— Запасная мачта для коммуникатора, — пояснил он. — Можно проверять дорогу.
— Отцы-духовники, — выдохнул Юрий, передавая мачту урсулиту. — Живем в мире межзвездных перелетов, а пользуемся палками для проверки пути.
— Это у нас такие скафандры древние, — подал голос Иова. — У тактик-операторов, думаю, персональные сканеры пол планеты вглубь просвечивают.
Группа двинулась дальше, медленно и тяжело. С каждым метром ветер усиливался, завывал сотнями турбин, толкал шагающих контракторов словно назойливый сумасшедший. «Блохи» то и дело прыгали в наполненные пылью и грязью ямы и кратеры, выбирались на каменистые островки, и вновь спускались в сыпучие каверны. Если Одучи шестом не находил дна, искали обходные пути, стараясь, не погружаться слишком глубоко, стараясь не слишком расходиться, натягивая единый на всех трос.
Все это время Юрий и Тихомир не переставали вызывать группу Джаббара, упираясь в шелест и скрип помех. Хорошо еще, что с шаттлом держалась устойчивая связь, это успокаивало.
На втором километре бесконечных спусков и подъемов, борьбы с ветром и поиска обходных путей Одучи наконец нашел еще следы отряда Джаббара. Фигура урсулита с наросшими на плечах песчаными сугробами остановилась возле черного ребра скалы, указывая на широкую полосу стесанного камня.
— Недавно, — прокомментировал дистант. — Почти не засыпало. Одучи видит краску ровера.
— Чего это их так повело? — воскликнул Маракши, осторожно проводя пальцами по царапинам на скале. — Никак Журавлю дали порулить? Тогда немудрено, что они потерялись.
— Водителем назначали Киру, — отозвался Тихомир.
— Понятно! — хохотнул Иова. — Баба за рулем…
— На «Полынь» вернемся, Кира тебе пояснит и за «бабу», и за твой тон, — пообещал подчиненному Гарин.
— Черт, босс! Не надо! — Маракши испуганно затряс шлемом. — Не говори ей ничего, ладно?
— Мужики! — позвал Рэнт, бродящий рядом. — Гляньте-ка на это.
В нескольких метрах от скалы ветер заметал песком довольно глубокую яму, словно отсюда вытащили довольно массивный столб. Чуть поодаль виднелись еще две такие же.
— Это что? — спросил Юрий.
— Не знаю. Но появились недавно. Есть идеи?
Идей не было, лишь Иова предположил, что это ямы от задницы господина Грюнера.
Двинулись дальше. Долго огибали скалу — встречный ветер перестал шутить и теперь налетал отчаянно, при любой возможности опрокидывая контракторов навзничь. Приходилось пригибаться, преодолевая тугое сопротивление и надеясь не оглохнуть от хлесткого скрежета песка, летящего навстречу со скоростью пикирующего катера.
За поворотом группу ждала неприятная новость — сигнал с шаттла сильно ослаб, и Тихомиру приходилось прикладывать усилия, чтобы удержать его. Здесь же Одучи наткнулся на оторванный элемент брони ровера. Помятая стальная пластина торчала из песка, шляпки крепежных болтов висели на согнутых и обломанных ножках. Земля рядом с пластиной казалась вспаханной, виднелись следы протекторов и какие-то узкие борозды.
— Одучи не нравится, — прогудел урсулит, нервно хлопая ладонью по пулемету.
— Похоже на последствия удара о скалу? — спросил у него Гарин, сам понимая, что совсем не похоже.
Урсулит прорычал что-то невнятное, прошелся вдоль следов, вернулся обратно.
— Может, наши опять с бхутским «пузырем» схлестнулись? — невесело предположил Рэнт, — Другого объяснения я не вижу.
Юрий лишь покосился на товарища — ему не хотелось предполагать подобное.
— Поймал голос, — тревожно сообщил Глебович, подняв ладонь. — Пытаюсь пеленговать.
— Голос? — воскликнул Иова. — Чей?
— Не могу определить, — нехотя ответил Глебович.
Юрию было сложно сдерживать эмоции, но он не стал поддаваться общему радостному настроению. Пока он своими глазами не увидит Рэя, Киру и остальных живыми и здоровыми, ликовать не станет.
