. Рисунок уже готов. Закрыв глаза, Миранда буквально видит его на своем домашнем мольберте. Морской конек, массивное создание ржавого цвета, с пустыми глазами размером с блюдца, полуживотное-полумашина. На голове его сбоку голубым цветом горит радиопередатчик. Конек бесшумно движется к поверхности, это одновременно и красиво и жутко, а на изгибе его спины сидит всадник, человек. Темная вода достигает почти до самого верха рисунка. А на ее поверхности – доктор Одиннадцать и капитан Лонаган в гребной лодке, крошечные под чуждыми созвездиями бездонного космоса.
В день когда Миранда вновь встречается с Артуром, Пабло звонит ей в офис. На часах – четыре, и она едва успела сделать пару глотков кофе за очередными набросками, где доктор Одиннадцать пытается сорвать новый план Подморья – они хотят повредить реакторы станции и принудить ее к возвращению на Землю. Едва заслышав голос Пабло, Миранда понимает, что разговор будет тяжелым. Пабло хочет знать, когда она вернется домой.
«Где-то в восемь».
«Не понимаю, – говорит Пабло, – что ты там для этих людей делаешь».
Миранда накручивает телефонный провод на палец и смотрит на сцену, над которой только что работала. Доктор Одиннадцать сталкивается со своим главным противником из Подморья в подземном туннеле, ведущем к основному реактору станции. Пузырек с мыслью: «Но что это за безумие?»
«Я собираю информацию по командировкам Леона. – В последнее время Пабло достаточно часто так звонил, и Миранда пытается рассматривать эти разговоры как возможность потренировать терпение. – Обрабатываю его отчеты о расходах, иногда отправляю е-мейлы. Иногда принимаю сообщения. Подшиваю документы».
«И на это уходит целый день».
«Вовсе нет. Мы уже об этом говорили, зануда. У меня много свободного времени».
«И чем же ты занимаешься в свободное время, Миранда?»
«Работаю над своим проектом, Пабло. Не понимаю, почему ты говоришь со мной таким тоном».
Проблема в том, что на самом деле Миранду не особо волнует его тон. Раньше подобный разговор довел бы ее до слез, сейчас же она просто разворачивается на стуле и смотрит в окно на озеро, думая о грузовых машинах для переезда. Можно отпроситься с работы, сославшись на болезнь, собрать вещи и через несколько часов исчезнуть.
«…двенадцатичасовые рабочие дни, – продолжает Пабло. – Тебя вечно нет дома. Тебя нет с восьми утра и до девяти вечера, а еще порой и по субботам уходишь, и я должен просто… Ох, не знаю, Миранда, что ты сама сказала бы на моем месте?»
«Погоди. До меня только дошло, почему ты звонишь в офис».
«Что?»
«Проверяешь, здесь ли я, так? Поэтому звонишь не на мобильный».
Миранду трясет от неожиданно сильного гнева. Она одна платит за квартиру, а он смеет проверять, действительно ли она на работе!
«Твои бесконечные рабочие часы…»
Слова обвиняюще повисают в воздухе.
«Ну, – даже разозлившись, Миранда отлично умеет сохранять спокойный тон, – как я уже упоминала, Леон предельно ясно изложил требования. Он хочет, чтобы я сидела на рабочем месте до семи вечера, когда он в командировках, а когда он здесь, то и я тоже. Он присылает сообщение, если приходит на выходных, и я опять же должна сидеть за своим столом».
«Ах, он шлет сообщения…»
Миранда невероятно устала и от этого разговора, и от Пабло, и от кухни на Джарвис-стрит, где он сейчас стоит, потому что ругается по телефону только из дома. Тут они с Мирандой похожи – оба не любят орущих в мобильный прохожих, тех, кто выясняет отношения на людях. Плюс на кухне лучше всего в их квартире ловится связь.
«Пабло, это всего лишь работа. Нам нужны деньги».
«Вечно ты все сводишь к деньгам».
«Зато нам есть чем платить за квартиру».
«Ты намекаешь, что я не вкладываюсь?»
