Роуз уставилась на нее. Мэйзи нет? Как так?

– Она… она не умерла, мисс? – Несколько девочек умерли в приюте в прошлом году, когда была эпидемия скарлатины: хотя здесь тщательнейшим образом поддерживали чистоту, при таком количестве детей в замкнутом пространстве болезнь распространилась быстро.

– Нет! – Мисс Локвуд слегка покачала головой. – Эти ужасные мухи! – пробормотала она. – Жужжат и жужжат.

Роуз не видела никаких мух, но вежливо кивнула, с нетерпением ожидания продолжения.

– Нет, конечно, она не умерла… Нет, Роуз, с Мэйзи случилось нечто прекрасное. За ней пришла ее мама. – Глаза мисс Локвуд наполнились слезами; она достала из мешочка, висевшего у нее на поясе, маленький кружевной платочек и изящно высморкалась. – Это было так трогательно – столько радости спустя столько лет. Мама Мэйзи, миссис Джеймс, совсем расчувствовалась.

– Ее мама? – глупо переспросила Роуз. – Правда?

– Да-да, знаю, это так редко случается. И такая зажиточная семья, Роуз! Такое богатство! Миссис Джеймс приехала в собственной карете и забрала малышку Мэйзи с собой! – Мисс Локвуд улыбнулась. Очевидно, воссоединение Мэйзи с семьей произошло в полном соответствии с ее самыми романтическими фантазиями. – И Мэйзи вспомнила свой кораблик! – добавила она, промокая слезу.

– Кораблик? – спросила Роуз неожиданно резко.

Мисс Локвуд отняла платок от лица и помахала им в воздухе, словно отгоняя мух.

– Да, Мэйзи вспомнила тот день, когда потеряла родителей. Она пускала игрушечный кораблик. Так печально. Ее мама разрыдалась, когда Мэйзи рассказала ей, она не думала, что та все помнит. И на Мэйзи было розовое пальто, ее любимое. Миссис Джеймс пришлось попросить у меня платок, когда Мэйзи рассказала ей о нем.

Кораблик! Кораблик, который Роуз выдумала, – как это может быть?! Роуз была уверена, что придумала эту историю! Неужели все оказалось правдой? Может быть, она как-то оживила детские воспоминания Мэйзи…

Роуз сидела и таращилась на натертые до блеска половицы, пытаясь разобраться. Ей было так же стыдно, как незадолго до того перед дверями приюта. Это она пришла с радостными новостями! Она шла рассказать Мэйзи все, что с ней случилось, а теперь Мэйзи вообще нет! Она нашла себе дом! Как ни странно, Роуз даже обиделась. «Ты глупая эгоистка, – сердито сказала она себе самой. – Мэйзи, должно быть, так счастлива».

– Наверное, я никогда ее теперь не увижу, – тихо проговорила она.

Мисс Локвуд сочувственно покачала головой:

– Пожалуй, это к лучшему, дорогая. У Мэйзи теперь другая жизнь. Конечно, теперь ее надо называть Альбертой.

– Альбертой? – Роуз стало смешно. Худенькая малышка Мэйзи была совсем не похожа на какую-то Альберту. – Альберта Джеймс, – прошептала она. Это звучало по-настоящему. Как настоящее имя. Она заморгала, глаза странно защипало, и она одернула себя. Нельзя же быть такой сентиментальной, как мисс Локвуд.

Маленькие часики на каминной полке прозвонили, и Роуз подпрыгнула.

– Мне пора идти, мисс, надо возвращаться. Спасибо, что позволили мне навестить приют и рассказали новости. Пожалуйста, передайте остальным от меня наилучшие пожелания.

– Конечно, дорогая. – Мисс Локвуд встала, шурша юбками.

Роуз пошла к двери, по пути бросив взгляд на странную коллекцию бумажек, маленьких портретов и разнообразных дешевых украшений, лежавших под стеклянным колпаком.

– Приходи к нам еще, Роуз, – любезно сказала мисс Локвуд, открывая ей входную дверь.

Она все еще стояла на верхней ступеньке и смотрела ей вслед, когда Роуз оглянулась на углу улицы. Мисс Локвуд помахала платком, а затем нахмурилась. Мухи явно все еще беспокоили ее. Некоторые девочки утверждали, что мисс Локвуд хранит джин в серебряном молочнике в своем кабинете, и Роуз никогда им не верила. Но сегодня директриса определенно вела себя странно.

