— Живо, — командует Коэн, и все несутся к стене.

Не то что я хорошо лазаю, но выбирать не приходится: хочешь выжить, будь как все. С непривычки мышцы стонут, но таки умудряюсь не опозориться и перебраться через ограду не хуже остальных.

Кесседи здесь уже нет. Заходим за угол, вижу лежащего на земле человека в форме. Шея не сломана, крови нет, грудь поднимается и опускается. Значит, просто оглушил. Может, Райан и не соврал, что они не убивают без необходимости.

Засматриваюсь на охранника и отстаю. Только потом слышу звуки борьбы и спешу туда с такими же нерасторопными, как и я.

Вижу, как Фил сцепился с другим охранником. Рация валяется на земле, скорее всего, вызвать подмогу служащий так и не успел. Странно, но никто не вмешивается. Фил и охранник в форме валяются на снегу, это даже не борьба, а какие-то объятия и перекатывания. Фил не столько пытается ударить противника, сколько зажать ему рот, чтобы не закричал и не позвал на помощь. С охранником они примерно одной весовой категории, поэтому это может затянуться надолго.

Коэн успел уйти куда-то вперед, туда, где перед этим скрылся Райан, а остальные почему-то ждут, когда же Фил победит противника.

Хмурюсь, если набежит побольше охраны, да еще с лазерным оружием, нас всех здесь положат стопкой, как отыгранную колоду карт.

Шагаю вперед, хватаю с земли камень и наношу охраннику удар по голове, стараясь не попасть в висок. Тело защитника склада обмякает, а Фил выбирается из-под разбросанных рук и ног. Дышит тяжело, смотрит зло.

— Не стоит благодарности, — шиплю прежде, чем он что-либо скажет. Если хочет выяснять отношения, то точно не здесь.

У Фила хватает ума смолчать. Он с отвращением на лице перепрыгивает через распластавшегося на снегу охранника и несется дальше. Оставшиеся следуют за ним. Немного отстаю, оттаскивая бесчувственного человека с дороги ближе к стене. Тяжелый зараза!

Догоняю остальных. Больше охранников не видно. То ли заводские так беспечны и не выставили достаточное их количество, то ли всех уже успели “убрать”. Не интересуюсь и не хочу знать.

Вижу скрученную “шею” камеры. Осколки разбитого объектива скрипят под подошвами. Двери склада уже взломали, протискиваюсь внутрь. Тут уже распределяют груз, кто что понесет. Оборачиваюсь: на стреме остался только Попс. Скверно. Возвращаюсь назад на улицу, немного отхожу от склада и внимательно оглядываю окрестности. Вроде бы тишина, но мне как-то неспокойно. Слишком все легко. Неужели заводские такие идиоты, что почти не охраняли склад продовольствия, только сегодня забитый на целый месяц? Не верю. Не верю и все тут.

Проклятые начинают выходить наружу с мешками.

— Кэм, не прохлаждайся, — бросает мне Коэн, и сам не брезгующий нести добычу на плече, — бери мешок, уходим.

Отбрасываю сомнения прочь. Кто здесь босс? Точно не я.

Пол, распределяющий “улов”, кидает в меня увесистым мешком, стоит появиться в дверях, а мне каким-то чудом удается его поймать и взвалить на плечи. Черт, да он весит почти как я.

Стараясь не пошатываться, выхожу на улицу. После темного склада даже тусклый свет фонаря слепит глаза. Щурюсь, задирая голову и пытаясь проморгаться, а когда, наконец, фокусирую взгляд, вижу на крыше человека с лазерной винтовкой. Он стоит на одном колене и целится в нашу сторону.

Мне кажется, что время останавливается. Сердце предательски ёкает, и приходится сделать над собой усилие, чтобы не поддаться инстинктам, не бросить мешок и не помчаться в укрытие. Он уже прицелился и стреляет, а я даже не успеваю закричать, предупредить. Вижу траекторию выстрела: там стоит Кесседи. Как раз подходит к веревке, чтобы передать Риду, привязывающему к ней мешки, свою ношу.

Зачем я делаю то, что делаю, не знаю, но прыгаю вперед, сваливая Райана на снег, а луч лазера выбивает крошку из кирпичной стены прямехонько в том месте, где всего мгновение назад была шея Кесседи.

Кто-то кричит. Слышу панику и короткий приказ Коэна:

— Убрать!

Топот, грохот, шлепок чего-то массивного с высоты на снег.

— Сбил его камнем! — восторженный голос Фила.

Поднимаюсь на ноги, отряхиваю с одежды снег. Райан все еще сидит на снегу и странно на меня смотрит.

— Что? — выходит зло, хотя совсем не злюсь.

— Я твой должник, — сообщает Кесседи. — Спасибо.

— Сочтемся, — бурчу.

— Пошли, живо! — торопит главарь, все скидывают оцепенение и торопятся к стене.

Мы переправляем добычу, потом перебираемся сами. Торопимся. Выстрел и его последствия произвели слишком много шума, вот-вот поднимется больше охраны, у которой, возможно, есть в своем распоряжении транспорт.

Бегу с остальными, таща на себе тяжелый мешок. Что же делать? Меня ждет Питер, мне пора убираться отсюда, только как?

Действую скорее интуитивно, чем обдуманно. Резко приседаю, потирая лодыжку.

— Кэм, ты чего? — охает бегущий рядом Брэдли Попс.

— Ногу подвернул, когда прыгнул к Райану, — бормочу достаточно громко, чтобы меня услышали.

Мой расчет верен. Коэн слышит, оборачивается.

— Кир, Рид, возьмите его мешок, — коротко командует он.

— Да я как-нибудь сам, — играю, изображая возмущение.

— Время, — обрывает меня главарь, и все вновь ускоряются.

Как же хорошо без тяжести на плечах! Изображаю хромоту, но, тем не менее, не сбавляю темпа. Теперь главное как-то смыться…


Не знаю, как так выходит, может, все дело в том, что отчаянным везет. Но темноту сзади вдруг разрезает свет фар. Хорошо, что не флайер, иначе нас догнали бы за секунду. Это какой-то наземный броневик, рычит и мчится за нами, преодолевая сугробы.

— Врассыпную! — кричит Коэн, хотя это уже не нужно, все и так кидаются, кто куда, пытаясь затеряться среди строений.

Теперь главное уйти.

Ковыляю с дороги, приволакивая ногу, несколько раз оборачиваюсь. Убеждаюсь, что рядом никого нет, и меня никто не видит, и перестаю притворяться.

Вжимаюсь в стену какого-то здания. Вдалеке вижу свет фар, голоса, кто-то кричит. Не узнаю голос, я не так много общаюсь с членами банды. Пожалуй, узнаю на слух разве что Кесседи, Коэна и Попса. Это точно не они. К черту. Мне наплевать, кто попался, сейчас у меня совсем другая задача.

Хорошо ориентируюсь на местности, знаю, куда бежать, чтобы добраться до дома Рынды и Гвендолин, но мне нужно совсем не туда.

Постоянно оглядываясь и пригибаясь, удаляюсь в противоположную сторону. О том, как буду возвращаться и как оправдываться, подумаю позже.

11.

Не знаю, чему учат эсбэшников, но уж точно не осторожности. Спокойно захожу в условленный заброшенный дом с черного хода и оказываюсь прямиком у Питера за спиной. А он стоит, совершенно расслабившись, выглядывает в окно с выбитым стеклом и вглядывается в темноту.

Внезапно просыпается азарт. Достаю из кармана складной нож, но не раскрываю, подкрадываюсь поближе, а потом резко бросаюсь Питу на спину, прижимая нож к горлу. Он дергается, но чувствует холодный металл у своей шеи и замирает.

— Чего вы хотите? — придушенно шепчет.

— Мозгов тебе, — отвечаю грубо и отпускаю его.

Он резко оборачивается.

— Кэм! Живой! — даже не обиделся, ну надо же.

— Поори еще громче, и мы оба не будем, — обрываю его радость. — Ты, что, дебил?

Питер замолкает, а я несколько секунд стою и не двигаюсь, вслушиваясь в тишину. Нет, ни звука.

— Еще раз так заорешь, прирежу на самом деле, — говорю жестко.

— Да ладно тебе, — наконец-таки, обижается Пит. — Я думал, ты не придешь. Уже всякого напридумал…

Только отмахиваюсь.

Темно. Хорошо хоть не додумался зажечь фонарь, ожидая меня. Глаза уже привыкли к темноте, поэтому нахожу взглядом очертания какого-то старого электроприбора. Подхожу, ставлю его на попа, сажусь сверху.

— Так что ты узнал? — не терпится Питу. Он чем-то щелкает. Записывающее устройство, понимаю. Потащит потом аналитикам СБ.

— Ничего, — говорю честно.

— В смысле? — теряется мой связной.

— В прямом, — пожимаю плечами, хотя, вряд ли, он видит мой жест. — Я новичок, никто не станет делиться со мной тайнами.

— Но ты новичок? — голос Питера наполняется энтузиазмом. — Тебя приняли в банду? Как тебе удалось?

— Пришлось кое-кого убить, — отвечаю чистую правду.

— То есть? — теряется Пит, думает, шучу.

— То есть взять и прирезать твоим новеньким ножиком, — не вижу, но не сомневаюсь, мой связной бледнеет. — Да-да, — добиваю, — тем самым, который я недавно прижимал к твоему горлу.

Тошнит от своих же слов, но пусть знает все, как есть. Снова хочется мыть руки. Зажимаю ладони между колен.

Питер молчит. Он поражен.

— А…э-э… хм, — ему не сразу удается взять себя в руки.

— Что мне удалось узнать? — подсказываю. Мой голос спокоен.

— Да, именно.

— Толком ничего, — приходится повторить. — Коэн намекнул о “богатых друзьях”, но имел ли он в виду “верхних”, не знаю.

— Ты должен втереться к нему в доверие.

— Знаю.

— Но быть осторожным.