Дрэй вел меня к свободному столику на двоих в дальнем углу зала, я же с интересом прислушивалась к разговорам окружающих и с удивлением понимала, что ничего не могу расслышать. Когда же я попыталась прочитать по губам, о чем говорят окружающие, то не смогла разобрать ни одного движения. Это было так странно, но очень интересно и интригующе. Вечер начинался очень здорово. Дрэй шептал мне на ухо всякие глупости, я то краснела (хотя в моем случае правильно говорить «серела» или «серебрилась», потому как крови нормального алого цвета во мне уже несколько месяцев не наблюдалось), то смущенно улыбалась, наклонялась к его уху и шептала такое, отчего у самой внизу живота разгоралось необузданное пламя желания. Мой дракон сделал заказ, и вскоре у нас на столике появились напитки в чудных треугольных бокалах на тонких ножках.
Вечер постепенно перетекал в ночь, я начинала себя ощущать просто необыкновенно сияющей. Мне самой казалось, что каждая клеточка моего тела источает счастье. Такое необыкновенное, воздушное чувство.
– Сейчас ты похожа на звезду, – прошептал Дрэй мне на ухо. – Мне больно смотреть на тебя и не прикасаться, – говорил он, и незнакомая хрипотца появлялась в его голосе.
Когда я уже всерьез начала обдумывать возможность закинуть Дрэя себе на плечо и оттащить в свою «пещеру», на входе в «Кармалин» возникло несколько весьма знакомых фигур, отчего мое настроение рухнуло раненой птицей со скалы того необыкновенного счастья, что я сейчас испытывала. Первым вошел Лиам, его длинные волосы были собраны в косу, а холодные льдинки зеленых глаз скользили по залу. Стоило им столкнуться с нашим столиком, как все то спокойствие и надменность, что излучала его физиономия, слетели, словно осколки стеклянной маски. В голубоватом свете его глаза, казалось, вспыхнули какой-то потусторонней зеленью, но продолжали рассматривать меня не отрываясь. Следом в зал впорхнула Фрида. Рыжеволосая вампирша сейчас более всего походила на грациозную дикую кошку. На ней были облегающие штаны из черной кожи и из того же материала топ, держащийся лишь на груди и открывающий ее белоснежные точеные руки. Всего через секунду появился Ким, странным потерянным взглядом осмотрелся вокруг и, не заметив меня, положил свою ладонь на талию девушки. Фрида всем своим видом показывала, что всего лишь позволяет ему это делать, но никак не желает этого. А следом за моим идиотом-братом вошел Эйб, тот самый вампир-крепыш, которому я вмазала на собрании участников турнира.
Странный хруст донесся до моего слуха, в то время как я не находила в себе сил оторвать взгляд от вошедшей четверки. Растерянно опустив глаза, я увидела, как в моей руке осталась лишь надломленная ножка фужера, а его верхняя часть опрокинулась на стол. Ногти покрылись серебром и удлинились. Дрэй проследил за моим взглядом, подобрался и очень медленно взял мою руку в свои ладони.
– Что? – встревоженно спросил он.
Дракон сидел спиной к дверям, потому и не заметил появления этой четверки. Я посмотрела на него и кивнула в сторону входа. Дрэй медленно обернулся, взглянув на вошедших, затем посмотрел на меня и очень осторожно заговорил:
– Дыши, моя хорошая, просто дыши. Сейчас нам надо встать и выйти отсюда. Просто уйти, ты же понимаешь, что так будет лучше.
Я растерянно кивнула в ответ на его слова. В это время вошедшая четверка проследовала куда-то в противоположном от нас направлении и исчезла за стеной. Оказывается, тут можно было еще и скрыться от посторонних глаз.
– С-сейчас-с, подож-ж-жди, – нервно вздрагивая при каждом вздохе, я пыталась хоть как-то прийти в себя.
Так мы просидели еще минут десять. Дрэй сжимал мою руку в своих ладонях, и я физически ощущала волны спокойствия, что исходили от него. За соседними столиками некоторые из самых чувствительных начинали откровенно зевать, а я продолжала дышать, уговаривая и умоляя своего демона успокоиться.
Как деревянная кукла, я шла, ведомая за руку своим драконом. Я стараясь смотреть лишь себе под ноги и никуда более и лишь у самого выхода позволила себе обернуться, чтобы заглянуть за ограждающую стену. И то, что я увидела, ударило меня, как хлесткая пощечина, со свистом выбивая воздух из легких.
За столиком на четверых разместилась компания, что так взбудоражила меня сейчас. Лиам сидел с краю, напротив него – Эйб, а по центру разместились Ким и Фрида. Рыжеволосая девушка всем телом прильнула к брату и что-то нашептывала ему. В какой-то момент ее хорошенький ротик приоткрылся, обнажая клыки, и она потянулась к шее Энакима.
Это была та грань, из-за которой даже Дрэй не смог бы меня вернуть. Хотя в этот раз я и демон действовали четко и скоординированно. Моя сущность поняла, что показывать себя не стоит, но и пройти мимо она при всем желании уже не могла…
Резко вырвав руку из стального захвата Дрэя, я очень медленно направилась в сторону Кима. Готовая сорваться в любой момент, если только клыки Фриды войдут в шею брата, я подошла к их столику. Заговорить было тяжелее всего. Каждая мышца на лице будто бы одеревенела и отказывалась подчиняться. Но и это, как оказалось, было преодолимо.
