Начать новую жизнь.
Ему вдруг самому стало противно от собственных мыслей. Это же предательство! Да, пусть он сейчас и в сложном положении, но он все решит, обяхательно решит — только не таким спососбом.
— Пошел вон, — глухо потребовал Юрий.
Дагер попятился, быстро заговорил, все еще надеясь достучаться до Гарина:
— Ты просто подумай, время есть. Мы поможем собрать тебе новый экипаж, понимаешь? Империи все равно конец, это ясно. Никто не станет тебя преследовать или искать. Ты только помоги, повлияй на «блох». Возможно, тебе вообще ничего не придется делать, просто будь на нашей стороне…
Мичман споткнулся о порог, чуть не упал. Гарин успел ухватить его за рукав, угрожающе пообещал:
— Увижу, что крутишься возле абордажников — убью.
Он с брезгливостью разжал кулак и захлопнул гермостворку.
— Подумай! — послышаяся приглушенный пластиком крик. — Это последний шанс вернуться домой!
* * *
В слудеющие дни, пока «Полынь» летела к станции, Юрий несколько раз пытался поговорить с капитаном, чтобы оставить Элли на корвете. Но Кимура был непреклонен:
— «Полынь» — не развлекательный катер. Гражданскому нечего делать на боевом корабле.
Юрий пытался его переубедить, но у него не было весомых доводов, а на эмоции капитану было плевать.
В конце концов, Гарин понял, что с этой стороны проблему не решить. Что ж, тогда он отправится на станцию вместе с Элли. Да, его могут объявить дезертиром, но он девушку не бросит. Да и оставалась надежда, что Кимура не станет поступать таким образом, либо в суматохе эвакуации флотскому командованию будет не до этого.
Была, конечно, еще одна идея. Что если довогориться с Элли о том, что она останется на станции, как того и требовал капитан, но потом использует свои способности и переместится обратно на «Полынь»? Этот вариант порождал целый ворох далеко идущих последствий, и совсем не гарантировал девушке безопасность. Юрий решил оставить его как запасной.
В любом случае, ему нужно самому посмотреть что за обстановка на станции, на месте решить как поступить дальше.
В день прибытия Юрий впервые не стал сопровождать Высшего на поиски «веток иных измерений», сообщив бхуту, что у него крайне важные дела. Господин Грюнер возражать не стал. В конце концов, в открытом космосе от Гарина практической пользы для дистанта не было, а безопасность обеспечивали челнок и четверо контракторов в «ракшасах». Это если не считать снующего рядом икс-джинна, способного в одиночку справиться с большинством угроз.
Поэтому Юрий вполне легально занял место среди тех, кто собирался перейти на станцию.
— Красиво! — с восхищением сказала девушка, чуть ли не хлопая в ладоши. — Как же это красиво, Юра!
Они стояли в центральном шлюзовом коридоре, наблюдали за стыковкой по широкому виртуальному экрану. Наплывающий массив станции еще не успел закрыть обзор, и сияющая межзвездная пелена, занимающая половину обозримого пространства, являла себя во всей красе.
— Самые красивые вещи обычно самые опасные, — прокомментировала Кира, сложив руки на груди и бросив многозначительный взгляд на Гарина.
Юрий, если бы не был столь сосредоточен, наверное, рассмеялся бы столь прозрачному намеку.
Несколько дней назад Аоки пришла к Гарину и потребовала объясниться по поводу Элли. Заявила, что не ревнует, но «какого черта все это означает?».
Юрий, как смог, рассказал их общую с Элли историю, начав с ковчега и закончив встречей на «Полыни». Он разумно опустил некоторые подробности, вроде определенных способностей девушки, но Аоки это и не интересовало. Она слушала довольно внимательно, не перебивая, но спрашивая и уточняя. В конце сказала:
— Интересная история, доно. А теперь давай, без соплей и потупленных глаз — у вас с ней что-то было?
О, это был тяжелый разговор для Гарина, не привыкшего к подобным выяснениям отношений. Понимая, что каждое слово Кира может воспринять по-своему, он очень осторожно и мягко уверил девушку, что Элли для него — все равно, что младшая сестренка, что между ними ничего «такого» никогда не было, и он даже об этом не думал. Что же до самой Элли…
— Это для меня не важно, — отрезала Кира. — Главное, что между нами, а остальное — по боку. И, кстати…
Она ехидно улыбнулась, в свойственной себе манере:
— Девчонка действительно симпатичная. Зря ты не воспользовался моментом, пока мог.
