Лицо Эндрю помрачнело. Он видел, что Ник едва сдерживает смех. Он очень отчетливо и жестко произнес:
— Во-первых, у меня нет депрессии, а во-вторых, я не собираюсь становиться петрушкой. Не будет никаких телешоу.
— Со вчерашнего дня в ресторан поступила уйма запросов. Будут ли сниматься выпуски в «Найтс» или в студии? — невинно спросил Ник и сделал вид, словно вообще не услышал фразы Эндрю.
Тот заскрипел зубами:
— Здесь вообще ничего снимать не будут.
— Значит, все пройдет в студии?
— Ник, — предупредил он его, — довольно! Я не слишком расположен говорить об этом шоу.
— Не понимаю. Ведь твоя тетка все время повторяет, что ты такой фотогеничный?
— Тетка считает меня любимым порядочным мальчиком. Ты же понимаешь, что ее личному мнению о людях я не придаю особого значения?
Ник едва не поперхнулся от громогласного смеха и запрокинул голову назад:
— Твоя тетка замечает только мои настоящие достоинства.
Эндрю не очень хотелось сейчас говорить о Дэйзи, он предпочел промолчать и отпил еще немного пива.
— Но телешоу не единственная причина твоего скверного настроения, — констатировал Ник, когда немного успокоился.
— А кто сказал, что у меня скверное настроение? — угрюмо проворчал Эндрю.
— Ой, ну пожалуйста! — Ник поморщился. — Ты наорал на Элис и обрабатывал нежнейшую пулярку с рисом, будто ты русский массажист. Но если насчет Элис я тебя могу понять, то несчастная пулярка тебе ровным счетом ничего плохого не сделала.
Эндрю не помнил, чтоб он обходился с пуляркой или любой другой птицей как русский массажист, но понял, что кричал на Элис довольно громко. Девушка сегодня сильно действовала ему на нервы традиционными бесконечными вопросами о каких-то публикациях в СМИ.
— А разве у людей не может быть плохого настроения?
— А как понимать то, что ты неправильно называешь заказы? Кроме того, ты едва не отрубил себе большой палец, пребывая в совершенной задумчивости, — простонал Ник. — Если бы у меня спросили, я бы поставил на то, что у тебя проблемы с женщиной.
Эндрю пристально посмотрел на Ника, наблюдая, как тот выпил пива и покачал головой.
— Значит, правда! Все дело в женщине!
— Я не хочу об этом говорить.
Эндрю поставил бутылку рядом со столом и скрестил руки на груди. Надеялся, что эта закрытая поза придаст ему авторитет и Ник правильно поймет этот знак.
Но напрасно.
— Это из-за Мии? Она скандалит, что ты не захотел выставлять в «Найтс» эти картины с фаллосами?
О господи! О своей бывшей Дрю пока что ни разу не вспоминал, он давно забыл об ужасных полотнах с пенисами. Миа была его наименьшей проблемой. В отличие от Брук… Мысли о Брук наверняка не дадут ему спать следующей ночью.
— Миа со своими картинами мне совершенно безразлична, — страстно заверил он Ника. Странным образом от этого любопытство друга стало еще сильнее.
— Тогда о ком идет речь? Неужели ты познакомился в Мэне с женщиной? Должно быть, горячая штучка, если ты теперь бегаешь по ресторану, как зомби, а лицо у тебя такое, словно «Макдональдс» получил звезду Мишлен.
— Я не бегаю по ресторану, как зомби, — тут же возразил Эндрю.
— Дружище, тебя крепко подцепили на крючок! — Ник резко взмахнул рукой. — Как ее зовут? Чем она занимается? Где ты с ней познакомился?
— Может, ты вместо меня пойдешь на телевидение — викторины вести? — покачал головой Эндрю. — Зачем сразу столько вопросов?
— Мне любопытно, — невозмутимо ответил Ник. — Когда речь заходила о женщинах, ты обычно не сильно переживал. Естественно, я теперь заинтригован. Кто же тебе вскружил голову?
