Я поехала к Лие и забрала платье, которое купила специально для этого важного вечера. Теперь я немного жалела, что предпочла белое скромное платье тому бордовому с глубоким декольте, на котором настаивала Лия. Мне больше не хотелось выглядеть невинной, я испытывала потребность показать всему миру, что могу быть красивой и желанной.

Мы договорились с подругой, что вечером встретимся на месте. У меня оставался целый день для того, чтобы продумать свою вступительную речь и подготовиться к разговору с Кириллом. Я лишь смутно представляла, что должна сказать ему. Наверное, глупо было обижаться на его с Анной отношения, ведь я даже не была уверена в том, что их связывает что-то помимо бизнеса. Но в голове вставали яркие образы с фотографий. Я не могла избавиться от ощущения, что Кирилл в очередной раз обманывает меня, и ведёт какую-то свою игру. Я не понимала, зачем нужна ему? Чего он хочет добиться от наших отношений?

Весь день я провела в нервном напряжении, и постоянные звонки и сообщения от Кирилла с предложением пойти на презентацию вместе совсем не помогали. В итоге я ответила ему, что встречусь с ним на месте и отключила телефон.

Вечером я взяла такси и отправилась в картинную галерею. Это место находилось на Манхеттене, рядом с Центральным парком. При подъезде я увидела, что несколько фотографов уже дежурят около входа. Я попросила водителя проехать чуть дальше и вышла в квартале от галереи. Позвонила Джейку и предложила встретиться на улице. Волнение подступало к горлу. Я нервно ходила взад-вперед, теребя в руках листы с речью. Заготовленные слова казались мне сейчас недостаточно проработанными, но времени выдумывать что-то новое у меня уже не было.

Джейк не заставил себя долго ждать, хотя мне и показалось, что прошла целая вечность. Я постоянно включала экран смартфона, чтобы удостовериться, что мы не опаздываем. Минуты ползли очень медленно. Время — вещь очень субъективная. Иногда пять минут, растекаясь по животу томительным ожиданием, кажутся вечностью. В другой раз часы пролетают за несколько секунд, и ты с удивлением обнаруживаешь, как солнце, которое вот недавно стояло высоко в небе, уже покрывает тебя алыми лучами заката.

— Привет! — слышу позади голос Джейка.

Он с интересом оглядывает меня и делает небольшой поклон.

— Ты выглядишь замечательно! — говорит Джейк не скрывая восхищения.

— Спасибо. — я киваю и немного краснею. — Ты тоже.

Джейк сегодня в белой рубашке и брюках, а длинные волосы собраны в аккуратный хвост. Сейчас, когда его татуировки скрыты под одеждой, а лицо чисто выбрито он выглядит немного моложе своих лет. Можно представить, что мы — парочка подростков, идущих на выпускной.

— У меня есть для тебя небольшой подарок. — Джейк достаёт из кармана коробочку с логотипом «Тиффани». Он открывает её, и я вижу изящный серебряный браслет с подвесками. — Примеришь?

К глазам подступают слёзы, когда замечаю на одной из подвесок заглавную букву «К». Другая — маленькая книга — переливается в свете фонарей. Третья — самолётик.

— Спасибо, Джейк! — я порывисто обнимаю его и незаметно утираю слезинки в уголках глаз. — Ты такой замечательный человек!

— Надеюсь, он принесёт тебе сегодня удачу, чужестранка. — Джейк шепчет мне и тоже обнимает.

Спустя несколько секунд его объятие становится крепче, и я смущённо отстраняюсь. Беру у него браслет и надеваю на запястье левой руки, замочек застёгивается, и украшение повисает на мне приятной тяжестью.

— Джейк, он просто волшебный! — я вожу рукой из стороны в сторону, любуясь, как весело позвякивают подвески. — Спасибо!

— Хватит уже меня благодарить. — Джейк смущённо смотрит в сторону. — Я рад, что тебе понравилось, но если ты и дальше будешь меня благодарить, мне станет ещё более неудобно. Поэтому просто улыбайся весь вечер, и мы в расчёте.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я одариваю его самой искренней улыбкой и беру под руку.

— Ну что, пойдём, расскажем миру о твоей книге? — он заговорщически подмигивает.

Мои внутренности опять скручиваются. Но теперь, рядом с Джейком, который источает уверенность и беззаботность, я чувствую себя немного спокойнее.

— Пошли. — тихо говорю я, и мы отправляемся в сторону галереи.



Мы идём молча, потому что я мысленно повторяю слова своей речи. Когда мы подходим к месту, фотографы оказываются заняты лимузином и выходящими оттуда людьми в дорогих костюмах, поэтому мы беспрепятственно проникаем внутрь, оставшись никем незамеченными.

Мы входим в совершенно белое помещение, с высокими потолками и большими окнами. Стерильная белизна галереи неприятно ассоциируется у меня с операционной. Яркие лампы освещают редкие полотна на стенах. На мой взгляд, картины слишком рассредоточены, но, видимо, это сделано нарочно, так как взгляд, ища за что бы зацепиться, сразу останавливается на произведениях искусства.