С тех самых пор отношения Киры и Элли напоминали Юрию отношения матерой рыси и котенка, случайно забредшего в ее охотничьи угодья. Поначалу Аоки относилась к девушке настороженно, кружила вокруг, наблюдая и размышляя, не сожрать ли? Потом, удостоверившись в абсолютной безобидности Элли для их с Юрием отношений, буквально взяла девушку под опеку, мотивируя тем, что «двум девочкам нужно держаться вместе, пока вокруг полно похотливых кожаных мешков с ливером». Досталось даже Маракши, который, по обыкновению, заявился к Элли после ночной смены «поболтать». Кира так запугала бедного парня, что Иова, припертый к стене, поклялся всеми мыслимыми клятвами, что не причинит Элли неприятностей, и вообще «очень серьезно подумает для чего он здесь».
Что же до самой Элли, то Аоки ее восхищала. Она с удовольствием проводила с ней время, даже призналась Юре, что завидует смелости и невозмутимости Киры, ее умению держаться на людях.
Гарину нравилось, что две самые близкие ему женщины нашли общий язык. Что успокоилась Кира, не прожигая его гневными взглядами. Что Элли приобрела старшую подругу, и наконец, вылезла из своей раковины. Ему бы очень не хотелось делать выбор между ними.
Кто мог подумать, что такой выбор придется сделать так скоро? И что будет настолько сложно?
Он смотрел, как Элли восторгается видом за бортом, как они с Кирой смеются над довольно грубой, но все же смешной шуткой подошедшего Батора.
Сложность выбора заключалась еще и в том, что Юрий точно знал с кем останется. И выбор был не в пользу «боевой подруги» Аоки. Какие бы чувства он к ней не испытывал, как бы сильно не любил, судьба Гарина неотрывна связана с Элли — до тех пор, пока не будет уверен в ее безопасности. С этим Юрий ничего не мог поделать, так его воспитали, так была устроена его голова — он взял ответственность за Элли, и не мог бросить все на полпути. Тем более, зная, что именно угрожает девушке.
Тем неприятнее было на душе от осознания, что Кира до сих пор ничего не знала про грядущую ситауцию. Юрий просто не знал, как ей обо всем рассказать.
Гарин вздохнул, невольно огляделся в поисках Рэя или Ярвиса. Однако, друзей рядом не было — ауг со своим взводом обеспечивал безопасность бхута, Одегард с остальными занимались подготовкой «блошиного» кубрика к санобработке. Коротких увольнительных удостоились лишь Кира и Батор, да и то, чтобы добыть для остальных всякие необходимые мелочи, согласно врученным спискам.
Юрию остро хотелось с кем-то поделиться своими мыслями и сомнениями. О своем решении уйти он, само собой, никому не сказал.
— Изрядно его продырявили, — прогудел Зарыга, шевеля колючей от серой щетины челюстью. — На минные заграждения нарвались что ли?
«Полынь» как раз подходила к стыковочному шлюзу, и открылся вид на пришвартованный с другой стороны станции десантный звездолет. Имперский корабль казался массивнее рейтарского корвета, он топорщился приведенными в боевое положение орудийными башнями и ракетными турелями, десантные соты были предупреждающе раскрыты.
Но грозный вид «штурмового пса» портили страшные шрамы на его теле. По звездолету словно прошлась когтистая лапа, оставив после себя глубокие рваные борозды. Тут и там виднелись похожие на кратеры пробоины, торопливо залитые гермопеной, в одном месте все надстройки оказались снесены начисто.
Если Имперский флот и вышел из той битвы победителем, то явно дорогой ценой.
— Больше похоже на орбитальные «скорпионы», — Кира указала рукой на длинные рваные пробоины. — Импульс по касательной прошел.
Зарыга замычал, согласно кивая.
— «Полынь» могут отправить на войну? — спросила Элли, подняв глаза на Гарина.
Вид изуродованного звездолета впечатлил ее.
— Пока нет, — ответил Юрий. — Капитан хочет завершить маршрут Высшего.
