Сильвер поморщилась и снова ткнула мне в грудь пальцем (похоже, решила проковырять во мне дыру).

– Вот я бы на тебя посмотрела, если б ты оказался на его месте!

– Да ну…

– Самонадеянный глупец, – покачала Сильвер головой. – Я бы, кстати, назвала такое помутнение рассудка даже не влюбленностью, а безудержной страстью, влечением, желанием тотчас же отдаться порыву, без промедления… – Она сложила руки на груди и с хитрецой мне подмигнула. – Поэтому, Рэй, лучше не связываться с сильными рунными ведьмами. Держись от них на расстоянии.

– Но ведь в новом классе учатся рунные ведьмаки, тот же Митчел и Купер. Что с ними? Им позволено повысить уровень?

Тревога еще заметнее отразилась на лице Сильвер.

– Я взяла их на свой страх и риск. Митчел пришел вместе с Питером Соло и пока слабоват даже как инфир, поэтому можно не волноваться. Инфиры влияния не имеют. А вот с Купером, думаю, возникнут проблемы. Особенно, когда откроется белая граница, и из восточного крыла выйдут девушки. Среди них, кстати, тоже есть рунные ведьмы. Но максимум, что я им позволю, это поднять индекс до пятидесяти, не больше. Это начальный уровень медиона. Мне в школе любовные страсти не нужны. Зато нужны бойцы, которые при необходимости смогут применить уникальную чарующую особенность.

На самом деле, я и сам понимал обеспокоенность директора школы, поэтому спросил о главном:

– А от них существует защита?

Сильвер пристально на меня посмотрела, и в ее глазах я прочитал однозначный ответ. Его она и озвучила:

– Если бы от влияния рунных адептов существовала защита, Рэй, их не держали бы в рабском положении. Им внушают, что они слабы и обязаны подчиняться… и они подчиняются. Единственные, на кого их очарование не распространяется – это черные волхвы. Но волхвов осталось так мало, что это нисколько не меняет дела.

Кто бы сомневался, что на черных волхвов хоть что-то влияет. Если бы их было больше, они бы с легкостью поработили мир.

И тут я вспомнил про Софи.

– Кстати… насчет черных волхвов, док. Я бы не стал безоговорочно доверять Софи, у нее какие-то делишки с кланом Соло.

Сильвер с равнодушием пожала плечами.

– У Софи могут быть делишки с кем угодно. Для нее нет авторитетов, она никому не подчиняется, но могу сказать точно: Софи любит Ронстад и никогда не предаст его. Уж за столько-то лет все в этом убедились.

– Но Бартоло, как мне показалось, имеет на нее влияние.

Я не совсем понимал ту безалаберную легкость, с которой директор школы взяла на работу опасного и неуправляемого черного волхва. Никогда бы так не сделал.

– Тебе показалось, – все с тем же безучастием ответила Сильвер. – Если Софи выполняет чью-то просьбу, значит, так нужно самой Софи. Значит, она увидела в этом смысл. Софи ничего не делает просто так. Например, вести уроки родового этикета в этом году она согласилась не потому, что ей нравится преподавать. Это лишь значит, что она видит в своем поступке позитивные перспективы для Ронстада. О-о-очень далекие перспективы… Но хватит о Софи. – Сильвер отошла от меня на шаг, быстрым движением стянула с рук перчатки и отбросила их в сторону. – Что ты знаешь об искусстве призыва?

Я тоже шагнул назад, подальше от своего непредсказуемого тренера.

Но перед внутренним взором почему-то предстала Джозефин Ордо и та сцена, когда я зажимал девушке рот, чтобы не позволить вызвать к бою Шепот, а беспомощная и разъяренная Джо билась в моих объятиях.

Ну а потом в памяти всплыла Гарпия Кай, ее седые мерцающие волосы и шелестящий голос, от которого не было спасения.

– Мастера по призыву вызывают Шепот, – ответил я. Задумался на секунду и добавил: – Еще в их арсенале есть Мертвый сон… или что-то такое…

Черт меня дернул об этом упомянуть, но мне до сих пор было любопытно, как девушка из «Красного капкана» умертвила парня на глазах у публики, а потом явилась ему во сне.

– Мертвый сон? – сощурилась Сильвер, ее глаза опасно блеснули. – Хочешь его увидеть?

Хочу или не хочу, ответить я не успел. Сильвер вытянула руку в мою сторону, раскрыла ладонь, и тут же сжала ее в кулак. Свет померк до полумрака, а что случилось дальше, я не совсем понял.

Точнее, совсем не понял…





* * *


Все поглотила тотальная тишина, и странное возникло ощущение, чувство нереальности происходящего. Сильвер раздвоилась в моих глазах. Одна из женщин замерла в прежней позе, с вытянутой рукой, а вторая отступила в сторону.

Я смотрел на нее сквозь поднимающееся марево, а вокруг россыпью прозрачных бисерин летала влага, взвешенная в плотном воздухе.

Сильвер указала пальцем куда-то мимо меня, на пол. Я обернулся, причем хотел сделать это быстро, но вышло настолько медленно, будто пространство превратилось в тягучий кисель. Я с трудом преодолел его сопротивление и увидел самого себя, лежащего на татами без сознания.

Или мертвым…

Потом снова повернулся к Сильвер, к той, второй Сильвер, глазами спрашивая у нее, в чем дело. Произнести это вслух у меня почему-то не вышло. Судя по всему, она тоже не могла говорить, поэтому использовала жест: поднесла руку к собственному горлу и черкнула по нему большим пальцем, а потом опять указала на пол.

«Ты мертв, Рэй», – однозначно говорила она.

От неверия я нахмурился.


И пока я хмурился, косясь на свое бездыханное тело (признаюсь, жутко было видеть себя мертвым), Сильвер подошла ко мне и взяла за руку. Потянула за собой по кругу ринга, мягко, по-кошачьи, ступая босыми ногами. Взмахнула рукой, и бисерины влаги отлетели выше, закружились над головами в серебристом вихре.

Мы обернулись на самих себя.

Первая Сильвер продолжала стоять истуканом, вытянув руку перед собой, а я так и лежал мертвым на полу.

Пройдя по кругу, директор подвела меня к моему телу и отпустила руку, а потом с чудовищной силой толкнула в грудь. Я завалился на спину, на пару секунд зажмурился от удара и тут же открыл глаза. Россыпи бисерин в воздухе исчезли, да и сам воздух потерял ту плотность, из-за которой собственные движения казались медленными и тяжеловесными.

Сверху вниз на меня смотрела Сильвер (и теперь она не двоилась).

– Это был Мертвый сон, – сообщила она как ни в чем не бывало. – Ты пролежал покойником порядка трех секунд… – Увидев, что я недоверчиво прищурился, она добавила: – Не веришь? Тебе показалось, что дольше? Это потому что в Мертвом сне время идет в сто раз быстрее. Я не преувеличиваю. Ровно в сто раз. Но в любом случае дольше, чем на три минуты в реальности, человека лучше не умертвлять. В Мертвом сне за это время проходит пять часов. Этот прием не используется для боя, потому что и самого мастера по призыву делает уязвимым. Зато некоторые адепты используют его для… э-э… тайных встреч… ведь никто никогда не узнает, что они делали там, во сне, без посторонних глаз…

Это прозвучало настолько двусмысленно, что я прокашлялся.

– Ну да ладно, это своего рода развлечение, – спешно отмахнулась Сильвер, пока я поднимался на ноги. – Вернемся к Шепоту. Адепты призыва часто его используют. Он способен сбить с ног или связать противника, временно лишить его сознания или подавить волю к сопротивлению. Но Шепот бывает разный. Это зависит от выбранного адептом пути. Всего путей три. Путь черной вдовы доступен только женщинам. Его выбирают те, кто повышает индекс кодо, пожирая плоть адептов-мужчин. Жуткий и страшный путь, он запрещен законом города. За этот путь казнят без промедления.