— Сильным ударом сорвало, — сказал Ярвис, осматривая пластину. — Чем-то сверху приложило.
— Есть пеленг, — неуверенно сообщил Тихомир.
Указал рукой в направлении темнеющей горной гряды.
— Туда, живее! — Гарин подтолкнул Одучи, за ними потянулись остальные. — Тихомир, держи направление.
Первые столбы они увидели спустя несколько минут торопливой ходьбы, те черными вертикальными полосами расчерчивали пейзаж, теряясь в низких облаках. Чем ближе рейтары к ним подходили, тем больше столбов выплывало из пылевой пурги, и вот их уже стал целый лес, тонких и толстых, похожих на колонны и на шесты, округлые и многогранные. Местами эти странные объекты из угольного с красными прожилками камня располагались плотно друг к другу, а местами между ними можно было проехать на ровере.
Перед первыми столбами Одучи остановился в нерешительности, оглянулся на Юрия. Тот понимал сомнения урсулита, ему самому было не по себе.
— Планета точно необитаемая? — спросил Маракши. — Кто мог натыкать здесь этого частокола?
— Может, ветер так скалы обработал? — предположил Рэнт. — Я что-то подобное где-то видел.
— Если у ветра нет лазерного резца, то вряд ли, — Гарин с сомнением указал на одну из колонн с диагональными бороздами. — Тихомир, мы верно идем?
Глебович сверился с массивным устройством, висящим на груди, кивнул.
— Аварийный маяк ровера, — пояснил он. — Автоматический. Метров двести-триста.
— Вперед, — приказал Гарин. — Смотреть в оба.
Друг за другом они вошли в этот каменный лес, ощущая нависший над головой невидимый давящий свод. Зато здесь не было заполненных пылью ям, поэтому Одучи вернул мачту от коммуникатора Глебовичу и полностью сконцентрировался на следах.
Через несколько шагов они обнаружили разметанную землю, словно здесь кто-то яростно крутился на месте, а также стальные элементы обшивки и вытянутое масляное пятно. Ковырнув ногой песок, урсулит вытащил на свет несколько гильз от крупнокалиберного пулемета.
— Они от кого-то отстреливались? — нервно прошипел Маракши.
— Цепью! — скомандовал Юрий, ударяя кулаком по рычагу самосброса и отщелкиваясь от троса. — Держать сектора, не расходиться. Тихомир, веди на пеленг, живо!
А сам принялся громко вызывать по рации, с надеждой повторяя одну и ту же фразу:
— Внимание! Это Гарин, «Полынь». Кто меня слышит? Мы рядом, подайте сигнал! Внимание! Это Гарин…
Маркер активного прицела прыгал с объекта на объект, подсвечивая других контракторов яркими силуэтами. Казалось, что за каждой колонной, за каждым движением пылевых масс кто-то скрывается, кто-то злой и выжидающий.
Ровер обнаружил Ярвис, оповестив остальных свистом. Крепкая боевая машина, пережившая не один тяжелый бой, была разорвана и раздавлена. Она торчала из глубокой ямы в земле, словно жук, на которого наступили, слепо глядя в неприветливое небо слепыми линзами прожекторов. Вокруг валялись детали, элементы обшивки и много, очень много гильз.
— Иова, Тихомир! Прикрывайте! — холодея от увиденного, воскликнул Юра. — Одучи, Ярвис!
Никому ничего не нужно было говорить, все всё поняли. Маракши и Глебович разбежались в разные стороны, поводя стволами автоматов из-за колонн, а Гарин, Рэнт и урсулит бросились к роверу, растаскивая крупные элементы, вгрызаясь пальцами бронированных перчаток в края заклинивших люков.
Первым поддался люк десантного отсека, общими усилиями удалось его отвести в сторону. К проему тут же прильнул Юрий, с тревогой рассматривая перекошенные внутренности.
— Пусто! — выдохнул он с облегчением.
— Здесь что-то есть, — упавшим голосом сообщил Рэнт.
Гарин в два прыжка оказался перед изуродованной мордой ровера, плечом оттер Ярвиса от полураскрытой двери штурмана.