Мы проходим чуть дальше и оказываемся в просторном зале. В середине расставлены стулья, а перед ними возвышается что-то наподобие кафедры. Она похожа на те, за которыми я читала лекции в университете. В зале собралось уже достаточно много незнакомых людей. Меня охватывает сильное беспокойство, когда я представляю, как стою за этой кафедрой и пытаюсь донести суть своей книги в нескольких предложениях.

Борясь с желанием немедленно покинуть это место, я рассеяно вглядываюсь в лица людей. Слева от нас стоит стол с угощениями, а официанты разносят бокалы с шампанским. Я останавливаю одного из них и беру бокал. Джейк следует моему примеру. Когда я залпом выпиваю своё шампанское, то слышу позади нас русскую речь. Чуть не поперхнувшись поворачиваюсь и вижу Анну Старец. Она стоит рядом с Кириллом и держит его под руку. Они очень подходят друг другу — оба выглядят элегантно в чёрном. Немного дольше, чем следовало бы, я рассматриваю Кирилла. В дорогом чёрном костюме он кажется «своим» в этом море роскошно разодетых людей. Верхняя пуговица его рубашки расстёгнута и можно рассмотреть часть татуировки на его шее. Я хорошо помню, как водила по ней пальцами, когда мы вместе лежали в постели в его квартире в Москве. Это татуировка змея, которая обвивает красное яблоко. Запретный плод всегда так сладок, пока ты не распробуешь всю горечь грехопадения.

Анна разговаривает к каким-то мужчиной, а Кирилл со скучающим видом осматривает толпу. Через секунду наши взгляды встречаются. Я вижу, как выражение его лица меняется. От скучающего и высокомерного, оно становится… радостным? Его губы изгибаются в подобие улыбки. Потом он переводит взгляд на Джейка, обнимающего меня сзади за талию. Он хмурится, радостное выражение исчезает.

Мне становится неуютно, я отворачиваюсь и мягко высвобождаюсь из объятий Джейка, который увлечённо рассматривает картины и не замечает перемену в моём настроении. Через пару минут я слышу позади нас голос Анны:

— А, Кира, вот и вы! — я нехотя поворачиваюсь и вижу, что они с Кириллом подошли к нам. Она всё ещё держит его под руку. Мне это не нравится.

— Добрый вечер. — сухо отвечаю я.

— Как вам наше мероприятие? — интересуется Анна на русском, не обращая внимания на моё неприветливое выражение лица.

— Тут очень просторно. — выдавливаю я и вижу, как губы Кирилла изгибаются в усмешке.

— Да, согласна с вами. Более подходящего помещения для проведения нашего мероприятия сложно представить. — она обводит довольным взглядом зал полный людей — Организаторам пришлось действовать быстро, ведь, обычно, такие события планируются не меньше месяца. Но Кирилл настаивал на том, чтобы мы провели презентацию как можно скорее. А вы знаете, как сложно ему отказать. — Анна улыбается и весело подмигивает мне.

— Да, я знаю, — цежу я сквозь зубы.

— Ваш дядя неприлично упрям во всём, что касается его творчества! — она поворачивается к Кириллу и игриво приподнимает бровь.

По выражению его лица нельзя сказать, о чём он сейчас думает. Кирилл надел одну из тех масок, которые так часто использовал на публике. Я не знала, забавляет ли его вся эта ситуация, или смущает. Вежливое и немного скучающее выражение застыло на его лице.

— Познакомьте нас с вашим спутником, — продолжает Анна уже по-английски. Её, видимо, совсем не угнетает наша с Кирилом неразговорчивость.


— Это Джейк. — показываю ладонью на парня, стоящего рядом со мной и не понимающего ни слова из того, что мы только что сказали.

— Рад познакомиться! — Джейк улыбается и протягивает руку сначала Анне, потом Кириллу.

— Я тоже очень рада познакомиться с другом Киры! — щебечет Анна и пожимает протянутую руку. — А этот неприветливый молодой человек рядом со мной, — Анна показывает на Кирилла. — Кирилл, дядя Киры. Он тоже писатель.

— Интересно встретить родственника Киры, — Джейк дружелюбно протягивает руку, и я с удивлением наблюдаю, как Кирилл пожимает её.

Как же мне надоела эта история с нашим родством! Я уже сто раз пожалела о своём спонтанном вранье год назад в кабинете декана. Вранье, которое с лёгкостью подхватил Кирилл и теперь пользовался им при всяком удобном и неудобном случае.

— Мы очень дальние родственники, — зачем-то поспешно вставляю я.

— Значит, у тебя семья писателей? Ты не рассказывала. — Джейк с интересом уставился на меня.

О, Боже, я готова сквозь землю провалиться!

