Последние три гранд-герцога изрядно расширили свои владения, отщипнув куски от Брезальды и овладев длинной полосой побережья. Они также основали колонии и фактории на островах Моря Фантомов и присоединились к экспансии, которую государства Тегрии, Старого Света, осуществляли на землях Берланда, западного материка.
Про Альфонсо Мервани, нынешнего владыку Наргонда, говорили, что однажды он станет королем, если только покончит с распрями в собственном доме. Пока что амбициям герцога препятствовали патриции из старых родов, составляющие большинство в Сенате. Они помнили, что грандгерцоги Мервани происходят от бастарда из Керании, и не могли им этого простить. Альфонсо пытался с помощью военных побед заручиться поддержкой простого народа. Против Брезальды он направлял и регулярный флот, и каперов. Последних – когда предстояло особенно жаркое дело, а рисковать людьми не хотелось. Именно в качестве капера молодой тогда Патрик начал свою карьеру.
«Много воды утекло с той поры, еще больше крови. Посмотрим, захочет ли Альфонсо со мной знаться. Он мне, если разобраться, кое-чем обязан. Глядишь, и поможет, если совесть совсем не утратил». Лишние деньги не помешали бы, а еще лучше – собственное судно.
Патрик испытывал некоторые сомнения, пойдет ли герцог им навстречу. Его старый наниматель никогда не отличался особой сентиментальностью. Не существовало никаких гарантий, что он станет связываться с беглецами, которых разыскивает новый тельгардский король. «Если не выгорит – поплывем обычным кораблем. Надеюсь, они еще ходят в Гвенхейд».
Путешественники достигли Наргонда на следующий день после того, как миновали пограничную заставу. Перед этим они заночевали в кои-то веки не в поле, а на вполне приличном постоялом дворе. Делвин, как заметил Патрик, изрядно напился, а после заперся в отдельной комнате с Астрид. Граф Телфрин не стал придавать этому особого значения, хотя и приметил косой взгляд Боба. Впрочем, вскоре одноглазый солдат уже сидел в обнимку с местной подавальщицей, угощая ее пивом из своей кружки, и травил походные байки. Девушка охотно смеялась.
Луис, расположившийся рядом с Патриком за стойкой, глотнул вина.
– Что скажете про увлечение Дирхейла? – спросил он тихо.
– Молодые люди познают радости любви. Нам ли за них не радоваться?
– Лорд Дирхейл и крестьянская дочь… Считаете, он не бросит ее?
– Обязательно бросит. – Патрик тоже взялся за вино. – Что еще ему остается? Единственный наследник феода, имеющий право заседать в Совете, должен жениться на такой же, как он сам, дворянке. Если не желает ославиться позором на все королевство. Сомневаюсь, что наш капитан рискнет репутацией ради любви. Если он женится на Астрид, свет не примет ее, а дети от этого брака будут считаться худородными. Им сложно будет найти себе пару. Разве что среди каких-нибудь разбогатевших мещан. Так что, конечно, он бросит ее, как только придет время.
– Считаете это капризом?
– И довольно жестоким. Но наш друг Делвин, кажется, человек не особенно добрый. Иначе бы задумался, что творит.
Марта, слушавшая их разговор, подсела поближе. Она тоже пила, хотя и поменьше других. Последние дни Патрик не спускал с нее глаз. Происшествие в стране мертвых, на первый взгляд, не оставило в девушке ни малейшего следа. Дух принца Аматриса, если он в самом деле пребывал внутри Марты, пока ничем не выдал себя. Пару раз Патрик подумывал вызвать его, чтобы наконец поговорить, но так и не решился. Для этого требовалось уединение. Он не желал уводить девушку в кусты под насмешливыми взглядами всего отряда. Довольно того, что солдаты посмеиваются над Астрид.
– А вы, граф Телфрин? – спросила Марта. – Что насчет ваших аристократических принципов? Вы бы стали жертвовать репутацией ради любви? – Ее щеки раскраснелись, на губах играла улыбка. Вопрос был задан словно бы невзначай. Напряжение, владеющее девушкой, выдавал лишь ее внимательный взгляд.
– Если бы влюбился, непременно бы женился. Какой смысл в любви без брака? Это как есть несоленое мясо. К сожалению, я не влюблен.
Губы Марты обиженно изогнулись.
– Совсем ни капельки? Ни вот столечки ни в кого не влюблены?