– А как же Кай?

Сильвер кивнула.

– Кай – единственная в Ронстаде, кому позволен путь черной вдовы. И мы миримся с этим, потому что только она способна истреблять харпагов. Даже я ей в подметки не гожусь… А ты откуда о Кай знаешь?

Я поморщился. Для меня это была та еще тема для разговора.

– Она меня сожрать собиралась.

Сильвер уставилась на меня с тревогой, которая тут же сменилась усмешкой.

– Хм… на месте Кай я бы тоже тебя сожрала.

– Ну спасибо, – мрачно ответил я.

– Ничего смешного, согласна, – тоже помрачнела Сильвер. – Есть еще один запрещенный и страшный путь. Путь вампира. Он доступен только адептам-мужчинам. Индекс кодо они повышают, поглощая кровь адептов-женщин. Говорят, вампиром был сам Архитектор, но он давно сошел с этого пути.

От такой новости я даже рот открыл.

– Архитектор пил кровь?

– Так говорят… но возможно, это всего лишь чьи-то выдумки.

– А где Архитектор сейчас, док?

Она будто не услышала моего вопроса.

– За путь вампира, как и за путь черной вдовы, казнят незамедлительно, – продолжила она. – Поэтому для мастеров по призыву открыт лишь один путь. Путь Соломона. В их распоряжении семьдесят два демона из гримуара «Лемегетон».

– Недурно, – оценил я, будто знал, что такое Лемегетон.

– Каждый демон имеет свое назначение и свою печать. Для призыва адепт должен иметь при себе все печати. И желательно, чтобы они были несмываемы и находились под рукой.

С этими словами Сильвер сдвинула ворот куртки своего кимоно и оголила плечо.

Вся его поверхность темнела мелкими татуировками в виде замысловатых схем-треугольников. Я с удивлением уставился на плечо Сильвер, но разглядеть особо ничего не успел, она спрятала схемы под кимоно.

– На моем теле семьдесят две татуировки, – добавила она. – И я могу в любое время призвать нужного мне демона. Многие мастера по призыву рисуют на теле печати, потому что так удобнее, чем носить с собой целую стопку карточек с рисунками. И это не предел, как оказалось. Недавно я познакомилась с человеком, у которого на теле семьдесят три печати. Джозефин Ордо меня порадовала несказанно.

– Джо?.. – я не смог скрыть изумления. Во-первых, от того, что на теле Джо имелись татуировки, а во-вторых, что их так много. Где она их все разместила и кто их наносил? Поинтересуюсь потом при случае.

– А чему ты так удивляешься, Рэй? – вскинула брови Сильвер. – Думал, она совсем глупышка? Ошибаешься. Девочка весьма перспективная. Создать совершенно новую печать демона далеко не каждый сможет. Как она умудрилась это сделать, ума не приложу, но семьдесят третий демон не состоит в Лемегетоне и подчиняется только своей хозяйке, Джозефин Ордо.

Все же услышать такое о Джо было необычно. Я, конечно, не считал ее глупой бездарностью, но не представлял, что ее «изобретения» имеют хоть какую-то пользу. Вот тебе и изобретательница.

Видимо, я невольно расплылся в улыбке, потому что Сильвер тут же осекла меня, выставив указательный палец.

– Не вздумай, Рэй. Я не подпущу тебя к этой девочке, даже не надейся. Твое влияние для нее губительно. Никаких увлечений!

А вот это было уже слишком – обвинять меня в том, чего по определению не может быть.

– Какие увлечения? Джо сама по себе, док.

– Я знаю, о чем говорю, – многозначительно ответила та. Вздохнула и махнула на меня рукой. – Ладно, приступим к мутациям, самому виртуозному искусству из всех. – Она указала на подставки с холодным оружием, что стояли у правой стены зала. – Выбирай любое. И покажи, что ты умеешь.