Миранда уже не может его слушать и осторожно опускает трубку на рычаг, гадая, почему раньше не замечала – например, восемь лет назад, когда они только начали встречаться, – какой Пабло гадкий. В считаные минуты от него приходит е-мейл с темой «Да какого?». «Миранда, – говорится в письме, – что происходит? Ты ведешь себя странно и враждебно, устраиваешь какой-то молчаливый протест. В чем дело?»
Миранда закрывает е-мейл, ничего не ответив, и отходит к окну. Она воображает, как вода озера все поднимается, пока не затопляет улицы, как между небоскребами финансового округа скользят гондолы, как доктор Одиннадцать стоит на высоком арочном мосту.
Звонит мобильный. Номер незнаком.
«Это Артур Линдер. Могу я снова угостить тебя обедом?»
«А как насчет ужина?»
«Сегодня?»
«А ты занят?»
«Нет, – отвечает он, сидя на кровати в отеле «Ле Жермен» и гадая, как выкрутиться и не пойти на ужин с режиссером. – Совершенно не занят. С удовольствием».
Миранда решает, что не станет ни о чем предупреждать Пабло. Выполнив небольшое задание Леона, который как раз должен сесть в самолет в Лиссабон, – найти нужный документ и выслать электронным письмом, – она возвращается к «Станции Одиннадцать». На новых фреймах изображено Подморье, спокойно работающие в огромных помещениях люди. Они доживают свой век в свете мигающих ламп, постоянно осознавая, что над ними воды океана, и ненавидят доктора Одиннадцать и его коллег, которые заставляют станцию бесконечно перемещаться в открытом космосе. (Пабло шлет эсэмэску: «??ты мейл получила???») Жители Подморья находятся в вечном ожидании того, что начнут жить, а не существовать.
Миранда вдруг осознает, что рисует приемную. Ковровое покрытие на полу, стол, запертую дверь в кабинет Леона, стеклянную стену. Даже два степлера на столе – почему их два? – и выход к лифтам и уборным. Она пытается передать утонченность и атмосферу спокойствия места, где проводит самые приятные часы, но изображает за окном иной пейзаж: темные скалы и высокие мосты.
«Часть тебя всегда в «Станции», – упрекал ее Пабло во время ссоры неделю назад, – а я даже не понимаю этот твой проект. К чему ты стремишься?»
Комиксы его не интересуют. Он не видит разницы между серьезными графическими новеллами и воскресными мультиками с глазастыми птичками и неуклюжими котами. Трезвым он говорит, что Миранда растрачивает свой талант; пьяным заявляет, что и тратить-то там нечего, хотя потом извиняется и даже иногда плачет. Миранда начала было заново объяснять смысл своего проекта, но слова застряли в горле.
«Тебе не обязательно его понимать, – ответила она. – Он мой».
В ресторане все из темного дерева, мягкий свет, сводчатый полоток. А это можно использовать, размышляет Миранда, ожидая за столиком. Она видит такое помещение в Подморье, сооруженное из древесины затонувших лесов, которую удалось спасти. Жаль, под рукой нет скетчбука. В восемь ноль один опять приходит эсэмэска от Пабло: «Я жду». Миранда отключает телефон и бросает его в сумочку. Через десять минут с виноватым видом появляется запыхавшийся Артур. Он опоздал из-за застрявшего в пробке такси.
«Я работаю над комиксом, – рассказывает Миранда, когда Артур позже спрашивает о ее проекте. – Может, будет целая серия. Еще не знаю».
«А почему ты выбрала именно такую форму?» – Кажется, ему искренне интересно.
«В детстве я читала много комиксов. Тебе когда-нибудь попадался «Кельвин и Хоббс»?»
Артур внимательно за ней наблюдает. А он молодо выглядит, думает Миранда, для тридцати шести. Стал совсем немного старше на вид с тех пор, как они виделись семь лет назад.
«Конечно, – отвечает Артур. – Я любил этот комикс. Когда был маленьким, у моего лучшего друга была целая стопка».
«Твой друг тоже с острова? Может, я его знала».
«Ее. Это Виктория. Пятнадцать лет назад она переехала в Тофино. Но ты хотела рассказать о «Кельвине и Хоббсе»».
«Да, точно. Помнишь капитана Спиффа?»