– Только в хорошее вино, добрую дорогу и верных друзей. – Патрик с ироничной улыбкой приложился к бокалу. – Это единственная любовь, которую заслужил старик вроде меня.
– Вы не старик, граф Телфрин. Хватит на себя наговаривать.
– Полноте, сударыня. Я старик. А еще убийца, бродяга, пьяница и мот. Прошу, чтобы вы хорошенько это запомнили. – Голос Патрика сделался жестким. Он неожиданно почувствовал злость. «Призраки сказали совершенно правильно. Девчонка ходит за мной хвостом и едва не вешается на шею. А точнее, вешается, когда другие не видят. Ничего хорошего из такого не выйдет, и лучше ей поскорее это понять». – Если вы питаете на мой счет какие-то романтические иллюзии, советую их оставить. Видите, как госпожа Шефер ухлестывает за господином Дирхейлом? Пройдет еще месяц, и ее любовь разобьется на осколки. Если мы все до того доживем, конечно.
– Вы не такой человек, как капитан Дирхейл. Не сравнивайте себя с ним.
– Разумеется. Я много хуже. – Патрик выпил еще. – У меня руки по локоть в крови, если вы не заметили. Капитан Дирхейл служит короне, я всю жизнь служил только амбициям, алчности и жажде славы. Я опозорил свою семью и свел в могилу мать, пролившую обо мне океан слез. Я не заслуживаю, чтобы юная особа вроде вас видела во мне кого-то помимо друга и наставника. Я охотно поделюсь с вами знаниями, опытом, искусством стрелять из пистолета или драться на шпагах. Но не рассчитывайте на большее, пожалуйста.
Марта встала и взяла свой бокал. Ее взгляд, устремленный на Патрика, похолодел, а улыбка бесследно пропала.
– Я пойду к солдатам, – сказала она. – Они вроде что-то смешное рассказывают.
– Зачем вы так? – спросил Луис, когда Марта ушла. – Она же вас любит. Это каждый заметит.
– Вот именно потому, что любит. – Патрик залпом допил свой бокал. «Вино так не пьют, но что поделать, если на душе кошки скребут». – Эй, хозяин! – крикнул он трактирщику, который сам чахнул над кружкой с элем. – Обнови, будь любезен! – По стойке покатилась монета. – И плесни виски – на два пальца сначала.
– Рискованная затея, – заметил Луис. – Необдуманная и губительная, я бы сказал.
– Ты меня знаешь. Две чашки кофе с утра, и буду как новенький.
– Я сначала решил, она стала вашей любовницей, – осторожно заметил бывший дворецкий, когда Патрику принесли его выпивку. – Когда вы начали проводить вместе вечер за вечером, сидя у камина и болтая о всякой всячине.
– У камина, а не в спальне, заметь. – Телфрин осторожно выпил. В глазах на миг потемнело, но сразу же прояснилось. «Крепкая отрава. То, что нужно, если ищешь немного забвения». – Или это настолько странно, если джентльмен решил присмотреть за юной леди? У бедняжки больше никого толком нет. Должен же я был позаботиться о ней. Она мечтала о приключениях, вот я и учил ее тому, что знаю. Со временем эта дурь прошла бы сама. Марта нашла бы жениха, а я снабдил бы ее приданым, ко всеобщему счастью. Кто мог предположить, что все так повернется?
– Многие могли бы. К несчастью, вы никогда не умели смотреть наперед, капитан.
– Давай осуждай меня теперь, скотина. – Патрик от души хлебнул получившейся смеси. – Или, может, выйдем на двор? – спросил он, блаженно чувствуя, как затуманивается рассудок и становится легко на душе. Привычная тоска отступила. Ненадолго. Пока не пройдет опьянение. – Мои кулаки чешутся без приличной драки. Не размять ли мне их о твое лицо, если ныть не закончишь?
– Благодарю покорно, мои зубы мне еще дороги. Трактирщик, – повысил голос Луис. – Мне того же самого, пожалуйста, что пьет мой друг. С виски на два пальца.
– Вот, значит, как? – ухмыльнулся Патрик. – А мне мораль читаешь.
– Мне что-то тоже невесело. Вы знаете, капитан… – Луис немного помедлил, подождав, пока трактирщик наполнит бокал. – Сдается мне, ничем хорошим наша затея обернуться не может. Все с самого начала пошло скверно. Потеряли столько людей… Дальше будет только хуже, мне кажется.
