– Совершенно с тобой согласна! Так вот, не будь избалованным идиотом. Тебе досталось тело, как тот меч у меня в примере. Тело более совершенное, чем человеческое. Тёмные эльфы быстрее, сильнее, выносливей людей, но вы тоже болеете. Я твое тело залатала, вправила кости, потратив свою магию, наложила гипс. Заточила, как меч в примере, потратила силы, а ты вместо того, чтобы просто лежать, встаешь и прешься зачем-то. То есть по аналогии – со всего размаха бьешь мечом о камень. На лезвии могут появиться зазубрины, и потом с этим ничего не поделаешь. Так же и у тебя. Последствия сотрясения мозга могут проявиться не сразу, но потом с этим ничего не поделаешь. Ты хочешь быть выщербленным мечом? Хочешь через пару-тройку месяцев падать в обмороки или страдать от эпилептических припадков? Нет?! Будь добр, соблюдай простые правила, – несмотря на то что я старалась говорить спокойно, к концу моего монолога в голосе слышалась неприкрытая злость. – Если твой ответ отрицательный, то сейчас же вставай и проваливай из моего дома. Так я хотя бы не буду видеть, насколько наплевательски ты относишься к моему труду.

– Надо же! А у человечки, оказывается, есть зубки, – удивленно протянул дроу.

– Если бы на твоих глазах отличным мечом груши околачивали, ты бы тоже акульи зубы вмиг отрастил! – огрызнулась я. – Если не нравится, уходи. Я не шучу.

Тёмный пристально всмотрелся в моё лицо, стараясь там что-то найти, а потом заметил:

– Ты настолько глупа, что угрожаешь дроу. Неужели не понимаешь, чем это может для тебя закончиться?

– А ты настолько глуп, что сбежал еле живой и попёрся куда-то в метель, – вернула упрек я.

– Да что ты понимаешь! – прошипел тёмный. – У меня не было выбора! Был только один шанс, чтобы сбежать, и он сработал, я жив!

– Жив, благодаря мне. И если хочешь жить дальше, то должен соблюдать правила. Я не жду от тебя даже минимальной благодарности, но не нужно поганить то, что сделано мной. В конце концов, это твое здоровье. – Последние слова я произнесла мягче. Если это его не переубедит…

Установилось молчание.

– Какое второе? – хмуро спросил дроу.

– Что второе?

– Ты сказала первое правило. Я спрашиваю, какое второе.

– А… – сообразила я и жизнерадостно заявила: – Еще не придумала!

Тёмный так выразительно на меня посмотрел, что я отвернулась, чтобы скрыть ухмылку. Лохматый, всклокоченный и смотрит с таким гордым осуждением. На меня так мой кот смотрел, когда обнаруживал, что его миска пуста.

– Просто не ожидала, что ты начнешь так себя вести: бродить по дому, подбираться ко мне сзади. Сам еле на ногах стоишь, а туда же. Почему вы, мужчины, всегда так наплевательски к своему здоровью относитесь?

– Значит, второго правила не будет? – достаточно мирно спросил дроу.

– Нет. Хватит уже разговоров. Давай лучше пообедаем, – предложила я. Бутерброд давно переварился, есть хотелось с новой силой.

Отведав супчика, а потом и укрепляющих микстур, дроу заснул, а я вновь погрузилась в исследования. Жаль, у меня нет микроскопа с бОльшим увеличением. Не изобрели пока в этом мире, здесь и эта бандура считается верхом инженерной и магической мысли. Но мне казалось, именно в крови дроу и прячется разгадка их регенерации.

– Что ты делаешь? – послышался с моей постели слабый голос.

– Исследования провожу, – я помассировала шею, а потом с наслаждением потянулась. – Но, пожалуй, действительно пора спать. А тебе, наверное, уже есть хочется?

– Да.

– Сейчас.

Себе я приготовила только чайный сбор, а вот тёмному положила в тарелку каши с мясом, не жалея.

– Почему сама не ешь? – спросил вдруг мужчина, ополовинив тарелку. Перебинтованные пальцы не мешали ему орудовать ложкой. – Вкусно же приготовлено.

– А?! – мысли мои витали вокруг крови дроу. Что-то там было не так. – Спасибо, я старалась. На ночь мне вредно есть. А вот тебе полезно. Доедай кашу, потому что потом я тебе дам зелье регенерации. Знаешь такое?

– Знаю, конечно, – скривился темный, видимо вспомнив мерзопакостный вкус варева. – Жрать после него хочется постоянно.

Несмотря на название, зелье регенерации просто разгоняло обмен веществ. И в некоторых случаях принимать его не рекомендовалось.

– Вот! Поэтому набивай желудок сейчас, чтобы ночью от голода не проснуться. Кстати, если все же проснешься, можешь что-нибудь поесть. Печенье в вазочке на тумбочке, а каша и суп в кастрюльках в сенях. Чай на печке. Кстати, спишь ты на столе, кровать всего одна, и она – моя.

– На столе? Я не буду спать на столе! – решительно заявил дроу.

– У меня где-то был запасной матрац, – прикинула я, – на чердаке, кажется. Вроде бы. Постелю, будет вполне нормально…

– Нет! – набычился темный. – Лучше уж на полу.

– Почему? На полу сквозняки, тебя мигом продует. Или ты упасть боишься?

– Я не боюсь упасть.

– Ну, раз не боишься…

– Я. Не буду. Спать на столе, – разделяя слова, прорычал дроу.

– Я тоже не буду. Ни на столе, ни на полу, – подняв руки в успокаивающем жесте, сказала я. – Как видишь, печка у меня новая, на такой не поспишь. У тебя есть какие-то предложения? Спальное место одно.

– Кровать широкая, мы поместимся вдвоем, – буркнул тёмный.

Желание пошутить стало просто нестерпимым.


– Боже мой, – приложив руку к груди, соблазнительным голосом начала я, – неужели недотрога дроу предлагает мне себя? Подожди, пупсик, сейчас я разденусь, и тебя ждет незабыва…

– Нет! Я не предлагаю себя! – прошипел мужик.

Я не выдержала и расхохоталась.

– Пу-у-упсик! – простонала я. – Только худой, как велосипед.

– Я тебя убью, – злобно выплюнул дроу.

– Ты не сможешь, – хохотать сразу расхотелось, тёмные слыли лучшими убийцами, – ты не в форме. Так что, если хочешь спать на моей кровати вместе со мной, поклянешься кровью, что убивать меня не будешь. Ни сейчас, ни после. Ну?

– Обойдешься.

Я помассировала виски.

– Помочь тебе выйти? Там как раз ночь, мороз, сугробы по ноздри и все такое, или ты все-таки поклянешься? Если я шутила по поводу секса ночью, то ты про убийство не шутил. Так что у меня есть поводы серьёзно тебя опасаться.

– Ты тоже дашь клятву меня не убивать и не давать ядов.

– Не убивать – пожалуйста, а вот про яды… – я почесала лоб. – Такую клятву дать не могу, потому что в некоторых лекарствах содержатся ядовитые вещества. В небольших дозах они невредные, но, если положить больше, могут быть опасными.

– Значит, будешь меня травить?

– Нет! Зачем? Если я тебя вылечила, зачем мне тебя травить?

На всякий случай отошла подальше от кровати, на которой лежал тёмный. Дроу молчал, поэтому я продолжила:

– Поклянись кровью, что не причинишь мне вреда. У меня гораздо больше поводов тебя опасаться, чем у тебя. Если бы я хотела тебя убить, то сделала бы это, когда ты лежал без сознания. А ты сейчас взбеленился из-за шутки и пообещал меня убить. Когда такие слова произносит беглый каторжник – это, знаешь ли, не способствует спокойствию.

– Я – не каторжник и сначала не понял, что ты шутишь.

– Не каторжник? А следы от кандалов?

– Каторжников бреют, – сухо сказал дроу.

Я отвернулась к столу, чтобы темный не видел моего лица. Конечно же! Как я могла забыть? Преступников первым делом бреют. Для дроу, особенно знатных, это ужасное унижение. Но его-то не побрили, и тем не менее следы от кандалов есть. То есть он – не нарушал закон, но кто-то его заковал и издевался, а он сбежал. Кого же я спасла? Может, шпион какой-то?

И тут меня озарило. Кандалы и то, как он относится к шуткам про секс! Он и мои слова про то, что я ловлю дроу, всерьез воспринял, и сейчас тоже. Твою дивизию! Неужели его насиловали какие-то дамочки?

Да, я варила специальные микстуры для увеличения мужской потенции, и их всегда хорошо раскупали. Я еще удивлялась, что так хорошо идут, но потом вспоминала надменные рожи темных эльфиек и их стервозный характер. Неудивительно, что на таких и у мужей не встает. Но мне и в голову не приходило, что мои зелья можно использовать для изнасилования. Однако если добавить не две-три капли, как я советовала, а, допустим, сразу треть пузырька или половину, то мужчину можно использовать и без его желания.

Сволочи! Я припомнила просьбу от одной темной эльфийки делать порции побольше и скривилась. Не хочу больше в таком участвовать. Не получат они у меня этого зелья. Людям продам, не обеднею!

И как теперь вести себя с этим страдальцем? Жалость он не оценит. Нельзя показывать, что я догадалась о его прошлом. Хотя, может быть, ничего такого не было? Он просто немного безумен, как и все дроу? Может, он просто ненавидит женщин и близость с ними? И вообще, вдруг он – гей? А что? Вполне вероятная версия. Рано делать выводы.

Надо что-то сказать. Пауза надолго затянулась.

– Ладно, я согласен, – неожиданно сказал дроу. – Клянусь не убивать и не наносить физического вреда в течение следующих десяти дней травнице Резаэлли Сареп, если этого не прикажет тот или та, кому я обязан. Да покарает меня моя сила и кровь, если нарушу данное слово.

Дальше тёмный добавил фразу на древнем языке, которая закрепляла клятву.

Нет, я, конечно, понимала, что дроу странные, но это... Как реагировать? То убить обещает за шутку, то «не буду клясться», а потом клянётся. Только не говорите, что у женщин нет логики. Вот у кого её нет, так это у дроу! Вот кто сто очков вперед даст любой нелогичной женщине.

– А что значит «не прикажет тот или та, кому обязан»? – удивленно поинтересовалась я, как только прозвучало последнее слово.

– Это значит, что, если мать клана или королева прикажет тебя убить, клятва действовать не будет.

Предусмотрительно. Надеюсь, меня никто не прикажет убить за то, что я помогла этому дроу. Десяти дней ему должно хватить, чтобы восстановиться и свалить в неизвестном направлении. У меня был еще один вопрос:

– А откуда ты знаешь моё имя?

– Кто же не знает единственную человечку-травницу на всю округу? И по описанию ты подходишь: толстая, уродливая, нос в половину лица, – недовольно ответил темный.

Сначала меня немного кольнуло это описание. Да, я – не красавица, но так пренебрежительно и высокомерно отзываться о той, кто тебя спас, по меньшей мере недальновидно. Я же ему не клялась не убивать. Хотелось ответить резко, но я внезапно осознала, что это ответочка за мою шутку. Кроме того, если покажу, что меня цепляет указание на внешность, он так и будет язвить по этому поводу. Явно видно, характер у него – не сахар, скорее всего, именно за это его и заковали в кандалы. Довел какую-нибудь стервозную дамочку.

– Некрасивая, есть такое, – согласилась я, – а темные эльфы красивые. Только ты от красивой сбежал, а у некрасивой отлеживаешься, вкусняшки всякие ешь. Еду нахваливаешь.

Дроу как раз хрумкал печеньем.

– И даже спать вместе предлагаешь… – продолжила я, поиграв бровями, – не боишься?

– А надо? – насторожился тёмный.