— Утро было очень напряженное, мама. Я не могу толком вспомнить, что там Дрю говорил.

— Этого я не понимаю, — разочарованно проворчала Салли Дэй. — Он же должен был тебе сказать, когда он снова заглянет? Как же ты могла не обратить внимания на то, что он говорит?

Брук, возможно, отреагировала бы на упреки матери более резко, если бы в последнюю минуту не вспомнила, что не хотела волновать ее. Девушка дерзко соврала, чтобы не продолжать этот болезненный разговор:

— Хорошо, мама. Если для тебя это так много значит, я ему позвоню на днях и спрошу, когда он снова заглянет. Довольна?

— Я совершенно недовольна, — расстроенно вздохнула мать и завела нетипичное для нее «я-хотела-бы-увидеть-внуков-пока-еще-не-умерла». — Этот молодой человек был действительно милым. Почему ты не попросила его остаться еще ненадолго? Вы же так хорошо понимали друг друга!

Брук уставилась на сочный крэб-кейк, задаваясь вопросом, в чем же она в прошлой жизни так нагрешила, что теперь ей приходится терпеть такие мучения. Почему маме в голову именно сейчас пришла мысль, что этот обманщик станет отличным генетическим донором для получения внуков?

Брук решительно вытерла руки о фартук, повернулась к матери, которая недовольно чистила картофель.

— А может, мам, ты бежишь впереди паровоза? Дрю пробыл здесь чуть больше недели и просто помогал мне по хозяйству. И ты теперь не унимаешься, словно рассчитывала на свадьбу.

— Я только хочу сказать, — вздохнув, принялась поучать Салли, — что вы оба очень хорошо понимаете друг друга. И что это просто позор, что Дрю уехал обратно в Бостон.

Брук слегка улыбнулась, несмотря на свою ярость:

— А что же ему было делать? В конце концов, у него ведь своя жизнь в Бостоне. Кроме того, он просто хороший знакомый, не более, — быстро добавила дочка, чтобы матери не пришла в голову мысль, что между Брук и милым постояльцем завязался роман. Если бы она догадалась о том, что произошло, то наверняка бы раструбила всему городу о помолвке.

Разговор и так был выматывающе мучительным, но как его тактично закончить, Брук не знала.

Салли Дэй цокнула языком и многозначительно подняла брови:

— Мне уже не двадцать, дитя мое, и я не похожа на идиотку.

— Никто и не говорит, — Брук вяло махнула рукой. — Но ты же не думаешь, что двое совершенно незнакомых людей могли влюбиться друг в друга за считанные дни только потому, что ты сочла их отличной парой? Это все не так просто.

— Если бы ты сказала Дрю, чтобы он остался еще на несколько дней, то он наверняка бы выполнил твою просьбу, — упрямо твердила мать.

Брук опустила голову и тяжело вздохнула:

— А кто тебе сказал, что я пожелала бы его здесь видеть еще несколько дней?

— Ну, давай не будем! — Мать покачала головой. — Я ведь не слепая и точно видела, как ты на него смотрела. И он на тебя.

— Ты преувеличиваешь.

— Ничего я не преувеличиваю! Я наблюдала, как вы прогуливаетесь вдвоем. Это было очень явно, золотце мое.

Судя по всему, в голове матери укрепилась идея, что дочка и симпатичный пиар-менеджер из Бостона могли бы стать чудесной парой. Это нужно было исправить как можно скорее, иначе мать никогда не оставит ее в покое.

— Как бы там ни было, мам. Дрю живет и работает в Бостоне. Я же живу и работаю в Санпорте. И ты смело можешь отменить заказ на свадебный торт, — выпалила девушка намного сердитее, чем собиралась.

Салли Дэй насторожилась и внимательно посмотрела на нее:

— Дорогая, ты говоришь очень рассерженно.

Брук сунула руки в карманы штанов, чтобы не показывать матери, как она сжимает кулаки, и выдавила из себя, с трудом сдерживаясь:

— Я, собственно, рассердилась потому, что ты требуешь от меня, чтобы я стала «отличной парой» со случайно задержавшимся туристом! Но этого не случилось и вряд ли случится! Я этого мужчину даже не знаю толком. Теперь мы можем уже продолжить работу?

— Но… — Салли Дэй открыла рот, покачала головой и тяжело вздохнула. — Что с тобой?

— А что со мной? — Она вздохнула, дрожа от ярости, разочарования, досады и обиды. — Иногда от объема работы у меня голова идет кругом. И я постоянно переживаю, стараюсь, чтобы мы удержались на плаву, а ты выздоровела. Поверь мне, мама, отношения — это последнее, о чем я думаю.

— Это из-за Уилла?

— Ради всего святого! Ну причем здесь Уилл? Он к сегодняшнему дню вообще не имеет никакого отношения!

— Но почему ты тогда даже и представить не хочешь, что вы могли бы стать хорошей парой?

— Потому что ты слишком загадываешь наперед и волнуешься! — Брук сглотнула. — Мы расстались с Уиллом год назад. Едва в город приезжает незнакомый мужчина, как ты из кожи вон лезешь и хочешь меня с ним свести. Неужели ты думаешь, что мне самой не хочется нормальной личной жизни? Но в данный момент я даже не представляю, как мне сейчас найти время на какие-то свидания! И вопрос этот решить не проще, когда ты начинаешь сыпать соль на рану! — сердито воскликнула она и сама поняла, насколько несправедливы были эти слова.

Глаза матери подозрительно заблестели слезами — другого и ожидать не приходилось:

— Ты не должна отказываться от личной жизни из-за меня!

— Я этого и не делаю, мама, — быстро возразила Брук. Ей хотелось тут же взять свои слова обратно.

— Ах, дорогая…

— Мама, прекрати, — осторожно перебила ее Брук. — У меня все хорошо.


Еще немного, и мать девушки точно разрыдалась бы.

— Теперь я буду упрекать себя в том, что ты и Дрю… — Она умолкла и многозначительно взглянула на дочку.

— Пожалуйста, прекрати все время говорить о Дрю, словно мы с ним были парой, мама. Он ведь просто приехал сюда в отпуск, и очень мило с его стороны, что он мне немного помог. Больше ничего, — небрежно возразила Брук.

— В этих местах, к сожалению, редко встретишь таких мужчин, — задумчиво произнесла Салли. — Глен, конечно, не совсем в твоем вкусе.

Брук, простонав, запрокинула голову:

— Может быть, Глен в твоем вкусе?

Мать ничего не ответила, лишь прыснула со смеху, и Брук тоже улыбнулась. Еще немного, и обе женщины разразились бы истерическим хохотом. Прошло несколько секунд, и они немного успокоились.

— Одна мысль о том, что Глен… о господи!

Хихиканье матери отвлекло ее от раздумий.

— Кстати, о Глене. Ты бы могла спросить у него, когда Дрю приедет забирать машину. Если он уж появится в Санпорте, то мог бы заглянуть и остаться на ужин, — ответила мать настолько лукаво, насколько была в данный момент на это способна.

Брук не хотела портить настроение матери и не стала упоминать, что Дрю не планирует лично приезжать за автомобилем. Кроме того, дочка не хотела рассказывать, что их последний ужин с Дрю закончился тем, что они набросились друг на друга, как подростки, подстегнутые гормональным всплеском.

Об этом матери на самом деле лучше не знать.

Поэтому Брук как можно спокойнее вернулась к крэб-кейкам, пока те не сгорели, и воскликнула с наигранным весельем:

— Может, тебе самой лучше подумать немного об ужине с отцом, а не вспоминать мужчину, который мог бы тебе в сыновья годиться.

— Вот она благодарность за материнскую любовь!

— Точно, — кивнула Брук. — Ускоряйся, мама, и не возись так долго с картофелем.

Снаружи стояла замечательная погода, туристы заполонили пляжи штата Мэн. В море вышло множество экскурсионных лодок, чтобы увидеть китов. Брук же с самого утра сидела за большим столом в гостевом зале и занималась бухгалтерией.

Брук бы уже давно следовало стоять у плиты, но у мамы сегодня опять был сеанс диализа, заняться накопившимися счетами требовалось срочно, поэтому отец решил закрыть «Крэб Инн» именно в эту пятницу.

Для Брук это означало лишь одно: у нее наконец наметилось небольшое облегчение в работе и не возникало ощущения, что она разрывается на части. И все же в ее душе была легкая тревога. Даже один день без клиентов не мог не сказаться на финансовом положении «Крэб Инн».

Девушка озадаченно провела рукой по волосам и взглянула в окно, выходившее в сторону океана. Небольшая прогулочная лодка не спеша бороздила мелкие волны. Брук вдруг задумалась: когда же она сама в последний раз была на подобной экскурсии? Это точно было много лет назад.