– Доживем до этого хуже, а там видно будет. – Патрик чокнулся бокалом с товарищем. – Именно поэтому я и не хочу, чтобы Марта в меня влюблялась. – Он проследил взглядом за девушкой. Та сидела теперь с солдатами и слушала их россказни с самым обыденным видом. «Хорошая попытка, но меня не обманешь». – Все мы стоим в шаге от могилы – того и гляди сорвемся в нее. Глупо тешиться любовью, когда костлявая скалится у ворот. Дирхейл этого не сознает. Может, слишком глуп или молод. Но хватит об этом. Давай лучше пить, Луис. Пить и не забивать голову ерундой. Завтра многое предстоит сделать.
Северянин коротко кивнул. Он не был согласен с Патриком, Телфрин хорошо это видел, но хотя бы перестал спорить. «Замечательно. Мне еще пререканий не хватало. Довольно, что я почти две недели трясся в седле по буеракам и гатям непонятно ради чего». На душе по-прежнему кошки скребли, но искрящийся бокал, к счастью, сулил покой, пусть даже и временный.
На следующий день, ближе к двенадцати, показался город, окруженный многочисленными предместьями. Стены, воздвигнутые еще при Брезальде, когда Наргонд оставался ее торговой факторией, широким полукругом окружали столицу герцогства. Сложенные из привезенного с Лейденских гор белого камня, они поднимались ввысь, оскалившись башнями. Вдоль парапетов прохаживались дозорные, их броня сверкала на солнце. Знамена рода Мервани развевались на свежем ветру.
Чтобы въехать в городские ворота, опять пришлось заплатить пошлину, и довольно приличную. Боб Кренхилл в сердцах пробормотал что-то про грабеж. Патрик, после вчерашнего ощущавший тошноту и головную боль, кинул стражнику очередной мешочек с монетами.
– У вас тоже есть деньги, – сказал Патрик Делвину, когда они въехали в пролегающий под стеной длинный холодный туннель. – Это не слишком справедливо, должен заметить. Второй раз подряд за проезд плачу я. Вы не собираетесь раскошелиться хотя бы в дальнейшем?
– Мне следует думать об отряде, граф. Я и без того плачу за постой в трактирах. Плачу за ужин, плачу за уход за лошадьми. Уверен, что вы вывезли из Димбольда немало денег. Не вижу проблемы, почему бы вам не потратить хотя бы малую их часть.
– Я вижу проблему. Вот так, пенс за пенсом, и спускаются на ветер целые состояния. Но будь по-вашему, ладно, – пробурчал Патрик.
Они засиделись с Луисом до полуночи, постоянно заказывая один и тот же коктейль, а потом оба блевали, и хорошо, что на дворе, а не в трактирной зале. Патрик с трудом добрался до постели и заснул, не раздеваясь и даже не снимая сапог. Проснулся он на рассвете от немыслимой жажды. Марта с самого утра избегала графа. Она держалась неприветливо и разговаривала сухо. Даже ехала не бок о бок, как раньше, а в середине отряда, подле Кренхилла и Лоттерса. «Наговорил я вчера, конечно», – запоздалое раскаяние кольнуло иглой. Возвращение в любимый город получалось нерадостным.
На Привратной площади Патрика немедленно оглушили суета и шум. Кричали торговцы, чьи ряды выстроились напротив въезда в город, суетились люди в толпе, столбом вилась в воздухе пыль. Патрик заприметил одного уличного мальчишку, крутившегося промеж прохожих. Вполне обычного на вид – бойкого, босоного и чумазого, из тех, что норовят стащить кошелек у зазевавшегося гуляки. Граф Телфрин наклонился и ловко ухватил мальца за плечо. Тот немедленно взвизгнул.
– Эй, дяденька, отпустите! Я не воровал ничего, небом клянусь!
«Ничего, разумеется – пока что. Зато примеривался вон к тому пьяному господину в синем жакете, который шатается без охранника и точно не заметит, если у него срежут кошелек».
– Отпущу, непременно. Заработать хочешь? Мне нужен посыльный.
– Чего доставить? – Парень сразу оживился. – Письмо или на словах передать?
– Достаточно на словах. Два слова буквально. Нет, три: «Креветка вошла в порт. Капитан ищет отца». Запомнил?
– Плевое дело. Кому отнести?
– Ресторация Джованни Феретти, найти Старого Тони. Он там работает. – «Я надеюсь».
– Темное место, – насупился оборванец. – Идти даже боязно. Деньги вперед.