– Только попробуй прикоснуться к нему, и я переломаю каждую косточку в твоем теле, – очень тихо заговорила я. Было ощущение, что еще чуть-чуть – и от моей глухой ярости в голосе все вокруг покроется льдом. – И меня никто не остановит, когда я сделаю тебя своей игрушкой, очень медленно разрывая твое хорошенькое тело на части. Я покажу тебе, как может будоражить кровь не в чужих венах, а в твоих собственных, потому как ты вылижешь каждую каплю, что будет вытекать из тебя, пока я буду играть с тобой. И будет это так медленно и долго, пока я не скажу себе «стоп».
Толком не понимая, откуда берутся все эти ужасные слова, от которых меня в нормальном состоянии могло бы просто стошнить, я говорила и смотрела, как вытягивается лицо Фриды. Как испуганно начинают бегать ее глаза, в непонимании присматриваясь ко мне. Энаким же, казалось, так и не осознал, что это я подошла к их столику. Вид у брата был одурманенный и вялый. И не важно, что между нами произошло, но я его здесь не оставлю! Пусть потом высказывает свое недовольство. Если будет необходимо, то я своими руками начну выбивать всю эту дурь из его головы. Эти больные отношения убивают его, и я не позволю ему продолжать рушить свою жизнь. Не теперь, когда я едва не стала свидетельницей того, как эта тварь кормится за его счет.
За столиком воцарилось гнетущее молчание. Три пары глаз молчаливо следили за тем, что будет дальше, и неверяще всматривались в мое лицо. Я чувствовала, что за моей спиной каменной статуей стоит дракон, готовый в любой момент заключить меня в железные объятия своих рук, и даже мой демон не возражал против такой страховки. Убить, пусть даже такую гадину, как эта женщина, я была не готова. Пока не готова…
Фрида кое-как смогла выдавить из себя улыбку и нервно хохотнула.
– Что ты несешь… – начала было она, но тут вмешался Лиам.
– Мара, проводи Энакима домой, – коротко сказал он.
Я обошла столик по дуге, встала за спиной у практически невменяемого брата, схватила его за шкирку и вздернула, как маленького нашкодившего котенка. Перевела взгляд на Фриду и сказала, улыбнувшись так, будто она лучшее, что я видела в жизни:
– За тобой должок, моя хорошая, скоро придется отдавать, – отвернулась, не говоря более ни слова, вытащила эту здоровую детину из-за стола и направилась в сторону Дрэя, который очень внимательно следил за происходящим, но не вмешивался, прекрасно зная, что всего одна провокация – и я сама не смогу себя сдержать.
Вот так закончилось мое первое свидание. Но, как бы там ни было, общего впечатления от дня в целом инцидент не испортил. И хотя вместо предполагаемых поцелуев под луной была доставка брата в мою комнату, я не жаловалась. В конце концов, кто нам мешает повторить, только на этот раз я желаю оказаться там, где не будет ни одной живой души! Это обязательное условие! Энакима мы решили оставить на ночь в моей комнате. Брат был сильно истощен как физически, так и морально и энергетически. Дрэй заботливо уложил его в мою постель. С сожалением покосившись на просторное ложе, он ушел, сказав, что необходимо приготовить несколько растворов, чтобы Энаким мог быстрее восстановиться. Я легко поцеловала его и прошептала, как сильно ему благодарна за то, что он поддерживает меня, на что получила весьма неожиданный ответ.
– Это я должен благодарить тебя за то, что ты появилась в моей жизни… Как же долго я тебя искал… – как-то печально улыбнулся он, поглаживая меня по щеке и ушел.
К середине ночи Энаким пришел в себя. Прилагая неимоверные усилия, он приподнялся на локтях и, стараясь сфокусировать взгляд, посмотрел на меня. Я как раз дочитывала вторую книгу по основам энергопотоков, сидя в неярком свете магического светильника.
– Как я тут оказался? – растерянно, с плохо скрываемым недовольством в голосе прошептала эта закуска на ножках.
– О, дорогой, – тоном заботливой мамаши начала я, – очнулся? Ну что ж, я тебе сейчас расскажу, как ты здесь оказался. – Я буквально прорычала последние два слова.
Не стесняясь в выражениях, я рассказала ему, в каком состоянии и при каких обстоятельствах изъяла его у «милой рыженькой девчушки».
– Ты, – вяло заговорил после моего повествования брат, – врешь, – выдохнул он, упав на подушки.
Глаза сами собой поползли на лоб, книга по энергопотокам с неимоверным ускорением полетела в стену, а я, вскочив на ноги, в то же мгновение оказалась верхом на Энакиме.
– Ты полудурок! – заорала я во все легкие. – Скотина неблагодарная, я тебе сейчас все волосы повыдираю и зубы выбью! Посмотрим, кому ты такой красивый потом нужен будешь! Да лучше я сама убью тебя, идиот неполноценный! – заорала я и, схватившись двумя руками за волосы почти бессознательного Кима, начала трясти его, что было сил. – Козел глумливый!
