И только когда я уже спускалась в столовую, пришла запоздалая мысль: если ректор дал мне ключ от ванной, значит ли это, что он не собирается увольнять меня в ближайшее время?

В холле и около столовой было подозрительно безлюдно, зато внутри… Вчера здесь не было столько людей. Казалось, в это утро вся академия решила позавтракать в одно и то же время. Волнение усилилось, когда при моем появлении все резко замолчали, устремив на меня взгляды, а затем я увидела ректора.

– Тэра Гранд, – он шагнул ко мне, – вы задерживаетесь.

Он что, собирается отчитывать меня при всех?

– Простите, но… – Я собиралась напомнить, что до лекции еще полчаса, но Итан Мадейро поднял руку, призывая всех к тишине.

– Гадриель, Коллинс, Бинг, – позвал он.

Я все меньше понимала, что происходит. Лео Гадриель и два его приятеля вышли вперед, хмурые и притихшие.

– Эти курсанты хотят вам что-то сказать, тэра Гранд. – Ректор потер подбородок. – При всех. Гадриель!

– Мы просим у вас прощения, тэра Гранд, – произнес тот в наступившей тишине. – За то, что сделали вчера. Эта была неудачная шутка.

Так вот оно что… Значит, это были они?

– Неудачная шутка? – осведомился ректор тоном, не сулившим ничего хорошего.

– Проступок. Серьезный проступок, который никогда не повторится, клянусь всеми богами! – горячо сказал Гадриель. – Мы раскаиваемся в этом, тэра Гранд.

– Простите, тэра Гранд.

– Простите, – эхом повторили его друзья.

– Шутка была не смешная, согласна, – отозвалась я тихо. В смятении, в котором я сейчас находилась, было трудно сохранять самообладание. Особенно давило, что все происходило на глазах такой толпы. – Надеюсь, подобное действительно больше никогда не повторится.

– Одних слов мало, – резко проговорил ректор. – От меня они наказание уже получили. Но этого недостаточно. Тэра Гранд, вы тоже можете придумать им наказание. Свое.

– Наказание? – совсем растерялась. – Я?

– Это будет справедливо. Вы пострадали и вольны наказать их, как пожелаете, – подтвердил Итан Мадейро.

Да уж, к такому я точно готова не была, но что ж… Меня внезапно озарило.

– Я знаю, какое наказание им назначить, – уже увереннее и громче сказала я.

Гадриель вскинул на меня испуганный и в то же время удивленный взгляд. Похоже, не думал, что я все же смогу на это решиться. Ректор тоже повернулся ко мне, изогнув вопросительно бровь.

– Если вы не возражаете, господин ректор… – Я бросила на него быстрый взгляд. – Я еще вчера хотела вас об этом попросить. Мне нужны помощники, чтобы привести аудиторию, которую вы выделили под языковедение, в приличный вид. И я считаю, что студенты Гадриель, Коллинс и Бинг прекрасно справятся с этой работой. Это и будет их наказание от меня.

Ректор на миг прикрыл рукой рот, пряча усмешку. «Надо же, – некстати мелькнула мысль. – Он все же умеет улыбаться».

– Что ж, – наконец изрек Итан Мадейро. – Если вы, тэра Гранд, так желаете… Эти трое в полном вашем распоряжении столько времени, сколько вам будет нужно. Гадриель, Коллинс, Бинг, вы все слышали?

– Да, – нестройным хором ответили те.

– В таком случае все свободны. Приятного аппетита! – бросил ректор студентам и стремительно покинул столовую.

А я ведь даже не успела поблагодарить его за одежду и ключ от ванной.

– Что вчера произошло? – стоило мне приблизиться к столам преподавателей, задал вопрос Дейдарк.

– А вы не в курсе? – осторожно спросила я.

– Нет, – ответил Бигельтон, сидящий здесь же, – эта сцена покаяния для всех нас стала неожиданностью. Что натворила эта тройка?

– Уже не важно. – Я слабо улыбнулась. Раз никто не знает, это к лучшему. А рассказывать самой о вчерашнем инциденте было неловко. – Главное, конфликт исчерпан.

– Хороший же конфликт, раз ректор лично решил поучаствовать в его разрешении! – Бигельтон глянул на меня с любопытством и даже без усмешки.

– Обычно это поручается Гварту. Он у нас по воспитательной части, – добавил Ричард Лоуд.

Вот как… Отчего-то щекам снова стало горячо, но я ответила как можно равнодушнее:

– Возможно, это потому, что ректор стал невольным свидетелем той сцены, вот и решил так поступить.

– Возможно, – согласился Лоуд, а остальные промолчали.

Только Дейдарк не смог этого так оставить. Он увязался за мной после завтрака и настойчиво повторил:

– Что вчера произошло? Мне-то ты можешь сказать? Я ведь, если захочу, все разузнаю уже к следующей лекции. Поэтому будет лучше, если ты поделишься всем сама, а то новость дойдет до меня, обросшая сплетнями.


В том, что сплетни будут, Дейдарк был прав. Сомневаюсь, что этот инцидент удастся утаить. Рано или поздно события вчерашнего вечера станут всеобщим достоянием.

– Глупая шутка, ты же слышал, – отозвалась я. – Украли мою одежду, пока я мылась в бане. Вот и все.

– И все? – Дейдарк остановился и преградил мне дорогу. – Ты так спокойно об этом говоришь?

– Уже да, – вздохнула и попыталась его обойти.

Но он задержал меня за руку.

