– Черт! – Небольшая задержка, но, отыскав в верхнем ящике листок с номерами телефонов, я наконец набрал юридическую консультацию.
Пара гудков и женский голос:
– Слушаю.
– Зудилину к телефону можно?
Несколько минут спустя я услышал тяжело дышащую в трубку Ольгу.
– Я вас слушаю.
– Привет, – первым делом поздоровался.
– Кто это? – В голосе недоумение.
– Альберт. Не узнала, что ли? – изобразил я обиду.
– Чего звонишь? – Ольга напряглась.
– Я тебе клиента нашел, – сообщил я ей радостно.
– Какого клиента? – еще более настороженно спросила Зудилина.
– Денежного. В общем, приезжай в отдел, здесь все обсудим.
– Хорошо, – произнесла она неуверенно.
– Жду, – веско произнес я и положил трубку.
Глава 26
Уложилась Зудилина в полчаса. Я даже не успел заскучать. До ее прихода оформлял в уголовные дела принесенные мне материалы.
– Машину, никак, отремонтировала? – объяснил я спринтерскую скорость ее появления, когда она вошла.
– Отремонтировала. – Ольга недовольно поджала губы. – Пятьсот рублей, между прочим, отдала. И чего это мы на «ты»?
– Так мы вроде еще в прошлый раз на «ты» перешли. Опять на «вы» переходим? – поглумился я.
– Ай, ну тебя, – махнула она на меня рукой.
– Так я и говорю, на «ты» лучше. Давай присаживайся. – Не обращая внимания на ее сердитый вид, я указал Ольге на место за столом напротив. – Ты, кстати, прекрасно выглядишь.
Сегодня она была в темно-бежевом деловом костюме с красиво повязанным на шее шелковым цветным платком. Из-под юбки выглядывали стройные ножки, обутые в аккуратные туфли на устойчивом каблуке. В руках неизбежный портфель из черной кожи.
– Сколько обвиняемый проводит в СИЗО, дожидаясь суда? – Когда ее ноги скрылись под столом, я начал разговор с вопроса.
– Следствие – два-три месяца, это в лучшем случае, – Ольга начала загибать пальцы, – и потом еще месяцев пять-шесть – тоже в лучшем случае. Получается семь – девять месяцев, – подвела она итог своим подсчетам, но сделала оговорку: – Обычно месяцев десять в СИЗО проводят. Суд же тоже не за один день проходит. Судебное разбирательство дела занимает несколько недель.
– Долго, – согласился я с ее выводами и продолжил: – В общем, у меня есть клиент, которому как раз грозит такое длительное заключение под стражу, а затем еще до шести лет лишения свободы, если не считать срок, что он проведет за решеткой до суда. Как тебе его перспективы? – сделал я паузу, чтобы проверить реакцию моей визави.
– Печальные, – произнесла она ровным тоном – пока не впечатлена.
– Правильно! – поднял я палец вверх. – Заключение под стражу – это печально. Но… – Я опять сделал паузу, на этот раз для драматического эффекта. – Я могу и другую меру пресечения применить, – улыбнулся я Ольге.
– И что? – не поняла она. – Подожди, какую другую? Ты же сказал, ему грозит до шести лет реального срока. Подписку тебе прокурор отменит.
– Залог, – победно произнес я. Ольга в ответ состроила недоверчивую мину. – Тебе нужно будет довести до клиента, что возможен залог, – разъяснил я, что мне от нее нужно.
– Залог невозможен.
Вот упертая.
– Нет ничего невозможного, – добавив в голос металла, произнес я. – К тому же залог кодексом предусмотрен.
– Никто не использует залог. Там нужна санкция прокурора или определение суда, – усмехнувшись моей придури, повторила она почти дословно слова Журбиной.
– Я обязуюсь их добыть всего за пять тысяч рублей, – оскалился в улыбке ей в ответ.
– Что? – Ольга, убрав локти со стола, откинулась на спинку стула, как бы отдаляясь от меня. Ухмылка сошла с ее лица.
– Работа предстоит мне сложная, сама только что сказала, что прецедентов не было, то есть буду первопроходцем, – начал я разъяснять. – Сперва убедить прокурора, затем судью. Поэтому такая и сумма, а за дешевле мне напрягаться нет смысла. Заключу под стражу и забуду. А твой клиент до суда в СИЗО год проведет. За год жизни на свободе, по-моему, небольшая сумма. Как ты считаешь?
– Ты это сейчас всерьез? – хриплым голосом спросила Зудилина.
Пришлось встать и налить ей воды.
– Я не шучу о деньгах. – Поставив перед ней кружку, я уселся на стул возле стола, за которым сидела Ольга, и посмотрел ей прямо в глаза.