Ким невнятно крякал и корчился у меня в руках, а я начала попеременно чередовать пощечины и тряску за волосы. Надо сказать, лупила я его не то чтобы сильно, но обидно. А самое главное, от этого у меня на душе становилось ощутимо легче.
За таким увлекательным занятием меня и застал Дрэй. Вот я от всей души выдираю каштановые патлы брата, а в следующее мгновение крепкие руки подхватывают меня за талию и прижимают к горячей груди.
– Все, все, убьешь еще, – поглаживая меня по голове, шептал дракон.
Когда же я успокоилась и посмотрела на брата, Ким уже спал беззаботным сном младенца, лишь клочья каштановых прядей на моей подушке и его нездоровый румянец на щеках напоминали о том, что только что произошло.
Ким проспал двое суток. Благо, его беспамятство пришлось на выходные дни, и мне ничто не мешало приводить его в чувство. Дрэй помогал мне каждый день, сидя рядом со мной у его постели, заставляя брата принимать целебные настои и сканируя общее состояние Кима. Лишь ночью дракон оставлял меня один на один с братом и то потому, что считал, будто мне необходимо личное время. Я готова была с ним поспорить, но все же понимала, что и у Дрэя могут быть свои дела. Ким очнулся ночью второго дня. И опять непонимающе стал озираться по сторонам. В этот раз я стояла у окна и задумчиво смотрела на звезды.
– Опять напомнить, как ты здесь оказался? – словно в пустоту, проговорила я.
Он некоторое время молчал, сердито сопя, а потом заговорил охрипшим после сна голосом:
– Не надо, я помню. Но я тебе все равно не верю… – и выжидающе замолчал.
Глубоко вздохнув, я решила поменять подход. Немного выпустив второе естество, для устрашения, так сказать, я заговорила:
– Послушай, Энаким, – от незнакомых ноток в моем голосе брат вздрогнул, – если ты не желаешь понимать очевидные вещи, мы объясним тебе по-другому. – Я намеренно говорила о себе во множественном числе, ни к чему брату знать, что я уже неплохо себя контролирую. – Если ты любишь, – холодно улыбнулась я, – эту женщину, то должен желать ей только добра, потому постарайся с ней более не встречаться. Ради нее… Ты понимаешь меня, дружок? – И глянцево-черный взгляд, которого брат еще не имел счастья лицезреть, обращенный в его сторону. – Лично мне плевать, что она с тобой сделает, Маре – нет, потому я ей помогу, как смогу…
– Ненавижу тебя! – зашипел Ким, вскакивая с кровати. – Ненавижу! Я люблю ее, слышишь! А ты… Ты чудовище!
– Я знаю, – не меняя выражения лица, сказала я. Но до чего же тяжело мне было оставаться спокойной, когда старые раны вновь начинали кровоточить. – Но ты должен примерно представлять мои возможности, потому запомни, Ким: учую ее запах на твоем теле, пострадает она. Понял?
Брат раздраженно кивнул, сверля меня гневным взглядом. Похватал свои вещи, что ровной стопкой были сложены на стуле, и вылетел из комнаты, громко хлопнув дверью.
Шло время, дни складывались в недели, а недели – в месяцы. Иногда, особенно когда я проводила время наедине с Дрэем, оно ускорялось, а когда просиживала часы на лекциях, казалось, что просто замирало. В моей жизни больше ничего не менялось, да и когда было этому происходить? Абсолютная занятость не оставляла изменениям ни малейшего шанса. Потихоньку мне удалось найти общий язык со всеми членами моей команды, ведь проиграть никому из них не хотелось. Учитывая, насколько популярен турнир среди нелюдей, это было понятно. Пусть двое из них и не особенно верили в победу, я имею в виду девушку-оборотня и эльфа, но выглядеть достойно им очень хотелось, потому приходилось учиться работать в команде.
С Энакимом после этого случая я сталкивалась ежедневно, но при этом мы так ни разу и не заговорили друг с другом. Отрадно было видеть, что он прислушался к моему предупреждению и старался держаться от Фриды подальше. Правда, то, как он порой смотрел на меня, думая, что сестра-монстр ничего не замечает, заставляло всякий раз задумываться. Как же так могло произойти? Двое самых близких людей, брат и сестра, – и за каких-то несколько месяцев превратились в совершенно чужих друг другу незнакомцев. Во всяком случае, для Кима я стала незнакомкой, злой, молчаливой гадиной, не задумываясь, разрушившей его счастье с девушкой, которую он полюбил… Мне было тоскливо осознавать это, но где-то в глубине души я думала, что, возможно, так будет даже лучше. Я точно знала, что ни о какой привязке в будущем и речи быть не может. Я просто не могу дать этому человеку свою силу в то время, когда мы из родственников медленно, но верно переходим в разряд врагов. Дело было не в жадности, просто все мое естество кричало о том, что этот человек может стать моей же гибелью, если допущу нечто подобное. А еще я часто думала, была ли та странная одержимость братом следствием моей привязки к нему? Могла ли быть вся эта неземная сестринская любовь элементарным чувством сохранения собственных сил, которые вкладывались в Кима… Такой вопрос я смогла бы задать Каа’Лиму, но его не было рядом, потому пришлось спросить у того, кому я доверяла не меньше своего дэйурга. Дрэй странно посмотрел на меня, когда я прямо спросила, так ли оно, как мне кажется.