— Да. — неожиданно я слышу голос Кирилла. — Я был её наставником с детства, — он вроде бы улыбается, но я вижу недобрый блеск в его глазах. — Она всегда была такая упрямая, не хотела становиться писателем, но в итоге я настоял. У девчонки есть талант.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я вижу, как Анна прячет улыбку. Конечно, ведь она думает, что я не написала ни строчки из романа, лицом которого теперь стала. Я чувствую, как к щекам приливает краска.

— Кирилл, не смущай свою племянницу, — тихо говорит Анна, похлопывая его по плечу.

— Как скажешь, дорогая, — Кирилл сладко улыбается ей и обнимает за талию. Теперь очередь Анны засмущаться. Через слои тонального крема на её лице проступает лёгкий румянец.

Я пристально слежу за руками Кирилла на её талии. Он, конечно же, сразу это замечает. Перевожу взгляд на него, потом обратно на неё. Кирилл смотрит на меня с жестокой усмешкой. Мне надоели эти дурацкие игры. Что он хочет мне показать? Что он волен делать всё, что хочет? Я и так это знаю и не собираюсь и дальше подвергаться унижению.

Я беру Джейка за руку и говорю:

— Рада была пообщаться, но мы хотим приобщиться к современному искусству, — тяну парня в сторону. Я уже почти отвернулась, когда слышу голос Анны:

— Конечно, поговорим ещё после презентации.

Мы с Джейком отходим.



— Какое-то напряжённое общение у нас получилось, — Джейк поднимает брови. — Или вы в России всегда такие хмурые?

Я криво улыбаюсь.

— Да, мы все таинственные и нелюдимые. А когда русских заставляют общаться, то мы сперва пьём много водки, чтобы это хоть как-то пережить.

Джейк прыскает со смеха, и я пытаюсь улыбнуться, стараясь прогнать навязчивый образ Кирилла, обнимающего Анну за талию. Мы с Джейком обращаем своё внимание на работы современных художников.

— Эй, как думаешь, может быть эта картина перевёрнута? — говорит Джейк придирчиво рассматривая что-то, поразительно напоминающее женскую вагину. — Мне кажется, если её перевернуть, она похожа на цветок.

— Эээ… — я наклоняю голову на бок, пытаясь представить картину перевёрнутой. — Ты уверен, что это цветок?

— Конечно. — Джейк весело подмигивает. — Там написано название «Цветок страсти». А ты о чём подумала, извращенка?

— Сам знаешь. — я смеюсь, прикрыв рукой рот.

Я стараюсь не замечать краем глаза Кирилла, стоящего у бара. Он пьёт какую-то коричневую жидкость в прозрачном бокале и с поразительной настойчивостью сверлит нас взглядом.

Около получаса мы с Джейком рассматриваем картины, изображения на которых странным образом напоминают половые органы. После шестой картины я предлагаю Джейку немного отдохнуть от современного искусства и перекусить, хотя мне самой и кусок в горло не лезет. Я вижу, что Кирилл так и стоит в одиночестве в противоположном конце зала и продолжает закидываться алкоголем. Стараясь не смотреть на него, я вместе с Джейком протискиваюсь сквозь толпу людей. Внезапно я чувствую прикосновение к руке. Поворачиваюсь и вижу Анну.

— Можно украсть вашу спутницу? — любезно говорит она Джейку.

Он кивает и слегка пожимает мою руку. Перед тем, как покинуть его, я вижу, как он одними губами шепчет «Удачи». Сердце ускоряет ритм, и я даю Анне увлечь себя к кафедре.

Анна что-то объясняет мне, но я думаю лишь о том, что Джейк может пойти в сторону бара и решит перекинуться парой слов с моим «родственничком». Мы подходим к кафедре. Я поворачиваюсь и нахожу глазами Джейка. Он занял место в третьем ряду около прохода. Кирилл продолжает стоять у бара в одиночестве. Меня беспокоит его состояние. До сих пор ещё ни разу не видела Кирилла пьяным. Уверена, что алкоголь не сделает его лучшим человеком.

— Кира? — слышу голос Анны, которая уже пару минут пытается привлечь моё внимание. Перевожу на неё тревожный взгляд. — Сейчас после меня вам нужно будет сказать небольшое вступительное слово. Вы готовы?

Я неуверенно киваю.

— Просто расскажите о романе. О том, как он понравится читательницам. Всё будет хорошо, не переживайте. Роман Кирилла написан хорошо и в любом случае будет отлично продаваться.

Я стараюсь пропустить мимо ушей «роман Кирилла», но руки сами сжимаются в кулаки. Как же мне надоело вечно плясать под его дудочку! Мне хочется прямо сейчас всё высказать Анне в лицо. Рассказать о том, что я и есть настоящий автор. Просветить её по поводу Кирилла и его истиной сущности. Но я сдерживаюсь. К чему это приведёт? Только к тому, что мой роман так и не будет опубликован. Никогда.

Я смотрю на Анну несколько секунд в молчании. Наверное, она думает, что я совсем тупая, потому что повторяет:

— У вас есть какие-то заготовки? Знаете, что говорить?

Я утвердительно киваю, и мы с Анной поворачиваемся к публике.