— Будь благословенен этот клубок червей с его прогулкой по Вселенной! — торжественно прорычал Батор, словно произносил тост. — Без него мы бы уже давно пополнили список пропавших без вести в бою за очередную «стратегически важную» дыру.
— Да ты оптимист, — заметила Кира, усмехнувшись. — В десанте навык приобрел?
— В нем самом, — Батор дурашливо стукнул себя кулаком по груди. — «С небес в ад и обратно!», черт побери! Там же я приобрел еще один полезный навык — здраво оценивать свое место в пищевой цепочке.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Юрий.
Батор подвигал своей квадратной челюстью, наконец, пояснил:
— Для флотского командования рейтары — недорогая игрушка, пушечное мясо. Рейтарами затыкают самые жаркие участки. Их посылаю туда, куда не пошлют кадровое подразделение. Сам посуди, — Зарыга пытливо прищурился. — На месте штабного офицера, кем бы ты стал рисковать в первую очередь — профессиональным военным, в которого вбухана уйма сил и средств, и, который, по сути, тебе «брат по инкубатору», или рейтаром, чужаком и, в целом, расходным материалом?
Юрия на ковчеге воспитывали иначе — первыми в бой всегда шли самые опытные и подготовленные бойцы. Однако, он вполне допускал, что кривая логика старого солдата вполне применима в масштабных космических сражениях, где не было места морали и милосердию.
— Это жестоко, — по-своему отреагировала Элли. — И подло.
Батор хмыкнул, словно умилялся наивности ребенка, мотнул лысой головой в сторону десантного звездолета:
— Девочка, война вообще мероприятие жестокое и подлое. А вот всякие романтичные натуры с замашками рыцарей очень быстро оказываются по ту сторону иллюминатора в черных мешках. Уж поверь, насмотрелся…
— Чего ты, старый, забрюзжал, — Кира хлопнула Батора по покатому плечу. — Накатило чего?
— Да нет, — равнодушно покачал головой рейтар. — Почему «накатило»? Просто пояснил, что такое военный прагматизм. И что не нужно питать иллюзий на счет свой значимости.
— Что, приходилось бывать внизу той самой пищевой цепочки? — осведомился Гарин.
— Я — десантник, — с какой-то грустной бравадой усмехнулся Батор. — Всякое бывало.
Предупреждающе замигали лампы, пол мягко вздрогнул. Загудели насосы, нагнетая атмосферу в шлюзе. Неразборчиво забубнил механический голос из динамиков. Собравшиеся в стыковочном тамбуре члены экипажа нетерпеливо задвигались, готовясь, наконец, пусть и на время, покинут набившую оскомину «Полынь».
— Внимание, — толкнула Гарина Кира, указывая подбородком. — Кэп!
Возле входа в тамбур стояли и разговаривали друг с другом Кимура, Кирика и Тэ Иревиа. Капитан оделся в парадный френч с орденскими планками, на облегающем комбинезоне штурмана также красовались опознавательные нашивки и звезды. Даже доктор набросил на плечи форменный китель, который, впрочем, смотрелся на нем довольно нелепо, будто модный костюм на старом пугале.
— Одегард сказал, что высших офицеров пригласили к командиру станции, — осведомлено пояснила Элли.
— Рэй об этом откуда знает? — усмехнулся Юрий.
— У него сородич среди связистов, — ответила девушка.
— Да, он что-то такое говорил, — поддакнула Аоки. — Хвастался, что первым все новости узнает.
— Еще он сказал, что последний информационный пакет был странным — продолжила делиться Элли. — Как выразился его друг — необычно «тяжелым». Что в нем должно было быть наполнения в пять раз больше, а оказалось — стандартный набор вложений. Там еще какой-то сбой был в аппаратуре, одного из офицеров разрядом ударило, ему даже плохо стало.
Гарин удивленно покачал головой — давненько он с другом не общался, столько интересного мимо проходит.
Лампы над шлюзом загорелись зеленым, после короткого сигнала разошлись гермостворки. Первыми в светлый прямоугольник выхода нырнули вахтенные с оружием, за ними — матросы дежурных служб, следом потянулись остальные. Юрий оглянулся — офицеры неторопливо шли позади, не желая участвовать в общей суете.
На самом выходе Гарина кто-то ухватил за рукав. Он оглянулся, останавливаясь:
— Дагер?