– Мара, я не знаю, следует ли мне отвечать на твой вопрос. В том смысле, что не уверен, сможешь ли правильно понять мой ответ сейчас. Но я попытаюсь объяснить. Драконы, дэйурги и демоны – расы, что пришли в этот мир. Мы равные, энергетически сопоставимые. Эльфы, оборотни, вампиры и даже гномы сопоставимы друг с другом, но никто из нас не может подойти для людей. Любовь, сестринская или же нет, может быть чувством, которое мы делим лишь с теми, кого считаем равным. В остальных случаях это может быть привязанность, покровительство, симпатия. Дракон никогда не сможет по-настоящему влюбиться в человека, потому что мы разные. Точнее даже не так, мы совершенно отличные виды. Не злись на мое сравнение, но разве может птица полюбить собаку, например? Нет, потому как самой природой это не предусмотрено. Вы выросли вместе, ты была привязана к нему своей энергетикой, но с того момента, как исчезла связь, исчезает и иллюзия равенства. Дальше у вас есть два пути, точнее, даже три: стать друзьями, врагами или просто чужими. Решать вам.
Но, хотя я и сказала, что особенных изменений не было, кое-что все же произошло. Теперь моя царственная персона вставала рано не только для того, чтобы потренироваться и побегать, но и чтобы хорошенечко поработать над своей внешностью. И вот что я вам скажу по этому поводу. Я желаю иметь собственную служанку! Кто же знал, что это такой неимоверный труд – хорошо выглядеть? Казалось бы, умылся, оделся, причесался, что сложного? Но я даже в подробности вдаваться не буду. Кто занимается этим ежедневно, тот поймет, а кто нет – тот счастливый человек! Зато теперь я не просто ходила по коридорам МАМ, а ходила, провожаемая огромным количеством взглядов самого разного порядка. И со мной несколько раз даже попытались познакомиться и пригласить на свидание! Что приятно, два раза из пяти были оборотни, а не вампиры.
Первым, кто решил попытать свое счастье, был мальчик-вампир. Выглядел он очень молодо, что, скорее, говорило о его силе, нежели о возрасте. Золотисто-рыжие кудряшки и россыпь веснушек на лице делали его очень похожим на сорванца, а вот холодные льдинки голубых глаз говорили совсем о другом. Он довольно бесцеремонно подошел ко мне и уселся рядом на подоконник, где я повторяла конспект.
– Привет, – лучезарно улыбнулся паренек, и мне с трудом удалось побороть зарождавшуюся внутри меня улыбку, до того мило он смотрелся, когда вот так улыбался.
– Привет, – кивнула я ему.
– Есть планы на вечер?
– Есть, – просто ответила я и вернулась к изучению конспекта.
– А как насчет того, чтобы их изменить? – не унимался этот рыжий кудреносец.
– Никак, – не смотря ему в глаза, сказала я.
– А если подумать?
Хотелось направить его в одно пухлое место, что расположено чуть ниже спины, но было не с руки, потому как новое платье мне очень нравилось и драться в нем совсем не хотелось.
– Уже.
Над ухом отчетливо послышался зубной скрежет.
– Я зайду за тобой вечером, так что лучше сама соберись и приготовься к прогулке, – сказала эта веснушчатая скотина, очаровательно улыбнулась и пошла дальше по своим делам.
– Хорошо, – прошептала я ему вслед, прекрасно зная, что он меня расслышит. – Я-то соберусь, ты только сам не опаздывай.
Нетрудно догадаться, что в этот вечер я позвала к себе Дрэя. Дракон был несколько обескуражен подобным предложением, но спорить не стал. А даже наоборот, спросил, что принести, на что я, подумав немного, сказала:
– Ты, главное, сам приходи, можешь и Корча захватить.
Дрэй странно на меня покосился, а потом голосом, полным негодования, спросил:
– Зачем?
– Гости ко мне придут, надо бы спровадить так, чтобы больше не совались…
Дрэй посмотрел на мой полный решимости взгляд и засмеялся. Давненько он так не хохотал, хочу я вам сказать, и, если честно, с чувством юмора у одного из нас были явные проблемы. Порой я совершенно не понимала, что такого смешного произошло, но поскольку Дрэй (а если с нами был Корч, то и он тоже) смеялся очень заразительно, я пришла к выводу, что проблемы все же у меня.
Надо было видеть выражение лица этого рыжего мальчика, когда на его стук в дверь ему открыл дракон, что был гораздо выше пацана, и дроу, у которого из-за спины многозначительно торчали кончики эльфийских клинков.
– А… – замер парень с раскрытым ртом, растерянно переводя взгляд с дракона на дроу и обратно.
– Римий, у тебя проблемы, – очень серьезно сказал Дрэй.
– Да? – испуганно посмотрел на него парнишка, а я почувствовала, как Дрэй начал работать с энергопотоками вокруг него.