Роуз шла домой, думая о Мэйзи. Альберта Джеймс. Ее волосы отрастут, и она снова станет пухлой, какой была в детстве в своем розовом пальто. Было сложно вообразить это – и сложно поверить. Что-то здесь не так. Она могла лишь представить Мэйзи в кладовой, с цепочкой медальона, намотанной вокруг пальцев, жадно его изучающую серыми глазами на сером лице.

Неожиданно Роуз остановилась как вкопанная прямо посреди тротуара, отчего ее чуть не задавила огромная детская коляска, которую толкала перед собой элегантно одетая няня. Роуз машинально извинилась и отошла в сторону; сердце ее лихорадочно забилось.

Маленькая девочка в розовом пальто. Медальон.

Роуз действительно придумала это пальто, потому что видела его в тот вечер, когда рассказывала историю, в воскресенье, всего десять дней назад, на девочках, которые проходили под окном.

А медальон – он стоял у нее перед глазами – все еще был на подносе. Несколько минут назад он лежал там грязный и потертый, с порванной цепочкой. Мэйзи никуда бы не уехала без него, так ведь? Без самого дорогого?

И потом: если Мэйзи не бросили, а случайно потеряли, почему у нее вообще остался этот медальон? У девочек из богатых семей не бывает таких украшений. Нитка жемчуга, может быть, или золотой крестик. Из настоящего золота. А этот медальон – всего лишь безделушка, такие были у многих сирот, которых принесли в приют Святой Бриджет их матери. Матери, у которых не было денег на содержание ребенка.

Здесь что-то нечисто.

Быть может, мисс Локвуд вовсе не была пьяна – она солгала?..





Глава 12




Роуз прислонилась к ограде парка, лихорадочно соображая. Она знала, что права. Вся эта история слишком хороша, чтобы быть правдой. Но сейчас важно не это – где же Мэйзи? И зачем кому-то прилагать столько усилий, чтобы похитить сироту? Роуз сжала в руке дурацкий амулет, который ей дала миссис Джонс. Она хранила его в кармане, как ей велели, хотя и была уверена, что он не работает. Теперь Мэйзи была еще одним пропавшим ребенком. Еще одним похищенным ребенком.

У Роуз не было времени как следует все обдумать – нужно было возвращаться в дом мистера Фаунтина. Но пока она торопилась назад, спускалась по ступенькам на кухню и вежливо отвечала миссис Джонс, интересовавшейся, как прошел визит, вопросы все вертелись и вертелись в ее голове.

Фредди неожиданно вырос перед ней, когда она относила обратно на кухню поднос из-под ужина мисс Изабеллы. Дочь хозяина съела лишь малую его часть, и Роуз пришлось оттирать рисовый пудинг от стены детской. Еще бы немного – и ей пришлось бы оттирать его и от пола в коридоре, но Фредди подхватил поднос, который выскользнул у нее из рук.


– Ну почему тебе все время надо вот так резко появляться! – рявкнула Роуз. Он напугал ее, а она и так нервничала. – Тебе не приходило в голову просто подходить к людям, как нормальный человек?

Фредди будто бы обиделся:

– Я хотел тебя повидать, вот и все! И нечего на меня кричать. Я просто хотел спросить, что ты думаешь о мисс Спэрроу, потому что раньше времени не было, ты сразу ушла. – Он скривился. – Ты слишком грубая для горничной, знаешь ли.

Он снова заговорил холодным, надменным тоном, и Роуз поняла, что зашла слишком далеко. Она не знала, задел ли его ее резкий тон или то, что она вышла за границы дозволенного прислуге. Но ей было почти все равно. Она вздохнула и поставила краешек подноса на широкий подоконник.

– Прости. Кое-что случилось. Ты не виноват. – Мисс Спэрроу трудно было даже вспомнить – в ее голове все еще крутились мысли об исчезновении Мэйзи. – Ты прав, мне она тоже не понравилась – у меня от нее мурашки. – Роуз устало потерла лицо руками. Что теперь делать?

Фредди забрал у нее поднос, и Роуз подняла на него глаза в изумлении.

– Он у тебя сейчас опять упадет, – объяснил он, ставя поднос на пол и усаживаясь на подоконник. – Давай садись. Что с тобой такое? Решила, что в приюте лучше? – с тревогой спросил он. – Хочешь туда вернуться, в этом дело?

Роуз только и могла, что таращиться на него.

– Ты что, дурак? – спросила она резко, не сдержавшись. – Конечно нет! – продолжала она уже более вежливо. Наверное, он просто ничего не понимает. Это не его вина. Медленно, пытаясь сама разобраться в том, что произошло, она рассказала ему о Мэйзи.

– Ты умеешь делать картинки? – восхищенно спросил он. – Я о таком никогда не слышал!

– Да не это сейчас важно! – сердито напомнила ему Роуз. – Я уверена, что мисс Локвуд соврала, она очень странно вела себя, говорю же.

Фредди покачал головой:

– Я так не думаю.

– Точно соврала! Разве ты не понял про пальто? Я это придумала, я уверена в этом. Так что мама Мэйзи не могла этого вспомнить. Это все ложь, а с Мэйзи случилось что-то ужасное! – причитала Роуз.

– Я не говорю, что это правда, я говорю, что мисс Локвуд не соврала! Послушай! Ты сказала, что она соврала, потому что она вела себя странно и все время махала платком…

– Как будто она волновалась, – вставила Роуз, кивая. – И что?

– Но она думала, что кругом мухи! – торжествующе воскликнул Фредди. – Жужжат вокруг ее головы. Ну же, Роуз, неужели ты не понимаешь? Происходит что-то непонятное? Подозрительное? Какое-то жужжание? Все как я тебе и говорил! Ее заколдовали. Кто-то пришел к ней с чарами личины. Очень мощными чарами, должно быть, если у нее все еще не выветрились побочные эффекты.

Роуз уставилась на него с открытым ртом. Она привыкла считать его глупым, поэтому признать его правоту ей удалось не сразу.

– Кто-то заставил ее видеть то, чего нет, – тихо проговорила она.

Фредди самодовольно кивнул.

– И с Мэйзи наверняка сделали то же самое, чтобы убедить ее пойти с ними.

Роуз сглотнула.

– Ей так хотелось в это верить, – мрачно сказала она. – Она точно вывалила им всю эту дурацкую историю про фонтан и игрушечный кораблик, как только они вошли. А им только этого и надо было – так легче ее забрать.

– Но вот зачем? – спросил Фредди. – Почему именно ее?

Роуз нахмурилась.

– Это-то мне и не дает покоя. Она… она самая обычная девочка. Пусть она моя подруга, но она всего лишь сиротка.

Фредди смущенно посмотрел на Роуз.

– Может, в этом все и дело. Она всего лишь сиротка.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Роуз сдавленным голосом. Она подозревала, что он пытается не сказать.

– Ну, ее никто не хватится, так ведь? – Фредди смотрел в пол. – В приюте думают, что она теперь живет в достатке, и не хотят напоминать новоиспеченной богатенькой девочке, кем она была. Никто не придет поинтересоваться, как у нее дела, верно?

– Кроме меня. – Роуз бросила на него сердитый взгляд. – Они не знали обо мне.

– Плохи у них дела, – пробормотал Фредди. Роуз не обратила на него внимания.

– Для чего кому-то похищать сирот? Я уверена, что она не единственная! Пропала целая куча других детей – миссис Джонс то и дело рассказывает, что прочитала об этом в газетах, и в церкви молились за двух девочек. – Роуз встала, сжимая кулаки. – Нужно выяснить. Не так страшно было бы больше никогда не увидеть Мэйзи, если бы она была Альбертой Джеймс с кукольным домиком, и пони, и… и семьей! Но никто просто так не похитит мою лучшую подругу!

Фредди моргнул.

– Да уж, – проговорил он, похоже, испуганно. – Э-э-э… Так что ты будешь делать?

– Не знаю. – Роуз снова села и как будто съежилась. – Понятия не имею. Есть идеи?

– Наверное, мы можем попробовать погадать по стеклу… – с сомнением сказал Фредди. – Я сам никогда не пробовал, но про это написано у Прендергаста, так что должно быть не очень сложно. Можно попросить Гуса помочь. У него хорошо получается высматривать… эти его глаза.