Как нередко бывает с жителями побережья, у самого моря, на пляже, она бывала не чаще, чем обычный горожанин. Было в самом деле жаль, что она, живя в таком прекрасном месте, не могла им насладиться. Но человеку, который постоянно работает и думает о ресторанной кухне, не до прогулок по пляжу или путешествий в открытое море, чтобы пять часов смотреть на проплывающих рыб и получать солнечные ожоги. В старшей школе Брук часто вместе с классом выбиралась к морю, с дюжину раз они с лодки наблюдали за китами, дельфинами и морскими черепахами. Но после колледжа началась серьезная взрослая жизнь, и морских прогулок стало значительно меньше. Ей это было безразлично, однако тех часов, которые она раньше проводила у моря, все же не хватало.

Брук оторвала взгляд от сверкающей солнечными бликами поверхности моря и потерла лоб. Потом опустила голову и снова погрузилась в расчеты, хотя цифры почти расплывались у нее перед глазами. Пока девушка пришла лишь к одному выводу: она справедливо ненавидела в школе математику, а бухгалтерия — это почти то же самое. Результаты выходили такими удручающими, что Брук прямо сейчас хотелось напиться, а ведь еще не пробило и одиннадцати часов утра.

Монотонное тиканье старых отцовских часов, которые, к абсолютному разочарованию Брук, папа два дня назад починил, отбивало в голове каждую секунду и нервировало ее больше, чем печальные цифры.

Брук резким движением положила стопку бумаг с данными о расходах перед собой и начала нумеровать листки, мысленно отмечая, что в следующий раз к бухгалтерии стоит привлечь маму. Салли была намного спокойнее и усидчивее, чем дочь.

Брук начала вносить отдельные строки расходов в компьютерную таблицу, как вдруг заметила в руке счет из газеты и мрачно нахмурилась.

Вот уже три дня у нее получалось не вспоминать о Дрю каждый час, а теперь этот дурацкий счет снова грозил разрушить ее душевное спокойствие. Как только Брук подумала о газетной статье, которая появилась по его инициативе, она тут же, конечно, вспомнила о Дрю, от которого не было ни единой весточки с тех пор, как он исчез после прощального страстного поцелуя — уехал обратно в Бостон.

«Он в самом деле все ловко устроил, — расстроенно думала она и мяла счет в руке. — Сначала основательно взбаламутил мою жизнь, и в тот же миг его и след простыл». Оставил ее одну в этих заботах, за которые сам взялся было отвечать! Он не только подвигнул ее к частичному ремонту, который до конца все еще не закончен… По его вине она разругалась с отцом из-за звездно-полосатого праздника, да и вообще, он настолько подчинил ее своей воле, что она просто потеряла голову.

У Брук было плохое настроение, она плохо спала, плохо ела и плохо притворялась, что с ней все в порядке. Потому что ничего не было в порядке.

Дрю не просто посмеялся над ней, солгал ей и не извинился. Нет, он бросил ее совершенно одну в этом хаосе, который сам устроил. А в довершение всего смог еще сделать так, что Брук по нему скучала.

Девушка страшно злилась на него, считала, что он ее использовал, и предполагала, что все его поступки были неискренними, — и все же ей не хватало этого негодяя! Кроме того, дела Брук оборачивались совсем плохо: с долей мазохизма она занималась копанием в своем несчастье.

Когда она хотела почистить зубы или принять душ в ванной, то вспоминала, как случайно застала его совершенно голым перед умывальником.

Когда сидела в кабине фургона — думала о вечере, когда Дрю вез ее на этой машине и потом впервые поцеловал.

Когда отправлялась за покупками — в памяти сразу же всплывала картина, как они вдвоем бродили по рынку.

Когда стояла у плиты, приходилось брать себя в руки, чтобы не пересолить блюда или не сжечь все на сковороде, — из головы не выходило, как они плечом к плечу работали с Дрю.

А когда заходила в спальню — невольно думала об их ночи.

Девушка все еще верила в то, что сможет легко вытеснить из памяти все случившееся, но все же была вынуждена взглянуть фактам в лицо: Дрю Найт, или Эндрю Найт, все еще будоражил ее сердце. И даже больше. Пусть он врал все время и выдавал себя за другого — Брук уже поняла, что влюбилась в него.

Прошла почти неделя с тех пор, как он исчез, а Брук, словно одержимая, ломала себе голову над его поведением. Сначала сложилось впечатление, что Дрю не так уж хочет остаться в Санпорте. Однако потом он не только задержался, но и все время посвятил тому, чтобы помогать ей в ресторане, строить планы и вдохновлять на текущий ремонт. Почему он все это делал?