– Скоро все закончится, смертная. И для тебя, и для нас, – продолжая гаденько улыбаться, пообещал шаман или как его там.
– Гори в аду! – выплюнула в ненавистную рожу и чуть воздухом не подавилась, почувствовав, как земля под алтарем неожиданно дрогнула.
– Что за… – начал было накаи оборачиваясь.
Земля продолжала гудеть и трястись, возвращая меня к мыслям о дежавю и обо всем из него вытекающем. И минуты не прошло, как на поляне показался мой недавний знакомый с тыковками. Впрочем, сегодня великан был без тыковок, зато с самым зверским выражением на краснощеком лице. Уже не говорю про оскал – накаи отдыхают.
– Грр! – яростно прорычал он и сделал еще два шага.
Ровно столько ему понадобилось, чтобы поравняться с крылатыми.
– Грр, – уже не так грозно, скорее, ворчливо, а может, осуждающе, повторил он и, схватив жреца за шкирку, швырнул куда‑то в домики на деревьях.
Вместе со злосчастным клеймом.
Остальные накаи отскочили сами, без посильной помощи гиганта. А я была настолько ошеломлена и напугана всем происходящим, что вместо того чтобы упасть в обморок, вежливо поздоровалась с неожиданным гостем:
– Добрый день, господин Гхар. Вы за ингредиентом для супа?
Не уверена, что в котле мне будет лучше, но буду рада даже такой незначительной отсрочке.
– Ум? – глубокомысленно ответил великан, будто всерьез задумался над моим вопросом, после чего подцепил меня подушечками пальцев и переложил себе на ладонь.
Выпрямившись, обвел поселение накаи взглядом, снова поворчал утробно и, развернувшись, вместе со мной зашагал навстречу солнцу, оставляя позади вопящего от боли (кажется, бедолага обжегся) и выкрикивающего проклятия жреца, домики на деревьях и спящую красавицу королеву.
Наше путешествие оказалось коротким, а его финал меня несказанно порадовал. Сначала заметила высоко в небе темную точку, в которой спустя несколько мгновений узнала свою спасительницу – душку Арайну.
– Ты как, цела?! – взволнованно выпалила она и тут же, лихорадочно меня оглядывая, воинственно добавила: – Убью Хемерика!
– Я в порядке. Гхар вовремя появился, – ответила я, сползая с ладони присевшего на корточки гиганта. – Но как ты узнала? И он, – задрав голову, посмотрела на другого своего спасителя, – почему вдруг решил за мной явиться?
– Это я его попросила, – коротко улыбнулась Арайна. Поблагодарив великана, объяснила: – Понимала, что сама не успею, а Гхар, на счастье, был неподалеку. Мы, накаи, можем связываться телепатически с другими существами. Не только с гигантами, но и со всеми обитателями Средиземья.
Значит, мобильник она дома все‑таки не забыла.
– Но как узнала, что я в беде?
– Все из‑за твоего короля, – усмехнулась Арайна. – Порез на его руке подсказал. И, кажется, теперь я понимаю, кто именно удерживает тебя в нашем мире.
– Вовсе нет! – вспыхнула я. Чувствуя, как лицо начинает гореть, поспешила перевести тему: – А как поняла, что это все жрец?
– Потому что больше некому, – мрачно высказалась накаи. – Но с ним разберемся позже. Сначала надо разобраться с твоим королем.
– Он не мой и…
– Гхар проводит тебя до границы. Я говорила, что можешь оставаться с нами, но теперь понимаю, что здесь ты в опасности. Лучше возвращайся в королевство людей и найди хирату королевы. Возможно, она сумеет тебе помочь. А сейчас мне надо лететь…
– Постой!
Арайна явно не привыкла к долгим прощаниям и уже собиралась унестись прочь, но я удержала ее за руку.
– Скажи, что там происходит?
– Галеано нужна жена, а моим родителям месть за сына. Можешь представить, чем это закончится.
– Но…
– Даниэла, мне и правда пора. Я нужна там! – нетерпеливо перебила крылатая.
– Верни ему Фантальм. Прошу, – взмолилась я, продолжая удерживать ее за руку.
– Зачем? – резко спросила накаи. Отстранилась и даже взглянула на меня по‑другому, с неожиданной враждебностью и злостью. – Он отнял у нас будущего правителя, а ты просишь, чтобы я вернула ему жену? Ни за что!
Уф, как же сложно со всеми ними.
Непримиримые.
– Но ты же не хочешь этой войны. Иначе бы не рисковала собой, отправляясь в Хельвиву. Отдай ему Фантальм, отпусти. А я обещаю рассказать людям правду. – Глубоко вздохнув, с волнением и надеждой продолжила: – Если сейчас он пострадает, к вашим границам отправят других воинов, других магов. Станет только хуже. Ваша вражда – это порочный круг, который нужно как можно скорее разорвать. Пока еще не стало слишком поздно. Да ты и сама это понимаешь и, уверена, без моих советов знаешь, что так будет правильно. Верни ему Даниэлу, а я со своей стороны сделаю все, чтобы он узнал о Спящем. Будет лучше, лучше для всех, если вы станете союзниками и перестанете быть врагами.
Некоторое время Арайна молчала. Обдумывала, сомневалась. Хмурилась и продолжала смотреть так, словно я вдруг стала врагом номер один.
– Ты просто за него переживаешь! – наконец выкрикнула она, и эти слова прозвучали как упрек и пощечина.
Врать было бесполезно. Я действительно за него боялась. Боялась, что Редфрит пострадает или даже погибнет. От этого сердце болезненно ныло, сжималось от тоски и страха. Страха перед пустотой, которая обязательно в нем воцарится, если схватка закончится смертью его величества.
Я не должна была это чувствовать, не хотела, но ничего не могла поделать со своим глупым сердцем.
– Переживаю, – кивнула, соглашаясь. – За него, а также за всех тех, что пришли к завесе, подчиняясь его приказу. Переживаю за тебя, Арайна. За твоих друзей и близких. За твоих родителей. Я…
Собиралась снова ее заверить, что сделаю все от себя зависящее, чтобы наладить отношения между людьми и обитателями Средиземья, но накаи перебила:
– Отнеси ее к границе и отпусти, – приказала Гхару.
– Арайна!
Больше принцесса меня не слушала. Оттолкнувшись от земли, взмыла в небо, снова становясь маленьким темным пятнышком на его голубом полотне. Пятнышком очень упрямым и совершенно несговорчивым.
Ну вот что за люди и нелюди!
– Только не говори, что тоже с ней согласен, – буркнула, обращаясь к великану.
В ответ он что‑то прогудел, после чего, наклонившись, вернул меня себе на руку и пошагал дальше. К завесе, но явно не туда, где столкнулись заклятые враги. Я сидела мышкой, прикрыв глаза. Не было никакого желания любоваться красотами Срединных земель – хватит, налюбовалась уже. Настроение, если честно, было паршивое. Я обижалась на Арайну и тоже злилась. А как тут прикажете не злиться? Пытаешься им помочь, все исправить, спасти, а они поворачиваются к тебе задом и улетают.
Неблагодарные.
В общем, вряд ли из меня получится посол мира. Да и кому я буду рассказывать о мире, если…
Если он в Хельвиву больше не вернется.
От этой мысли мне стало совсем плохо. Даже не запомнила, как прощалась с гигантом. В себя пришла уже за завесой, в тишине и прохладе Йенского леса. Очнулась, вытряхнулась из транса, в котором пребывала последний час, а может, два, и тихо застонала.
Блин, ну ты даешь, Даня! Про то, чтобы вернуть королеву королю подумала, а про возвращение волшебного клубка в свои бедовые рученьки даже не вспомнила! Ну вот куда я теперь такая беспомощная и безнадежная? Как до столицы добираться собралась? А выбираться из леса?
В сумке остались и драгоценности, которые можно было бы продать и не переживать хотя бы о деньгах. И без того есть о чем переживать. Наверное, кому‑то там наверху я сильно не угодила. Может, это ее темнейшество мстит за то, что не уступила ей королевское тело? Из правительницы Даниэлы в бомжующую попаданку Даню – это вам не просто понижение по статусу. Это стремительное падение по карьерной лестнице, и сейчас я чувствовала, как падаю, больно ударяясь о каждую ступеньку.
Ну да ладно. Хотя бы жива осталась. Это (вроде как) утешает.
Продолжая ворчать и жаловаться на несправедливость судьбы, богов и мира в целом, двинулась вперед по узкой тропинке. Думала, буду блуждать по лесу вечно, но – вот чудо! – вихляющая стежка в конце концов вывела меня на широкую, изрезанную колеями дорогу.
Осознание, что не стану чьим‑нибудь вкусным ужином, несказанно приободрило и заставило ускориться. Вечерело. На небе уже вырисовывались первые блеклые звезды, а пожар за деревьями, устроенный заходящим солнцем, почти погас.
Может, если повезет, успею добраться до какой‑нибудь деревеньки, пока окончательно не стемнело? Или меня подберет сердобольный путешественник, проезжающий мимо в своей комфортной карете. Главное, не нарваться на какого‑нибудь негодяя и целой остаться.
Я зашагала еще быстрее, то и дело оборачиваясь и надеясь, что на сегодня уже исчерпала лимит приключений. Сумерки продолжали сгущаться, но никаких деревень пока не наблюдалось. Даже какой‑нибудь завалящей хижины и той не было!
В общем, сплошное невезение.
Не успела так подумать, как слух уловил доносящийся из‑за спины глухой гул. Он нарастал с каждой секундой, становясь громче и отчетливее. Всадники. Много всадников, несущихся по дороге. Рискнуть и попросить подбросить или юркнуть в кусты?
Эта мысль пронеслась в голове и тут же растворилась в вихре других мыслей. Чувств и эмоций. Отряд был уже совсем близко, и даже в полумраке я отчетливо видела лицо возглавлявшего его мужчины.
Редфрит на своем вороном любимце. Живой и, хотелось верить, что невредимый.
Сердце заполошно забилось. От неминуемой встречи нас отделяло всего несколько мгновений.
Редфрит
Метнувшуюся к нему накаи он отшвырнул прежде, чем та вонзилась в него ядовитыми клыками. Яростное движение, и крылатая тварь отлетела к дереву, остервенело шипя и скалясь.
– Взять ее! – приказал Галеано.
Но единственное, что успели сделать солдаты, – это броситься к накаи, однако добраться до нее им не хватило времени. Дикие рванулись вперед, за завесу, под пули и сабли, лишь бы спасти свою королеву. Одну тварь король пристрелил лично, другую ранил в крыло кто‑то из солдат. Мильдгита тоже отличилась – чарами распяла на дереве хищника, превратив его в легкую мишень, которая стараниями королевских воинов быстро затихла.
Остальные маги, сбившись в кучу, что‑то испуганно бормотали. Бессвязные заклинания, от которых не было толку.
– Ни на что негодные, – презрительно сплюнул себе под ноги Галеано, вспоминая о северянах. Вот от чьих колдунов здесь была бы польза.
Его люди тоже пострадали, но сказать, скольких уже успели ранить, а скольких убить, он был не в состоянии. Битва захватила, разожгла в крови огонь ярости, подхлестнула ненависть, что жила в его сердце, кажется, целую вечность. Не желая брать пример с магов и становиться просто сторонним наблюдателем, Редфрит сражался так, будто это была его последняя битва. Да наверное, так и было. Их постепенно окружали, беря в кольцо, из которого уже вряд ли сумеют вырваться. Но легкой победы – король дал себе слово – Дикие не получат.
Так просто он этот мир не покинет.
– Перестаньте! Прекратите!
– Гори в аду! – выплюнула в ненавистную рожу и чуть воздухом не подавилась, почувствовав, как земля под алтарем неожиданно дрогнула.
– Что за… – начал было накаи оборачиваясь.
Земля продолжала гудеть и трястись, возвращая меня к мыслям о дежавю и обо всем из него вытекающем. И минуты не прошло, как на поляне показался мой недавний знакомый с тыковками. Впрочем, сегодня великан был без тыковок, зато с самым зверским выражением на краснощеком лице. Уже не говорю про оскал – накаи отдыхают.
– Грр! – яростно прорычал он и сделал еще два шага.
Ровно столько ему понадобилось, чтобы поравняться с крылатыми.
– Грр, – уже не так грозно, скорее, ворчливо, а может, осуждающе, повторил он и, схватив жреца за шкирку, швырнул куда‑то в домики на деревьях.
Вместе со злосчастным клеймом.
Остальные накаи отскочили сами, без посильной помощи гиганта. А я была настолько ошеломлена и напугана всем происходящим, что вместо того чтобы упасть в обморок, вежливо поздоровалась с неожиданным гостем:
– Добрый день, господин Гхар. Вы за ингредиентом для супа?
Не уверена, что в котле мне будет лучше, но буду рада даже такой незначительной отсрочке.
– Ум? – глубокомысленно ответил великан, будто всерьез задумался над моим вопросом, после чего подцепил меня подушечками пальцев и переложил себе на ладонь.
Выпрямившись, обвел поселение накаи взглядом, снова поворчал утробно и, развернувшись, вместе со мной зашагал навстречу солнцу, оставляя позади вопящего от боли (кажется, бедолага обжегся) и выкрикивающего проклятия жреца, домики на деревьях и спящую красавицу королеву.
Наше путешествие оказалось коротким, а его финал меня несказанно порадовал. Сначала заметила высоко в небе темную точку, в которой спустя несколько мгновений узнала свою спасительницу – душку Арайну.
– Ты как, цела?! – взволнованно выпалила она и тут же, лихорадочно меня оглядывая, воинственно добавила: – Убью Хемерика!
– Я в порядке. Гхар вовремя появился, – ответила я, сползая с ладони присевшего на корточки гиганта. – Но как ты узнала? И он, – задрав голову, посмотрела на другого своего спасителя, – почему вдруг решил за мной явиться?
– Это я его попросила, – коротко улыбнулась Арайна. Поблагодарив великана, объяснила: – Понимала, что сама не успею, а Гхар, на счастье, был неподалеку. Мы, накаи, можем связываться телепатически с другими существами. Не только с гигантами, но и со всеми обитателями Средиземья.
Значит, мобильник она дома все‑таки не забыла.
– Но как узнала, что я в беде?
– Все из‑за твоего короля, – усмехнулась Арайна. – Порез на его руке подсказал. И, кажется, теперь я понимаю, кто именно удерживает тебя в нашем мире.
– Вовсе нет! – вспыхнула я. Чувствуя, как лицо начинает гореть, поспешила перевести тему: – А как поняла, что это все жрец?
– Потому что больше некому, – мрачно высказалась накаи. – Но с ним разберемся позже. Сначала надо разобраться с твоим королем.
– Он не мой и…
– Гхар проводит тебя до границы. Я говорила, что можешь оставаться с нами, но теперь понимаю, что здесь ты в опасности. Лучше возвращайся в королевство людей и найди хирату королевы. Возможно, она сумеет тебе помочь. А сейчас мне надо лететь…
– Постой!
Арайна явно не привыкла к долгим прощаниям и уже собиралась унестись прочь, но я удержала ее за руку.
– Скажи, что там происходит?
– Галеано нужна жена, а моим родителям месть за сына. Можешь представить, чем это закончится.
– Но…
– Даниэла, мне и правда пора. Я нужна там! – нетерпеливо перебила крылатая.
– Верни ему Фантальм. Прошу, – взмолилась я, продолжая удерживать ее за руку.
– Зачем? – резко спросила накаи. Отстранилась и даже взглянула на меня по‑другому, с неожиданной враждебностью и злостью. – Он отнял у нас будущего правителя, а ты просишь, чтобы я вернула ему жену? Ни за что!
Уф, как же сложно со всеми ними.
Непримиримые.
– Но ты же не хочешь этой войны. Иначе бы не рисковала собой, отправляясь в Хельвиву. Отдай ему Фантальм, отпусти. А я обещаю рассказать людям правду. – Глубоко вздохнув, с волнением и надеждой продолжила: – Если сейчас он пострадает, к вашим границам отправят других воинов, других магов. Станет только хуже. Ваша вражда – это порочный круг, который нужно как можно скорее разорвать. Пока еще не стало слишком поздно. Да ты и сама это понимаешь и, уверена, без моих советов знаешь, что так будет правильно. Верни ему Даниэлу, а я со своей стороны сделаю все, чтобы он узнал о Спящем. Будет лучше, лучше для всех, если вы станете союзниками и перестанете быть врагами.
Некоторое время Арайна молчала. Обдумывала, сомневалась. Хмурилась и продолжала смотреть так, словно я вдруг стала врагом номер один.
– Ты просто за него переживаешь! – наконец выкрикнула она, и эти слова прозвучали как упрек и пощечина.
Врать было бесполезно. Я действительно за него боялась. Боялась, что Редфрит пострадает или даже погибнет. От этого сердце болезненно ныло, сжималось от тоски и страха. Страха перед пустотой, которая обязательно в нем воцарится, если схватка закончится смертью его величества.
Я не должна была это чувствовать, не хотела, но ничего не могла поделать со своим глупым сердцем.
– Переживаю, – кивнула, соглашаясь. – За него, а также за всех тех, что пришли к завесе, подчиняясь его приказу. Переживаю за тебя, Арайна. За твоих друзей и близких. За твоих родителей. Я…
Собиралась снова ее заверить, что сделаю все от себя зависящее, чтобы наладить отношения между людьми и обитателями Средиземья, но накаи перебила:
– Отнеси ее к границе и отпусти, – приказала Гхару.
– Арайна!
Больше принцесса меня не слушала. Оттолкнувшись от земли, взмыла в небо, снова становясь маленьким темным пятнышком на его голубом полотне. Пятнышком очень упрямым и совершенно несговорчивым.
Ну вот что за люди и нелюди!
– Только не говори, что тоже с ней согласен, – буркнула, обращаясь к великану.
В ответ он что‑то прогудел, после чего, наклонившись, вернул меня себе на руку и пошагал дальше. К завесе, но явно не туда, где столкнулись заклятые враги. Я сидела мышкой, прикрыв глаза. Не было никакого желания любоваться красотами Срединных земель – хватит, налюбовалась уже. Настроение, если честно, было паршивое. Я обижалась на Арайну и тоже злилась. А как тут прикажете не злиться? Пытаешься им помочь, все исправить, спасти, а они поворачиваются к тебе задом и улетают.
Неблагодарные.
В общем, вряд ли из меня получится посол мира. Да и кому я буду рассказывать о мире, если…
Если он в Хельвиву больше не вернется.
От этой мысли мне стало совсем плохо. Даже не запомнила, как прощалась с гигантом. В себя пришла уже за завесой, в тишине и прохладе Йенского леса. Очнулась, вытряхнулась из транса, в котором пребывала последний час, а может, два, и тихо застонала.
Блин, ну ты даешь, Даня! Про то, чтобы вернуть королеву королю подумала, а про возвращение волшебного клубка в свои бедовые рученьки даже не вспомнила! Ну вот куда я теперь такая беспомощная и безнадежная? Как до столицы добираться собралась? А выбираться из леса?
В сумке остались и драгоценности, которые можно было бы продать и не переживать хотя бы о деньгах. И без того есть о чем переживать. Наверное, кому‑то там наверху я сильно не угодила. Может, это ее темнейшество мстит за то, что не уступила ей королевское тело? Из правительницы Даниэлы в бомжующую попаданку Даню – это вам не просто понижение по статусу. Это стремительное падение по карьерной лестнице, и сейчас я чувствовала, как падаю, больно ударяясь о каждую ступеньку.
Ну да ладно. Хотя бы жива осталась. Это (вроде как) утешает.
Продолжая ворчать и жаловаться на несправедливость судьбы, богов и мира в целом, двинулась вперед по узкой тропинке. Думала, буду блуждать по лесу вечно, но – вот чудо! – вихляющая стежка в конце концов вывела меня на широкую, изрезанную колеями дорогу.
Осознание, что не стану чьим‑нибудь вкусным ужином, несказанно приободрило и заставило ускориться. Вечерело. На небе уже вырисовывались первые блеклые звезды, а пожар за деревьями, устроенный заходящим солнцем, почти погас.
Может, если повезет, успею добраться до какой‑нибудь деревеньки, пока окончательно не стемнело? Или меня подберет сердобольный путешественник, проезжающий мимо в своей комфортной карете. Главное, не нарваться на какого‑нибудь негодяя и целой остаться.
Я зашагала еще быстрее, то и дело оборачиваясь и надеясь, что на сегодня уже исчерпала лимит приключений. Сумерки продолжали сгущаться, но никаких деревень пока не наблюдалось. Даже какой‑нибудь завалящей хижины и той не было!
В общем, сплошное невезение.
Не успела так подумать, как слух уловил доносящийся из‑за спины глухой гул. Он нарастал с каждой секундой, становясь громче и отчетливее. Всадники. Много всадников, несущихся по дороге. Рискнуть и попросить подбросить или юркнуть в кусты?
Эта мысль пронеслась в голове и тут же растворилась в вихре других мыслей. Чувств и эмоций. Отряд был уже совсем близко, и даже в полумраке я отчетливо видела лицо возглавлявшего его мужчины.
Редфрит на своем вороном любимце. Живой и, хотелось верить, что невредимый.
Сердце заполошно забилось. От неминуемой встречи нас отделяло всего несколько мгновений.
Редфрит
Метнувшуюся к нему накаи он отшвырнул прежде, чем та вонзилась в него ядовитыми клыками. Яростное движение, и крылатая тварь отлетела к дереву, остервенело шипя и скалясь.
– Взять ее! – приказал Галеано.
Но единственное, что успели сделать солдаты, – это броситься к накаи, однако добраться до нее им не хватило времени. Дикие рванулись вперед, за завесу, под пули и сабли, лишь бы спасти свою королеву. Одну тварь король пристрелил лично, другую ранил в крыло кто‑то из солдат. Мильдгита тоже отличилась – чарами распяла на дереве хищника, превратив его в легкую мишень, которая стараниями королевских воинов быстро затихла.
Остальные маги, сбившись в кучу, что‑то испуганно бормотали. Бессвязные заклинания, от которых не было толку.
– Ни на что негодные, – презрительно сплюнул себе под ноги Галеано, вспоминая о северянах. Вот от чьих колдунов здесь была бы польза.
Его люди тоже пострадали, но сказать, скольких уже успели ранить, а скольких убить, он был не в состоянии. Битва захватила, разожгла в крови огонь ярости, подхлестнула ненависть, что жила в его сердце, кажется, целую вечность. Не желая брать пример с магов и становиться просто сторонним наблюдателем, Редфрит сражался так, будто это была его последняя битва. Да наверное, так и было. Их постепенно окружали, беря в кольцо, из которого уже вряд ли сумеют вырваться. Но легкой победы – король дал себе слово – Дикие не получат.
Так просто он этот мир не покинет.
– Перестаньте! Прекратите!