Патрик вытащил серебряную монету и протянул мальчику:
– Получишь еще три, когда доставишь ответ. Чтобы пропустили к Феретти, скажи: «Веселая луна смеется звонко». Тогда проблем с привратником не будет. Затем найдешь нас на Первой Портовой, в гостинице Карло Варлони. Спроси капитана Телфрина, тебя сразу отведут куда надо.
Мальчишка аж присвистнул:
– Капитан Телфрин! Знаю такого. Только он же подох. Один против трех галеонов.
– Сам ты подох, – отвесил Патрик оплеуху оборванцу. – Это я. Дуй живо.
Парень ошалело поглядел на Телфрина, но все же схватил монету и кинулся исполнять поручение. Патрик проводил его задумчивым взглядом. «Понадеемся, что желание получить еще три серебряных перевесит у него страх идти в темное место, где собирается половина всех местных головорезов».
– Почему вы уверены, что в гостинице найдутся свободные места? – спросил Делвин.
– Потому что знаю хозяина. Карло всегда держит для меня несколько комнат свободными. Даже если нет – вышвырнет парочку простофиль на улицу. Он мой бывший боцман.
– Так вот где осела ваша команда, граф. Занялись честным бизнесом – все как один.
– Многие из них осели на дне морском, капитан.
Делвин, стоит отдать ему должное, не стал развивать эту тему.
Гостиница «Кальмар и Чайка» располагалась возле набережной, на Первой Портовой улице, огибающей бухту. Это было трехэтажное здание с фасадом, покрытым желтой штукатуркой. Прямо напротив окон стояли у причала кособокие рыбацкие шхуны, обычно выходящие в море за сельдью, тунцом и кефалью. У входа обнаружилось несколько экипажей, двери конюшен были широко распахнуты.
Карло обосновался не в самой фешенебельной части набережной, стоит отметить. То ли дело причалы с первого по двадцатый, где швартуются океанские корабли. В их окрестностях имелись заведения куда посолидней, предназначенные для курсирующих вдоль побережья в летний сезон богачей. Впрочем, зато здесь было относительно недорого, а еще уютно и чисто. Карло слыл знатным аккуратистом, еще когда ходил на «Креветке», и, сойдя на сушу, старым привычкам не изменил. Его гостиница славилась чистыми постелями – ни одного клопа, прямо как в отелях для высоких особ.
Патрик спрыгнул с коня и огляделся. За прошедшие годы гостиница, выкупленная его боцманом у прежнего владельца, ничуть не изменилась. Фасад, судя по виду, обновляли совсем недавно, в этом году. Окна первого этажа были широко распахнуты, из них долетала бойкая мелодия – кто-то играл на пианино.
Дирхейл тоже соскочил на землю.
– Говорите, нам здесь будут рады?
– Безусловно. Поднимемся сперва вдвоем, потолкуем с хозяином, и можно будет заводить коней. Уверен, не будет никаких проблем.
– Хорошо. Подождите немного, мы с графом скоро вернемся, – приказал Делвин остальным.
Внутри оказалось светло и просторно. Под сапогами мягко пружинил паркет, выложенный светлыми дубовыми досками. С потолка свисали хрустальные люстры, сейчас не горевшие; на стенах были развешаны картины – парусники, качающиеся на лазоревых волнах. За круглыми деревянными столиками и вдоль стойки разместились, выпивая и обедая, пестрые, но не слушком шумные компании. В основном матросы и рабочие из доков, заскочившие на ланч, как определил Патрик, скользнув по ним быстрым взглядом.
За пианино сидел, закинув ногу за ногу, худощавый мужчина в черно-рыжем колете с пышным воротником. Его пальцы плавно скользили по клавишам, смуглое лицо выражало задумчивость, некогда черные волосы были изрядно тронуты сединой. Именно к нему граф Телфрин и направился, лавируя между столиками. Мимоходом он схватил недопитую кружку пива, оставленную кем-то из посетителей, и отхлебнул. Голове стало немного полегче.
– Доброго дня, мастер Варлони! Найдутся свободные апартаменты на роту солдат?
Карло Варлони, а это был именно он, скосил глаза на визитеров. Если хозяин заведения и оказался удивлен появлением Патрика, то совершенно не подал виду. Трактирщик неторопливо встал и пожал Патрику руку. В левой руке Телфрин продолжал держать кружку с пивом.