Здесь не мог выжить никто. Задняя стенка машины практически вдавилась в переднюю панель, из-под острых краев переборки торчали белые уплотнители кресел, песок уже успел засыпать разбитые рычаги, осколки на полу.
И большую лужу вскипевшей и замерзшей крови, обрывки комбинезона, какой «блохи» надевали под скафандры, и рифленую подошву тяжелого ботинка, торчащий из-под завала.
— Отцы-духовники, — прошептал одними губами Юрий.
Здесь же мигал и огонек аварийного маяка, маленький беспомощный светлячок среди остывающего железа.
— Крупный ботинок, — тихо сказал Рэнт.
— Что? — хрипло переспросил Гарин, отстраняясь от ровера.
— Крупный ботинок, — так же тихо повторил Ярвис. — Не ее.
Юрий не нашелся что ответить, лишь благодарно похлопал товарища по гладкой стали наплечника. Добавил тонизатора в дыхательную смесь, вновь взял автомат на изготовку.
— Надо найти остальных, — твердо сказал он. — Одучи, ищи другие следы. Тихомир, сигналы есть?
Глебович развел руками.
— Ищи, — коротко приказал Юрий. — Они не могли уйти далеко.
Сам составил короткий и сухой информационный пакет, отправил его по линии связи с шаттлом.
— Движение! — воскликнул Маракши. — На три часа, дистанция метров сто.
Он рубленным жестом продублировал направление.
Глебович остался контролировать спину, остальные заняли позиции за ровером и на краю ямы.
Среди столбов действительно что-то двигалось, быстрое и белое. То замирало, то стремительно перемещалось в сторону, то пропадало в пылевых рукавах, то вдруг появлялось совсем в другом месте.
— Одучи знает что это, — его массивная голова в треугольном шлеме повернулась в сторону Юрия. — Одучи считать это виновным? Открыть огонь?
— Погоди.
Гарин тоже узнал белое существо. Опустил ствол оружия, поднялся в полный рост на край ямы. Приказал:
— Не стрелять.
Сделал несколько шагов по направлению к мечущему пятну. Расправил плечи, словно от этого мог стать еще более заметным.
— Отцы-духовники, — выдохнул Юрий, передавая мачту урсулиту. — Живем в мире межзвездных перелетов, а пользуемся палками для проверки пути.
— Это у нас такие скафандры древние, — подал голос Иова. — У тактик-операторов, думаю, персональные сканеры пол планеты вглубь просвечивают.
Группа двинулась дальше, медленно и тяжело. С каждым метром ветер усиливался, завывал сотнями турбин, толкал шагающих контракторов словно назойливый сумасшедший. «Блохи» то и дело прыгали в наполненные пылью и грязью ямы и кратеры, выбирались на каменистые островки, и вновь спускались в сыпучие каверны. Если Одучи шестом не находил дна, искали обходные пути, стараясь, не погружаться слишком глубоко, стараясь не слишком расходиться, натягивая единый на всех трос.
Все это время Юрий и Тихомир не переставали вызывать группу Джаббара, упираясь в шелест и скрип помех. Хорошо еще, что с шаттлом держалась устойчивая связь, это успокаивало.
На втором километре бесконечных спусков и подъемов, борьбы с ветром и поиска обходных путей Одучи наконец нашел еще следы отряда Джаббара. Фигура урсулита с наросшими на плечах песчаными сугробами остановилась возле черного ребра скалы, указывая на широкую полосу стесанного камня.
— Недавно, — прокомментировал дистант. — Почти не засыпало. Одучи видит краску ровера.
— Чего это их так повело? — воскликнул Маракши, осторожно проводя пальцами по царапинам на скале. — Никак Журавлю дали порулить? Тогда немудрено, что они потерялись.
— Водителем назначали Киру, — отозвался Тихомир.
— Понятно! — хохотнул Иова. — Баба за рулем…
— На «Полынь» вернемся, Кира тебе пояснит и за «бабу», и за твой тон, — пообещал подчиненному Гарин.
— Черт, босс! Не надо! — Маракши испуганно затряс шлемом. — Не говори ей ничего, ладно?
— Мужики! — позвал Рэнт, бродящий рядом. — Гляньте-ка на это.
В нескольких метрах от скалы ветер заметал песком довольно глубокую яму, словно отсюда вытащили довольно массивный столб. Чуть поодаль виднелись еще две такие же.
— Это что? — спросил Юрий.
— Не знаю. Но появились недавно. Есть идеи?
Идей не было, лишь Иова предположил, что это ямы от задницы господина Грюнера.
Двинулись дальше. Долго огибали скалу — встречный ветер перестал шутить и теперь налетал отчаянно, при любой возможности опрокидывая контракторов навзничь. Приходилось пригибаться, преодолевая тугое сопротивление и надеясь не оглохнуть от хлесткого скрежета песка, летящего навстречу со скоростью пикирующего катера.
За поворотом группу ждала неприятная новость — сигнал с шаттла сильно ослаб, и Тихомиру приходилось прикладывать усилия, чтобы удержать его. Здесь же Одучи наткнулся на оторванный элемент брони ровера. Помятая стальная пластина торчала из песка, шляпки крепежных болтов висели на согнутых и обломанных ножках. Земля рядом с пластиной казалась вспаханной, виднелись следы протекторов и какие-то узкие борозды.
— Одучи не нравится, — прогудел урсулит, нервно хлопая ладонью по пулемету.
— Похоже на последствия удара о скалу? — спросил у него Гарин, сам понимая, что совсем не похоже.
Урсулит прорычал что-то невнятное, прошелся вдоль следов, вернулся обратно.
— Может, наши опять с бхутским «пузырем» схлестнулись? — невесело предположил Рэнт, — Другого объяснения я не вижу.
Юрий лишь покосился на товарища — ему не хотелось предполагать подобное.
— Поймал голос, — тревожно сообщил Глебович, подняв ладонь. — Пытаюсь пеленговать.
— Голос? — воскликнул Иова. — Чей?
— Не могу определить, — нехотя ответил Глебович.
Юрию было сложно сдерживать эмоции, но он не стал поддаваться общему радостному настроению. Пока он своими глазами не увидит Рэя, Киру и остальных живыми и здоровыми, ликовать не станет.
— Сильным ударом сорвало, — сказал Ярвис, осматривая пластину. — Чем-то сверху приложило.
— Есть пеленг, — неуверенно сообщил Тихомир.
Указал рукой в направлении темнеющей горной гряды.
— Туда, живее! — Гарин подтолкнул Одучи, за ними потянулись остальные. — Тихомир, держи направление.
Первые столбы они увидели спустя несколько минут торопливой ходьбы, те черными вертикальными полосами расчерчивали пейзаж, теряясь в низких облаках. Чем ближе рейтары к ним подходили, тем больше столбов выплывало из пылевой пурги, и вот их уже стал целый лес, тонких и толстых, похожих на колонны и на шесты, округлые и многогранные. Местами эти странные объекты из угольного с красными прожилками камня располагались плотно друг к другу, а местами между ними можно было проехать на ровере.
Перед первыми столбами Одучи остановился в нерешительности, оглянулся на Юрия. Тот понимал сомнения урсулита, ему самому было не по себе.
— Планета точно необитаемая? — спросил Маракши. — Кто мог натыкать здесь этого частокола?
— Может, ветер так скалы обработал? — предположил Рэнт. — Я что-то подобное где-то видел.
— Если у ветра нет лазерного резца, то вряд ли, — Гарин с сомнением указал на одну из колонн с диагональными бороздами. — Тихомир, мы верно идем?
Глебович сверился с массивным устройством, висящим на груди, кивнул.
— Аварийный маяк ровера, — пояснил он. — Автоматический. Метров двести-триста.
— Вперед, — приказал Гарин. — Смотреть в оба.
Друг за другом они вошли в этот каменный лес, ощущая нависший над головой невидимый давящий свод. Зато здесь не было заполненных пылью ям, поэтому Одучи вернул мачту от коммуникатора Глебовичу и полностью сконцентрировался на следах.
Через несколько шагов они обнаружили разметанную землю, словно здесь кто-то яростно крутился на месте, а также стальные элементы обшивки и вытянутое масляное пятно. Ковырнув ногой песок, урсулит вытащил на свет несколько гильз от крупнокалиберного пулемета.
— Они от кого-то отстреливались? — нервно прошипел Маракши.
— Цепью! — скомандовал Юрий, ударяя кулаком по рычагу самосброса и отщелкиваясь от троса. — Держать сектора, не расходиться. Тихомир, веди на пеленг, живо!
А сам принялся громко вызывать по рации, с надеждой повторяя одну и ту же фразу:
— Внимание! Это Гарин, «Полынь». Кто меня слышит? Мы рядом, подайте сигнал! Внимание! Это Гарин…
Маркер активного прицела прыгал с объекта на объект, подсвечивая других контракторов яркими силуэтами. Казалось, что за каждой колонной, за каждым движением пылевых масс кто-то скрывается, кто-то злой и выжидающий.
Ровер обнаружил Ярвис, оповестив остальных свистом. Крепкая боевая машина, пережившая не один тяжелый бой, была разорвана и раздавлена. Она торчала из глубокой ямы в земле, словно жук, на которого наступили, слепо глядя в неприветливое небо слепыми линзами прожекторов. Вокруг валялись детали, элементы обшивки и много, очень много гильз.
— Иова, Тихомир! Прикрывайте! — холодея от увиденного, воскликнул Юра. — Одучи, Ярвис!
Никому ничего не нужно было говорить, все всё поняли. Маракши и Глебович разбежались в разные стороны, поводя стволами автоматов из-за колонн, а Гарин, Рэнт и урсулит бросились к роверу, растаскивая крупные элементы, вгрызаясь пальцами бронированных перчаток в края заклинивших люков.
Первым поддался люк десантного отсека, общими усилиями удалось его отвести в сторону. К проему тут же прильнул Юрий, с тревогой рассматривая перекошенные внутренности.
— Пусто! — выдохнул он с облегчением.
— Здесь что-то есть, — упавшим голосом сообщил Рэнт.
Гарин в два прыжка оказался перед изуродованной мордой ровера, плечом оттер Ярвиса от полураскрытой двери штурмана.
Здесь не мог выжить никто. Задняя стенка машины практически вдавилась в переднюю панель, из-под острых краев переборки торчали белые уплотнители кресел, песок уже успел засыпать разбитые рычаги, осколки на полу.
И большую лужу вскипевшей и замерзшей крови, обрывки комбинезона, какой «блохи» надевали под скафандры, и рифленую подошву тяжелого ботинка, торчащий из-под завала.
— Отцы-духовники, — прошептал одними губами Юрий.
Здесь же мигал и огонек аварийного маяка, маленький беспомощный светлячок среди остывающего железа.
— Крупный ботинок, — тихо сказал Рэнт.
— Что? — хрипло переспросил Гарин, отстраняясь от ровера.
— Крупный ботинок, — так же тихо повторил Ярвис. — Не ее.
Юрий не нашелся что ответить, лишь благодарно похлопал товарища по гладкой стали наплечника. Добавил тонизатора в дыхательную смесь, вновь взял автомат на изготовку.
— Надо найти остальных, — твердо сказал он. — Одучи, ищи другие следы. Тихомир, сигналы есть?
Глебович развел руками.
— Ищи, — коротко приказал Юрий. — Они не могли уйти далеко.
Сам составил короткий и сухой информационный пакет, отправил его по линии связи с шаттлом.
— Движение! — воскликнул Маракши. — На три часа, дистанция метров сто.
Он рубленным жестом продублировал направление.
Глебович остался контролировать спину, остальные заняли позиции за ровером и на краю ямы.
Среди столбов действительно что-то двигалось, быстрое и белое. То замирало, то стремительно перемещалось в сторону, то пропадало в пылевых рукавах, то вдруг появлялось совсем в другом месте.
— Одучи знает что это, — его массивная голова в треугольном шлеме повернулась в сторону Юрия. — Одучи считать это виновным? Открыть огонь?
— Погоди.
Гарин тоже узнал белое существо. Опустил ствол оружия, поднялся в полный рост на край ямы. Приказал:
— Не стрелять.
Сделал несколько шагов по направлению к мечущему пятну. Расправил плечи, словно от этого мог стать еще более заметным.