– О боги, это я тебя…

– Уложила? – Его правая бровь вопросительно изогнулась. – О да, как младенца, – хмыкнул он и, притянув меня к себе, зарылся в моих волосах. – Ты такая горячая, оказывается, а я думал, что обжигаешь ты только холодом своих глаз, – говорил он прокладывая дорожку из невесомых поцелуев по моей шее.

Неохотно отстранившись от него, я посмотрела на дракона сверху вниз, насупила брови и все же сказала, что так бесило меня всю сегодняшнюю тренировку. Не знаю, права ли я, или так себя вести с парнем неправильно, но уж лучше скажу, как есть. Ни к чему нам проблемы с моими припадками впоследствии.

– Я думаю, что должна тебе кое-что сказать, – неуверенно начала я.

– Ну что же, раз так, я слушаю, – миролюбиво подбодрил он меня.

– Мне… не нравится, как Сирин смотрит на тебя, – на одном дыхании проговорила я.

Дрэй уставился на меня сначала непонимающе, потом в его глазах зажглись озорные огоньки, и он, притянув меня к себе, очень страстно поцеловал. Сначала я даже пыталась отстранится, но уже через несколько секунд начала сдавать позиции. Как я могу говорить о чем-то, когда его руки обжигают мою кожу своими прикосновениями, а губы увлекают за собой невыносимой страстностью.

– Моя маленькая глупышка, – хмыкнул он, отстраняясь. – Но мне приятно, что ты ревнуешь меня.

– А мне нет, – коротко ответила я.

– Сирин меня совершенно не интересует, разве ты не видишь этого?

– Зато ее интересуешь ты.

– Не я, а мое положение… Ей что-то нужно от меня, и поверь, мне это так же неприятно, как и тебе.

Я не стала настаивать на объяснении. Сейчас мне было достаточно того, что он услышал меня.

Два последующих дня пролетели, как один миг. Мы вновь и вновь собирались на выделенной для нас площадке и тренировались, осваивая новый способ общения и доводя его до автоматизма. Сирин продолжала оголять и обтягивать стратегически важные места, крутя ими перед всеми, в особенности перед драконом. К вечеру третьего дня мое терпение лопнуло. Да и обстоятельства складывались самым лучшим образом, давая мне возможность выяснить отношения с оборотницей. Ребята разошлись, Корч только-только подхватил Дрэя под руку и повел по «мальчишеским делам», как он сказал. Только после их ухода начала собираться и девушка.

– Сирин, – спокойно обратилась я к ней. Девушка обернулась, губы ее изогнулись то ли в ухмылке, то ли в улыбке.

– Подойди ко мне, – и вновь сказано очень спокойно и размеренно.

С видом, что делает мне величайшее одолжение, девушка направилась в мою сторону походкой от бедра.

– Чего тебе? – бросила она с насмешкой во взгляде.

– Если ты попросилась ко мне в команду для того, чтобы решить проблемы в личной жизни, то лучше тебе сегодня же покинуть наше общество.

– Что? – скривилась девушка так, будто бы лимон съела. – Ты кто такая-то? Это я делаю тебе одолжение, выступая под твоим началом, – последние два слова были произнесены с непередаваемой интонацией, которая заключала в себе ничем не прикрытую издевку.

Ну что же, пятиминутка благородства закончена, поговорим по-другому.

Совсем немного выпустив свое демоническое естество, я нагнулась так, чтобы наши взгляды встретились, и прямо посмотрела на Сирин. Оборотни чувствовали силу, уважали тех, кто мог приструнить их зверя внутри. Именно это я и собиралась сделать сейчас. Дать понять этой девушке: на то, что принадлежит мне, ей лучше не претендовать. Дрэй мой, нет не так, он мой! Если для того, чтобы она поняла это, мне надо взять ее зверюшку за шкирку и встряхнуть, в переносном смысле, конечно, то я это сделаю.

– Ты больше к нему и близко не подойдешь, поняла? – вложив всю свою решимость во взгляд, сказала я.

Сирин смотрела на меня сначала непонимающе, но буквально через несколько секунд глаза ее забегали, девушка пыталась найти опору внутри себя, чтобы устоять, но ее зверь, понуро опустив хвост, уже давно был у моих ног.

– Дрэй – мой, – четко и ясно произнесла я на том языке, на каком стало бы понятно ее звериному естеству. Разглагольствовать с ней о своих чувствах не было смысла, нужно было именно расставить все точки над «i», четко и ясно.

Сирин судорожно сглотнула, прежде чем нашлась с ответом. Столько непонимания было в ее взгляде. Она будто бы кричала: «Как такое возможно?! Как?!»

– Я поняла… Я поняла, – зашептали ее губы, и девушка начала пятиться от меня.

– Прочь, – шикнула я на нее.

А она, более не произнося ни слова, опрометью кинулась с тренировочной площадки.

Я была довольна произведенным эффектом, мне нравилось то, как она дрожала передо мной. И лишь придя к себе в комнату, лежа на кровати и сверля взглядом потолок, я сумела загнать столь опрометчиво выпущенного демона в самые глубины моего разума. Не к месту подумалось, на что способна эта тварь, спусти я поводок… Мне было страшно.

Проснувшись рано утром, я пребывала в отличном расположении духа. Хотя эти последние три дня и взвинтили меня до предела, вчера мне удалось немного спустить пар. Размышляя уже на трезвую голову, я поняла одно. Если мне дорог этот мужчина, если я хочу всегда быть номером один в его мыслях, а также если хочу не растрачивать свои эмоции и силы на глупую ревность, то уже сегодня мне просто необходимо начинать меняться. Пусть многие умные книжки, которых целая уйма у Элфи, и говорили, что любить нужно человека таким, какой он есть, сейчас я не была бы столь категорична. Если я ревновала, когда и повода-то особого не было, просто потому, что кто-то мне казался красивее меня, что же будет, когда мифическая соперница окажется не просто красивой, но и притягательной для Дрэя… Я поняла, что прежде всего необходимо начинать любить себя, тогда и только тогда я буду чувствовать себя достойной чьей бы то ни было любви. Потому, не мудрствуя лукаво, я и решила отправиться к Айрин.

«Внешний облик – это первое, что делает женщину женщиной», – к месту вспомнились слова Элфи, которые он мне когда-то говорил, а у меня в то время на языке вертелись разные скабрезности по поводу того, что делает женщину женщиной. Сейчас же я поняла: всему свое время… Мое пришло сейчас. Впервые я готова стать чем-то большим, чем страшненькая тощая замухрышка, и изменить собственный взгляд на саму себя. Ну и почему-то я решила, что начинать надо именно с нового гардероба… Шертовы любовные романы! Их влияние неискоренимо…

Особняк из серого камня встретил меня незапертой дверью и полным отсутствием слуг. Что было странно, учитывая занятость Айрин и ее достаток. Без помощников ей было бы очень трудно. Разве что я пришла в какой-нибудь выходной день и всю прислугу отпустили? Даже того старичка, что встречал нас в первый приход, не было.

Я в нерешительности стояла в просторном зеркальном холле дома и думала, что же делать дальше? Может, покашлять? У эльфов ведь прекрасный слух, уж ненамного хуже, чем у демонов. И если Айрин дома, то она точно услышит меня. Потом пришла мысль прислушаться самой. Эта идея понравилась мне куда больше, ведь если я пришла не вовремя, то смогу пойти погулять.

Обычно я старалась блокировать свои чувства. Ведь, согласитесь, мало приятного, когда ощущаешь целую гамму ароматов, в число которых входят не только запахи цветов. Я даже духи не могла выносить, потому как тончайшее восприятие делило компоненты на составные части. А знаете ли вы, что в самые популярные запахи Эдэльвайса добавляют секрет одного весьма вонючего зверька? Это отвратительно, чувствовать все эти запахи тела, пота, духов, волос, одежды, красителей и прочего. Поначалу, когда мне с трудом удавалось подавлять восприятие, я готова была сойти с ума от резких звуков, издаваемых не только большими существами, но и самыми мельчайшими. От запахов, которые преследовали меня везде, от чрезмерной чувствительности кожи, когда берешь лист бумаги, а ощущение такое, что в руках держишь кусок наждачки. Даже чуть испорченная еда могла вызвать рвотные позывы. Но со временем все пришло в норму, и теперь органы чувств работали, как слаженный механизм. Я могла выключить и включить любой из них. Последнее, собственно, я сейчас и сделала.

Мир тут же наполнился невероятным множеством звуков, благодаря которым я могла свободно ориентироваться в пространстве даже с закрытыми глазами. А моего слуха коснулся громкий девичий смех.

– О, какой он большой! – сквозь смех воскликнула Айрин. – Это просто что-то невероятное! Потрясающе! – продолжала свой восторженный лепет эльфийка.


– Тебе нравится? – с придыханием спросил очень хорошо мне знакомый гном.

– О да! Я такого никогда в жизни не видела!

– Я рад, что тебе нравится. – В голосе Элфи чувствовалось самодовольство. – Я берег его все эти годы для тебя, – пробасил гном.

Понимая, что являюсь свидетелем каких-то любовных игрищ этих двух странных нелюдей, я потупила взгляд и уже было собралась отступать к входной двери. Обидно, однако, я ведь уже настроилась на помощь Айрин, а тут Элфи… с чем-то большим нарисовался! А еще я по нему так соскучилась, но даже зная, что он сейчас в одном со мной доме, я ни за что не решусь прервать их уединение.

– Так каков твой ответ, моя хорошая? – моего слуха вновь коснулся взволнованный голос Элфи.

– Ну ты как маленький, одуванчик, конечно я согласна! Потрясающее кольцо, а этот розовый брильянт просто невероятен! Но почему кольцо? Почему не браслеты?

Так что-то я уже совсем ничего не понимаю. О чем это они там бормочут, извращенцы!

– Я решил, что поскольку наш брак не признают ни эльфы, у которых союз скрепляется браслетами, ни гномы, которые надевают цепочки, то не пожениться ли нам по законам людей? – тихо закончил гном.

– Ох, – не сумев сдержать вздох, я прикрыла рот ладошкой. Удачно зашла, ничего не скажешь.

– Ты слышала? – встревоженно пробасил Элфи.

– Конечно, – усмехнулась Айрин. – Она пыхтит, как ежик, – хмыкнула она.

– Кто она? – Непонимание звучало в голосе новоявленного жениха.

– Да Мара твоя. – Эльфийка явно посмеивалась, но все же продолжала говорить, в то время когда я не знала, куда себя деть, чтобы слиться с интерьером в прихожей. – Уже минут десять стоит на первом этаже, топчется и сопит. – В голосе девушки чувствовалась улыбка.

– Мара? – неуверенно переспросил Элфи.

– Ну да. Скажем ей?

– Боюсь, она уже в курсе, – пробормотал Элфи, и маленькие быстрые шажки известили меня о том, что моя вылазка рассекречена и возмездие не заставит себя ждать.

– Где ты, маленькая зараза? – раскатом грома разнеслось по дому.

А я чуть не оглохла, не успев перестроить слух, и, отчаянно заскулив, схватилась за уши.

– Ха! – раздалось сверху, и вновь тяжелые шажки засеменили вниз по лестнице. – Так тебе и надо! Не будешь подслушивать, малолетняя интриганка.

Я зажмурилась, пытаясь восстановить пострадавший слух, когда в меня врезались, подхватили руками под зад и закружили по комнате.

– Будешь посаженой матерью? – сквозь смех проорал гном.

– Чего? – улыбнулась я, прижимая голову гнома к своему животу.

– Ты же слышала, моя нимфа согласилась выйти за меня!

– Слышала, – улыбнулась я, когда гном соизволил поставить меня на пол., – И я так счастлива за вас, – от всего сердца сказала я. – Но при чем тут посаженая мать? Я о подобном обычае ничего не знаю.

– У гномов так принято, – хмыкнул Элфи. – Невесту выдает отец, а жениха – мать. Поскольку брак у нас планируется необычным, а матери у меня нет, то я предлагаю тебе вести меня под венец!

Мои брови сами собой поползли на лоб, а челюсть устремилась к полу. Ну ничего себе сынок… Мое больное воображение тут же подкинуло картинку, где Дрэй держит на руках полуголого Элфи в чепчике и подгузниках и наставительным тоном просит его не совать в рот то, что валяется на полу. Нервно сглотнув, я выдавила из себя некое подобие улыбки и как можно более беззаботно поинтересовалась:

– Когда свадьба?

– Через год, не раньше. – В комнату впорхнула Айрин, как всегда прекрасная и воздушная, словно весенний ветерок. На девушке было легкое платье кремового цвета, что при каждом ее шаге струилось, делая фигуру эльфийки еще более соблазнительной. – Привет, Мара, – улыбнулась она. – Ты совсем не изменилась, – капризно сложив губки бантиком, сказала она. – Запомни, моя дорогая, одно слово – брови! Их надо выщипывать!

Пропустив любезность Айрин мимо ушей, я поздоровалась и спросила то, что мне сейчас было интересней всего:

– Почему через год?

– Так принято у эльфов. С момента первого предложения должно пройти не менее года, в течение которого мой одуванчик еще два раза спросит, согласна ли я.

– Зачем?

– А вдруг я передумаю, – хитро улыбнулась девушка, с непередаваемой грацией садясь в кресло.

Элфи, слегка побледнев, обошел меня по кругу, свел свои рыжие брови на переносице, громко засопел и плюхнулся в соседнее с Айрин кресло. Так, надо бы, наверное, тему разговора сменить, а то будет ей свадьба в гробу и в белых тапках.

– Ну ясно, такая традиция, – улыбнулась я. – Но я сегодня не просто так пришла. Айрин, Элфи, мне нужна ваша помощь.

Элфи как раз собирался залпом выпить маленькую кружечку чая, когда я сказала о помощи. Гном побагровел, хрюкнул, выплескивая содержимое кружки, и раскатисто закашлялся.

– Ка-ка-как ты сказала? – с трудом восстанавливая дыхание, прохрипел гном, когда изящная ладошка Айрин шарахнула беднягу по горбу, заставляя клацнуть зубами и еще больше побагроветь.

– Помощь мне нужна, что непонятного-то? – смущенно пробубнила я.