Облака расступаются внезапно. И вдруг оказывается, что мы летим уже над синей гладью моря, или даже океана.

А впереди всё чётче прорисовывается суша. Скалистый берег. И огромный архитектурный ансамбль с величественным и футуристично-прекрасным зданием в центре. Острый шпиль посередине и две башни по бокам, словно ладони устремлённые у небу.

– Нас опередили, – рычит Са-оир, видимо что-то заметив.

– Вижу, – спокойно замечает А-атон. – Это было ожидаемо. Старик не мог не понять, что мы хотим войти в круг. Наверняка послал Сэтору.

– Я его в порошок сотру, если станет у нас на пути!

– Не спеши. Возможно, это не понадобится. Просвещённые нужны Аша-ирону, как бы нас не раздражал сей факт. А Сэтору единственный, кто будет способен принять власть над их домом, когда мы казним Менетнаша. Мы не можем бездумно уничтожать то, что возможно нам ещё послужит. Позволь мне говорить с нашими гостями.

– Если не заставишь его убраться в бездну, я оторву этому заносчивому ублюдку голову. Поживём немного без жрецов, пока новое поколение подрастёт. Тогда и место своё лучше будут знать, – шумно фыркает Са-оир. И хоть я не вижу его лица, почему- то уверена, что он опять скалится, как зверь.

– Если Сэтору не захочет прислушиваться к голосу разума… что ж, такой недальновидный глава дома Просвещённых Аша-ирону точно не нужен, – цинично усмехается А-атон.

И братья принимаются отдавать приказы своим джа-арам, одновременно с этим направляя наш шаттл к огромной площади перед центральным зданием.

Мы приземляемся так же плавно и мягко, как и взлетали. Зря я опасалась каких-то диких перегрузок в полёте. Видимо, их технологии слишком далеко ушли. Ну и я в полётах мало что смыслю.

– Чотжар, отвечаешь за Лину, – бросает короткий взгляд на сидящего рядом со мной змея А-атон.

Тот, кивнув, отстёгивается и принимается отстёгивать меня.

Чтобы уже через несколько минут за локоть тащить меня вслед за моими хозяевами, спускающимися по широкому трапу на площадку, где нас уже действительно встречают.

Украдкой оглянувшись вокруг, я замечаю ещё с десяток шаттлов. И только около половины из них чёрные с белым. Те, что я видела на корабле Са-оира.

Остальные, словно стальные хищные птицы полукольцом расположились позади двух фигур.

Мужчины в тёмном бронекостюме… и женщины. Высокой, стройной, царственной даже.

Её алое платье буквально притягивает взгляд. Юбка стягом развевается и вьётся вокруг ног. Как и длинные тёмные волосы, отливающие красным. И я даже отсюда вижу, насколько она красива. Хищной, огненной красотой. И с какой яростью смотрит на шагающих впереди близнецов.

Кто она? Почему здесь?

Зазевавшись, я чуть не спотыкаюсь на последней ступеньке трапа. От падения меня спасает только стальная хватка Чотжара.

А в следующий миг змей подхватывает меня на руки. Испуганно выдохнув, я настороженно замираю. И не сразу замечаю, как А-атон оглядывается назад и вокруг нас двоих внезапно образуется переливающийся стальными бликами прозрачный купол. Движущийся одновременно с нагом. Правда, ему приходится хвост… поджать, чтобы поместился.

– Приветствую вас, наследные принцы империи Аша-ирон, – выступает вперёд незнакомец, когда А-атон и Са-оир подходят к ним ближе.

И, приложив руку к сердцу, склоняет голову. Правда, на губах мужчины играет заметная даже мне саркастичная ухмылка.

Он не уступает по габаритам Са-оиру. Такой же мощный и опасный с виду. Смуглая с бронзовым отливом кожа и красные волосы заплетённые в косу делают его похожим на сгусток пламени, закованного в броню.

– И тебе ясного неба, Сэтору. Что привело тебя в Тан-Гереиш сегодня? – с холодной учтивостью интересуется А-атон. – Этот Храм принадлежит нашей семье, если ты вдруг забыл. Нас оскорбляет присутствие твоих джа-аров в священном месте нашего рода.

– О, за джа-аров я, конечно, готов принести свои извинения, – с деланно вежливой рожей кивает этот Сатори. – Как только мы с вами разрешим недоразумение, возникшее между нашими домами.

– Недоразумение? – удивлённо тянет А-атон. – И какое же?

– О, сущий пустяк. Вы с братом, кажется, наконец решили войти в круг силы и принять своё наследие. Вот только забыли свою будущую сэ-авин об этом предупредить, – и он протягивает руку к стоящей рядом девушке. Та равняется с ним, становясь бок о бок и гневно сжимая алые губы. – Моя сестра была очень оскорблена. А я не люблю, когда мою сестру оскорбляют.

– Брат, ты помнишь, чтобы мы с тобой признавали рию Танатрис нашей сэ-авин? – поворачивается к Са-оиру А-атон.

– Нет, брат. Но до меня долетали слухи, что рия Танатрис сама себя таковой провозгласила. Очень самонадеянно с её стороны, – холодно отзывается тот.

Глаза огненной фурии вспыхивают бешенством, губы искривляются в гневном оскале…

– Да как вы… – шипит.

– Тише, сестра, – ледяным тоном осаживает её брат. И красотка мгновенно затыкается.

Субординация у них, кажется, жёсткая.

А красноволосый, сузив глаза, смотрит на моих хозяев.

– Может, вы и не признавали Танатрис своей сэ-авин официально. Но выбора у вас нет. Ни одна высокородная рия, кроме моей сестры, не рискнёт стать вашей объединяющей, – уверенно заявляет Сэтору. Его прожигающий до нутра взгляд останавливается на мне. И он припечатывает, смакуя: – Любая сгорит между вами. Только у Танатрис хватит сил выдержать этот ритуал на равных.

Это сказано явно для меня.

И удар своей цели достигает.

Судорожный вздох едва удаётся сдержать. От ужаса всё холодеет и обрывается внутри.


Любая? И я? Но… как же… они же…

– Тогда вам и беспокоиться не о чем, – цинично хмыкает А-атон. – Покиньте территорию Тан-Гереиш. Нам наблюдатели не нужны.

Он не отрицает.

Меня… хотят принести в жертву? И чтобы добровольно пошла? И… я поклялась, что так и сделаю, если ри-одо велит. Жизнью Сони поклялась. И… должна…

Тело начинает бить мелкой дрожью, когда я в полной мере осознаю, что могу не выжить в этом круге. Что могу умереть… уже сегодня… и ничего больше не будет. Меня не будет.

До этого я боялась своего первого раза. Боялась того, что меня будут иметь сразу двое больших мужчин. Но… бояться, оказывается, надо было другого.

Может, поэтому мне ничего и не рассказывали, ничему не учили, кроме как принимать их ласки и прикосновения? Зачем это делать для одноразового мотылька, который сгорит в их руках? Умрёт, чтобы они могли прийти к власти.

Они сказали, что я стану матерью их детей…

И ведь это даже не будет ложью. Не обещали ведь. Посулили только. Если выдержу… А я выдержу? Получается… что нет.

Может, меня глупую хрупкую землянку просто успокаивали так, чтобы не истерила и охотней на заклание шла. Посулили будущее. А я и повелась.

Руки нага вокруг меня сжимаются сильнее. Вряд ли утешая. Скорее приводя в чувство.

– А та, кого держит сейчас ваш верный на-агар, знает, на что идёт? – проницательно интересуется красноволосый жрец. – Она тут добровольно? Наследные принцы ведь не станут опускаться к принуждению? Абсолют не примет насилия в круге.

И чувствуется теперь в его голосе та сила, которая возможна только тогда, когда спрашивают по праву.

– Наша истинная сэ-авин пришла с нами добровольно, жрец, – твёрдо и уверенно отвечает ри-одо.

– А что же тогда не сама идёт? Я хочу видеть, что закон соблюдён, – ядовито усмехается Сэтору. – По праву Слуги Абсолюта требую доказательств.

Кажется, он надеется, что я откажусь и сбегу. Что предам близнецов. Скорее даже уверен в этом.

Совру, если скажу, что мне не хочется. Что я не представляю сейчас, как несусь отсюда со всех ног. Но я этого не сделаю.

Куда мне бежать?

И ещё…

Даже если переступить через чувство собственного достоинства, нарушив своё слово, есть ещё Соня. Ри-одо в любой момент может отдать своим солдатам совсем другой приказ.

Я поклялась. Заплатила свою цену. Тогда, когда мои собственные жизнь и преданность были единственным, что я могла предложить. Ри-одо выполнил моё условие. Сделал даже больше, чем я рассчитывала. А вот теперь пришёл и мой черёд. Всё что было до, точно не в счёт.

– По праву будущих наместников Абсолюта требуем убрать своих джа-аров с территории Тан-Гереиш. И рие Танатрис тут тоже нечего делать, – отвечает на выпад жреца А-атон. – Тогда и поговорим о доказательствах.

И чувствуется в его голосе удовлетворённость. Видимо, требование жреца он посчитал приемлемым. В конце концов тот этим требованием дал понять, что отступит, если закон соблюдён. Если я покажу свою добрую волю.

Сэтору это удовлетворение тоже замечает. Как и кипящая от злости Танатрис. И уж они-то довольными точно не выглядят.

Но отступить жрец не пытается. Поворачивает голову к сестре.

– Танатрис, – роняет сухо.

И та, скрипнув зубами, вскидывает голову. Одаривает моих хозяев ненавидящим взглядом.

– Вы пожалеете, – цедит холодно. И, отвернувшись, гордо уходит к их шаттлам.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 39

Все корабли Сэтору улетели. Кроме одного, полагаю, его личного.

И лишь тогда Чотжар, повинуясь приказу А-атона, опустил меня на землю.

Никто мне ничего не приказывал. Но все взгляды тут же устремились на меня. Выжидающе.

И я сделала то, что посчитала правильным.

Подошла к своим хозяевам. А потом… набравшись смелости, взялась за руку А-атона, и прижалась к его боку. Мужчина окаменел. Удивлённо. Подумала секунду и несмело потянулась к ладони Са-оира. Не зная позволит ли он мне прикоснуться к себе.

Может, я и перегнула палку. Но мне ведь нечего терять. Так почему бы не показать свою преданность во всей красе? Не заплатить свой долг сполна?

Мой темноволосый хозяин не только позволил, но и сам протянул мне руку, крепко обхватив мою ладонь.

И всё это под немигающим удивлённым взглядом Сэтору. Поджав губы, жрец уступил нам дорогу. Но заявил, что по праву слуги того самого неведомого Абсолюта, должен пройти с нами в храм, и убедиться, что и в круг я войду добровольно.