— Никто мне голову не кружил, — стремительно попытался защититься Эндрю. — Что за ерунда!
— Чем больше ты врешь, тем меньше я тебе верю.
— Ты слишком похож на Опру Уинфри, Ник! — раздраженно выпалил Эндрю.
— Возможно, — весело согласился су-шеф. — Но могу поспорить на бутылку дом периньон, что ты крепко сел на крючок.
Прошло несколько секунд, прежде чем Эндрю смог сухо ответить:
— Я не собираюсь с тобой ни на что спорить.
— Ха! — Ник победоносно прищурился. — Я так и знал!
Повинуясь какому-то глупому импульсу, Эндрю захотел кое-что объяснить своему приятелю:
— Ее зовут Брук, она умеет чертовски вкусно готовить и своим упрямством может довести человека до сумасшествия.
— Ого, — широко улыбнулся Ник, в его глазах блеснуло понимание. — Такие дамы мне нравятся больше всего.
Эндрю лишь наградил Ника долгим взглядом и принялся за свое пиво:
— Ну, теперь-то мы сможем поговорить о меню? Если тебе хочется рассуждать о чувствах, можешь смело звонить моей тетке.
Зевая, Эндрю потер лицо и бросил взгляд через весь опустевший ресторан в сторону выхода. Стоит ли вызвать такси, чтобы добраться до дома? Он выпил всего две бутылки пива, растягивая их три часа, но ведь его внедорожник все еще стоял в крошечной мастерской посреди штата Мэн в ожидании ремонта.
Дрю слегка улыбнулся, припомнив, как Глен обещал починить его авто и потом доставить в Бостон.
Тут же в его мысли вновь без спроса влезла Брук.
Он мельком глянул на часы. Стрелки показывали почти два ночи. В это время она уже глубоко и крепко спит, и все же Эндрю вытащил мобильник из кармана и, затаив дыхание, проверил, нет ли сообщения или пропущенного звонка от нее.
Ничего.
Он расстроился и положил телефон на стол. При этом взгляд упал на новое меню, которое они вместе с Ником разрабатывали последний час. Оно состояло в основном из идей су-шефа. Глядя на все эти утонченные и новаторские блюда, он почувствовал себя подавленно. От рецептов высокой кухни стало вдруг так скучно!
Конечно, все эти закуски, салаты, основные блюда и десерты звучат аппетитно и очень хорошо впишутся в концепцию ресторана «Найтс». Но все это для Дрю было каким-то пресным. Сегодня он почувствовал, как скучно ему готовить собственные блюда. Вместо изысканных деликатесов, поданных маленькими порциями, сейчас он намного охотнее подавал бы на стол обильные и сытные блюда.
И даже больше… Дрю расхотелось готовить по французским рецептам. Есть ведь такая восхитительная местная кухня!
Эндрю вдохновляли мысли о сочном крэб-кейке, пряном пастушьем пироге, глазированной индейке с клюквенным соусом, о вкуснейшем клэм-чаудере и божественном черничном пироге. Эти блюда просто не давали ему покоя. Ризотто с трюфелями и карпаччо из фенхеля с морскими гребешками больше не возбуждали его фантазию.
Если бы он мог, то с большей радостью придумывал бы совершенно новые рецепты, основываясь на хорошей, традиционной кухне Новой Англии. Дрю с тоской задумался и обвел взглядом столы своего ресторана, аккуратно накрытые скатертями.
Омаровый суп, который подают в «Крэб Инн», можно, например, сказочно изменить, добавив бланшированный зеленый горошек и гриссини из пряного чеддера. А из вкуснейшего сэндвича, который Дрю попробовал в свой первый вечер в Санпорте, можно было бы сделать главное блюдо: глазировать индейку в кленовом сиропе и подавать вместе с тыквенными ньокки и сальсой из авокадо и лайма. А какие вариации черничного пирога Брук он мог бы придумать!
Он бы…
Эндрю резко встал и пристально посмотрел на меню, которое они составили вместе с Ником. Кто, черт побери, мог ему указывать, что готовить, а что нет? Он ведь был шеф-поваром в собственном ресторане!
От возбуждения его пульс участился. Эндрю вскочил и побежал на кухню. Сегодня ночью спать ему почти не придется, но ради всего святого он позаботится, чтобы это того стоило!
— Как это Дрю уехал обратно в Бостон, ведь его машину еще не починили? Я сегодня утром встретилась с Гленом, и он сказал мне, что запчасти прибудут только завтра.
Брук скрипнула зубами и не отвела взгляд от разделочной доски, как можно беззаботнее ответив:
— Мне кажется, ему пришлось вернуться в Бостон из-за своей фирмы, мама. Там возникли какие-то проблемы.
— Как жаль, — вздохнула мать и продолжила чистить картофель. — Мне казалось, что ему здесь очень хорошо. К тому же он отличный собеседник. Было так мило с ним болтать во время работы на кухне.
Брук скорчила недовольную мину. К счастью, она была уверена, что мама не видит ее лица: как раз нужно было перевернуть крэб-кейки, которые не спеша томились в подсоленном сливочном масле.
Салли в это утро не уставала говорить о чудесном, симпатичном, привлекательном, услужливом и веселом Дрю, словно она была председателем его фан-клуба. От этого Брук теряла терпение. Если бы матери только вчера не провели многочасовую процедуру диализа, Брук уже давно призналась бы ей и рассказала, что у чудесного, симпатичного, привлекательного, услужливого и веселого Дрю рыльце-то в пушку: он все время притворялся перед ними. Собственно, ей и самой не хотелось выставлять себя дурочкой: ее очаровал блеск рыцарских доспехов. Пришлось держать язык за зубами.
Она работала с матерью на кухне «Крэб Инн» и выплескивала всю накопившуюся агрессию на продукты. Может, и хорошо, что под руки попалось картофельное пюре. Брук совершенно не хотелось провести ближайшие двадцать пять лет за решеткой за то, что она напала с разделочным ножом на Дрю. Девушка совершенно ничего не могла гарантировать, если он вдруг снова появится в «Крэб Инн».
После проведенной ночи с Дрю ее душевное спокойствие пошло под откос. А уж когда она узнала, что он не тот, за кого себя выдает, ее захлестнуло такое смятение… Как только она представляла, что Дрю посмеивается за ее спиной над проблемами «Крэб Инн», будучи шеф-поваром в знаменитом ресторане, по спине бежали мурашки.
Брук казалось, что ей не просто солгали, — ее обвели вокруг пальца, и от этого наступило опустошение. Ее постоянно мучил вопрос: их совместная ночь случилась потому, что она ему нравилась на самом деле, или он просто ради красивой победы уложил ее на лопатки? Еще каких-то два дня назад она была готова дать руку на отсечение, что Дрю никогда бы так с ней не поступил. Что он действительно испытывал к ней какие-то чувства и только потому переспал, что они оба ощущали влечение друг к другу.
Но теперь…
Теперь девушка думала лишь о том, что мужчина готов врать о своих чувствах и в первую очередь считать личной победой то, что он затащил женщину в постель. Оказывается, ей следовало радоваться, что при этом с Дрю не было съемочной группы!
— Ты не знаешь, когда Дрю вернется, Брук?
И в этот раз девушке ничего не оставалось, как скрипнуть зубами.
— Нет, этого я не знаю, мама.
— Но вы ведь наверняка говорили об этом, когда он прощался, — не унималась мать.
Когда они простились, Брук разрывалась между невероятной ненавистью, разочарованием и ужасной обидой. Многие слова просто не были сказаны, потому что она не хотела слушать Дрю. А его прощальный поцелуй совершенно вывел ее из душевного равновесия. Как он смел ее поцеловать? Этим он сделал только хуже.
— Так что он тебе сказал, когда уходил?
Брук сделала вид, будто целиком сосредоточилась на крэб-кейке, и небрежно ответила:
— Во-первых, у меня нет депрессии, а во-вторых, я не собираюсь становиться петрушкой. Не будет никаких телешоу.
— Со вчерашнего дня в ресторан поступила уйма запросов. Будут ли сниматься выпуски в «Найтс» или в студии? — невинно спросил Ник и сделал вид, словно вообще не услышал фразы Эндрю.
Тот заскрипел зубами:
— Здесь вообще ничего снимать не будут.
— Значит, все пройдет в студии?
— Ник, — предупредил он его, — довольно! Я не слишком расположен говорить об этом шоу.
— Не понимаю. Ведь твоя тетка все время повторяет, что ты такой фотогеничный?
— Тетка считает меня любимым порядочным мальчиком. Ты же понимаешь, что ее личному мнению о людях я не придаю особого значения?
Ник едва не поперхнулся от громогласного смеха и запрокинул голову назад:
— Твоя тетка замечает только мои настоящие достоинства.
Эндрю не очень хотелось сейчас говорить о Дэйзи, он предпочел промолчать и отпил еще немного пива.
— Но телешоу не единственная причина твоего скверного настроения, — констатировал Ник, когда немного успокоился.
— А кто сказал, что у меня скверное настроение? — угрюмо проворчал Эндрю.
— Ой, ну пожалуйста! — Ник поморщился. — Ты наорал на Элис и обрабатывал нежнейшую пулярку с рисом, будто ты русский массажист. Но если насчет Элис я тебя могу понять, то несчастная пулярка тебе ровным счетом ничего плохого не сделала.
Эндрю не помнил, чтоб он обходился с пуляркой или любой другой птицей как русский массажист, но понял, что кричал на Элис довольно громко. Девушка сегодня сильно действовала ему на нервы традиционными бесконечными вопросами о каких-то публикациях в СМИ.
— А разве у людей не может быть плохого настроения?
— А как понимать то, что ты неправильно называешь заказы? Кроме того, ты едва не отрубил себе большой палец, пребывая в совершенной задумчивости, — простонал Ник. — Если бы у меня спросили, я бы поставил на то, что у тебя проблемы с женщиной.
Эндрю пристально посмотрел на Ника, наблюдая, как тот выпил пива и покачал головой.
— Значит, правда! Все дело в женщине!
— Я не хочу об этом говорить.
Эндрю поставил бутылку рядом со столом и скрестил руки на груди. Надеялся, что эта закрытая поза придаст ему авторитет и Ник правильно поймет этот знак.
Но напрасно.
— Это из-за Мии? Она скандалит, что ты не захотел выставлять в «Найтс» эти картины с фаллосами?
О господи! О своей бывшей Дрю пока что ни разу не вспоминал, он давно забыл об ужасных полотнах с пенисами. Миа была его наименьшей проблемой. В отличие от Брук… Мысли о Брук наверняка не дадут ему спать следующей ночью.
— Миа со своими картинами мне совершенно безразлична, — страстно заверил он Ника. Странным образом от этого любопытство друга стало еще сильнее.
— Тогда о ком идет речь? Неужели ты познакомился в Мэне с женщиной? Должно быть, горячая штучка, если ты теперь бегаешь по ресторану, как зомби, а лицо у тебя такое, словно «Макдональдс» получил звезду Мишлен.
— Я не бегаю по ресторану, как зомби, — тут же возразил Эндрю.
— Дружище, тебя крепко подцепили на крючок! — Ник резко взмахнул рукой. — Как ее зовут? Чем она занимается? Где ты с ней познакомился?
— Может, ты вместо меня пойдешь на телевидение — викторины вести? — покачал головой Эндрю. — Зачем сразу столько вопросов?
— Мне любопытно, — невозмутимо ответил Ник. — Когда речь заходила о женщинах, ты обычно не сильно переживал. Естественно, я теперь заинтригован. Кто же тебе вскружил голову?
— Никто мне голову не кружил, — стремительно попытался защититься Эндрю. — Что за ерунда!
— Чем больше ты врешь, тем меньше я тебе верю.
— Ты слишком похож на Опру Уинфри, Ник! — раздраженно выпалил Эндрю.
— Возможно, — весело согласился су-шеф. — Но могу поспорить на бутылку дом периньон, что ты крепко сел на крючок.
Прошло несколько секунд, прежде чем Эндрю смог сухо ответить:
— Я не собираюсь с тобой ни на что спорить.
— Ха! — Ник победоносно прищурился. — Я так и знал!
Повинуясь какому-то глупому импульсу, Эндрю захотел кое-что объяснить своему приятелю:
— Ее зовут Брук, она умеет чертовски вкусно готовить и своим упрямством может довести человека до сумасшествия.
— Ого, — широко улыбнулся Ник, в его глазах блеснуло понимание. — Такие дамы мне нравятся больше всего.
Эндрю лишь наградил Ника долгим взглядом и принялся за свое пиво:
— Ну, теперь-то мы сможем поговорить о меню? Если тебе хочется рассуждать о чувствах, можешь смело звонить моей тетке.
Зевая, Эндрю потер лицо и бросил взгляд через весь опустевший ресторан в сторону выхода. Стоит ли вызвать такси, чтобы добраться до дома? Он выпил всего две бутылки пива, растягивая их три часа, но ведь его внедорожник все еще стоял в крошечной мастерской посреди штата Мэн в ожидании ремонта.
Дрю слегка улыбнулся, припомнив, как Глен обещал починить его авто и потом доставить в Бостон.
Тут же в его мысли вновь без спроса влезла Брук.
Он мельком глянул на часы. Стрелки показывали почти два ночи. В это время она уже глубоко и крепко спит, и все же Эндрю вытащил мобильник из кармана и, затаив дыхание, проверил, нет ли сообщения или пропущенного звонка от нее.
Ничего.
Он расстроился и положил телефон на стол. При этом взгляд упал на новое меню, которое они вместе с Ником разрабатывали последний час. Оно состояло в основном из идей су-шефа. Глядя на все эти утонченные и новаторские блюда, он почувствовал себя подавленно. От рецептов высокой кухни стало вдруг так скучно!
Конечно, все эти закуски, салаты, основные блюда и десерты звучат аппетитно и очень хорошо впишутся в концепцию ресторана «Найтс». Но все это для Дрю было каким-то пресным. Сегодня он почувствовал, как скучно ему готовить собственные блюда. Вместо изысканных деликатесов, поданных маленькими порциями, сейчас он намного охотнее подавал бы на стол обильные и сытные блюда.
И даже больше… Дрю расхотелось готовить по французским рецептам. Есть ведь такая восхитительная местная кухня!
Эндрю вдохновляли мысли о сочном крэб-кейке, пряном пастушьем пироге, глазированной индейке с клюквенным соусом, о вкуснейшем клэм-чаудере и божественном черничном пироге. Эти блюда просто не давали ему покоя. Ризотто с трюфелями и карпаччо из фенхеля с морскими гребешками больше не возбуждали его фантазию.
Если бы он мог, то с большей радостью придумывал бы совершенно новые рецепты, основываясь на хорошей, традиционной кухне Новой Англии. Дрю с тоской задумался и обвел взглядом столы своего ресторана, аккуратно накрытые скатертями.
Омаровый суп, который подают в «Крэб Инн», можно, например, сказочно изменить, добавив бланшированный зеленый горошек и гриссини из пряного чеддера. А из вкуснейшего сэндвича, который Дрю попробовал в свой первый вечер в Санпорте, можно было бы сделать главное блюдо: глазировать индейку в кленовом сиропе и подавать вместе с тыквенными ньокки и сальсой из авокадо и лайма. А какие вариации черничного пирога Брук он мог бы придумать!
Он бы…
Эндрю резко встал и пристально посмотрел на меню, которое они составили вместе с Ником. Кто, черт побери, мог ему указывать, что готовить, а что нет? Он ведь был шеф-поваром в собственном ресторане!
От возбуждения его пульс участился. Эндрю вскочил и побежал на кухню. Сегодня ночью спать ему почти не придется, но ради всего святого он позаботится, чтобы это того стоило!
— Как это Дрю уехал обратно в Бостон, ведь его машину еще не починили? Я сегодня утром встретилась с Гленом, и он сказал мне, что запчасти прибудут только завтра.
Брук скрипнула зубами и не отвела взгляд от разделочной доски, как можно беззаботнее ответив:
— Мне кажется, ему пришлось вернуться в Бостон из-за своей фирмы, мама. Там возникли какие-то проблемы.
— Как жаль, — вздохнула мать и продолжила чистить картофель. — Мне казалось, что ему здесь очень хорошо. К тому же он отличный собеседник. Было так мило с ним болтать во время работы на кухне.
Брук скорчила недовольную мину. К счастью, она была уверена, что мама не видит ее лица: как раз нужно было перевернуть крэб-кейки, которые не спеша томились в подсоленном сливочном масле.
Салли в это утро не уставала говорить о чудесном, симпатичном, привлекательном, услужливом и веселом Дрю, словно она была председателем его фан-клуба. От этого Брук теряла терпение. Если бы матери только вчера не провели многочасовую процедуру диализа, Брук уже давно призналась бы ей и рассказала, что у чудесного, симпатичного, привлекательного, услужливого и веселого Дрю рыльце-то в пушку: он все время притворялся перед ними. Собственно, ей и самой не хотелось выставлять себя дурочкой: ее очаровал блеск рыцарских доспехов. Пришлось держать язык за зубами.
Она работала с матерью на кухне «Крэб Инн» и выплескивала всю накопившуюся агрессию на продукты. Может, и хорошо, что под руки попалось картофельное пюре. Брук совершенно не хотелось провести ближайшие двадцать пять лет за решеткой за то, что она напала с разделочным ножом на Дрю. Девушка совершенно ничего не могла гарантировать, если он вдруг снова появится в «Крэб Инн».
После проведенной ночи с Дрю ее душевное спокойствие пошло под откос. А уж когда она узнала, что он не тот, за кого себя выдает, ее захлестнуло такое смятение… Как только она представляла, что Дрю посмеивается за ее спиной над проблемами «Крэб Инн», будучи шеф-поваром в знаменитом ресторане, по спине бежали мурашки.
Брук казалось, что ей не просто солгали, — ее обвели вокруг пальца, и от этого наступило опустошение. Ее постоянно мучил вопрос: их совместная ночь случилась потому, что она ему нравилась на самом деле, или он просто ради красивой победы уложил ее на лопатки? Еще каких-то два дня назад она была готова дать руку на отсечение, что Дрю никогда бы так с ней не поступил. Что он действительно испытывал к ней какие-то чувства и только потому переспал, что они оба ощущали влечение друг к другу.
Но теперь…
Теперь девушка думала лишь о том, что мужчина готов врать о своих чувствах и в первую очередь считать личной победой то, что он затащил женщину в постель. Оказывается, ей следовало радоваться, что при этом с Дрю не было съемочной группы!
— Ты не знаешь, когда Дрю вернется, Брук?
И в этот раз девушке ничего не оставалось, как скрипнуть зубами.
— Нет, этого я не знаю, мама.
— Но вы ведь наверняка говорили об этом, когда он прощался, — не унималась мать.
Когда они простились, Брук разрывалась между невероятной ненавистью, разочарованием и ужасной обидой. Многие слова просто не были сказаны, потому что она не хотела слушать Дрю. А его прощальный поцелуй совершенно вывел ее из душевного равновесия. Как он смел ее поцеловать? Этим он сделал только хуже.
— Так что он тебе сказал, когда уходил?
Брук сделала вид, будто целиком сосредоточилась на крэб-кейке, и небрежно ответила: