– Что это? – нахмурился он.

– Ты о чем?

– Этот звук?

А она даже не заметила, как у нее вышло, но именно этот звук она представляла себе, когда он, размышляя, поскребывает пальцами свою щетину. Ей это нравится.

– Ты правда хотела бы заглянуть в будущее? – спросил он, встав рядом с ней и глядя на море.

– Иногда меня больше волнует прошлое, – призналась она. – Я перебираю разговоры, которые слышала или подслушала, и даже думаю о том, чего совсем не знаю, – пытаюсь себе представить, как это могло бы произойти, что было бы дальше.

– Например?

– Например, про маму и Тома. Их тайный роман – я пытаюсь вообразить подробности. Не все, конечно, ты понимаешь, но…

– Да, я понимаю, – кивнул он, ему хотелось, чтобы она продолжала.

– Наверное, в этом-то моя беда. Из-за этого я так и осталась на горе. Все время думала о прошлом и не позаботилась спланировать будущее.

Она почувствовала его взгляд, но отвернулась, не готова была встретиться с ним глазами.

– А ты? – спросила она.

– Что я? Мы о чем сейчас говорим? – Он не посмеивался. Он действительно был сбит с толку – нервничал.

– Больше думаешь о будущем или о прошлом?

– О будущем, – уверенно ответил он. – С раннего детства проигрывал все в голове. Мечтал стать рок-звездой. Всегда думал о будущем, как вырасту, закончу школу и покорю весь мир своей музыкой.

Она засмеялась:

– И в этом была твоя беда?

– Нет. – Он снова поглядел на нее, у Лоры екнуло сердце. – Думаю, беда у нас с тобой общая.

– Какая?

– Мы оба упускаем настоящее.

Стоило ему это сказать – и все вокруг замерло в настоящем. Словно заклятие обрушилось на обоих. Лора почувствовала, как дрожь пронзает все тело, от макушки до кончиков пальцев, никогда она не была такой живой, такой хрупкой. Никто не вызывал у нее таких чувств, и, как ни мал был ее опыт общения с людьми, она знала – это не норма. Это что-то совсем особенное.

Он отвернулся, колдовство рассеялось. Лора попыталась скрыть разочарование.

– Прошлой ночью ты покорила всех, – сказал он почти деловито, констатируя. Она вновь утратила с ним связь – он ушел в какие-то свои мысли, опять у него сделался вид напряженный и вместе с тем отчужденный. – Им показалось, будто ты с другой планеты прибыла. Никогда никто не видел подобного таланта.

Лора улыбнулась благодарно:

– Талант – это у твоей мамы.

Ей вспомнилось, как Мари сидела за арфой – ее красивая, очень прямая фигура, – услышала вновь ее музыку и не сразу поняла, что эту музыку она сама же и воспроизводит.

– Тебе понравилось на сцене? – спросил он все так же задумчиво.

Она видела: что-то у него на уме. Прошлой ночью он рассердился, потому что застал ее со своим братом, и это она тоже сразу поняла. Хотя прежде не видела, чтобы человек так много переживал и держал в себе, не высказывая. Все отражается только в глазах да хмурится лоб. Мысли как будто формируются и начинают двигаться под черепом, завязываются узлами. Лучше бы вырвались на волю, чтобы она увидела, о чем он думает. Ей хотелось приложить обе ладони к его лбу и попросить его: «Перестань!» Разгладить морщины, успокоить его. Еще лучше – прижаться к этим морщинам губами. Ему не по себе, что-то его все время беспокоит, за доли секунды он переходит от расслабленного покоя к угрюмости.

Он потер подбородок. Лора зашуршала в точности как он. Любила этот звук. И вдруг одолевавшие его мысли рассеялись, идеально ровные зубы обнажились в улыбке. Так-то лучше.

– Так вот что это был за звук, – сказал он, обрадовавшись, что сообразил, обрадовавшись, наверное, и тому, что она подражает его звукам.

Лора готова была повторять этот звук день напролет, лишь бы Соломон ей улыбался. Но не поможет, ему надоест, искра погаснет, надо будет искать новые – ничего, этот новый для нее мир полон новых звуков. Переполнен даже – у нее уже голова разболелась от усилия все запомнить. Поначалу она жадно вслушивалась, хотела все понять, но по пути из Макрума в Голуэй звуков становилось все больше. А уж прошлой ночью! Общение с людьми изнурило ее, хотелось поскорее вернуться в Корк. Где бы она там ни устроилась, в гостинице или в коттедже, на горе она окажется в окружении знакомых звуков.

С другой стороны, сколько бы раз люди ни слышали те песни, что исполнялись прошлой ночью, им не надоедало. Она-то слушала в первый раз, но они как будто и пели впервые. Особенно Соломон. Как все оживились, когда он пел! У Лоры сердце билось чуть ли не в горле, пока она слушала его песню, перечисление двадцати причин для счастья, какие он находил в семнадцать лет.

А Соломона снова что-то беспокоило, и у него, догадалась Лора, была на то причина.

– Я спросил, понравилось ли тебе вчера выступать, потому что мне звонила Бо.

Стоило в их разговор вторгнуться Бо, и все изменилось, они сразу отдалились друг от друга. Кто это сделал – она или он? Лора поглядела на песок и увидела по следам, что и она отступила назад, и он. Значит, оба они виноваты.

– Планы переменились, – натужно выговорил он.

У Лоры сильно забилось сердце. Неужели Бо раздумала снимать фильм? За славой она не гналась, но фильм был ей нужен – единственный мостик, соединявший ее остров с сушей. Если она лишится этих людей, что ей делать со своей жизнью?


– Она хочет, чтобы мы приехали сегодня вечером в Дублин. Наметила там несколько интервью для фильма.

Лора обрадовалась, что фильм не отменяется, а известие, что с возвращением домой придется подождать, ее не слишком обеспокоило. Главное – ухмылку с лица стереть.

– У нее есть приятель, – лицо Соломона омрачилось, лоб вздыбился морщинами, – он ведет шоу «Поиск звезд». Хочет, чтобы ты приняла участие.

Она не знала, как ей следует поступить, – так странно он себя вел. То ей вроде бы удавалось его понять, но тут же связь пропадала. Пока она пыталась разобраться, он уже продолжал:

– Бо показала нашу съемку телевизионщикам. Помнишь кофемашину, вчера, за завтраком?

Припоминая, Лора в точности воспроизвела перколяцию.

– Вот именно, – еле улыбнулся он.

– Им понравился этот звук? – удивилась она. Повторила еще разок, вслушиваясь, пытаясь понять, чем он так уж хорош.

– Это уникально, Лора! Больше никто не издает таких звуков. Никто, кроме… кофемашины.

– То есть в конкурсе талантов у кофемашины больше шансов, – уточнила она, пытаясь его развеселить.

Он громко расхохотался. Шутка удалась.

– Я слыхала об этом «Поиске звезд», – сказала она. – В журналах пишут о победителях всех реалити-шоу, а по радио рассказывают о них и передают их песни. И как, по-твоему, я буду там смотреться?

– Честно говоря… – Он поднес руки к лицу.

Она зашуршала, как щетина о пальцы, и он остановился, сунул руки в карманы.

– Вчера, когда Бо это предложила, я не обрадовался. Мне показалось, дурная идея. Но потом я увидел, как ты выступала, видел лица зрителей. Ты всех покорила. Может быть, неправильно прятать такой талант, лишать людей возможности услышать то, что слышал я. Наверное, я просто не хотел ни с кем делиться тобой. Но документальный фильм так или иначе меня к этому вынудит. И наверное, неправильно и тебя лишать такой возможности – чтобы твой талант оценили, чтобы им восхищались.

Она почувствовала, как кровь приливает к щекам. Он не хочет делиться ею. Но кое-что оставалось непонятным.

– Какой талант?

Он не был уверен, можно ли заводить с ней разговор о звуках. Не был даже уверен, что она всегда замечает, как у нее вырываются эти звуки.

– Как вчера на сцене. Тебе понравилось выступать?

Она подумала о том восторге, который пережила вчера в доме его родителей. Блаженство, которое наступило, когда она воспроизводила песню арфы, единое энергетическое поле, к которому все были приобщены. А потом – взрыв эмоций, напугавший ее, но больше от неожиданности. Она и сохраняла свое одиночество, что ей нравилось, и общалась с людьми, чем-то делилась с ними.

– Да, – призналась она. – Мне понравилось.

Он задумался. Ее ответ явно удивил его, может быть, даже разочаровал. Лора вновь была сбита с толку. Очень он ей усложнял задачу. Предлагал сделать что-то, а при этом не поймешь, хочет ли, чтобы она это сделала.

– Так почему ты советуешь мне участвовать в этом шоу? – переспросила она.

– Это не моя затея, – поспешно открестился он. – Бо придумала. Говорит, пойдет на пользу фильму. Если тебя уже будут знать, это хорошо для фильма.

От фильма Лора отказаться никак не могла. Если съемочная группа ее бросит, она останется ни с чем. Никем. Она цеплялась за них, словно за спасательный плот.

– Поучаствовать в шоу талантов на пользу фильма – это Бо хорошо придумала, – сказала она.

Он кивнул:

– Думаю, да.

– Ты не всегда одобряешь ее идеи, – улыбнулась она.

Он с видимым облечением сказал ей правду:

– Нет, далеко не всегда. И насчет этой идеи не очень уверен. Решать тебе, и только тебе.

– А как ты относишься к этому конкурсу талантов? – спросила она.

Он почесал лицо, прищурился, обдумывая ответ.

– Я там работал, – буркнул он. – Звуковиком.

– Это не ответ.

– Тебя не проведешь, – усмехнулся он. – Ну что ж, конкурс – это риск. Можно пройти просмотр и не попасть в следующий раунд. Толпа может тебя полюбить, а может возненавидеть, поди знай. Бывает и так, что отборочный проходят удачно, а потом зрители буквально сгоняют человека со сцены. Но возможно, ты пройдешь отбор, а потом победишь. И с этого момента перед тобой откроется множество путей. Все зависит от того, чего ты хочешь в жизни.

– А если проиграю?

Он обдумал и этот вариант.