– Конечно, – серьезно кивнул парню дракон. – Скоро праздники, а в твоей комнате такой бардак! Надо прибраться, это очень важно! – Тон Дрэя был просто убийственным. Такое ощущение, что он говорил не об уборке, а о предстоящей войне. – Иди, Римий, и мой полы, пока они не заблестят, понял?
Вампир растерянно кивнул, а потом очень серьезно сказал:
Вечер постепенно перетекал в ночь, я начинала себя ощущать просто необыкновенно сияющей. Мне самой казалось, что каждая клеточка моего тела источает счастье. Такое необыкновенное, воздушное чувство.
– Сейчас ты похожа на звезду, – прошептал Дрэй мне на ухо. – Мне больно смотреть на тебя и не прикасаться, – говорил он, и незнакомая хрипотца появлялась в его голосе.
Когда я уже всерьез начала обдумывать возможность закинуть Дрэя себе на плечо и оттащить в свою «пещеру», на входе в «Кармалин» возникло несколько весьма знакомых фигур, отчего мое настроение рухнуло раненой птицей со скалы того необыкновенного счастья, что я сейчас испытывала. Первым вошел Лиам, его длинные волосы были собраны в косу, а холодные льдинки зеленых глаз скользили по залу. Стоило им столкнуться с нашим столиком, как все то спокойствие и надменность, что излучала его физиономия, слетели, словно осколки стеклянной маски. В голубоватом свете его глаза, казалось, вспыхнули какой-то потусторонней зеленью, но продолжали рассматривать меня не отрываясь. Следом в зал впорхнула Фрида. Рыжеволосая вампирша сейчас более всего походила на грациозную дикую кошку. На ней были облегающие штаны из черной кожи и из того же материала топ, держащийся лишь на груди и открывающий ее белоснежные точеные руки. Всего через секунду появился Ким, странным потерянным взглядом осмотрелся вокруг и, не заметив меня, положил свою ладонь на талию девушки. Фрида всем своим видом показывала, что всего лишь позволяет ему это делать, но никак не желает этого. А следом за моим идиотом-братом вошел Эйб, тот самый вампир-крепыш, которому я вмазала на собрании участников турнира.
Странный хруст донесся до моего слуха, в то время как я не находила в себе сил оторвать взгляд от вошедшей четверки. Растерянно опустив глаза, я увидела, как в моей руке осталась лишь надломленная ножка фужера, а его верхняя часть опрокинулась на стол. Ногти покрылись серебром и удлинились. Дрэй проследил за моим взглядом, подобрался и очень медленно взял мою руку в свои ладони.
– Что? – встревоженно спросил он.
Дракон сидел спиной к дверям, потому и не заметил появления этой четверки. Я посмотрела на него и кивнула в сторону входа. Дрэй медленно обернулся, взглянув на вошедших, затем посмотрел на меня и очень осторожно заговорил:
– Дыши, моя хорошая, просто дыши. Сейчас нам надо встать и выйти отсюда. Просто уйти, ты же понимаешь, что так будет лучше.
Я растерянно кивнула в ответ на его слова. В это время вошедшая четверка проследовала куда-то в противоположном от нас направлении и исчезла за стеной. Оказывается, тут можно было еще и скрыться от посторонних глаз.
– С-сейчас-с, подож-ж-жди, – нервно вздрагивая при каждом вздохе, я пыталась хоть как-то прийти в себя.
Так мы просидели еще минут десять. Дрэй сжимал мою руку в своих ладонях, и я физически ощущала волны спокойствия, что исходили от него. За соседними столиками некоторые из самых чувствительных начинали откровенно зевать, а я продолжала дышать, уговаривая и умоляя своего демона успокоиться.
Как деревянная кукла, я шла, ведомая за руку своим драконом. Я стараясь смотреть лишь себе под ноги и никуда более и лишь у самого выхода позволила себе обернуться, чтобы заглянуть за ограждающую стену. И то, что я увидела, ударило меня, как хлесткая пощечина, со свистом выбивая воздух из легких.
За столиком на четверых разместилась компания, что так взбудоражила меня сейчас. Лиам сидел с краю, напротив него – Эйб, а по центру разместились Ким и Фрида. Рыжеволосая девушка всем телом прильнула к брату и что-то нашептывала ему. В какой-то момент ее хорошенький ротик приоткрылся, обнажая клыки, и она потянулась к шее Энакима.
Это была та грань, из-за которой даже Дрэй не смог бы меня вернуть. Хотя в этот раз я и демон действовали четко и скоординированно. Моя сущность поняла, что показывать себя не стоит, но и пройти мимо она при всем желании уже не могла…
Резко вырвав руку из стального захвата Дрэя, я очень медленно направилась в сторону Кима. Готовая сорваться в любой момент, если только клыки Фриды войдут в шею брата, я подошла к их столику. Заговорить было тяжелее всего. Каждая мышца на лице будто бы одеревенела и отказывалась подчиняться. Но и это, как оказалось, было преодолимо.
– Только попробуй прикоснуться к нему, и я переломаю каждую косточку в твоем теле, – очень тихо заговорила я. Было ощущение, что еще чуть-чуть – и от моей глухой ярости в голосе все вокруг покроется льдом. – И меня никто не остановит, когда я сделаю тебя своей игрушкой, очень медленно разрывая твое хорошенькое тело на части. Я покажу тебе, как может будоражить кровь не в чужих венах, а в твоих собственных, потому как ты вылижешь каждую каплю, что будет вытекать из тебя, пока я буду играть с тобой. И будет это так медленно и долго, пока я не скажу себе «стоп».
Толком не понимая, откуда берутся все эти ужасные слова, от которых меня в нормальном состоянии могло бы просто стошнить, я говорила и смотрела, как вытягивается лицо Фриды. Как испуганно начинают бегать ее глаза, в непонимании присматриваясь ко мне. Энаким же, казалось, так и не осознал, что это я подошла к их столику. Вид у брата был одурманенный и вялый. И не важно, что между нами произошло, но я его здесь не оставлю! Пусть потом высказывает свое недовольство. Если будет необходимо, то я своими руками начну выбивать всю эту дурь из его головы. Эти больные отношения убивают его, и я не позволю ему продолжать рушить свою жизнь. Не теперь, когда я едва не стала свидетельницей того, как эта тварь кормится за его счет.
За столиком воцарилось гнетущее молчание. Три пары глаз молчаливо следили за тем, что будет дальше, и неверяще всматривались в мое лицо. Я чувствовала, что за моей спиной каменной статуей стоит дракон, готовый в любой момент заключить меня в железные объятия своих рук, и даже мой демон не возражал против такой страховки. Убить, пусть даже такую гадину, как эта женщина, я была не готова. Пока не готова…
Фрида кое-как смогла выдавить из себя улыбку и нервно хохотнула.
– Что ты несешь… – начала было она, но тут вмешался Лиам.
– Мара, проводи Энакима домой, – коротко сказал он.
Я обошла столик по дуге, встала за спиной у практически невменяемого брата, схватила его за шкирку и вздернула, как маленького нашкодившего котенка. Перевела взгляд на Фриду и сказала, улыбнувшись так, будто она лучшее, что я видела в жизни:
– За тобой должок, моя хорошая, скоро придется отдавать, – отвернулась, не говоря более ни слова, вытащила эту здоровую детину из-за стола и направилась в сторону Дрэя, который очень внимательно следил за происходящим, но не вмешивался, прекрасно зная, что всего одна провокация – и я сама не смогу себя сдержать.
Вот так закончилось мое первое свидание. Но, как бы там ни было, общего впечатления от дня в целом инцидент не испортил. И хотя вместо предполагаемых поцелуев под луной была доставка брата в мою комнату, я не жаловалась. В конце концов, кто нам мешает повторить, только на этот раз я желаю оказаться там, где не будет ни одной живой души! Это обязательное условие! Энакима мы решили оставить на ночь в моей комнате. Брат был сильно истощен как физически, так и морально и энергетически. Дрэй заботливо уложил его в мою постель. С сожалением покосившись на просторное ложе, он ушел, сказав, что необходимо приготовить несколько растворов, чтобы Энаким мог быстрее восстановиться. Я легко поцеловала его и прошептала, как сильно ему благодарна за то, что он поддерживает меня, на что получила весьма неожиданный ответ.
– Это я должен благодарить тебя за то, что ты появилась в моей жизни… Как же долго я тебя искал… – как-то печально улыбнулся он, поглаживая меня по щеке и ушел.
К середине ночи Энаким пришел в себя. Прилагая неимоверные усилия, он приподнялся на локтях и, стараясь сфокусировать взгляд, посмотрел на меня. Я как раз дочитывала вторую книгу по основам энергопотоков, сидя в неярком свете магического светильника.
– Как я тут оказался? – растерянно, с плохо скрываемым недовольством в голосе прошептала эта закуска на ножках.
– О, дорогой, – тоном заботливой мамаши начала я, – очнулся? Ну что ж, я тебе сейчас расскажу, как ты здесь оказался. – Я буквально прорычала последние два слова.
Не стесняясь в выражениях, я рассказала ему, в каком состоянии и при каких обстоятельствах изъяла его у «милой рыженькой девчушки».
– Ты, – вяло заговорил после моего повествования брат, – врешь, – выдохнул он, упав на подушки.
Глаза сами собой поползли на лоб, книга по энергопотокам с неимоверным ускорением полетела в стену, а я, вскочив на ноги, в то же мгновение оказалась верхом на Энакиме.
– Ты полудурок! – заорала я во все легкие. – Скотина неблагодарная, я тебе сейчас все волосы повыдираю и зубы выбью! Посмотрим, кому ты такой красивый потом нужен будешь! Да лучше я сама убью тебя, идиот неполноценный! – заорала я и, схватившись двумя руками за волосы почти бессознательного Кима, начала трясти его, что было сил. – Козел глумливый!
Ким невнятно крякал и корчился у меня в руках, а я начала попеременно чередовать пощечины и тряску за волосы. Надо сказать, лупила я его не то чтобы сильно, но обидно. А самое главное, от этого у меня на душе становилось ощутимо легче.
За таким увлекательным занятием меня и застал Дрэй. Вот я от всей души выдираю каштановые патлы брата, а в следующее мгновение крепкие руки подхватывают меня за талию и прижимают к горячей груди.
– Все, все, убьешь еще, – поглаживая меня по голове, шептал дракон.
Когда же я успокоилась и посмотрела на брата, Ким уже спал беззаботным сном младенца, лишь клочья каштановых прядей на моей подушке и его нездоровый румянец на щеках напоминали о том, что только что произошло.
Ким проспал двое суток. Благо, его беспамятство пришлось на выходные дни, и мне ничто не мешало приводить его в чувство. Дрэй помогал мне каждый день, сидя рядом со мной у его постели, заставляя брата принимать целебные настои и сканируя общее состояние Кима. Лишь ночью дракон оставлял меня один на один с братом и то потому, что считал, будто мне необходимо личное время. Я готова была с ним поспорить, но все же понимала, что и у Дрэя могут быть свои дела. Ким очнулся ночью второго дня. И опять непонимающе стал озираться по сторонам. В этот раз я стояла у окна и задумчиво смотрела на звезды.
– Опять напомнить, как ты здесь оказался? – словно в пустоту, проговорила я.
Он некоторое время молчал, сердито сопя, а потом заговорил охрипшим после сна голосом:
– Не надо, я помню. Но я тебе все равно не верю… – и выжидающе замолчал.
Глубоко вздохнув, я решила поменять подход. Немного выпустив второе естество, для устрашения, так сказать, я заговорила:
– Послушай, Энаким, – от незнакомых ноток в моем голосе брат вздрогнул, – если ты не желаешь понимать очевидные вещи, мы объясним тебе по-другому. – Я намеренно говорила о себе во множественном числе, ни к чему брату знать, что я уже неплохо себя контролирую. – Если ты любишь, – холодно улыбнулась я, – эту женщину, то должен желать ей только добра, потому постарайся с ней более не встречаться. Ради нее… Ты понимаешь меня, дружок? – И глянцево-черный взгляд, которого брат еще не имел счастья лицезреть, обращенный в его сторону. – Лично мне плевать, что она с тобой сделает, Маре – нет, потому я ей помогу, как смогу…
– Ненавижу тебя! – зашипел Ким, вскакивая с кровати. – Ненавижу! Я люблю ее, слышишь! А ты… Ты чудовище!
– Я знаю, – не меняя выражения лица, сказала я. Но до чего же тяжело мне было оставаться спокойной, когда старые раны вновь начинали кровоточить. – Но ты должен примерно представлять мои возможности, потому запомни, Ким: учую ее запах на твоем теле, пострадает она. Понял?
Брат раздраженно кивнул, сверля меня гневным взглядом. Похватал свои вещи, что ровной стопкой были сложены на стуле, и вылетел из комнаты, громко хлопнув дверью.
Шло время, дни складывались в недели, а недели – в месяцы. Иногда, особенно когда я проводила время наедине с Дрэем, оно ускорялось, а когда просиживала часы на лекциях, казалось, что просто замирало. В моей жизни больше ничего не менялось, да и когда было этому происходить? Абсолютная занятость не оставляла изменениям ни малейшего шанса. Потихоньку мне удалось найти общий язык со всеми членами моей команды, ведь проиграть никому из них не хотелось. Учитывая, насколько популярен турнир среди нелюдей, это было понятно. Пусть двое из них и не особенно верили в победу, я имею в виду девушку-оборотня и эльфа, но выглядеть достойно им очень хотелось, потому приходилось учиться работать в команде.
С Энакимом после этого случая я сталкивалась ежедневно, но при этом мы так ни разу и не заговорили друг с другом. Отрадно было видеть, что он прислушался к моему предупреждению и старался держаться от Фриды подальше. Правда, то, как он порой смотрел на меня, думая, что сестра-монстр ничего не замечает, заставляло всякий раз задумываться. Как же так могло произойти? Двое самых близких людей, брат и сестра, – и за каких-то несколько месяцев превратились в совершенно чужих друг другу незнакомцев. Во всяком случае, для Кима я стала незнакомкой, злой, молчаливой гадиной, не задумываясь, разрушившей его счастье с девушкой, которую он полюбил… Мне было тоскливо осознавать это, но где-то в глубине души я думала, что, возможно, так будет даже лучше. Я точно знала, что ни о какой привязке в будущем и речи быть не может. Я просто не могу дать этому человеку свою силу в то время, когда мы из родственников медленно, но верно переходим в разряд врагов. Дело было не в жадности, просто все мое естество кричало о том, что этот человек может стать моей же гибелью, если допущу нечто подобное. А еще я часто думала, была ли та странная одержимость братом следствием моей привязки к нему? Могла ли быть вся эта неземная сестринская любовь элементарным чувством сохранения собственных сил, которые вкладывались в Кима… Такой вопрос я смогла бы задать Каа’Лиму, но его не было рядом, потому пришлось спросить у того, кому я доверяла не меньше своего дэйурга. Дрэй странно посмотрел на меня, когда я прямо спросила, так ли оно, как мне кажется.