— Постой!
Ему вдруг самому стало противно от собственных мыслей. Это же предательство! Да, пусть он сейчас и в сложном положении, но он все решит, обяхательно решит — только не таким спососбом.
— Пошел вон, — глухо потребовал Юрий.
Дагер попятился, быстро заговорил, все еще надеясь достучаться до Гарина:
— Ты просто подумай, время есть. Мы поможем собрать тебе новый экипаж, понимаешь? Империи все равно конец, это ясно. Никто не станет тебя преследовать или искать. Ты только помоги, повлияй на «блох». Возможно, тебе вообще ничего не придется делать, просто будь на нашей стороне…
Мичман споткнулся о порог, чуть не упал. Гарин успел ухватить его за рукав, угрожающе пообещал:
— Увижу, что крутишься возле абордажников — убью.
Он с брезгливостью разжал кулак и захлопнул гермостворку.
— Подумай! — послышаяся приглушенный пластиком крик. — Это последний шанс вернуться домой!
* * *
В слудеющие дни, пока «Полынь» летела к станции, Юрий несколько раз пытался поговорить с капитаном, чтобы оставить Элли на корвете. Но Кимура был непреклонен:
— «Полынь» — не развлекательный катер. Гражданскому нечего делать на боевом корабле.
Юрий пытался его переубедить, но у него не было весомых доводов, а на эмоции капитану было плевать.
В конце концов, Гарин понял, что с этой стороны проблему не решить. Что ж, тогда он отправится на станцию вместе с Элли. Да, его могут объявить дезертиром, но он девушку не бросит. Да и оставалась надежда, что Кимура не станет поступать таким образом, либо в суматохе эвакуации флотскому командованию будет не до этого.
Была, конечно, еще одна идея. Что если довогориться с Элли о том, что она останется на станции, как того и требовал капитан, но потом использует свои способности и переместится обратно на «Полынь»? Этот вариант порождал целый ворох далеко идущих последствий, и совсем не гарантировал девушке безопасность. Юрий решил оставить его как запасной.
В любом случае, ему нужно самому посмотреть что за обстановка на станции, на месте решить как поступить дальше.
В день прибытия Юрий впервые не стал сопровождать Высшего на поиски «веток иных измерений», сообщив бхуту, что у него крайне важные дела. Господин Грюнер возражать не стал. В конце концов, в открытом космосе от Гарина практической пользы для дистанта не было, а безопасность обеспечивали челнок и четверо контракторов в «ракшасах». Это если не считать снующего рядом икс-джинна, способного в одиночку справиться с большинством угроз.
Поэтому Юрий вполне легально занял место среди тех, кто собирался перейти на станцию.
— Красиво! — с восхищением сказала девушка, чуть ли не хлопая в ладоши. — Как же это красиво, Юра!
Они стояли в центральном шлюзовом коридоре, наблюдали за стыковкой по широкому виртуальному экрану. Наплывающий массив станции еще не успел закрыть обзор, и сияющая межзвездная пелена, занимающая половину обозримого пространства, являла себя во всей красе.
— Самые красивые вещи обычно самые опасные, — прокомментировала Кира, сложив руки на груди и бросив многозначительный взгляд на Гарина.
Юрий, если бы не был столь сосредоточен, наверное, рассмеялся бы столь прозрачному намеку.
Несколько дней назад Аоки пришла к Гарину и потребовала объясниться по поводу Элли. Заявила, что не ревнует, но «какого черта все это означает?».
Юрий, как смог, рассказал их общую с Элли историю, начав с ковчега и закончив встречей на «Полыни». Он разумно опустил некоторые подробности, вроде определенных способностей девушки, но Аоки это и не интересовало. Она слушала довольно внимательно, не перебивая, но спрашивая и уточняя. В конце сказала:
— Интересная история, доно. А теперь давай, без соплей и потупленных глаз — у вас с ней что-то было?
О, это был тяжелый разговор для Гарина, не привыкшего к подобным выяснениям отношений. Понимая, что каждое слово Кира может воспринять по-своему, он очень осторожно и мягко уверил девушку, что Элли для него — все равно, что младшая сестренка, что между ними ничего «такого» никогда не было, и он даже об этом не думал. Что же до самой Элли…
— Это для меня не важно, — отрезала Кира. — Главное, что между нами, а остальное — по боку. И, кстати…
Она ехидно улыбнулась, в свойственной себе манере:
— Девчонка действительно симпатичная. Зря ты не воспользовался моментом, пока мог.