– Это же незаконно, – сделав пару глотков, произнесла она, тоже не отрывая от меня взгляда.
– Что конкретно? – не понял я. – Я же не предлагаю развалить дело, – в раздражении я дернул плечом. – Я всего лишь хочу спасти больного человека от СИЗО, а заодно совершить невозможное – добиться залога.
– Но это взятка. – Ольга упрямо стояла на своем.
– Какая взятка? Что за формулировки у тебя все какие-то криминальные? – Я демонстративно поморщился. – Профессиональная деформация личности?
Зудилина залпом выпила оставшуюся в кружке воду и ожидаемо подавилась. Пришлось встать и постучать ей по спине.
Положив руки Ольге на плечи, я помассировал их, а после наклонился к ее ушку и произнес:
– Это всего лишь услуга. И тебе от пяти тысяч отойдет двадцать процентов.
– У тебя не получится, – прошептала она, повернув ко мне лицо.
– Ты должна в меня верить, – тоже шепотом ответил я.
Ее запах начал меня дурманить, и я, выпрямившись, вернулся на свое место. Сейчас не до этого.
– Я все продумал. Смотри. Ты сейчас объясняешь клиенту его перспективы, нагоняешь на него жути, а потом предлагаешь выход – взять на себя решение вопроса с залогом, но это будет стоить пять тысяч рублей плюс сумма залога.
– Он не согласится, – помотала она головой.
– Не перебивай, я не закончил.
Ольга вздрогнула от моего голоса – не рассчитал с резкостью.
– Я предоставлю ему возможность позвонить родным, чтобы они собрали нужную сумму. Кстати, я разрешаю тебе поторговаться, но при уменьшении суммы уменьшится и твоя доля. – Сделав паузу и убедившись, что сказанное усвоено партнером, я продолжил: – Деньги они тебе должны будут отдать до заседания суда, на котором будет решаться вопрос об избрании меры пресечения. После заседания, если с залогом не получится, ты просто вернешь им деньги. Видишь, для тебя нет никакого риска. Риск только у меня – могу провозиться с этим делом, убить на него время и нервы, а ничего не добиться.
– Ты ненормальный, – услышал я в ответ вместо «милый, ты это здорово придумал!».
– Оль, что тебя смущает? – спросил я ее, проникновенно заглянув в глаза.
– Да все, – фыркнула она, – во-первых, это незаконно, во-вторых, нереально.
– Реально. – Не обратив внимания на первый довод, я решил приоткрыть карты. – У меня есть предварительная договоренность с прокурором, что он даст санкцию.
– Это правда? – От удивления ее глаза распахнулись.
– Зачем мне тебе врать?
– Ну, допустим. – Подозрительно осмотрев меня и не найдя на моем лице следов лжи, Ольга вернулась к первому доводу. – Но это все равно незаконно.
– Оль, а ты посмотри на это с другой стороны, – предложил я. – Во-первых, ты станешь первым адвокатом, который добился для клиента такой меры пресечения, как залог. А это известность, уважение и уже другие гонорары, не говоря уже о зависти коллег. Во-вторых, ты получишь со сделки тысячу рублей. Отобьешь ремонт машины, и еще останется.
– А почему только тысячу? Я рискую не меньше. – Мне показалось, что я ослышался. Я даже задержался с ответом.
– Ну сама посуди, – отвис я спустя полминуты. – Всю работу проделаю я: договариваюсь с прокурором, убеждаю судью, а на тебе всего лишь посреднические функции. По-моему, распределение более чем честное. Но если ты считаешь иначе, то приведи доводы, – не стал я грубо обламывать предприимчивую девушку.
– С тобой торговаться, так еще тебе должна останусь, – высматривая что-то в окне, произнесла Зудилина странную фразу.
– Значит, договорились? – уточнил я.
– Я боюсь, – призналась она.
– Чего? Для тебя нет риска. Общаться ты будешь с клиентом в моем кабинете тет-а-тет, то есть без свидетелей. Доказать он ничего не сможет. Если что, я вообще скажу, что тебя здесь не было. По официальной версии пять тысяч – это твой гонорар, но клиенту шепнешь, что деньги предназначены лицам, принимающим решение. Да он сам поймет, чай, не дурак.
– А в момент передачи денег тоже свидетелей не будет? – Ольга смотрела на меня нерешительно.
– Не будет, я все устрою. Я ведь тоже в суде буду. Так что обеспечу безопасность. Подожду тебя у здания и проконтролирую, чтобы вам никто не мешал, – уверенно пообещал я.