– Почему ты не пришла ко мне сразу? Не рассказала? И вообще, почему пошла одна в баню, я же предлагал проводить тебя!

– Потому что хотела это сделать в одиночестве, понимаешь? – Я высвободила руку из его хватки. Получилось довольно резко, отчего я слегка устыдилась. Может, все же перегибаю палку? Вдруг Дейдарк искренен в своем желании помочь, а я тут грублю? Поэтому немного сбавила обороты. – Кроме того, все уже решилось. И даже место, где я в будущем могу спокойно принимать ванну, нашлось. Спасибо ректору.

– Быстро же ты его к себе расположила. – В тоне Дейдарка внезапно проскочила едкая нотка. Но тут его отвлек шум и агрессивные крики.

Я тоже обернулась, и сердце испуганно дернулось: недалеко от моей аудитории явно намечалась какая-то заварушка. Дейдарк уже рванул туда, я поспешила за ним.

– А ну, разошлись! – Дейдарк оттолкнул какого-то парня, пытаясь пробраться к эпицентру драки.

Впрочем, драки как таковой не было. Зато был Лео Гадриель, прижатый к стене пятикурсником Анаэлем Дисантом. Темный эльф, схватив Гадриеля за горло, гневно выговаривал ему прямо в лицо:

– Таармирох! Что ты с ней сделал? Ваал! Как посмел оскорбить? Отвечай!

– Да отстань ты! – Гадриель, весь красный от натуги, уже хрипел. На кончиках пальцев его вспыхивали искры магии, однако в таком положении применить ее не получалось. Эльф был во многом сильнее его. – Я извинился! И какое тебе дело, а?

– Что здесь происходит? – Дейдарк оказался уже рядом.

– Отпустите его! – потребовала я, поравнявшись с эльфом.

Тот, увидев меня, встрепенулся, но хватку не ослабил.

– Тэра, – проговорил эльф уже совсем иным тоном, – я никому не позволю очернить и унизить вас. Унижая вас, унижают меня. Кто посмеет тронуть вас пальцем или оскорбить словом, будут иметь дело со мной, Анаэлем Дисантом.

Обескураженная таким заявлением, я на миг потеряла дар речи. Но потом взяла себя в руки и сказала:

– Благодарю за участие, тэр Дисант, однако умерьте свой пыл. Достаточно! – Я указала на Гадриеля. – Отпустите его немедленно! Не видите? Он задыхается!

– Если тэра просит… – Эльф разжал пальцы. Гадриель, хватаясь за горло, сполз по стенке.

– Тэра требует! – подтвердила я. – И больше чтобы подобного самосуда не повторялось! Виновникам уже вынесено наказание, и на этом конфликт исчерпан.

– Вы не понимаете, тэра! – тихо прорычал эльф. Его глаза возмущенно сверкнули.

– Курсант Дисант, – строго произнес Дейдарк, – отправляйтесь на лекцию. Сейчас же. Иначе тоже получите выговор за нарушение дисциплины. Надеюсь, вы не забыли, что драки на территории академии под строгим запретом?

Эльф перевел негодующий взгляд с Дейдарка на меня, тихо произнес на своем языке «кайа!» – и пошел прочь.

– Что он там сказал? – раздраженно проговорил Дейдарк, провожая его взглядом.

– Ругательство, – солгала я.

«Моя», – произнес эльф на самом деле.

«Моя?» – мысленно повторила я, и у меня по спине пробежал холодок. Надеюсь, это не то, о чем я подумала, иначе для полного счастья мне не хватало проблем с темным эльфом.

– А вы как, курсант Гадриель? – между тем спрашивал Дейдарк. – Если шею вам не свернули, тогда следуйте в аудиторию. От занятий вас никто не освобождал. И все остальные зрители – тоже разошлись!

– Я бы сам свернул шею каждому из этой тройки, – шепнул он мне, уходя. – Справишься с ними?

– Справлюсь, – заверила я и направилась в свою аудиторию.

По расписанию у меня как раз стоял третий курс.

Я подождала, пока все войдут и рассядутся. Патрик Боуи уже занял первую парту и с нескрываемым злорадством смотрел на проходящих мимо Гадриеля и двух его приятелей.

– Тэр Гадриель, – окликнула я. – Если вы себя неважно чувствуете, разрешаю прогуляться до озера Исцеления.

– Не надо. Я хорошо себя чувствую, – огрызнулся он, с размаху падая на стул за самой дальней партой. Тот скрипнул под его весом и качнулся.

– Что ж, прекрасно. Только пожалейте стул, иначе придется ремонтировать еще и его, – отозвалась я. – А теперь переходим к занятиям. Сегодня начнем изучать язык наших самых дальних союзников – адрийский. – Я с полуулыбкой посмотрела на Дерика Румона. – Тем более вашей группе повезло больше остальных – с вами учится его носитель, поэтому с практикой у вас точно не будет никаких проблем.

Занятие в целом прошло неплохо, даже продуктивно. Сальных взглядов и ухмылок сегодня было уже меньше, правда, пришлось одернуть пару раз того же Гадриеля и Боуи, которые не упускали возможности позадирать друг друга. Зато удалось вовлечь в учебный процесс адрийца Румоса, и он охотно демонстрировал примеры произношения тех фраз, которые я просила. И только Элизабет Майлз продолжала вести со мной одну ей ведомую войну – время от времени я по-прежнему ловила на себе ее тяжелые взгляды. Еще утром, до занятия, у меня была мысль предложить ей тоже иногда пользоваться моей ванной, однако теперь это желание померкло.