С тех самых пор отношения Киры и Элли напоминали Юрию отношения матерой рыси и котенка, случайно забредшего в ее охотничьи угодья. Поначалу Аоки относилась к девушке настороженно, кружила вокруг, наблюдая и размышляя, не сожрать ли? Потом, удостоверившись в абсолютной безобидности Элли для их с Юрием отношений, буквально взяла девушку под опеку, мотивируя тем, что «двум девочкам нужно держаться вместе, пока вокруг полно похотливых кожаных мешков с ливером». Досталось даже Маракши, который, по обыкновению, заявился к Элли после ночной смены «поболтать». Кира так запугала бедного парня, что Иова, припертый к стене, поклялся всеми мыслимыми клятвами, что не причинит Элли неприятностей, и вообще «очень серьезно подумает для чего он здесь».
Что же до самой Элли, то Аоки ее восхищала. Она с удовольствием проводила с ней время, даже призналась Юре, что завидует смелости и невозмутимости Киры, ее умению держаться на людях.
Гарину нравилось, что две самые близкие ему женщины нашли общий язык. Что успокоилась Кира, не прожигая его гневными взглядами. Что Элли приобрела старшую подругу, и наконец, вылезла из своей раковины. Ему бы очень не хотелось делать выбор между ними.
Кто мог подумать, что такой выбор придется сделать так скоро? И что будет настолько сложно?
Он смотрел, как Элли восторгается видом за бортом, как они с Кирой смеются над довольно грубой, но все же смешной шуткой подошедшего Батора.
Сложность выбора заключалась еще и в том, что Юрий точно знал с кем останется. И выбор был не в пользу «боевой подруги» Аоки. Какие бы чувства он к ней не испытывал, как бы сильно не любил, судьба Гарина неотрывна связана с Элли — до тех пор, пока не будет уверен в ее безопасности. С этим Юрий ничего не мог поделать, так его воспитали, так была устроена его голова — он взял ответственность за Элли, и не мог бросить все на полпути. Тем более, зная, что именно угрожает девушке.
Тем неприятнее было на душе от осознания, что Кира до сих пор ничего не знала про грядущую ситауцию. Юрий просто не знал, как ей обо всем рассказать.
Гарин вздохнул, невольно огляделся в поисках Рэя или Ярвиса. Однако, друзей рядом не было — ауг со своим взводом обеспечивал безопасность бхута, Одегард с остальными занимались подготовкой «блошиного» кубрика к санобработке. Коротких увольнительных удостоились лишь Кира и Батор, да и то, чтобы добыть для остальных всякие необходимые мелочи, согласно врученным спискам.
Юрию остро хотелось с кем-то поделиться своими мыслями и сомнениями. О своем решении уйти он, само собой, никому не сказал.
— Изрядно его продырявили, — прогудел Зарыга, шевеля колючей от серой щетины челюстью. — На минные заграждения нарвались что ли?
«Полынь» как раз подходила к стыковочному шлюзу, и открылся вид на пришвартованный с другой стороны станции десантный звездолет. Имперский корабль казался массивнее рейтарского корвета, он топорщился приведенными в боевое положение орудийными башнями и ракетными турелями, десантные соты были предупреждающе раскрыты.
Но грозный вид «штурмового пса» портили страшные шрамы на его теле. По звездолету словно прошлась когтистая лапа, оставив после себя глубокие рваные борозды. Тут и там виднелись похожие на кратеры пробоины, торопливо залитые гермопеной, в одном месте все надстройки оказались снесены начисто.
Если Имперский флот и вышел из той битвы победителем, то явно дорогой ценой.
— Больше похоже на орбитальные «скорпионы», — Кира указала рукой на длинные рваные пробоины. — Импульс по касательной прошел.
Зарыга замычал, согласно кивая.
— «Полынь» могут отправить на войну? — спросила Элли, подняв глаза на Гарина.
Вид изуродованного звездолета впечатлил ее.
— Пока нет, — ответил Юрий. — Капитан хочет завершить маршрут Высшего.
