Постепенно зал хорошо осветили и я смогла осмотреться. Надо же. У меня снова было ощущение, что я попала в тринадцатый век. Мой портовый город был гораздо современней. Сейчас мне казалось, что эти места разделяют как минимум два века.

— Шарлотта! Шарлотта! Шарлотта! — Гвендолин выскочила ко мне, запахивая потуже роскошное домашнее платье, — Я глазам своим не верю, ты приехала!

Мы обнялись и некоторое время стояли так, я при этом снова едва сдерживала слёзы, как при прошлой встрече.

— Ты узнала про приём? Я собиралась прислать тебе приглашение через несколько дней!

— Какой приём, Гвен? Мне просто нужно было тебя увидеть, рассказать кое-о чём.

— Шарлотта, ну-ка давай не хитри, — лукаво прищурилась она. — Конечно, еще не все знают, только самые близкие, но мы собираемся объявить об ожидании нашего наследника!

Я охнула.

— Гвен, как же я рада за тебя! Просто счастлива! — и снова обняла её, почувствовав внезапно, что тоже хотела бы так — радоваться ожиданию первенца, да еще и от любимого мужа.

— Шарлотта, ты голодна? Давай поедим и поболтаем, как мы любим. Я теперь всё время страшно хочу есть!

— Тогда ты точно обрадуешься тому, что я тебе привезла, — рассмеялась я. — Вели, чтобы принесли всё из повозки.

Гвендолин отдала распоряжение и мы присели на скамью. Она смотрела на меня, словно её распирало сообщить еще что-то.

— Ну давай уже, рассказывай, — легонько подёргала я её за прядь черных длинных волос.

— Да я вот и хочу и не хочу, вдруг ты сбежишь, — хитро произнесла она.

В это время внесли корзинки с моими гостинцами, Гвендолин запищала и захлопала в ладоши.

— Невероятно! А ведь желания и вправду исполняются! Представляешь, я лежала и не могла уснуть, потому что хотела чего-нибудь вкусненького. И тут ты со своими невероятно вкусными вещами! — последние слова она произнесла уже с набитым ртом, ничего не менялось от встречи к встрече. Я снова рассмеялась.

Пока Гвен обследовала корзинки, я спросила:

— А всё-таки, что ты хотела мне сообщить?

— Я еще не решила, — ответила она, а потом всё-таки затарахтела, — в общем, у нас будет большой приём, будут все знатные вельможи, иииии…

— Что? Кто? — прошептала я вдруг севшим голосом.

— Герцог Корнуолл, — выпалила Гвен, наблюдая за моей реакцией.

Я почему-то ничуть не была удивлена. Меня словно привело что-то сюда, после получения его послания.

— Ну что, не сбежишь? — Гвен испытующе смотрела на меня, — тебе всё равно придётся встретиться с ним, а здесь ты будешь со мной. Ну?..

— Гвен, — жалобно произнесла я, — мне нужно с тобой поговорить.





Глава 18




Гвендолин задумчиво грызла ноготок, расхаживая туда-сюда мимо меня и обдумывая то, что я рассказала ей о таинственном заказчике и своих внезапных чувствах. Потом еще раз пробежала глазами письмо герцога Корнуолла.

— Тебе просто необходимо поговорить с ним, дорогая. Просто чудо, что ты догадалась приехать ко мне. Сейчас Агата проводит тебя в твою комнату и ты постарайся отдохнуть и ни о чем не думать. Агата! — крикнула она и в зал тотчас вошла женщина, склонила голову в ожидании приказаний. — Проводи леди Шарлотту в дамские гостевые покои, проследи, чтобы в её комнате всего хватало — вода для умывания и питья, эль и фрукты. А утром рано доставь ей побольше горячей воды.

Потом она снова обратилась ко мне.

— Не волнуйся, всё складывается чудесным образом. Не знаю уж, чем ты обидела герцога, но, зная тебя, могу с уверенностью сказать — это всё не со зла, потому что ты, моя дорогая Шарлотта, просто душка! — и она обняла меня. А затем мы разошлись по своим покоям.

Я сразу отпустила Агату, заверив её, что до утра мне точно ничего не понадобится и, чтобы отвлечься, стала оглядывать свою комнату. Вернее, комнаты. Уж не знаю, был ли сэр Дилвин богаче сэра Лливелина, или это была заслуга Гвендолин, но здесь всё выглядело роскошней, чем в её родовом замке.

Во-первых все стены были затянуты новыми гобеленами, ниши для спанья устелены шкурами в два раза толще, а поверх еще и тонкими ткаными покрывалами. Пол был тоже устелен, и хотя воздух был прохладен — ходить по нему босыми ногами было не холодно. Прозрачная кисея отделяла спальную часть комнаты от туалетной. Здесь тоже всё было продумано — стоял ночной горшок, покрытый деревянной крышкой, лохань для мытья была вместительной, к ней были приставлены небольшие ступенечки. Вдоль стены располагалась толстая деревянная панель, на которой стояла миска для умывания, несколько кувшинов, умывальные принадлежности и стопка полотенец. И в довершении всего этого средневекового пятизвездночного великолепия, над панелью красовалось приличных размеров зеркало.

Я подумала, что слишком заработалась и надо бы тоже подумать о том, чтобы сделать свою жизнь в городе более комфортабельной. И, кстати, с помощью моей прогрессивной мысли Алан мог бы соорудить что-то вроде водопровода. Я машинально присела на крышку стульчака, как на табуретку, и стала размышлять, как всё можно обустроить у меня дома.

Зарабатывала я теперь настолько хорошо, что привезла Гвендолин всю сумму, которую она дала мне с собой при побеге, так что могла себе позволить хороший дом, комфортные условия, красивые вещи. Но какой в этом смысл, если скоро мне придётся выходить замуж, да еще и за человека, который, похоже, не горит желанием меня видеть, хоть и вынужден заключить со мной брачный союз.

Я переоделась в длинную и тёплую ночную рубашку, которую сшила себе на зиму из материала, похожего на байку, только толще. В ней мне были не страшны никакие спартанские условия. Я сделала её настолько длинной, что могла и ноги в неё завернуть. Нырнув под одеяло в нишу, я, подрожав чуть-чуть, быстро согрелась.

После долгого дня мои веки уже смыкались от усталости, но я, отогнав на мгновение сон, вызвала в своём воображении лицо герцога Корнуолла, которое видела всего лишь однажды и мельком. Тогда он задумчиво стоял, не реагируя на царящее вокруг веселье. Я уже не могла вспомнить четко его черты, но как вспыхнули его глаза, когда он услышал обо мне — это я помнила. Мне стало жарко и я подумала, что рубашка слишком тёплая. А потом уснула.


Утром я проснулась от осторожных, почти неслышных движений Агаты, которая принесла горячую воду в здоровенном кувшине и тут же стала разбавлять её.

— Доброе утро, леди Шарлотта, — почтительно склонилась она, а я не без труда выпуталась из своего спального мешка и бодро вскочила. Меня переполняла энергия и чувство какого-то сладкого предвкушения. Как хорошо, что я приехала!

— Доброе утро, Агата! — я проскользнула за прозрачную кисею и как есть, без ничего, посмотрела на себя в зеркало. Я напомнила себе картину Ренуара “Купальщица”.

— Вода остынет, — поторопила меня Агата, а я увидела, что купальня была наполнена теплой водой.

— Господи Боже, Агата, когда ты успела??? Какое счастье! Спасибо!

— Ну что вы, госпожа, — смутилась Агата, — давайте-ка я помогу вам взобраться. А потом и вымою.

Я с наслаждением погрузилась в гоячеватую воду, закрыла глаза и издала звук удовольствия.

— Ааах, как хорошо… — я хотела, было, сказать, что сто лет не принимала вот такую горячую ванну, но вовремя прикусила язык.

Агата намылила кусочек мягкой ткани мылом, пахнущим мёдом и принялась натирать мне части тела. Я не стала противиться, почувствовав себя на каком-нибудь спа-курорте.

— Вот вы тоже ванну любите, как и леди Гвен, а прочие дамы не любят. Приезжал к нам один вельможа с женой, так она говорит, мол, ванну мне не нужно набирать, я только в прошлом месяце мылась, — Агата прыснула, орудуя не хуже заправского банщика.

— Ммммм, — только и смогла ответить я, выражая согласие с её весельем.

Когда она закончила я встала в полный рост и несколько раз облилась уже холодной водой. После этого растерлась жестким полотенцем и пошла одеваться.

Я выбрала повседневную, но достаточно нарядную домашнюю тунику винного цвета почти без отделки. Она была достаточно закрытой, поэтому я подобрала к ней украшение из витой потемневшей серебряной цепи. Вполне пристойно.

Гвен вчера сказала мне, что их приём должен состояться через четыре дня и вовсю идут приготовления. Значит, меньше, чем через неделю я увижу своего будущего супруга. Сердце моё сладко и глупо сжалось, а я тихонько рассмеялась над своим трепетным состоянием. Скажи мне кто об этом месяца два назад — ни за что бы не поверила!

В этот момент в покои вошла Гвен, а следом влетела Ния и повисла на мне.

— Шарлотта! Это правда! Я думала, Гвен разыгрывает меня, как обычно.

— Ну уж, как обычно, — усмехнулась Гвендолин и поцеловала меня в щеку, — как тебе спалось, дорогая? Всё хорошо?

— Всё чудесно, дорогие мои девочки! Я так счастлива снова быть с вами.

Гвендолин довольно кивнула.

— Отлично. Значит, сейчас идём завтракать, а потом мы с Нией покажем тебе замок. Он не похож на наш. А что это ты вся прямо сияешь?

— Сама не знаю, Гвен, — ответила я, невольно улыбаясь. — Просто настроение хорошее.

— Ну или у влюблённых рот до ушей, — поддразнила она меня, — ждешь его?

Я смотрела на неё и она всё видела сама.

— Это так глупо, Гвен! Сама не понимаю, что со мной происходит. Всё было ровно наоборот. А теперь — да, жду.

— А кого вы ждёте? — с любопытством спросила Ния.

— Мы ждем новый торт Шарлотты! — таинственно произнесла Гвендолин, наклонившись к сестрёнке. — Пойдемте проверим, может, он уже приехал?

И мы с веселым шумом покинули мою опочивальню.

Всё складывалось самым наилучшим образом. Сэр Дилвин принял меня почтительно и ласково. Это объяснялось как и моим высоким положением, так и отношением ко мне его супруги. А её счастье было для него высочайшей ценностью. Было видно, как они любят друг друга. Гораздо сильнее, чем в день свадьбы. А теперь их еще сильнее связывало ожидание ребенка. Оба светились, когда смотрели или касались друг друга.

Гвен была абсолютно счастлива и вознамерилась сделать все возможное, чтобы так же счастлива была и я.

Во время завтрака все пробовали пироги и печенье, которые я привезла с собой, а так же торт, заказанный Гвендолин на прошлой неделе.

— Госпожа Шарлотта, ваши таланты просто невероятны! — Дилвин с аппетитом ел грушевый тарт, показывая рукой слуге, чтобы тот положил ему еще и лимонный пирог. — Как это называется? Ну очень вкусно!

— Сэр Дилвин, это называется королевская ватрушка. Я очень рада, что могу сделать для вас что-то приятное за ваше гостеприимство, — я улыбнулась ему.

— Кстати, а вы знаете, — обратился он ко всем присутствующим, — что до короля дошли слухи о новом необыкновенном кондитере, еще с нашей свадьбы, да-да.

Гвендолин захлопала в ладоши, к ней присоединилась и Ния.

— Сэр Дилвин, — обеспокоенно спросила я его, — чем это может обернуться для меня? Конечно, говорить о том, что я не хотела бы публичности, уже смешно, потому что немного поздновато, но а в целом?

Дилвин пожал плечами.

— Кто знает. Если бы вы были просто Шарлотта, из рабочего сословия или из крестьян, он заполучил бы вас себе на службу, хотели бы вы того или нет. Но вы — особа благородная, это полностью меняет дело. Думаю, вскорости вам поступит какой-нибудь заказ, и вам дадут понять о важности его исполнения. Так король захочет удовлетворить своё любопытство.