– Капитан Телфрин? Сколько холодных зим, сколько благодатных лет! – Хватка Варлони ничуть не ослабла. Взгляд тоже оставался твердым. – Не ожидал встретить. Полагал, вы давно отправились на тот свет, сраженный неумеренным пьянством.
Про Альфонсо Мервани, нынешнего владыку Наргонда, говорили, что однажды он станет королем, если только покончит с распрями в собственном доме. Пока что амбициям герцога препятствовали патриции из старых родов, составляющие большинство в Сенате. Они помнили, что грандгерцоги Мервани происходят от бастарда из Керании, и не могли им этого простить. Альфонсо пытался с помощью военных побед заручиться поддержкой простого народа. Против Брезальды он направлял и регулярный флот, и каперов. Последних – когда предстояло особенно жаркое дело, а рисковать людьми не хотелось. Именно в качестве капера молодой тогда Патрик начал свою карьеру.
«Много воды утекло с той поры, еще больше крови. Посмотрим, захочет ли Альфонсо со мной знаться. Он мне, если разобраться, кое-чем обязан. Глядишь, и поможет, если совесть совсем не утратил». Лишние деньги не помешали бы, а еще лучше – собственное судно.
Патрик испытывал некоторые сомнения, пойдет ли герцог им навстречу. Его старый наниматель никогда не отличался особой сентиментальностью. Не существовало никаких гарантий, что он станет связываться с беглецами, которых разыскивает новый тельгардский король. «Если не выгорит – поплывем обычным кораблем. Надеюсь, они еще ходят в Гвенхейд».
Путешественники достигли Наргонда на следующий день после того, как миновали пограничную заставу. Перед этим они заночевали в кои-то веки не в поле, а на вполне приличном постоялом дворе. Делвин, как заметил Патрик, изрядно напился, а после заперся в отдельной комнате с Астрид. Граф Телфрин не стал придавать этому особого значения, хотя и приметил косой взгляд Боба. Впрочем, вскоре одноглазый солдат уже сидел в обнимку с местной подавальщицей, угощая ее пивом из своей кружки, и травил походные байки. Девушка охотно смеялась.
Луис, расположившийся рядом с Патриком за стойкой, глотнул вина.
– Что скажете про увлечение Дирхейла? – спросил он тихо.
– Молодые люди познают радости любви. Нам ли за них не радоваться?
– Лорд Дирхейл и крестьянская дочь… Считаете, он не бросит ее?
– Обязательно бросит. – Патрик тоже взялся за вино. – Что еще ему остается? Единственный наследник феода, имеющий право заседать в Совете, должен жениться на такой же, как он сам, дворянке. Если не желает ославиться позором на все королевство. Сомневаюсь, что наш капитан рискнет репутацией ради любви. Если он женится на Астрид, свет не примет ее, а дети от этого брака будут считаться худородными. Им сложно будет найти себе пару. Разве что среди каких-нибудь разбогатевших мещан. Так что, конечно, он бросит ее, как только придет время.
– Считаете это капризом?
– И довольно жестоким. Но наш друг Делвин, кажется, человек не особенно добрый. Иначе бы задумался, что творит.
Марта, слушавшая их разговор, подсела поближе. Она тоже пила, хотя и поменьше других. Последние дни Патрик не спускал с нее глаз. Происшествие в стране мертвых, на первый взгляд, не оставило в девушке ни малейшего следа. Дух принца Аматриса, если он в самом деле пребывал внутри Марты, пока ничем не выдал себя. Пару раз Патрик подумывал вызвать его, чтобы наконец поговорить, но так и не решился. Для этого требовалось уединение. Он не желал уводить девушку в кусты под насмешливыми взглядами всего отряда. Довольно того, что солдаты посмеиваются над Астрид.
– А вы, граф Телфрин? – спросила Марта. – Что насчет ваших аристократических принципов? Вы бы стали жертвовать репутацией ради любви? – Ее щеки раскраснелись, на губах играла улыбка. Вопрос был задан словно бы невзначай. Напряжение, владеющее девушкой, выдавал лишь ее внимательный взгляд.
– Если бы влюбился, непременно бы женился. Какой смысл в любви без брака? Это как есть несоленое мясо. К сожалению, я не влюблен.
Губы Марты обиженно изогнулись.
– Совсем ни капельки? Ни вот столечки ни в кого не влюблены?
– Только в хорошее вино, добрую дорогу и верных друзей. – Патрик с ироничной улыбкой приложился к бокалу. – Это единственная любовь, которую заслужил старик вроде меня.
– Вы не старик, граф Телфрин. Хватит на себя наговаривать.
– Полноте, сударыня. Я старик. А еще убийца, бродяга, пьяница и мот. Прошу, чтобы вы хорошенько это запомнили. – Голос Патрика сделался жестким. Он неожиданно почувствовал злость. «Призраки сказали совершенно правильно. Девчонка ходит за мной хвостом и едва не вешается на шею. А точнее, вешается, когда другие не видят. Ничего хорошего из такого не выйдет, и лучше ей поскорее это понять». – Если вы питаете на мой счет какие-то романтические иллюзии, советую их оставить. Видите, как госпожа Шефер ухлестывает за господином Дирхейлом? Пройдет еще месяц, и ее любовь разобьется на осколки. Если мы все до того доживем, конечно.
– Вы не такой человек, как капитан Дирхейл. Не сравнивайте себя с ним.
– Разумеется. Я много хуже. – Патрик выпил еще. – У меня руки по локоть в крови, если вы не заметили. Капитан Дирхейл служит короне, я всю жизнь служил только амбициям, алчности и жажде славы. Я опозорил свою семью и свел в могилу мать, пролившую обо мне океан слез. Я не заслуживаю, чтобы юная особа вроде вас видела во мне кого-то помимо друга и наставника. Я охотно поделюсь с вами знаниями, опытом, искусством стрелять из пистолета или драться на шпагах. Но не рассчитывайте на большее, пожалуйста.
Марта встала и взяла свой бокал. Ее взгляд, устремленный на Патрика, похолодел, а улыбка бесследно пропала.
– Я пойду к солдатам, – сказала она. – Они вроде что-то смешное рассказывают.
– Зачем вы так? – спросил Луис, когда Марта ушла. – Она же вас любит. Это каждый заметит.
– Вот именно потому, что любит. – Патрик залпом допил свой бокал. «Вино так не пьют, но что поделать, если на душе кошки скребут». – Эй, хозяин! – крикнул он трактирщику, который сам чахнул над кружкой с элем. – Обнови, будь любезен! – По стойке покатилась монета. – И плесни виски – на два пальца сначала.
– Рискованная затея, – заметил Луис. – Необдуманная и губительная, я бы сказал.
– Ты меня знаешь. Две чашки кофе с утра, и буду как новенький.
– Я сначала решил, она стала вашей любовницей, – осторожно заметил бывший дворецкий, когда Патрику принесли его выпивку. – Когда вы начали проводить вместе вечер за вечером, сидя у камина и болтая о всякой всячине.
– У камина, а не в спальне, заметь. – Телфрин осторожно выпил. В глазах на миг потемнело, но сразу же прояснилось. «Крепкая отрава. То, что нужно, если ищешь немного забвения». – Или это настолько странно, если джентльмен решил присмотреть за юной леди? У бедняжки больше никого толком нет. Должен же я был позаботиться о ней. Она мечтала о приключениях, вот я и учил ее тому, что знаю. Со временем эта дурь прошла бы сама. Марта нашла бы жениха, а я снабдил бы ее приданым, ко всеобщему счастью. Кто мог предположить, что все так повернется?
– Многие могли бы. К несчастью, вы никогда не умели смотреть наперед, капитан.
– Давай осуждай меня теперь, скотина. – Патрик от души хлебнул получившейся смеси. – Или, может, выйдем на двор? – спросил он, блаженно чувствуя, как затуманивается рассудок и становится легко на душе. Привычная тоска отступила. Ненадолго. Пока не пройдет опьянение. – Мои кулаки чешутся без приличной драки. Не размять ли мне их о твое лицо, если ныть не закончишь?
– Благодарю покорно, мои зубы мне еще дороги. Трактирщик, – повысил голос Луис. – Мне того же самого, пожалуйста, что пьет мой друг. С виски на два пальца.
– Вот, значит, как? – ухмыльнулся Патрик. – А мне мораль читаешь.
– Мне что-то тоже невесело. Вы знаете, капитан… – Луис немного помедлил, подождав, пока трактирщик наполнит бокал. – Сдается мне, ничем хорошим наша затея обернуться не может. Все с самого начала пошло скверно. Потеряли столько людей… Дальше будет только хуже, мне кажется.
