В голосе Грэма послышался напускной пафос:
— Думаешь, ты один, кому хотелось бы снизить вывозные пошлины на дерево, нефть, газ, другое сырье… Много вас таких. Всех ублажать — страну разорим! Вот так-то, Флим!
На несколько секунд в наушниках повисла тишина, потом, после явного вздоха, Флим произнес:
— Ну а так?
Послышался едва различимый скрип вечного пера. Нетрудно было догадаться, что Флим царапает на клочке бумаги цифру со многими нулями.
— Ну хорошо, Флим, я подумаю, может и займусь этим вопросом, — спустя некоторое время вновь раздался голос Грэма. — Действительно, пошлины высоки до неприличия, и кто их только придумал?
Стан покачал головой и перегнал весь этот диалог в специальный файл микрокомпьютера, вмонтированного в его наручные якобы механические часы. Тем, что Грэм берет взятки, мало кого можно было удивить, но такие свидетельства никогда не помешают — мало ли когда придется этого коррупционера прижать. Последнее, что записалось, был разговор Грэма по телефону. С кем — непонятно, но диалог (скорее монолог — абонента практически не было слышно), был малопонятен и, следовательно, требовал дополнительной расшифровки. Стан внимательно прослушал его:
— Грэм слушает!
— … звоню.
— Здравствуйте. Сразу и не узнал вас.
— … поставки…
— Нет-нет! Все будет в точности, как договаривались, не беспокойтесь, товар получите в лучшем виде. Единственное, что может произойти, так это немного возрастут накладные расходы. Люди жадные, знаете ли, все им мало. Что говорите?
— …не имеет значения… сроки…
— Понял вас, сроки будут выдержаны, и встреча с вашим представителем пройдет, как условились, завтра. Одна просьба, попросите его больше не пугать моих людей, а то в прошлый раз устроили…
— … на машине.
— Отлично. А то я беспокоюсь, мало ли кто заинтересуется всей этой вашей небесной фанаберией. Нам с вами это ни к чему. Вполне достаточно, что знаю об этом один только я.
— … может…чег?
— Нет, пока еще рано сворачивать наше сотрудничество, если вы не возражаете.
— … не…анья…
— До свидания.
Клацнула трубка, брошенная на телефонный аппарат. Через несколько секунд была снята труба правительственной закрытой связи, и зажужжал наборный диск.
— Болд? Значит так, завтра рано утром заедешь за контейнерами на старый склад и чтоб в шесть тридцать утра был как штык на сороковом километре Юго-западного шоссе. Съедешь на лесную дорогу и через два километра окажешься на поляне. Там и жди покупателей, они будут на машине и в костюмах химзащиты. Отдашь им товар, а от них получишь кейс, который передашь мне. Все ясно?
— …шеф… этот спектакль!
— Нет, не бойся, больше этого не будет, они приедут на машине. Возьми с собой пару-тройку надежных ребят! Все, отбой!
Опять звякнула положенная на рычаг трубка.
Послышался звук отодвигаемого стула, шуршание одежды, а затем голос:
— Мила, я на сегодня закончил.
— До свидания, господин Грэм…
— Пока!
Коваль выключил аппарат, положил его в карман и задумался. Какой-то совсем странный разговор: непонятно с кем и не совсем ясно о чем. Совершенно не похоже на всегда такого осторожного Грэма. С кем он связался, что продает в контейнерах? Зачем химзащита? И что это за «небесная фанаберия» такая, которая пугает бывалых людей?
Стан терялся в догадках. Ужасно не хотелось завтра в выходной, да еще в такую промозглую холодную погоду выдвигаться за город и мерзнуть в сыром лесу. А вдруг это тривиальные наркотики? Нет, осадил он сам себя, тут что-то серьезнее, и намного… Ничего не попишешь, надо завтра ехать.
Коваль выпил чаю, выключил телевизор и, заведя пружинный будильник местного производства, лег спать.
В пол-пятого утра Стан уже был на ногах и поливался водой из душа в ванной комнате. Плотно позавтракав и выпив кофе, который здесь был удивительно хорош, он прошел в коридор и открыл стенной одежный шкаф. Сдвинув в сторону пальто, плащи и пиджаки с куртками, он плотно прижал большой палец к декоративной накладке и несколько раз повернул один из крюков на внутренней поверхности. Часть стены сдвинулась в сторону и открыла проход в миниатюрную каморку размером метр на два. На прикрепленных к стене полках лежали самые разнообразные приспособления из реальности Стана Коваля: несколько лучевых разрядников с лазерными целеуказателями, пара миникомпьютеров, субпространственная рация, лекарства на все случаи жизни, индивидуальный антиграв и многое другое.
Коваль отобрал очки с функцией бинокля, видеозаписи и дистанционного подслушивания, компактный, но мощный антиграв, пояс с маскирующим электромагнитным щитом, универсальный полевой прибор-анализатор и автоматическую аптечку скорой медицинской помощи. После некоторых колебаний все-таки положил на место миниатюрный ионный разрядник, который так и просился за пояс.
Подойдя к окну, он бросил взгляд на градусник: всего плюс три, да еще и мелкий дождь в придачу! Придется одеться потеплее.
Стоя у входной двери, он еще раз проверил уровень зарядки и готовности всего оборудования, которое частично навесил на себя, а частично рассовал по карманам. Все было в порядке. Он посмотрелся в зеркало. Нормально: похож на человека, собравшегося на рыбалку или охоту.
Коваль выскользнул в дверь, стараясь не шуметь, и по лестнице поднялся на последний этаж. Там он открыл своим ключом люк на чердак и оказался на крыше под холодным противным дождем. До рассвета было еще далеко, и город окутывала туманная сырая темень. Ближайшие дома угадывались лишь по отдельным освещенным окнам. Включать маскирующий щит не было необходимости — кто его увидит в такой хмари?
Коваль, честный и неравнодушный человек из невообразимой для аборигенов космической дали, разведчик и галактический миссионер, пришедший, или, скорее, заброшенный, в этот мир, чтобы помочь жителям в обустройстве их собственной планеты и жизни на ней, выпрямился под студеными струями непрекращающегося целую неделю дождя. Он развел в стороны руки на уровень плеч и, активировав антиграв, медленно поднялся над промокшими насквозь крышами домов, развернулся в тяжелом сыром тумане, накрывшим мрачный город, и устремился в слепое небо.
Глава 7
Я — робот
— Да, Порфирий Емельянович, я все понял, — держа подальше от уха громко трещавшую трубку СП-связи, отрапортовал Ермолай и вскочил с диванчика. — Сейчас же выдвигаемся!
— И чтоб без выкрутасов у меня! Знаю я… — успело гаркнуть из трубы, прежде чем Ермолай отключил связь.
— Ермоша, чего это там? — донесся с кухни голос Пантелея. — Йемельяныч опять лютует? Никак, про лифт прознал?
— Не, все нормально, задание вот нам передал новое. Так что собирайся.
— Куда? — осведомился Пантелей, входя в комнату и вытирая руки вафельным полотенцем в шашечку.
— Давай, давай сворачивай свою чайхану, и двигаем за документами.
— А куда, куда едем-то?
— На Зею.
— О, Зея, будь она неладна! Сей момент, Ермоша, сей момент!
Пантелей схватил грязные чашки со стола и метнулся на кухню, пригибаясь, чтобы не удариться о притолоку. Там сразу что-то грохнуло и зашипело водой. У Пантелея был бзик — чистая посуда.
— Тоже, нашел время… — беззлобно проворчал Ермолай. — Быстрее, Пантелей, быстрее.
Длинный выскочил из кухни и полез на вешалку за своим малахаем. Ермолай выразительным жестом остановил его:
— Там осень, дождь, да и выходить на улицу нам вряд ли придется! Будем дома сидеть в тепле у камина и пивко попивать.
— Хорошо-хорошо, тогда кроссовки надену! — Пантелей заскакал на одной ноге, с трудом натягивая Лешин дешевый разношенный частыми пробежками с 43 до 45 размера китайский ширпотреб на свои огромные ступни в полосатых носках. Пока Алексей проходил подготовку на Станции, Ермолай и Пантелей, с разрешения хозяина, иногда использовали квартиру для отдыха.
Оба встали посередине комнаты, положили руки на пояса, где были закреплены индивидуальные пространственные перфораторы (ИПП) и одновременно включили их. Послышался нарастающий негромкий низкочастотный гул, и вокруг двух фигур замутилось и дрогнуло пространство. Спустя секунду с легким хлопком в воздухе рассыпались и растаяли серебряные снежинки. Ермолай и Пантелей исчезли.
В обшарпанном темном туннеле треснуло электрическим разрядом, сыпануло быстро погасшими искрами и потянуло озоном. Вслед за этим прямо из воздуха на пол спрыгнули сначала Ермолай, а за ним Пантелей. Переглянувшись, они машинально отряхнулись и припустили по коридору, хрустя попадающейся под ноги щебенкой и обломками кирпичей. Через пару минут они закрывали за собой люк на рампе сектора Зеро.
— Ермоша, а ты случайно не помнишь, далеко нам до шлюза Зеи? — поинтересовался Пантелей, набирая ход вслед за быстро идущим впереди напарником.
— Нет недалеко — четверть часа, или около того, — не оборачиваясь, ответил тот.
— Опять ты совместил пространство со временем, Ермоша, как Эйнштейн, — усмехнулся в усы гигант.
Ермолай ничего не ответил на шутку, а Пантелей замолчал и лишь изредка вздыхал, глядя на проплывающие мимо них люки перехода в другие континуумы…
* * *
Материализация произошла, как и было рассчитано, в квартире возле Монастырских прудов, в специальной комнате-приемнике, или, проще говоря, на субпространственном терминале — СПТ.
Когда снежинки, возникшие из-за резкого понижения температуры, сопровождающего пробой пространства, растаяли в воздухе, в центре терминала обозначились две фигуры. Сизая пелена спала, и Ермолай с Пантелеем проявились трехмерно и объемно. Ермолай был в легкой куртке, джинсах и модных штиблетах, Пантелей — в неизменной пятнистой спецназовской форме и легкомысленных кроссовках на ногах. Его русые длинные волосы были стянуты на затылке в пучок.
Поежившись в прохладном помещении, в котором попахивало озоном, они вышли и направились по коридору на звук работающего телевизора. Пантелей, не очень хорошо ориентируясь в незнакомом полутемном коридоре, с тягучим кастрюльным звуком вошел головой в соприкосновение с бронзовой люстрой, которая опасно закачалась всеми своими немалыми килограммами. Гигант чуть присел и остановил длинными, сильными руками раскачивание узорного металла и переливчатого хрусталя. Обернувшийся на бронзовый гул Ермолай, только вздохнул, открыл дверь и вошел в комнату.
Алексей и Лу ждали их и напряженно смотрели на вошедших. Еще бы! Пантелей так возвестил о приходе, что было слышно за версту, не меньше. В руке у Лу незаметно оказался ионный разрядник.
— Здравствуйте, я — Ермолай, а это — Пантелей. А вас, — жест в сторону Лу, — я, кажется, знаю, встречались в секторе Бета. Вы — Лу, верно?
Лу молча кивнула и спрятала разрядник в кобуру под мышкой.
— Ну а вы — Алексей Ненароков, новый Наблюдатель? Отлично! Надеюсь, вы предупреждены о нашей миссии. В таком случае я предлагаю…
— Подождите, Ермолай, подождите, — рассмеялся Алексей и встал со стула, — вы слова вставить не даете!
— Думаешь, ты один, кому хотелось бы снизить вывозные пошлины на дерево, нефть, газ, другое сырье… Много вас таких. Всех ублажать — страну разорим! Вот так-то, Флим!
На несколько секунд в наушниках повисла тишина, потом, после явного вздоха, Флим произнес:
— Ну а так?
Послышался едва различимый скрип вечного пера. Нетрудно было догадаться, что Флим царапает на клочке бумаги цифру со многими нулями.
— Ну хорошо, Флим, я подумаю, может и займусь этим вопросом, — спустя некоторое время вновь раздался голос Грэма. — Действительно, пошлины высоки до неприличия, и кто их только придумал?
Стан покачал головой и перегнал весь этот диалог в специальный файл микрокомпьютера, вмонтированного в его наручные якобы механические часы. Тем, что Грэм берет взятки, мало кого можно было удивить, но такие свидетельства никогда не помешают — мало ли когда придется этого коррупционера прижать. Последнее, что записалось, был разговор Грэма по телефону. С кем — непонятно, но диалог (скорее монолог — абонента практически не было слышно), был малопонятен и, следовательно, требовал дополнительной расшифровки. Стан внимательно прослушал его:
— Грэм слушает!
— … звоню.
— Здравствуйте. Сразу и не узнал вас.
— … поставки…
— Нет-нет! Все будет в точности, как договаривались, не беспокойтесь, товар получите в лучшем виде. Единственное, что может произойти, так это немного возрастут накладные расходы. Люди жадные, знаете ли, все им мало. Что говорите?
— …не имеет значения… сроки…
— Понял вас, сроки будут выдержаны, и встреча с вашим представителем пройдет, как условились, завтра. Одна просьба, попросите его больше не пугать моих людей, а то в прошлый раз устроили…
— … на машине.
— Отлично. А то я беспокоюсь, мало ли кто заинтересуется всей этой вашей небесной фанаберией. Нам с вами это ни к чему. Вполне достаточно, что знаю об этом один только я.
— … может…чег?
— Нет, пока еще рано сворачивать наше сотрудничество, если вы не возражаете.
— … не…анья…
— До свидания.
Клацнула трубка, брошенная на телефонный аппарат. Через несколько секунд была снята труба правительственной закрытой связи, и зажужжал наборный диск.
— Болд? Значит так, завтра рано утром заедешь за контейнерами на старый склад и чтоб в шесть тридцать утра был как штык на сороковом километре Юго-западного шоссе. Съедешь на лесную дорогу и через два километра окажешься на поляне. Там и жди покупателей, они будут на машине и в костюмах химзащиты. Отдашь им товар, а от них получишь кейс, который передашь мне. Все ясно?
— …шеф… этот спектакль!
— Нет, не бойся, больше этого не будет, они приедут на машине. Возьми с собой пару-тройку надежных ребят! Все, отбой!
Опять звякнула положенная на рычаг трубка.
Послышался звук отодвигаемого стула, шуршание одежды, а затем голос:
— Мила, я на сегодня закончил.
— До свидания, господин Грэм…
— Пока!
Коваль выключил аппарат, положил его в карман и задумался. Какой-то совсем странный разговор: непонятно с кем и не совсем ясно о чем. Совершенно не похоже на всегда такого осторожного Грэма. С кем он связался, что продает в контейнерах? Зачем химзащита? И что это за «небесная фанаберия» такая, которая пугает бывалых людей?
Стан терялся в догадках. Ужасно не хотелось завтра в выходной, да еще в такую промозглую холодную погоду выдвигаться за город и мерзнуть в сыром лесу. А вдруг это тривиальные наркотики? Нет, осадил он сам себя, тут что-то серьезнее, и намного… Ничего не попишешь, надо завтра ехать.
Коваль выпил чаю, выключил телевизор и, заведя пружинный будильник местного производства, лег спать.
В пол-пятого утра Стан уже был на ногах и поливался водой из душа в ванной комнате. Плотно позавтракав и выпив кофе, который здесь был удивительно хорош, он прошел в коридор и открыл стенной одежный шкаф. Сдвинув в сторону пальто, плащи и пиджаки с куртками, он плотно прижал большой палец к декоративной накладке и несколько раз повернул один из крюков на внутренней поверхности. Часть стены сдвинулась в сторону и открыла проход в миниатюрную каморку размером метр на два. На прикрепленных к стене полках лежали самые разнообразные приспособления из реальности Стана Коваля: несколько лучевых разрядников с лазерными целеуказателями, пара миникомпьютеров, субпространственная рация, лекарства на все случаи жизни, индивидуальный антиграв и многое другое.
Коваль отобрал очки с функцией бинокля, видеозаписи и дистанционного подслушивания, компактный, но мощный антиграв, пояс с маскирующим электромагнитным щитом, универсальный полевой прибор-анализатор и автоматическую аптечку скорой медицинской помощи. После некоторых колебаний все-таки положил на место миниатюрный ионный разрядник, который так и просился за пояс.
Подойдя к окну, он бросил взгляд на градусник: всего плюс три, да еще и мелкий дождь в придачу! Придется одеться потеплее.
Стоя у входной двери, он еще раз проверил уровень зарядки и готовности всего оборудования, которое частично навесил на себя, а частично рассовал по карманам. Все было в порядке. Он посмотрелся в зеркало. Нормально: похож на человека, собравшегося на рыбалку или охоту.
Коваль выскользнул в дверь, стараясь не шуметь, и по лестнице поднялся на последний этаж. Там он открыл своим ключом люк на чердак и оказался на крыше под холодным противным дождем. До рассвета было еще далеко, и город окутывала туманная сырая темень. Ближайшие дома угадывались лишь по отдельным освещенным окнам. Включать маскирующий щит не было необходимости — кто его увидит в такой хмари?
Коваль, честный и неравнодушный человек из невообразимой для аборигенов космической дали, разведчик и галактический миссионер, пришедший, или, скорее, заброшенный, в этот мир, чтобы помочь жителям в обустройстве их собственной планеты и жизни на ней, выпрямился под студеными струями непрекращающегося целую неделю дождя. Он развел в стороны руки на уровень плеч и, активировав антиграв, медленно поднялся над промокшими насквозь крышами домов, развернулся в тяжелом сыром тумане, накрывшим мрачный город, и устремился в слепое небо.
Глава 7
Я — робот
— Да, Порфирий Емельянович, я все понял, — держа подальше от уха громко трещавшую трубку СП-связи, отрапортовал Ермолай и вскочил с диванчика. — Сейчас же выдвигаемся!
— И чтоб без выкрутасов у меня! Знаю я… — успело гаркнуть из трубы, прежде чем Ермолай отключил связь.
— Ермоша, чего это там? — донесся с кухни голос Пантелея. — Йемельяныч опять лютует? Никак, про лифт прознал?
— Не, все нормально, задание вот нам передал новое. Так что собирайся.
— Куда? — осведомился Пантелей, входя в комнату и вытирая руки вафельным полотенцем в шашечку.
— Давай, давай сворачивай свою чайхану, и двигаем за документами.
— А куда, куда едем-то?
— На Зею.
— О, Зея, будь она неладна! Сей момент, Ермоша, сей момент!
Пантелей схватил грязные чашки со стола и метнулся на кухню, пригибаясь, чтобы не удариться о притолоку. Там сразу что-то грохнуло и зашипело водой. У Пантелея был бзик — чистая посуда.
— Тоже, нашел время… — беззлобно проворчал Ермолай. — Быстрее, Пантелей, быстрее.
Длинный выскочил из кухни и полез на вешалку за своим малахаем. Ермолай выразительным жестом остановил его:
— Там осень, дождь, да и выходить на улицу нам вряд ли придется! Будем дома сидеть в тепле у камина и пивко попивать.
— Хорошо-хорошо, тогда кроссовки надену! — Пантелей заскакал на одной ноге, с трудом натягивая Лешин дешевый разношенный частыми пробежками с 43 до 45 размера китайский ширпотреб на свои огромные ступни в полосатых носках. Пока Алексей проходил подготовку на Станции, Ермолай и Пантелей, с разрешения хозяина, иногда использовали квартиру для отдыха.
Оба встали посередине комнаты, положили руки на пояса, где были закреплены индивидуальные пространственные перфораторы (ИПП) и одновременно включили их. Послышался нарастающий негромкий низкочастотный гул, и вокруг двух фигур замутилось и дрогнуло пространство. Спустя секунду с легким хлопком в воздухе рассыпались и растаяли серебряные снежинки. Ермолай и Пантелей исчезли.
В обшарпанном темном туннеле треснуло электрическим разрядом, сыпануло быстро погасшими искрами и потянуло озоном. Вслед за этим прямо из воздуха на пол спрыгнули сначала Ермолай, а за ним Пантелей. Переглянувшись, они машинально отряхнулись и припустили по коридору, хрустя попадающейся под ноги щебенкой и обломками кирпичей. Через пару минут они закрывали за собой люк на рампе сектора Зеро.
— Ермоша, а ты случайно не помнишь, далеко нам до шлюза Зеи? — поинтересовался Пантелей, набирая ход вслед за быстро идущим впереди напарником.
— Нет недалеко — четверть часа, или около того, — не оборачиваясь, ответил тот.
— Опять ты совместил пространство со временем, Ермоша, как Эйнштейн, — усмехнулся в усы гигант.
Ермолай ничего не ответил на шутку, а Пантелей замолчал и лишь изредка вздыхал, глядя на проплывающие мимо них люки перехода в другие континуумы…
* * *
Материализация произошла, как и было рассчитано, в квартире возле Монастырских прудов, в специальной комнате-приемнике, или, проще говоря, на субпространственном терминале — СПТ.
Когда снежинки, возникшие из-за резкого понижения температуры, сопровождающего пробой пространства, растаяли в воздухе, в центре терминала обозначились две фигуры. Сизая пелена спала, и Ермолай с Пантелеем проявились трехмерно и объемно. Ермолай был в легкой куртке, джинсах и модных штиблетах, Пантелей — в неизменной пятнистой спецназовской форме и легкомысленных кроссовках на ногах. Его русые длинные волосы были стянуты на затылке в пучок.
Поежившись в прохладном помещении, в котором попахивало озоном, они вышли и направились по коридору на звук работающего телевизора. Пантелей, не очень хорошо ориентируясь в незнакомом полутемном коридоре, с тягучим кастрюльным звуком вошел головой в соприкосновение с бронзовой люстрой, которая опасно закачалась всеми своими немалыми килограммами. Гигант чуть присел и остановил длинными, сильными руками раскачивание узорного металла и переливчатого хрусталя. Обернувшийся на бронзовый гул Ермолай, только вздохнул, открыл дверь и вошел в комнату.
Алексей и Лу ждали их и напряженно смотрели на вошедших. Еще бы! Пантелей так возвестил о приходе, что было слышно за версту, не меньше. В руке у Лу незаметно оказался ионный разрядник.
— Здравствуйте, я — Ермолай, а это — Пантелей. А вас, — жест в сторону Лу, — я, кажется, знаю, встречались в секторе Бета. Вы — Лу, верно?
Лу молча кивнула и спрятала разрядник в кобуру под мышкой.
— Ну а вы — Алексей Ненароков, новый Наблюдатель? Отлично! Надеюсь, вы предупреждены о нашей миссии. В таком случае я предлагаю…
— Подождите, Ермолай, подождите, — рассмеялся Алексей и встал со стула, — вы слова вставить не даете!