– А может, пусть они передадут мне деньги уже после суда? – схватилась она за иллюзию соломинки.
Пара гудков и женский голос:
– Слушаю.
– Зудилину к телефону можно?
Несколько минут спустя я услышал тяжело дышащую в трубку Ольгу.
– Я вас слушаю.
– Привет, – первым делом поздоровался.
– Кто это? – В голосе недоумение.
– Альберт. Не узнала, что ли? – изобразил я обиду.
– Чего звонишь? – Ольга напряглась.
– Я тебе клиента нашел, – сообщил я ей радостно.
– Какого клиента? – еще более настороженно спросила Зудилина.
– Денежного. В общем, приезжай в отдел, здесь все обсудим.
– Хорошо, – произнесла она неуверенно.
– Жду, – веско произнес я и положил трубку.
Глава 26
Уложилась Зудилина в полчаса. Я даже не успел заскучать. До ее прихода оформлял в уголовные дела принесенные мне материалы.
– Машину, никак, отремонтировала? – объяснил я спринтерскую скорость ее появления, когда она вошла.
– Отремонтировала. – Ольга недовольно поджала губы. – Пятьсот рублей, между прочим, отдала. И чего это мы на «ты»?
– Так мы вроде еще в прошлый раз на «ты» перешли. Опять на «вы» переходим? – поглумился я.
– Ай, ну тебя, – махнула она на меня рукой.
– Так я и говорю, на «ты» лучше. Давай присаживайся. – Не обращая внимания на ее сердитый вид, я указал Ольге на место за столом напротив. – Ты, кстати, прекрасно выглядишь.
Сегодня она была в темно-бежевом деловом костюме с красиво повязанным на шее шелковым цветным платком. Из-под юбки выглядывали стройные ножки, обутые в аккуратные туфли на устойчивом каблуке. В руках неизбежный портфель из черной кожи.
– Сколько обвиняемый проводит в СИЗО, дожидаясь суда? – Когда ее ноги скрылись под столом, я начал разговор с вопроса.
– Следствие – два-три месяца, это в лучшем случае, – Ольга начала загибать пальцы, – и потом еще месяцев пять-шесть – тоже в лучшем случае. Получается семь – девять месяцев, – подвела она итог своим подсчетам, но сделала оговорку: – Обычно месяцев десять в СИЗО проводят. Суд же тоже не за один день проходит. Судебное разбирательство дела занимает несколько недель.
– Долго, – согласился я с ее выводами и продолжил: – В общем, у меня есть клиент, которому как раз грозит такое длительное заключение под стражу, а затем еще до шести лет лишения свободы, если не считать срок, что он проведет за решеткой до суда. Как тебе его перспективы? – сделал я паузу, чтобы проверить реакцию моей визави.
– Печальные, – произнесла она ровным тоном – пока не впечатлена.
– Правильно! – поднял я палец вверх. – Заключение под стражу – это печально. Но… – Я опять сделал паузу, на этот раз для драматического эффекта. – Я могу и другую меру пресечения применить, – улыбнулся я Ольге.
– И что? – не поняла она. – Подожди, какую другую? Ты же сказал, ему грозит до шести лет реального срока. Подписку тебе прокурор отменит.
– Залог, – победно произнес я. Ольга в ответ состроила недоверчивую мину. – Тебе нужно будет довести до клиента, что возможен залог, – разъяснил я, что мне от нее нужно.
– Залог невозможен.
Вот упертая.
– Нет ничего невозможного, – добавив в голос металла, произнес я. – К тому же залог кодексом предусмотрен.
– Никто не использует залог. Там нужна санкция прокурора или определение суда, – усмехнувшись моей придури, повторила она почти дословно слова Журбиной.
– Я обязуюсь их добыть всего за пять тысяч рублей, – оскалился в улыбке ей в ответ.
– Что? – Ольга, убрав локти со стола, откинулась на спинку стула, как бы отдаляясь от меня. Ухмылка сошла с ее лица.
– Работа предстоит мне сложная, сама только что сказала, что прецедентов не было, то есть буду первопроходцем, – начал я разъяснять. – Сперва убедить прокурора, затем судью. Поэтому такая и сумма, а за дешевле мне напрягаться нет смысла. Заключу под стражу и забуду. А твой клиент до суда в СИЗО год проведет. За год жизни на свободе, по-моему, небольшая сумма. Как ты считаешь?
– Ты это сейчас всерьез? – хриплым голосом спросила Зудилина.
Пришлось встать и налить ей воды.
– Я не шучу о деньгах. – Поставив перед ней кружку, я уселся на стул возле стола, за которым сидела Ольга, и посмотрел ей прямо в глаза.
– Это же незаконно, – сделав пару глотков, произнесла она, тоже не отрывая от меня взгляда.
– Что конкретно? – не понял я. – Я же не предлагаю развалить дело, – в раздражении я дернул плечом. – Я всего лишь хочу спасти больного человека от СИЗО, а заодно совершить невозможное – добиться залога.
– Но это взятка. – Ольга упрямо стояла на своем.
– Какая взятка? Что за формулировки у тебя все какие-то криминальные? – Я демонстративно поморщился. – Профессиональная деформация личности?
Зудилина залпом выпила оставшуюся в кружке воду и ожидаемо подавилась. Пришлось встать и постучать ей по спине.
Положив руки Ольге на плечи, я помассировал их, а после наклонился к ее ушку и произнес:
– Это всего лишь услуга. И тебе от пяти тысяч отойдет двадцать процентов.
– У тебя не получится, – прошептала она, повернув ко мне лицо.
– Ты должна в меня верить, – тоже шепотом ответил я.
Ее запах начал меня дурманить, и я, выпрямившись, вернулся на свое место. Сейчас не до этого.
– Я все продумал. Смотри. Ты сейчас объясняешь клиенту его перспективы, нагоняешь на него жути, а потом предлагаешь выход – взять на себя решение вопроса с залогом, но это будет стоить пять тысяч рублей плюс сумма залога.
– Он не согласится, – помотала она головой.
– Не перебивай, я не закончил.
Ольга вздрогнула от моего голоса – не рассчитал с резкостью.
– Я предоставлю ему возможность позвонить родным, чтобы они собрали нужную сумму. Кстати, я разрешаю тебе поторговаться, но при уменьшении суммы уменьшится и твоя доля. – Сделав паузу и убедившись, что сказанное усвоено партнером, я продолжил: – Деньги они тебе должны будут отдать до заседания суда, на котором будет решаться вопрос об избрании меры пресечения. После заседания, если с залогом не получится, ты просто вернешь им деньги. Видишь, для тебя нет никакого риска. Риск только у меня – могу провозиться с этим делом, убить на него время и нервы, а ничего не добиться.
– Ты ненормальный, – услышал я в ответ вместо «милый, ты это здорово придумал!».
– Оль, что тебя смущает? – спросил я ее, проникновенно заглянув в глаза.
– Да все, – фыркнула она, – во-первых, это незаконно, во-вторых, нереально.
– Реально. – Не обратив внимания на первый довод, я решил приоткрыть карты. – У меня есть предварительная договоренность с прокурором, что он даст санкцию.
– Это правда? – От удивления ее глаза распахнулись.
– Зачем мне тебе врать?
– Ну, допустим. – Подозрительно осмотрев меня и не найдя на моем лице следов лжи, Ольга вернулась к первому доводу. – Но это все равно незаконно.
– Оль, а ты посмотри на это с другой стороны, – предложил я. – Во-первых, ты станешь первым адвокатом, который добился для клиента такой меры пресечения, как залог. А это известность, уважение и уже другие гонорары, не говоря уже о зависти коллег. Во-вторых, ты получишь со сделки тысячу рублей. Отобьешь ремонт машины, и еще останется.
– А почему только тысячу? Я рискую не меньше. – Мне показалось, что я ослышался. Я даже задержался с ответом.
– Ну сама посуди, – отвис я спустя полминуты. – Всю работу проделаю я: договариваюсь с прокурором, убеждаю судью, а на тебе всего лишь посреднические функции. По-моему, распределение более чем честное. Но если ты считаешь иначе, то приведи доводы, – не стал я грубо обламывать предприимчивую девушку.
– С тобой торговаться, так еще тебе должна останусь, – высматривая что-то в окне, произнесла Зудилина странную фразу.
– Значит, договорились? – уточнил я.
– Я боюсь, – призналась она.
– Чего? Для тебя нет риска. Общаться ты будешь с клиентом в моем кабинете тет-а-тет, то есть без свидетелей. Доказать он ничего не сможет. Если что, я вообще скажу, что тебя здесь не было. По официальной версии пять тысяч – это твой гонорар, но клиенту шепнешь, что деньги предназначены лицам, принимающим решение. Да он сам поймет, чай, не дурак.
– А в момент передачи денег тоже свидетелей не будет? – Ольга смотрела на меня нерешительно.
– Не будет, я все устрою. Я ведь тоже в суде буду. Так что обеспечу безопасность. Подожду тебя у здания и проконтролирую, чтобы вам никто не мешал, – уверенно пообещал я.
– А может, пусть они передадут мне деньги уже после суда? – схватилась она за иллюзию соломинки.