– Доживем до этого хуже, а там видно будет. – Патрик чокнулся бокалом с товарищем. – Именно поэтому я и не хочу, чтобы Марта в меня влюблялась. – Он проследил взглядом за девушкой. Та сидела теперь с солдатами и слушала их россказни с самым обыденным видом. «Хорошая попытка, но меня не обманешь». – Все мы стоим в шаге от могилы – того и гляди сорвемся в нее. Глупо тешиться любовью, когда костлявая скалится у ворот. Дирхейл этого не сознает. Может, слишком глуп или молод. Но хватит об этом. Давай лучше пить, Луис. Пить и не забивать голову ерундой. Завтра многое предстоит сделать.
Северянин коротко кивнул. Он не был согласен с Патриком, Телфрин хорошо это видел, но хотя бы перестал спорить. «Замечательно. Мне еще пререканий не хватало. Довольно, что я почти две недели трясся в седле по буеракам и гатям непонятно ради чего». На душе по-прежнему кошки скребли, но искрящийся бокал, к счастью, сулил покой, пусть даже и временный.
На следующий день, ближе к двенадцати, показался город, окруженный многочисленными предместьями. Стены, воздвигнутые еще при Брезальде, когда Наргонд оставался ее торговой факторией, широким полукругом окружали столицу герцогства. Сложенные из привезенного с Лейденских гор белого камня, они поднимались ввысь, оскалившись башнями. Вдоль парапетов прохаживались дозорные, их броня сверкала на солнце. Знамена рода Мервани развевались на свежем ветру.
Чтобы въехать в городские ворота, опять пришлось заплатить пошлину, и довольно приличную. Боб Кренхилл в сердцах пробормотал что-то про грабеж. Патрик, после вчерашнего ощущавший тошноту и головную боль, кинул стражнику очередной мешочек с монетами.
– У вас тоже есть деньги, – сказал Патрик Делвину, когда они въехали в пролегающий под стеной длинный холодный туннель. – Это не слишком справедливо, должен заметить. Второй раз подряд за проезд плачу я. Вы не собираетесь раскошелиться хотя бы в дальнейшем?
– Мне следует думать об отряде, граф. Я и без того плачу за постой в трактирах. Плачу за ужин, плачу за уход за лошадьми. Уверен, что вы вывезли из Димбольда немало денег. Не вижу проблемы, почему бы вам не потратить хотя бы малую их часть.
– Я вижу проблему. Вот так, пенс за пенсом, и спускаются на ветер целые состояния. Но будь по-вашему, ладно, – пробурчал Патрик.
Они засиделись с Луисом до полуночи, постоянно заказывая один и тот же коктейль, а потом оба блевали, и хорошо, что на дворе, а не в трактирной зале. Патрик с трудом добрался до постели и заснул, не раздеваясь и даже не снимая сапог. Проснулся он на рассвете от немыслимой жажды. Марта с самого утра избегала графа. Она держалась неприветливо и разговаривала сухо. Даже ехала не бок о бок, как раньше, а в середине отряда, подле Кренхилла и Лоттерса. «Наговорил я вчера, конечно», – запоздалое раскаяние кольнуло иглой. Возвращение в любимый город получалось нерадостным.
На Привратной площади Патрика немедленно оглушили суета и шум. Кричали торговцы, чьи ряды выстроились напротив въезда в город, суетились люди в толпе, столбом вилась в воздухе пыль. Патрик заприметил одного уличного мальчишку, крутившегося промеж прохожих. Вполне обычного на вид – бойкого, босоного и чумазого, из тех, что норовят стащить кошелек у зазевавшегося гуляки. Граф Телфрин наклонился и ловко ухватил мальца за плечо. Тот немедленно взвизгнул.
– Эй, дяденька, отпустите! Я не воровал ничего, небом клянусь!
«Ничего, разумеется – пока что. Зато примеривался вон к тому пьяному господину в синем жакете, который шатается без охранника и точно не заметит, если у него срежут кошелек».
– Отпущу, непременно. Заработать хочешь? Мне нужен посыльный.
– Чего доставить? – Парень сразу оживился. – Письмо или на словах передать?
– Достаточно на словах. Два слова буквально. Нет, три: «Креветка вошла в порт. Капитан ищет отца». Запомнил?
– Плевое дело. Кому отнести?
– Ресторация Джованни Феретти, найти Старого Тони. Он там работает. – «Я надеюсь».
– Темное место, – насупился оборванец. – Идти даже боязно. Деньги вперед.
Патрик вытащил серебряную монету и протянул мальчику:
– Получишь еще три, когда доставишь ответ. Чтобы пропустили к Феретти, скажи: «Веселая луна смеется звонко». Тогда проблем с привратником не будет. Затем найдешь нас на Первой Портовой, в гостинице Карло Варлони. Спроси капитана Телфрина, тебя сразу отведут куда надо.
Мальчишка аж присвистнул:
– Капитан Телфрин! Знаю такого. Только он же подох. Один против трех галеонов.
– Сам ты подох, – отвесил Патрик оплеуху оборванцу. – Это я. Дуй живо.
Парень ошалело поглядел на Телфрина, но все же схватил монету и кинулся исполнять поручение. Патрик проводил его задумчивым взглядом. «Понадеемся, что желание получить еще три серебряных перевесит у него страх идти в темное место, где собирается половина всех местных головорезов».
– Почему вы уверены, что в гостинице найдутся свободные места? – спросил Делвин.
– Потому что знаю хозяина. Карло всегда держит для меня несколько комнат свободными. Даже если нет – вышвырнет парочку простофиль на улицу. Он мой бывший боцман.
– Так вот где осела ваша команда, граф. Занялись честным бизнесом – все как один.
– Многие из них осели на дне морском, капитан.
Делвин, стоит отдать ему должное, не стал развивать эту тему.
Гостиница «Кальмар и Чайка» располагалась возле набережной, на Первой Портовой улице, огибающей бухту. Это было трехэтажное здание с фасадом, покрытым желтой штукатуркой. Прямо напротив окон стояли у причала кособокие рыбацкие шхуны, обычно выходящие в море за сельдью, тунцом и кефалью. У входа обнаружилось несколько экипажей, двери конюшен были широко распахнуты.
Карло обосновался не в самой фешенебельной части набережной, стоит отметить. То ли дело причалы с первого по двадцатый, где швартуются океанские корабли. В их окрестностях имелись заведения куда посолидней, предназначенные для курсирующих вдоль побережья в летний сезон богачей. Впрочем, зато здесь было относительно недорого, а еще уютно и чисто. Карло слыл знатным аккуратистом, еще когда ходил на «Креветке», и, сойдя на сушу, старым привычкам не изменил. Его гостиница славилась чистыми постелями – ни одного клопа, прямо как в отелях для высоких особ.
Патрик спрыгнул с коня и огляделся. За прошедшие годы гостиница, выкупленная его боцманом у прежнего владельца, ничуть не изменилась. Фасад, судя по виду, обновляли совсем недавно, в этом году. Окна первого этажа были широко распахнуты, из них долетала бойкая мелодия – кто-то играл на пианино.
Дирхейл тоже соскочил на землю.
– Говорите, нам здесь будут рады?
– Безусловно. Поднимемся сперва вдвоем, потолкуем с хозяином, и можно будет заводить коней. Уверен, не будет никаких проблем.
– Хорошо. Подождите немного, мы с графом скоро вернемся, – приказал Делвин остальным.
Внутри оказалось светло и просторно. Под сапогами мягко пружинил паркет, выложенный светлыми дубовыми досками. С потолка свисали хрустальные люстры, сейчас не горевшие; на стенах были развешаны картины – парусники, качающиеся на лазоревых волнах. За круглыми деревянными столиками и вдоль стойки разместились, выпивая и обедая, пестрые, но не слушком шумные компании. В основном матросы и рабочие из доков, заскочившие на ланч, как определил Патрик, скользнув по ним быстрым взглядом.
За пианино сидел, закинув ногу за ногу, худощавый мужчина в черно-рыжем колете с пышным воротником. Его пальцы плавно скользили по клавишам, смуглое лицо выражало задумчивость, некогда черные волосы были изрядно тронуты сединой. Именно к нему граф Телфрин и направился, лавируя между столиками. Мимоходом он схватил недопитую кружку пива, оставленную кем-то из посетителей, и отхлебнул. Голове стало немного полегче.
– Доброго дня, мастер Варлони! Найдутся свободные апартаменты на роту солдат?
Карло Варлони, а это был именно он, скосил глаза на визитеров. Если хозяин заведения и оказался удивлен появлением Патрика, то совершенно не подал виду. Трактирщик неторопливо встал и пожал Патрику руку. В левой руке Телфрин продолжал держать кружку с пивом.
– Капитан Телфрин? Сколько холодных зим, сколько благодатных лет! – Хватка Варлони ничуть не ослабла. Взгляд тоже оставался твердым. – Не ожидал встретить. Полагал, вы давно отправились на тот свет, сраженный неумеренным пьянством.