— Будь благословенен этот клубок червей с его прогулкой по Вселенной! — торжественно прорычал Батор, словно произносил тост. — Без него мы бы уже давно пополнили список пропавших без вести в бою за очередную «стратегически важную» дыру.
— Да ты оптимист, — заметила Кира, усмехнувшись. — В десанте навык приобрел?
— В нем самом, — Батор дурашливо стукнул себя кулаком по груди. — «С небес в ад и обратно!», черт побери! Там же я приобрел еще один полезный навык — здраво оценивать свое место в пищевой цепочке.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Юрий.
Батор подвигал своей квадратной челюстью, наконец, пояснил:
— Для флотского командования рейтары — недорогая игрушка, пушечное мясо. Рейтарами затыкают самые жаркие участки. Их посылаю туда, куда не пошлют кадровое подразделение. Сам посуди, — Зарыга пытливо прищурился. — На месте штабного офицера, кем бы ты стал рисковать в первую очередь — профессиональным военным, в которого вбухана уйма сил и средств, и, который, по сути, тебе «брат по инкубатору», или рейтаром, чужаком и, в целом, расходным материалом?
Юрия на ковчеге воспитывали иначе — первыми в бой всегда шли самые опытные и подготовленные бойцы. Однако, он вполне допускал, что кривая логика старого солдата вполне применима в масштабных космических сражениях, где не было места морали и милосердию.
— Это жестоко, — по-своему отреагировала Элли. — И подло.
Батор хмыкнул, словно умилялся наивности ребенка, мотнул лысой головой в сторону десантного звездолета:
— Девочка, война вообще мероприятие жестокое и подлое. А вот всякие романтичные натуры с замашками рыцарей очень быстро оказываются по ту сторону иллюминатора в черных мешках. Уж поверь, насмотрелся…
— Чего ты, старый, забрюзжал, — Кира хлопнула Батора по покатому плечу. — Накатило чего?
— Да нет, — равнодушно покачал головой рейтар. — Почему «накатило»? Просто пояснил, что такое военный прагматизм. И что не нужно питать иллюзий на счет свой значимости.
— Что, приходилось бывать внизу той самой пищевой цепочки? — осведомился Гарин.
— Я — десантник, — с какой-то грустной бравадой усмехнулся Батор. — Всякое бывало.
Предупреждающе замигали лампы, пол мягко вздрогнул. Загудели насосы, нагнетая атмосферу в шлюзе. Неразборчиво забубнил механический голос из динамиков. Собравшиеся в стыковочном тамбуре члены экипажа нетерпеливо задвигались, готовясь, наконец, пусть и на время, покинут набившую оскомину «Полынь».
— Внимание, — толкнула Гарина Кира, указывая подбородком. — Кэп!
Возле входа в тамбур стояли и разговаривали друг с другом Кимура, Кирика и Тэ Иревиа. Капитан оделся в парадный френч с орденскими планками, на облегающем комбинезоне штурмана также красовались опознавательные нашивки и звезды. Даже доктор набросил на плечи форменный китель, который, впрочем, смотрелся на нем довольно нелепо, будто модный костюм на старом пугале.
— Одегард сказал, что высших офицеров пригласили к командиру станции, — осведомлено пояснила Элли.
— Рэй об этом откуда знает? — усмехнулся Юрий.
— У него сородич среди связистов, — ответила девушка.
— Да, он что-то такое говорил, — поддакнула Аоки. — Хвастался, что первым все новости узнает.
— Еще он сказал, что последний информационный пакет был странным — продолжила делиться Элли. — Как выразился его друг — необычно «тяжелым». Что в нем должно было быть наполнения в пять раз больше, а оказалось — стандартный набор вложений. Там еще какой-то сбой был в аппаратуре, одного из офицеров разрядом ударило, ему даже плохо стало.
Гарин удивленно покачал головой — давненько он с другом не общался, столько интересного мимо проходит.
Лампы над шлюзом загорелись зеленым, после короткого сигнала разошлись гермостворки. Первыми в светлый прямоугольник выхода нырнули вахтенные с оружием, за ними — матросы дежурных служб, следом потянулись остальные. Юрий оглянулся — офицеры неторопливо шли позади, не желая участвовать в общей суете.
На самом выходе Гарина кто-то ухватил за рукав. Он оглянулся, останавливаясь:
— Дагер?
— Постой!