Это теоретически.

Правда, как буду тащить Даниэлу на своем горбу, я не представляла, равно как и не имела понятия, а есть ли смысл? Вдруг она уже того, совсем мертвая, и ей самое место в похлебке?

Устыдившись подобной крамолы, продолжила поиски. В какой‑то момент поймала себя на том, что не чувствую зуда. Все прошло, чесаться больше не хочется. Вот нисколечко.

Определенно жизнь налаживается. А я, кажется, немного пьяная.

Эта донельзя странная мысль посетила меня внезапно и тут же выветрилась из моего не совсем ясного сознания. Что оно не совсем ясное я поняла, когда едва не запуталась в ногах. С трудом удержала равновесие и вскрикнула победоносно, заметив, как в темном вонючем углу что‑то тускло блеснуло.

Подарок Ярого!

Продолжая путаться в ногах и мыслях, бросилась к артефакту, а подобрав его, трепетно прижала к груди. Наверное, и расцеловала бы, но тут вспомнила, где он все это время валялся, и решила, что пора выбираться.

Из кармана, из шалаша и Средиземья.

Извините, девочки‑феи, но мне как‑то больше нравится в Треалесе.

Выбравшись и отбежав подальше от дурно пахнущей тряпки, жадно глотнула ртом относительно свежий воздух. Спрятала клубок в сумку, снова зачем‑то пошатнулась (должно быть, тело с душой после долгой разлуки никак не подружатся) и на нетвердых ногах отправилась к деликатесу великана.

– Даниэла, ну все, отдохнула и хватит. Если не хочешь стать ужином, приходи в себя и уберемся отсюда. И не говори мне, что источник оказался бракованный. Если уж он мое тело сумел перетянуть в этот мир, то запихнуть в твои формы твою же тухлую душонку, уверена, ему раз плюнуть. Ик…

Неожиданно икнув, прижала руки ко рту. Поморгала часто‑часто, головой тряхнула и снова удивленно икнула, когда прямо на моих глазах гора с овощами и мясом вдруг увеличилась в количестве. Теперь передо мной маячило две голых Даниэлы, и какую из них вытаскивать из этой антисанитарии, я не представляла.

– Даниэ‑э‑ла, – позвала неуверенно, уже ни на что особо не надеясь, а в следующую секунду услышала голос.

Но не Фантальм и не великана.

Голос доносился снаружи, и я, заинтересованная всем происходящим, но совсем не напуганная (не перестаю себе удивляться), побежала, то и дело спотыкаясь, к выходу.

– В наши земли проник чужак. Ты кого‑нибудь видел? – допрашивала великана… накаи.

Со стороны они смотрелись как слон и моська: огромный сутулый детина и мелкая по сравнению с ним крылатая девица. Хотя если поставить ее рядом со мной, моськой стану я. По человеческим меркам Дикая была ростом с высокого мужика, да вот хотя бы моего бывшего мужа‑короля, такая же широкая в плечах и весьма мускулистая. Этакая амазонка местного разлива.

Позади нее стояло еще двое – представители сильного пола с чешуей вместо кожи. Сразу видно, воины. По крайней мере выправка у накаи была отменная и выражение лиц бесстрастное, присущее солдатам.

В ответ на вопрос амазонки великан промычал что‑то совершенно неразборчивое.

– Гхар, не ври мне, – продолжая пытливо на него смотреть, сказала крылатая и даже шаг ему навстречу сделала, отчего гигант уменьшился в размерах, ну то есть сгорбился еще сильнее.

Боится он ее – это невооруженным глазом видно. И мне, по идее, тоже надо бояться, а вот что‑то совсем не страшно.

– След чужака привел нас к тебе. Если ты убил его, наказывать не стану. Но если оставил в живых и спрятал… Поверь, Гхар, такая игрушка может быть очень опасна.

И это я‑то могу быть опасна? Да чья бы корова мычала! Вы себя в зеркале вообще видели?

У одних клыки да когти, у другого палец весит больше, чем я после новогоднего застолья. И это вы тут, господа накаи, с копьями и мечами, а у меня из личных вещей только сумка с яблоком, парой перстеньков да артефактом!

Да и вообще, так вы гостей встречаете? Одну в котел к тыквам, другую убить готовы, вместо того чтобы приютить, обогреть, накормить. Только не моей тезкой – ее есть, сразу говорю, не стану. И вам не советую. Вкус у Фантальм явно будет специфический. Так сказать, на любителя.

И что вы на меня так смотрите, будто я говорю на ломаном французском? Я, вообще‑то, местный язык хорошо знаю, уже почти месяц на нем изъясняюсь и…

А ведь они и правда смотрят. А я, кажется, не в мыслях возмущаюсь, а вслух им нотации читаю. Еще и руками размахиваю, как какая‑нибудь итальянка, вместо того чтобы молчать в тряпочку и где‑нибудь прятаться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Но я не пряталась и даже не поняла, как оказалась возле Диких. Вот еще секунду назад в шалаше стояла, а теперь тут под звездами права качаю.

– А впрочем, не буду вам мешать. Вы ведь с Гхером общались. Продолжайте, продолжайте… Я неголодная и обогревать меня не надо, так что до свиданья.

Я успела развернуться и даже шагнула по направлению к деревьям. Деревья и стали последним, что увидела, прежде чем почувствовала прикосновение когтей к шее (жуткое, леденящее душу) и различила едва уловимое шипение.

А потом на меня обрушилось беспросветно черное небо Средиземья.





Глава 2 Редфрит





Неимоверным усилием воли Редфрит заставил себя выйти к придворным. Улыбнулся широко, беззаботно и призвал гостей веселиться, пить, танцевать, сколько им будет угодно. Хоть всю ночь напролет, хоть до самого рассвета.


– Наслаждайтесь вечером! – пожелал своим подданным с улыбкой на устах, втайне мечтая кого‑нибудь растерзать.

Ведьму Реалис, Фантальмов… Да ту же Мильдгиту! За то, что не поняла, что он женился на фальшивке. Другой Даниэле, иномирской – демон бы все побрал! – душе. Девчонке, что столько времени с ним играла, водила его за нос.

В этом они с Фантальм были одинаковы.

– Приведите ко мне маркиза с женой и их колдунью, – велел король слугам, когда разряженные придворные рассредоточились по залу.

Несколько пар танцевало, другие предпочли начать с вин и легких закусок, а некоторые наибольшее наслаждение находили в том, чтобы пошептаться в дальнем углу и порассуждать, почему королева не появилась ни в храме темных богов, ни в обители светлых и даже тронный зал не озарила своим присутствием.

– Следуй за мной, – бросил Редфрит Мильдгите и покинул праздник, больше не собираясь на него возвращаться.

Настроение было непраздничным. Его жена, которая на самом деле ему не жена, исчезла, будто сквозь землю провалилась. Покои свои она не покидала – стражники клятвенно его заверяли. Оставалось допросить фей, видевших Даниэлу последней. Не с их ли помощью она сбежала?

Крылатые ведь просили стражников не беспокоить королеву. Значит, знали. Значит, помогали…

– Твари! – прошипел сквозь зубы Редфрит и приказал доставить к нему приставленных к королеве презренных.

– Ваше величество, что‑нибудь случилось? – обеспокоенно спросила Мильдгита.

– Случилось то, что я потерял мать своего наследника, – не сказал – прорычал владыка Треалеса.

– Ее величество сбежала? – ахнула чародейка.

– Сбежала самозванка, – глухо уточнил Редфрит и, пока шли в кабинет, вкратце пересказал исповедь служанки.

– Теперь все становится на свои места, – протянула чародейка. Напряженно закусила губу, явно что‑то обдумывая, а потом, сжав в кулаках юбку, с досадой воскликнула: – И как же я сама не догадалась?! Все ведь на то и указывало!

Редфрит мрачно усмехнулся. Он ругал Фантальмов, хирату, свою чародейку, но в первую очередь должен был ругать себя. Слепец… Дурак! Ведь видел же, что с ней что‑то не так. Каждый день замечал странности в поведении Фантальм и все равно не догадался, не понял, что перед ним другая. Не опасная ядовитая змея, а та…

Которую он совершенно не знал.

Чужачка, пришлая.

Девушка, к которой его влекло непреодолимо.

Теперь все действительно вставало на свои места. Это его странное помешательство, зацикленность на той, которая еще совсем недавно так его раздражала… Бесконечные о ней мысли, желание быть рядом, почти неконтролируемая жажда обладания – все это он испытывал к иномирянке.

К девушке, которую никогда на самом деле не видел.

К незнакомке, с которой боги его соединили.

Кажется, последнюю фразу он произнес вслух, потому что услышал в ответ тихие слова:

– Брачный обряд соединил тела. Вы женились на Даниэле Фантальм, мой король.

Наверное, ему следовало бы облегченно выдохнуть, порадоваться, что хотя бы с этим проблем не возникнет – он женился на той единственной, что сможет подарить ему детей. Оставалось вернуть ее в Хельвиву живой.

С какой угодно душой.

Первыми привели Фантальмов и хирату. Если генерал с женой нервничали, боялись, то колдунья оставалась спокойной, совершенно бесстрастной. По крайней мере, внешне. Ни один мускул не дрогнул на ее лице, когда Редфрит потребовал объяснений:

– Что стало с душой твоей воспитанницы? Где она?!

Маркиза испуганно вскрикнула и рухнула в объятия мужа, предпочтя в сложившихся обстоятельствах потерять сознание. Умная женщина. Эдара Реалис умом не отличалась, раз осмелилась его одурачить.

И теперь она за это поплатится.

Выпрямившись и гордо вскинув голову, будто королева на эшафоте, чародейка коснулась кулона, оттенявшего ее светлую кожу.

– Она здесь, у меня возле сердца.

То, что не пыталась извернуться, обмануть снова, делало ей честь, но едва ли могло спасти от заслуженного наказания.

– Ваше величество, – краснея от напряжения, начал было генерал, но Редфрит жестом заставил его умолкнуть.

– Где иномирянка? – спросил требовательно, продолжая смотреть на чародейку и замечая в ее взгляде недоумение, стремительно переходящее в смятение.

– В своих покоях, – произнесла она неуверенно и быстро продолжила: – Саранна сказала, что ей не здоровится. Наверное, из‑за той нашей утренней ссоры и…

– Ее там нет, – нетерпеливо перебил король. – Девушка, которую ты призвала, исчезла. Вместе с телом Даниэлы.

Услышав это, генерал схватился за сердце. Его жена к тому моменту еще не успела прийти в себя, а потому рухнула на пол, но на это никто не обратил внимания. Взгляды всех были прикованы к хирате, вдруг утратившей прежнюю невозмутимость. Нервно теребя кулон с душой, она кусала губы и затравленно смотрела на повелителя.

– Она должна быть там, – прошептала чуть слышно и тут же испуганно вскрикнула, когда украшение дрогнуло, зашевелилось.