– Мара, я не знаю, следует ли мне отвечать на твой вопрос. В том смысле, что не уверен, сможешь ли правильно понять мой ответ сейчас. Но я попытаюсь объяснить. Драконы, дэйурги и демоны – расы, что пришли в этот мир. Мы равные, энергетически сопоставимые. Эльфы, оборотни, вампиры и даже гномы сопоставимы друг с другом, но никто из нас не может подойти для людей. Любовь, сестринская или же нет, может быть чувством, которое мы делим лишь с теми, кого считаем равным. В остальных случаях это может быть привязанность, покровительство, симпатия. Дракон никогда не сможет по-настоящему влюбиться в человека, потому что мы разные. Точнее даже не так, мы совершенно отличные виды. Не злись на мое сравнение, но разве может птица полюбить собаку, например? Нет, потому как самой природой это не предусмотрено. Вы выросли вместе, ты была привязана к нему своей энергетикой, но с того момента, как исчезла связь, исчезает и иллюзия равенства. Дальше у вас есть два пути, точнее, даже три: стать друзьями, врагами или просто чужими. Решать вам.
Но, хотя я и сказала, что особенных изменений не было, кое-что все же произошло. Теперь моя царственная персона вставала рано не только для того, чтобы потренироваться и побегать, но и чтобы хорошенечко поработать над своей внешностью. И вот что я вам скажу по этому поводу. Я желаю иметь собственную служанку! Кто же знал, что это такой неимоверный труд – хорошо выглядеть? Казалось бы, умылся, оделся, причесался, что сложного? Но я даже в подробности вдаваться не буду. Кто занимается этим ежедневно, тот поймет, а кто нет – тот счастливый человек! Зато теперь я не просто ходила по коридорам МАМ, а ходила, провожаемая огромным количеством взглядов самого разного порядка. И со мной несколько раз даже попытались познакомиться и пригласить на свидание! Что приятно, два раза из пяти были оборотни, а не вампиры.
Первым, кто решил попытать свое счастье, был мальчик-вампир. Выглядел он очень молодо, что, скорее, говорило о его силе, нежели о возрасте. Золотисто-рыжие кудряшки и россыпь веснушек на лице делали его очень похожим на сорванца, а вот холодные льдинки голубых глаз говорили совсем о другом. Он довольно бесцеремонно подошел ко мне и уселся рядом на подоконник, где я повторяла конспект.
– Привет, – лучезарно улыбнулся паренек, и мне с трудом удалось побороть зарождавшуюся внутри меня улыбку, до того мило он смотрелся, когда вот так улыбался.
– Привет, – кивнула я ему.
– Есть планы на вечер?
– Есть, – просто ответила я и вернулась к изучению конспекта.
– А как насчет того, чтобы их изменить? – не унимался этот рыжий кудреносец.
– Никак, – не смотря ему в глаза, сказала я.
– А если подумать?
Хотелось направить его в одно пухлое место, что расположено чуть ниже спины, но было не с руки, потому как новое платье мне очень нравилось и драться в нем совсем не хотелось.
– Уже.
Над ухом отчетливо послышался зубной скрежет.
– Я зайду за тобой вечером, так что лучше сама соберись и приготовься к прогулке, – сказала эта веснушчатая скотина, очаровательно улыбнулась и пошла дальше по своим делам.
– Хорошо, – прошептала я ему вслед, прекрасно зная, что он меня расслышит. – Я-то соберусь, ты только сам не опаздывай.
Нетрудно догадаться, что в этот вечер я позвала к себе Дрэя. Дракон был несколько обескуражен подобным предложением, но спорить не стал. А даже наоборот, спросил, что принести, на что я, подумав немного, сказала:
– Ты, главное, сам приходи, можешь и Корча захватить.
Дрэй странно на меня покосился, а потом голосом, полным негодования, спросил:
– Зачем?
– Гости ко мне придут, надо бы спровадить так, чтобы больше не совались…
Дрэй посмотрел на мой полный решимости взгляд и засмеялся. Давненько он так не хохотал, хочу я вам сказать, и, если честно, с чувством юмора у одного из нас были явные проблемы. Порой я совершенно не понимала, что такого смешного произошло, но поскольку Дрэй (а если с нами был Корч, то и он тоже) смеялся очень заразительно, я пришла к выводу, что проблемы все же у меня.
Надо было видеть выражение лица этого рыжего мальчика, когда на его стук в дверь ему открыл дракон, что был гораздо выше пацана, и дроу, у которого из-за спины многозначительно торчали кончики эльфийских клинков.
– А… – замер парень с раскрытым ртом, растерянно переводя взгляд с дракона на дроу и обратно.
– Римий, у тебя проблемы, – очень серьезно сказал Дрэй.
– Да? – испуганно посмотрел на него парнишка, а я почувствовала, как Дрэй начал работать с энергопотоками вокруг него.
– Конечно, – серьезно кивнул парню дракон. – Скоро праздники, а в твоей комнате такой бардак! Надо прибраться, это очень важно! – Тон Дрэя был просто убийственным. Такое ощущение, что он говорил не об уборке, а о предстоящей войне. – Иди, Римий, и мой полы, пока они не заблестят, понял?
Вампир растерянно кивнул, а потом очень серьезно сказал: