Тем временем служащие в оранжевых комбинезонах проследили за тем, чтобы носилки легли на постамент, и принялись лепить на тело присоски с проводами. Закончив с этим, один из них поколдовал над коробкой с осциллографами, и в изголовье зажегся неяркий зеленый индикатор. Служащие о чем-то между собой коротко переговорили и двинулись дальше вдоль нескончаемых постаментов.
— Иди за ними, они тебя не увидят. Подойдут к двери — внимательно следи за тем, как она открывается, — прошептала Лу и слегка подтолкнула Ненарокова, сама оставаясь в тени одного из постаментов. — Давай!
Алексей решился и вышел в проход позади размеренно шагавших служащих. Сначала он передвигался слегка пригибаясь и замирая на каждом третьем шаге, потом приободрился и через пару минут шел в трех метрах позади химиков нисколько не скрываясь (пусть силовой щит маскирует!) и чуть ли не насвистывая. По-видимому сыграло свою роль нервное напряжение последних трех суток. Это чуть не обернулось для Алексея и Лу неприятностями.
Один из химиков внезапно остановился и резко обернулся. Леша врос в землю и замер. Оглянулся и второй. Оба они внимательно всматривались в проход позади себя. Не обнаружив ничего подозрительного, они пошли дальше, но несколько раз все ж таки обернулись. Через минуту они стояли пред небольшими раздвижными воротами и набирали нехитрый код. Ворота раскрылись и, выпустив их, вновь сомкнулись.
Алексей почти бегом вернулся назад, выключив силовую маскировку. Лу стояла возле одного из постаментов и, как только Ненароков подошел, сняла что-то с головы лежащего человека.
— Алексей, все, уходим, — прошептала Эмо и побежала к воротам, где только что скрылись химики. Алексей быстро набрал код, догнал напарницу, и они осторожно выглянули наружу. Не обнаружив никакой охраны, разведчики покинули страшный зал и скрылись в ближайшем туннеле.
Отойдя на порядочное расстояние от станции, остановились. Лу сверилась с картой на мониторе миникомпа.
— Так, здесь недалеко убежище! Нам туда, — произнесла она тоном, не терпящим возражений.
— Зачем? — запротестовал было Алексей.
— Я все объясню. Обещаю, — Эмо потянула его за собой в боковой темный туннель.
Убежище мало чем отличалось от того, где они останавливались в первый раз и по размерам и по комплектации. Алексей закрутил кремальеру двери, а Лу села за стол и стала лихорадочно что-то искать в миникомпе. Не найдя нужного, она достала мемори-кристалл Стана и подсоединила:
— Если это то, что я думаю, то у него должно быть… должно…
— Да что должно-то? — вконец рассердился Леша.
— Подожди, подожди… Вот оно: статистика. Как я сразу не увидела? Где данные по населению? Ага, вот они, — Лу замерла, считывая ряды цифр, потом полезла в карман, достала гасило и подсоединила прибор к компу.
Алексей по-прежнему раздраженно наблюдал за действиями напарницы, но от комментариев пока воздерживался. Прошло не меньше десяти минут, прежде чем Лу оторвала взгляд от экрана и посмотрела на Ненарокова. Ее взгляд совсем не понравился Леше. Он передернул плечами и с нажимом произнес:
— Ну, выкладывай.
Эмо же продолжала молча смотреть на него, будто и вовсе ничего вокруг себя не замечала. Потом, разом вернувшись откуда-то из туманного электронного далека, заговорила:
— Алексей, теперь мы с тобой не имеем права погибнуть, то, что мы с тобой… обнаружили…
— Господи, тоже мне «андроид хай-энд»! — передразнил Леша напарницу. — Даже мысли формулировать четко не умеете, антропоморфы роботизированные!
— Не ерничай, — совершенно спокойно отреагировала Лу. — Не так-то просто сформулировать то, что я тебе собираюсь сказать. Наберись терпения. Значит так. На Станции существует общее для всех трех Стволов сверхсекретное досье под кодовым названием коллекционеры…
Глава 14
Коллекционеры
— Станция, в последние три столетия редко, но с настораживающей периодичностью сталкивается со следами деятельности неизвестной загадочной высокотехнологичной цивилизации не ниже седьмого типа. Причем деятельность эта, по всем признакам, фатальна для тех, кто попадает в поле их интересов. Хотя, точно сказать невозможно — никаких прямых доказательств нет, только догадки и гипотезы. Но факты, Алексей, вкратце таковы.
Всего было обнаружено пять планет, на которых, предположительно, имела место экспансионистская деятельность коллекционеров. На всех планетах обнаружены следы, свидетельствующие о том, что на них существовали низко- или среднетехнологичные цивилизации. Для сравнения. Твоя Земля… не совсем, конечно, корректный пример, но все же, Земля, невзирая на полеты в космос, бурное развитие физики, микроэлектроники, нанотехнологий, большинством специалистов приравнивается к низкотехнологичной третьего типа. То есть вы вплотную подошли к следующей ступени — первому типу среднетехнологичной цивилизации, но еще не достигли его.
— А что такое седьмой уровень высокотехнологичной цивилизации? — не удержался Алексей.
Лу, совсем как человек, наклонила голову и с прищуром посмотрела на землянина:
— Комплекс трех Стволов оценивается как искусственная модульная высокотехнологичная цивилизация пятого типа. Причем, пока единственная.
Алексей присвистнул:
— Да-а-а, впечатляет. Я в школе немного интересовался астрономией и космогонией и припоминаю, что наш астрофизик Николай Кардашев разработал интересную шкалу классификации гипотетических внеземных цивилизаций, по которой астрономы могли бы ориентироваться в своих умозрительных и не очень рассуждениях о братьях по разуму. Он предложил делить внеземные цивилизации на три теоретических типа. Цивилизации I типа — цивилизации планетарные, потребляющие лишь ту долю излучаемой светилом энергии, которая приходится на планету. Ко II типу он отнёс цивилизации, которые потребляют всю энергию, излучаемую звездой, а к III типу — те цивилизации, которые потребляют всю энергию звезд своей галактики. Эту шкалу одобрил Шкловский, и с тех пор ей придерживается большинство астрофизиков мира.
Эмо с интересом глянула на напарника и продолжила:
— Ого, мы интересуемя астрономией? Это хорошо. Однако предложенный Кардашевым вариант слишком схематичен. Хотя, надо отдать должное, мысль ученого шла в правильном направлении. Но вы ведь до сих пор не вступили ни с кем в контакт, поэтому и обобщения вселенского масштаба вам делать намного сложней. Обо всем судите, сидя на своей ветке. Но вернемся к нашему сюжету.
На первой планете, названной Минерал, сначала были обнаружены следы исчезнувшей цивилизации второго низкотехнологичного уровня. Но сама цивилизация погибла из-за тотального радиационного заражения. На планете имелись огромные залежи редчайшего во Вселенной изотопа одного из трансурановых элементов. Уникальный случай. Вопреки здравому смыслу добыча велась открытым способом в сотнях точках планеты, без соблюдения элементарных мер противорадиационной защиты. Это привело к растаскиванию радиации по всей планете и к заражению всех представителей цивилизации…
— Далее, на второй планете…
— Подожди! Как на второй? А на первой откуда вы взяли, что было вмешательство этих, как его, коллекционеров? — не понял Леша.
— Извини. Дело в том, что так и не удалось выяснить, для чего почти все силы цивилизации были брошены на добычу этого изотопа. Их технологический уровень не мог бы найти ему применения. Но это не все — изотоп был извлечен из недр полностью до последнего миллиграмма и… исчез.
— А как вы определили, что это именно тот изотоп, а не другой?
— Прошло не так уж много времени по геологическим меркам, с того момента, когда произошло заражение — всего несколько тысяч лет. По остаточной радиации и определили. А сам редкий изотоп, видимо, был продан, или отправлен, или подарен кому-то вовне. В любом случае, на несчастной планете его нет.
— Вторая планета. На ней просто исчезло все население. Стоят города, заводы, фабрики, дороги, стадионы, и — никого. Будто все разом встали и ушли. Тип цивилизации — второй низкотехнологичный. О полетах в космос они еще только мечтали. Кто и куда их увел?
— Третья планета. Она в этом ряду стоит несколько особняком, потому что на ней процветала биологическая цивилизация… в смысле не техническая. Так вот, сложный симбиоз многих существ и растений на планете, в том числе и разумных, поддерживал в равновесии всю сложнейшую биоэкосистему. Планета была дивная — представляешь, никаких машин, заводов, городов… Вместо самолетов — гигантские птицы, вместо машин — изумительные быстрые скаковые животные, вместо домов — гигантские деревья с пустотами! И вдруг одно из основных звеньев системы исчезает в течение очень короткого времени. Заметь, не вымирает, а исчезает, причем так быстро, что система не успевает найти ему замены, теряет устойчивость и начинает разрушаться. Куда делось это исчезнувшее звено? Кому оно понадобилось? Зачем?
— Четвертая планета, Гелда. Среднетехнологичная цивилизация третьего типа. Это уже достаточно серьезный уровень, чтобы просто так угодить в ловушку даже намного превосходящего противника. Люди там, а это были гуманоиды, свободно передвигались на космических кораблях в пределах своей планетной системы, плотно занимались колонизацией ближайшей планеты и дальних астероидов. Казалось бы — живи и развивайся. Ан, нет! На планету обрушилась пандемия синдрома вечной депрессии. Люди стали умирать сначала десятками, потом сотнями, тысячами. Причина была одна — отсутствие всякого интереса к жизни. Люди переставали есть и умирали от голода, переставали пить и умирали от жажды, кончали жизнь самоубийством. Население и самой Гелды, и колонизированных планет стремительно сокращалось. Разрабатывать вакцину было поздно — сами биохимики и фармацевты не хотели ничего изобретать, не хотели жить. Последние жители умерли буквально на руках у экипажа экспедиции Ствола Дельта. Было проведено беспрецедентное по объему, времени и привлеченным средствам расследование причин возникновения пандемии, высказано несколько гипотез, но ни одна из них так и не была доказана или принята, как основная. Однако масштаб расследования позволил выявить некоторые факты и совпадения, которые при обычных условиях остались бы незамеченными. Вот один из самых загадочных: за несколько лет до катастрофы, в связи с массовой колонизацией планетной системы был разработан новый индивидуальный прибор всепланетарной связи. Аппарат был миниатюрен, удобен и быстро завоевал популярность. Были построены тысячи приемно-передающих вышек, проданы сотни миллионов аппаратов. Уже после трагедии группа разведчиков попыталась воспользоваться этой связью, ведь все исправно работало на Гелде, летали флаеры, космические корабли, действовали заводы… Но, к их удивлению всепланетарная связь молчала. Стали копать глубже, и обнаружилось, что все приемно-передающие вышки буквально выжжены изнутри. Дальше — больше. Найденные индивидуальные приборы связи специалистами Ствола были разобраны до винтика, просвечены насквозь и истолчены в песок — ничего. По документам удалось выяснить, что компания, разработавшая аппарат, вышки-ретрансляторы и сам хитроумный принцип связи, за несколько месяцев до крушения цивилизации обанкротилась (это при такой-то популярности производимого продукта!), персонал постигла общая участь жителей Гелды, но несколько основных разработчиков исчезли. Как ни искали их в списках умерших — не нашли. Они просто исчезли. До сих пор рабочей гипотезой, не основной, повторяю, а рабочей, считается та, согласно которой коллекционеры в неведомых нам целях подтолкнули разработку такой связи, а затем при помощи нее произвели мнемовнушение, заставившее людей полностью разочароваться в жизни. Но зачем, где смысл? Они же не воспользовались своей победой. Но есть и другая точка зрения, — Лу замолчала.
— Какая, Лу? — проговорил Леша, чувствуя, что сейчас услышит нечто необычное.
— Некоторые, и я в том числе, считают, что людям с Гелды ничего не внушали, а наоборот…
— Наоборот? Что наоборот? — привстал Ненароков.
— Наоборот, с помощью этого изобретения у них забрали что-то настолько важное, основополагающее, жизненно необходимое, без чего жить стало невозможно. Называй это как хочешь: душа, жизненная сила, энергия разума, жажда познания, воля, мечта… Я не знаю.
Ну, и последний случай. Двадцать пять лет назад на одной из планет окраинного рукава нашей галактики были обнаружены материальные следы низкотехнологичной цивилизации первого типа. Как ты уже догадался, она погибла. Почему, как — нам не удалось выяснить. Загадка вот в чем: всё, более чем трехмиллиардное население планеты (существа, отдаленно напоминающие лемуров), было собрано на пятидесяти пяти площадках и… там и осталось навсегда. Кто и зачем загнал их на эти эшафоты? Почему они погибли? Единственно, что можно сказать с уверенностью, опираясь на данные экспертиз и анализов, так это то, что все произошло единовременно по всей планете.
Алексей только сейчас заметил, что электрический чайник на маленьком камбузе давно кипит. Он встал, выключил его, всыпал в алюминиевую чашку несколько ложек растворимого кофе и плеснул кипятку. Лу он уже и не предлагал. Кинув в чашку три кубика сахара и тщательно размешав, он поднял голову:
— Лу, а почему вы считаете, что это дело рук одной и той же цивилизации? Откуда такая уверенность?
— А все очень просто, Леша, как в дешевом детективе. На всех планетах присутствует некий символ, общий для всех. Вот смотри: конфигурация приемно-передающей станции на планете Гелда. Видишь?
Леша вдруг вспотел, то ли от кофе то ли от…
— А это снимок с орбиты планеты лемуров видишь? Одно из мест массовой гибели с высоты птичьего полета. А это — несчастная биоцивилизация… Смотри, что они видели в последнюю секунду своей жизни. Эта информация, кстати, получена при помощи известного тебе гасила. А вот расположение изотопных рудников на планете Минерал! Вот планета, где все исчезли, видишь? Что это за символика в их культовых учреждениях?
— Что ты этим хочешь сказать? — промямлил полностью дезориентированный Леша.
— А что мы с тобой видели только что? А?!
Ненароков замолчал.
— Везде, — четко проговорила Лу. — Везде присутствует рисунок в виде сетки-мишени со сферой или кругом в центре. Без исключений.
Леша, отхлебывая из чашки, залил кофе себе во второе горло, поперхнулся и натужно закашлялся. Эмо встала и несильно шлепнула его по спине. Он достал салфетку, вытер губы и отдышался:
— Но зачем все эти жертвы, Лу? Во имя какой такой цели можно уничтожать тысячи, миллионы разумных существ, целые цивилизации?! Кто дал им право распоряжаться жизнью и смертью, решать, кому жить, а кому умереть?
— А что такое жизнь, Леша? — прозвучал неожиданный выпад девушки-андроида.
Алексей замер, но нашел в голове нужную формулировку:
— Жизнь — это материя, осознавшая самоё себя.
— А как тебе такое определение земного, кстати, танатолога: жизнь — это совокупность явлений, сопротивляющихся смерти? — невесело усмехнулась Лу. — Ладно, Леш, не будем углубляться пока в биофилософию. Что мы имеем в сухом остатке, как выражаются химики?
— Ничего хорошего, Лу, мы не имеем. Выявлен объект, на котором производится обработка людей.
— После обработки люди либо умирают, либо становятся другими, — задумчиво добавила Лу и, перехватив вопросительный Лешин взгляд, закончила. — Да, да, я применила во втором зале гасило. Один человек был мертв, у второго полностью отсутствовали мнемоимпульсы, но организм был в удовлетворительном состоянии.
— Господи, да ты убила его! — поразился Ненароков.
— Нет, Леша, его мозг не работал. Сердце билось — это да. Но не больше.
Алексей не знал, что на это и сказать. Вместо этого он, услышав легкий писк в кармане, достал индивидуальный маячок Стана и, предчувствуя непоправимое, взглянул на тусклый дисплей: все показатели замерли на нулевом уровне.
— Всё, Стана Коваля больше нет… — поднял он голову.
* * *
Лязгнули железные запоры, и дверь с противным скрежетом открылась. Стан Коваль приподнялся и с трудом сел на убогой койке, привинченной ножками к бетонному полу. Тесная, темная камера, в которой он провел около месяца после того, как его схватили во время слежки за подручными Грэма, осветилась неровным светом из коридора. В проеме стоял человек высокого роста и опирался то ли на меч, то ли на трость. Коваль долго присматривался, моргая слезящимися красными глазами. После жестоких допросов, зрение у него резко ухудшилось, а очки ему никто здесь и не собирался прописывать. Он прищурился и приложил дрожащие пальцы к виску, стараясь рассмотреть пришельца, но тот стоял против света, не облегчая задачи Стану.
Наконец Наблюдатель отнял руку от лица, и его разбитые губы растянулись в беззубой улыбке:
— Иди за ними, они тебя не увидят. Подойдут к двери — внимательно следи за тем, как она открывается, — прошептала Лу и слегка подтолкнула Ненарокова, сама оставаясь в тени одного из постаментов. — Давай!
Алексей решился и вышел в проход позади размеренно шагавших служащих. Сначала он передвигался слегка пригибаясь и замирая на каждом третьем шаге, потом приободрился и через пару минут шел в трех метрах позади химиков нисколько не скрываясь (пусть силовой щит маскирует!) и чуть ли не насвистывая. По-видимому сыграло свою роль нервное напряжение последних трех суток. Это чуть не обернулось для Алексея и Лу неприятностями.
Один из химиков внезапно остановился и резко обернулся. Леша врос в землю и замер. Оглянулся и второй. Оба они внимательно всматривались в проход позади себя. Не обнаружив ничего подозрительного, они пошли дальше, но несколько раз все ж таки обернулись. Через минуту они стояли пред небольшими раздвижными воротами и набирали нехитрый код. Ворота раскрылись и, выпустив их, вновь сомкнулись.
Алексей почти бегом вернулся назад, выключив силовую маскировку. Лу стояла возле одного из постаментов и, как только Ненароков подошел, сняла что-то с головы лежащего человека.
— Алексей, все, уходим, — прошептала Эмо и побежала к воротам, где только что скрылись химики. Алексей быстро набрал код, догнал напарницу, и они осторожно выглянули наружу. Не обнаружив никакой охраны, разведчики покинули страшный зал и скрылись в ближайшем туннеле.
Отойдя на порядочное расстояние от станции, остановились. Лу сверилась с картой на мониторе миникомпа.
— Так, здесь недалеко убежище! Нам туда, — произнесла она тоном, не терпящим возражений.
— Зачем? — запротестовал было Алексей.
— Я все объясню. Обещаю, — Эмо потянула его за собой в боковой темный туннель.
Убежище мало чем отличалось от того, где они останавливались в первый раз и по размерам и по комплектации. Алексей закрутил кремальеру двери, а Лу села за стол и стала лихорадочно что-то искать в миникомпе. Не найдя нужного, она достала мемори-кристалл Стана и подсоединила:
— Если это то, что я думаю, то у него должно быть… должно…
— Да что должно-то? — вконец рассердился Леша.
— Подожди, подожди… Вот оно: статистика. Как я сразу не увидела? Где данные по населению? Ага, вот они, — Лу замерла, считывая ряды цифр, потом полезла в карман, достала гасило и подсоединила прибор к компу.
Алексей по-прежнему раздраженно наблюдал за действиями напарницы, но от комментариев пока воздерживался. Прошло не меньше десяти минут, прежде чем Лу оторвала взгляд от экрана и посмотрела на Ненарокова. Ее взгляд совсем не понравился Леше. Он передернул плечами и с нажимом произнес:
— Ну, выкладывай.
Эмо же продолжала молча смотреть на него, будто и вовсе ничего вокруг себя не замечала. Потом, разом вернувшись откуда-то из туманного электронного далека, заговорила:
— Алексей, теперь мы с тобой не имеем права погибнуть, то, что мы с тобой… обнаружили…
— Господи, тоже мне «андроид хай-энд»! — передразнил Леша напарницу. — Даже мысли формулировать четко не умеете, антропоморфы роботизированные!
— Не ерничай, — совершенно спокойно отреагировала Лу. — Не так-то просто сформулировать то, что я тебе собираюсь сказать. Наберись терпения. Значит так. На Станции существует общее для всех трех Стволов сверхсекретное досье под кодовым названием коллекционеры…
Глава 14
Коллекционеры
— Станция, в последние три столетия редко, но с настораживающей периодичностью сталкивается со следами деятельности неизвестной загадочной высокотехнологичной цивилизации не ниже седьмого типа. Причем деятельность эта, по всем признакам, фатальна для тех, кто попадает в поле их интересов. Хотя, точно сказать невозможно — никаких прямых доказательств нет, только догадки и гипотезы. Но факты, Алексей, вкратце таковы.
Всего было обнаружено пять планет, на которых, предположительно, имела место экспансионистская деятельность коллекционеров. На всех планетах обнаружены следы, свидетельствующие о том, что на них существовали низко- или среднетехнологичные цивилизации. Для сравнения. Твоя Земля… не совсем, конечно, корректный пример, но все же, Земля, невзирая на полеты в космос, бурное развитие физики, микроэлектроники, нанотехнологий, большинством специалистов приравнивается к низкотехнологичной третьего типа. То есть вы вплотную подошли к следующей ступени — первому типу среднетехнологичной цивилизации, но еще не достигли его.
— А что такое седьмой уровень высокотехнологичной цивилизации? — не удержался Алексей.
Лу, совсем как человек, наклонила голову и с прищуром посмотрела на землянина:
— Комплекс трех Стволов оценивается как искусственная модульная высокотехнологичная цивилизация пятого типа. Причем, пока единственная.
Алексей присвистнул:
— Да-а-а, впечатляет. Я в школе немного интересовался астрономией и космогонией и припоминаю, что наш астрофизик Николай Кардашев разработал интересную шкалу классификации гипотетических внеземных цивилизаций, по которой астрономы могли бы ориентироваться в своих умозрительных и не очень рассуждениях о братьях по разуму. Он предложил делить внеземные цивилизации на три теоретических типа. Цивилизации I типа — цивилизации планетарные, потребляющие лишь ту долю излучаемой светилом энергии, которая приходится на планету. Ко II типу он отнёс цивилизации, которые потребляют всю энергию, излучаемую звездой, а к III типу — те цивилизации, которые потребляют всю энергию звезд своей галактики. Эту шкалу одобрил Шкловский, и с тех пор ей придерживается большинство астрофизиков мира.
Эмо с интересом глянула на напарника и продолжила:
— Ого, мы интересуемя астрономией? Это хорошо. Однако предложенный Кардашевым вариант слишком схематичен. Хотя, надо отдать должное, мысль ученого шла в правильном направлении. Но вы ведь до сих пор не вступили ни с кем в контакт, поэтому и обобщения вселенского масштаба вам делать намного сложней. Обо всем судите, сидя на своей ветке. Но вернемся к нашему сюжету.
На первой планете, названной Минерал, сначала были обнаружены следы исчезнувшей цивилизации второго низкотехнологичного уровня. Но сама цивилизация погибла из-за тотального радиационного заражения. На планете имелись огромные залежи редчайшего во Вселенной изотопа одного из трансурановых элементов. Уникальный случай. Вопреки здравому смыслу добыча велась открытым способом в сотнях точках планеты, без соблюдения элементарных мер противорадиационной защиты. Это привело к растаскиванию радиации по всей планете и к заражению всех представителей цивилизации…
— Далее, на второй планете…
— Подожди! Как на второй? А на первой откуда вы взяли, что было вмешательство этих, как его, коллекционеров? — не понял Леша.
— Извини. Дело в том, что так и не удалось выяснить, для чего почти все силы цивилизации были брошены на добычу этого изотопа. Их технологический уровень не мог бы найти ему применения. Но это не все — изотоп был извлечен из недр полностью до последнего миллиграмма и… исчез.
— А как вы определили, что это именно тот изотоп, а не другой?
— Прошло не так уж много времени по геологическим меркам, с того момента, когда произошло заражение — всего несколько тысяч лет. По остаточной радиации и определили. А сам редкий изотоп, видимо, был продан, или отправлен, или подарен кому-то вовне. В любом случае, на несчастной планете его нет.
— Вторая планета. На ней просто исчезло все население. Стоят города, заводы, фабрики, дороги, стадионы, и — никого. Будто все разом встали и ушли. Тип цивилизации — второй низкотехнологичный. О полетах в космос они еще только мечтали. Кто и куда их увел?
— Третья планета. Она в этом ряду стоит несколько особняком, потому что на ней процветала биологическая цивилизация… в смысле не техническая. Так вот, сложный симбиоз многих существ и растений на планете, в том числе и разумных, поддерживал в равновесии всю сложнейшую биоэкосистему. Планета была дивная — представляешь, никаких машин, заводов, городов… Вместо самолетов — гигантские птицы, вместо машин — изумительные быстрые скаковые животные, вместо домов — гигантские деревья с пустотами! И вдруг одно из основных звеньев системы исчезает в течение очень короткого времени. Заметь, не вымирает, а исчезает, причем так быстро, что система не успевает найти ему замены, теряет устойчивость и начинает разрушаться. Куда делось это исчезнувшее звено? Кому оно понадобилось? Зачем?
— Четвертая планета, Гелда. Среднетехнологичная цивилизация третьего типа. Это уже достаточно серьезный уровень, чтобы просто так угодить в ловушку даже намного превосходящего противника. Люди там, а это были гуманоиды, свободно передвигались на космических кораблях в пределах своей планетной системы, плотно занимались колонизацией ближайшей планеты и дальних астероидов. Казалось бы — живи и развивайся. Ан, нет! На планету обрушилась пандемия синдрома вечной депрессии. Люди стали умирать сначала десятками, потом сотнями, тысячами. Причина была одна — отсутствие всякого интереса к жизни. Люди переставали есть и умирали от голода, переставали пить и умирали от жажды, кончали жизнь самоубийством. Население и самой Гелды, и колонизированных планет стремительно сокращалось. Разрабатывать вакцину было поздно — сами биохимики и фармацевты не хотели ничего изобретать, не хотели жить. Последние жители умерли буквально на руках у экипажа экспедиции Ствола Дельта. Было проведено беспрецедентное по объему, времени и привлеченным средствам расследование причин возникновения пандемии, высказано несколько гипотез, но ни одна из них так и не была доказана или принята, как основная. Однако масштаб расследования позволил выявить некоторые факты и совпадения, которые при обычных условиях остались бы незамеченными. Вот один из самых загадочных: за несколько лет до катастрофы, в связи с массовой колонизацией планетной системы был разработан новый индивидуальный прибор всепланетарной связи. Аппарат был миниатюрен, удобен и быстро завоевал популярность. Были построены тысячи приемно-передающих вышек, проданы сотни миллионов аппаратов. Уже после трагедии группа разведчиков попыталась воспользоваться этой связью, ведь все исправно работало на Гелде, летали флаеры, космические корабли, действовали заводы… Но, к их удивлению всепланетарная связь молчала. Стали копать глубже, и обнаружилось, что все приемно-передающие вышки буквально выжжены изнутри. Дальше — больше. Найденные индивидуальные приборы связи специалистами Ствола были разобраны до винтика, просвечены насквозь и истолчены в песок — ничего. По документам удалось выяснить, что компания, разработавшая аппарат, вышки-ретрансляторы и сам хитроумный принцип связи, за несколько месяцев до крушения цивилизации обанкротилась (это при такой-то популярности производимого продукта!), персонал постигла общая участь жителей Гелды, но несколько основных разработчиков исчезли. Как ни искали их в списках умерших — не нашли. Они просто исчезли. До сих пор рабочей гипотезой, не основной, повторяю, а рабочей, считается та, согласно которой коллекционеры в неведомых нам целях подтолкнули разработку такой связи, а затем при помощи нее произвели мнемовнушение, заставившее людей полностью разочароваться в жизни. Но зачем, где смысл? Они же не воспользовались своей победой. Но есть и другая точка зрения, — Лу замолчала.
— Какая, Лу? — проговорил Леша, чувствуя, что сейчас услышит нечто необычное.
— Некоторые, и я в том числе, считают, что людям с Гелды ничего не внушали, а наоборот…
— Наоборот? Что наоборот? — привстал Ненароков.
— Наоборот, с помощью этого изобретения у них забрали что-то настолько важное, основополагающее, жизненно необходимое, без чего жить стало невозможно. Называй это как хочешь: душа, жизненная сила, энергия разума, жажда познания, воля, мечта… Я не знаю.
Ну, и последний случай. Двадцать пять лет назад на одной из планет окраинного рукава нашей галактики были обнаружены материальные следы низкотехнологичной цивилизации первого типа. Как ты уже догадался, она погибла. Почему, как — нам не удалось выяснить. Загадка вот в чем: всё, более чем трехмиллиардное население планеты (существа, отдаленно напоминающие лемуров), было собрано на пятидесяти пяти площадках и… там и осталось навсегда. Кто и зачем загнал их на эти эшафоты? Почему они погибли? Единственно, что можно сказать с уверенностью, опираясь на данные экспертиз и анализов, так это то, что все произошло единовременно по всей планете.
Алексей только сейчас заметил, что электрический чайник на маленьком камбузе давно кипит. Он встал, выключил его, всыпал в алюминиевую чашку несколько ложек растворимого кофе и плеснул кипятку. Лу он уже и не предлагал. Кинув в чашку три кубика сахара и тщательно размешав, он поднял голову:
— Лу, а почему вы считаете, что это дело рук одной и той же цивилизации? Откуда такая уверенность?
— А все очень просто, Леша, как в дешевом детективе. На всех планетах присутствует некий символ, общий для всех. Вот смотри: конфигурация приемно-передающей станции на планете Гелда. Видишь?
Леша вдруг вспотел, то ли от кофе то ли от…
— А это снимок с орбиты планеты лемуров видишь? Одно из мест массовой гибели с высоты птичьего полета. А это — несчастная биоцивилизация… Смотри, что они видели в последнюю секунду своей жизни. Эта информация, кстати, получена при помощи известного тебе гасила. А вот расположение изотопных рудников на планете Минерал! Вот планета, где все исчезли, видишь? Что это за символика в их культовых учреждениях?
— Что ты этим хочешь сказать? — промямлил полностью дезориентированный Леша.
— А что мы с тобой видели только что? А?!
Ненароков замолчал.
— Везде, — четко проговорила Лу. — Везде присутствует рисунок в виде сетки-мишени со сферой или кругом в центре. Без исключений.
Леша, отхлебывая из чашки, залил кофе себе во второе горло, поперхнулся и натужно закашлялся. Эмо встала и несильно шлепнула его по спине. Он достал салфетку, вытер губы и отдышался:
— Но зачем все эти жертвы, Лу? Во имя какой такой цели можно уничтожать тысячи, миллионы разумных существ, целые цивилизации?! Кто дал им право распоряжаться жизнью и смертью, решать, кому жить, а кому умереть?
— А что такое жизнь, Леша? — прозвучал неожиданный выпад девушки-андроида.
Алексей замер, но нашел в голове нужную формулировку:
— Жизнь — это материя, осознавшая самоё себя.
— А как тебе такое определение земного, кстати, танатолога: жизнь — это совокупность явлений, сопротивляющихся смерти? — невесело усмехнулась Лу. — Ладно, Леш, не будем углубляться пока в биофилософию. Что мы имеем в сухом остатке, как выражаются химики?
— Ничего хорошего, Лу, мы не имеем. Выявлен объект, на котором производится обработка людей.
— После обработки люди либо умирают, либо становятся другими, — задумчиво добавила Лу и, перехватив вопросительный Лешин взгляд, закончила. — Да, да, я применила во втором зале гасило. Один человек был мертв, у второго полностью отсутствовали мнемоимпульсы, но организм был в удовлетворительном состоянии.
— Господи, да ты убила его! — поразился Ненароков.
— Нет, Леша, его мозг не работал. Сердце билось — это да. Но не больше.
Алексей не знал, что на это и сказать. Вместо этого он, услышав легкий писк в кармане, достал индивидуальный маячок Стана и, предчувствуя непоправимое, взглянул на тусклый дисплей: все показатели замерли на нулевом уровне.
— Всё, Стана Коваля больше нет… — поднял он голову.
* * *
Лязгнули железные запоры, и дверь с противным скрежетом открылась. Стан Коваль приподнялся и с трудом сел на убогой койке, привинченной ножками к бетонному полу. Тесная, темная камера, в которой он провел около месяца после того, как его схватили во время слежки за подручными Грэма, осветилась неровным светом из коридора. В проеме стоял человек высокого роста и опирался то ли на меч, то ли на трость. Коваль долго присматривался, моргая слезящимися красными глазами. После жестоких допросов, зрение у него резко ухудшилось, а очки ему никто здесь и не собирался прописывать. Он прищурился и приложил дрожащие пальцы к виску, стараясь рассмотреть пришельца, но тот стоял против света, не облегчая задачи Стану.
Наконец Наблюдатель отнял руку от лица, и его разбитые губы растянулись в беззубой улыбке: