— Я умею говорить, — испуганно пискнула Милред, вскочив на ноги и прижав в груди любимую игрушку. Пальцы девочки скользнули по шву и нашли разрыв. Коснулись мягкой белой шерсти, которая оказалась внутри пегаса. — Я не знала…
— Чего ты не знала? — Лола ван Темпф сделала шаг вперед, так грозно глядя на Милред, что та только и смогла, что спрятать свое лицо в ладонях.
Пегас упал к ее ногам.
— Ты нарушила запрет! — не унималась мачеха. — Сломала дорогую вещь! Ты хочешь, чтобы я рассказала обо всем… твоему отцу?!
— Нет! Нет, пожалуйста! — воскликнула Милред, испуганно вскидывая глаза на леди Лолу.
— Не надо?! — хмыкнула женщина. — Ты ведь знаешь, что его нельзя расстраивать? У лорда ван Темпф больное сердце. Или ты хочешь его смерти?!
Милред не успела понять, как леди Лола оказалась рядом, схватила ее за руку и встряхнула:
— Отвечай, ты хочешь его смерти?!
— Нет… нет, — запричитала девочка. — Не надо ему говорить! Пожалуйста.
— Пожалуйста, — мачеха повторила ее слова с отвращением и оттолкнула от себя девочку. — Ты здесь не должна находиться. Грязное дитя!
Милред осела на пол, вцепилась в пегаса и заплакала. Открыто и громко, как умеют только дети.
Она не слышала, как Лола ван Темпф ушла. Не слышала, как пришла нянюшка. Только почувствовала ее ласковые и немного шершавые руки. Они приобняли малышку и прижали к широкой груди.
Зорка шептала что-то тихое и успокаивающее, раскачиваясь из стороны в сторону. Милред не слушала, она кусала кулак и не могла успокоиться.
«Я грязное дитя», — думала она, только частично понимая смысл этих слов. — «Грязное дитя. Я не должна тут находиться. Нельзя расстраивать папу. Нельзя. Или он умрет»
— Ну тише-тише, — Зорка погладила ее по волосам. Светло-рыжим волосам. Такие в этом доме были только у маленькой девочки. — Все закончилось. Все закончилось.
— Я грязное дитя, — прошептала она, не в силах успокоиться. — Подняла на нянюшку взгляд. — Я хочу очиститься. Помыться. Помоги мне помыться.
— Ты не грязное дитя, — покачала головой Зорка. — Граф тебя признал. И тебе не нужна ванна, утром купалась.
— Но я не хочу быть грязной! — заканючила девочка. — Не хочу!
— От этого тебе никак не избавиться, — успокаивающим шепотом отозвалась няня, опять прижимая воспитанницу к груди и раскачиваясь вместе с ней из стороны в сторону. — Такова участь бастардов. Но ты счастливица, Милред. Знаешь почему?
— Почему? — удивилась она.
Сейчас девочка не чувствовала счастья. Вот ни капельки.
— Потому что тебя признали, — улыбнулась женщина. — Ты признана графом ван Темпф. И это огромное счастье.
Милред затихла, пытаясь понять эти слова. На глаза попался синий пегас, разлезшийся по шву. И слезы снова подступили к глазам ребенка.
Она зарыдала вновь, показывая пальцем на любимую игрушку.
— Мы его зашьем, — пообещала Зорка. — Обязательно зашьем.
Милред только всхлипнула и затихла.
Ох, если бы нитки могли лечить все раны. Ох если бы только они могли…
* * *
«Я не должна расстраивать отца!» — именно с этой мыслью Милред вынырнула из своего личного черного омута и наконец смогла восстановить дыхание.
Она все еще была в комнате допроса. Дознаватели все еще говорили между собой. Ни один из них, казалось, не заметил приступа, который поймал первокурсницу в свои объятия.
А потом внутрь вошел ректор.
Высокий светловолосый мужчина с карими глазами. Милред поймала его взгляд и почувствовала, как по спине ползут мурашки.
Она и не подозревала до этого момента, что карий цвет глаз может быть настолько холодным.
— Студентка ван Темпф? — без эмоций уточнил глава академии. — Надеюсь, вы осознаете всю серьезность…
Договорить он не успел, над академией пронесся раскат грома. Именно так показалось Милред. Этот звук заставил ее вздрогнуть. И только потом девушка поняла, как сильно ошиблась.
Это был не гром. Это был колокол.
Он звонил в ночной тиши, заставляя сердце заходиться в бешенном стуке от дурного предчувствия.
— Что это значит? — ректор резко повернулся к дознавателю, который до этого допрашивал его студентку.
— Артефакт сработал.
По лицу этого человека сложно было понять, что он думает. И что чувствует. Но Милред была практически уверена, что звон академического колокола ночью не предвещает ничего хорошего.
— Артефакт?! — ошарашенно уточнил глава академии Грискор. — Вы действительно прикрепили его к колоколу?! Чтобы вся академия знала о новой смерти?! И убийца тоже?!
У Милред пересохло в горле.
«Убийца? Все же убийца?» — думала она, до последнего надеясь, что ошибалась.
— Да, мы завязали артефакт на колоколе, — не смутился дознаватель. — Или мне стоит прочитать вам лекцию о связи артефактов обнаружения и звуковых волнах?
— Не стоит, — скривился ректор. — Но вы могли мне хотя бы сообщить.
— И что бы это изменило?
На это глава академии Грискор ничего не ответил. Только бросил взгляд в сторону первокурсницы, которая стала свидетелем этого разговора:
— Студентка ван Темпф могла быть причиной?..
— Она здесь. Или вы этого не видите? — высокомерно отозвался дознаватель, которого, должно быть, очень сильно раздражало присутствие ректора в этой комнате. — Артефакт срабатывает моментально. Это не она.
— Так почему не сработало вечером? Когда у нас был еще один труп? — ректор старался сохранять спокойствие. Но лицо постепенно краснело, а на шее выступали пульсирующие вены. — Это ведь ваша работа!
— Артефакт мы активируем только в ночное время, — осадил его пыл мужчина в черном. — У нас нет достаточно ресурсов для его круглосуточной работы. Ведь академия Грискор не пожелала выделить нам накопители. О чем уже доложили его императорскому величеству.
Ректор высокомерно фыркнул:
— Может вы уже занимаетесь делом? В академии только что убили еще одного студента! А вы тут языком чешете!
— Не переживайте так, Ервин. Мои люди справятся с этой задачей. А я смогу наконец поговорить с господином ректором и узнать, почему же он так сильно не желал помогать нам с расследованием.
Глава 17
Табита Ваерс
— Я же остаюсь? — только что «ожившая» студентка Ваерс чувствовала, что голова пошла кругом.
Появление Гвин стало для нее настоящим ударом. Подруга вмешалась в то, во что не должна была лезть. Стоило бы догадаться, что Валькирия ее «самоубийство» просто так не оставит. Но что та полезет за ней в подвалы… Нет, этого Табита предвидеть не могла. И даже не представляла, какую взбучку ей устроит подруга, когда все закончится.
Табита посмотрела на Найджела, признав, что он больше остальных Искателей походит на роль лидера. Ему и принимать решение. Командовать.
— Найджел, объясни, что мы делаем дальше? — повторила девушка, окидывая взглядом помещение. — Вы ведь можете сделать что-то с замками? Что-то, чтобы они выглядели целыми. Я останусь, и мы продолжим охоту. Разве нет?
Раздражающий звон колокола будоражил и не давал собраться с мыслями.
— Мы-то можем, — вместо Найджела отозвался парень со сломанным носом. — Но есть несколько «но».
Говоривший оказался довольно симпатичным, с длинными, завязанными в хвост темными волосами. Но все впечатление портил рваный шрам на левой щеке.
«Это, наверное, Ноа», — подумала Таби.
Найджел рассказывал ей, кто будет участвовать в поимке некроманта. Назвал имена двух других Искателей и описал их внешность. На всякий случай.
«Но ни слова не сказал о капитане стражи», — тут же опомнилась она.
Но для этого вопроса сейчас не было времени. Колокол продолжал звенеть над их головами. Должно быть, он уже успел разбудить всех студентов и преподавателей.
— План провалился, — Найджел не стал вдаваться в подробности, просто всем указал в сторону выхода. — Мы уходим. Все и быстро. Пока шавки императора не нашли нас тут.
— А Табита? — Гвин впервые после нападения одного из Искателей заговорила громко. — Она ведь для чего-то умирала…
— Чего ты не знала? — Лола ван Темпф сделала шаг вперед, так грозно глядя на Милред, что та только и смогла, что спрятать свое лицо в ладонях.
Пегас упал к ее ногам.
— Ты нарушила запрет! — не унималась мачеха. — Сломала дорогую вещь! Ты хочешь, чтобы я рассказала обо всем… твоему отцу?!
— Нет! Нет, пожалуйста! — воскликнула Милред, испуганно вскидывая глаза на леди Лолу.
— Не надо?! — хмыкнула женщина. — Ты ведь знаешь, что его нельзя расстраивать? У лорда ван Темпф больное сердце. Или ты хочешь его смерти?!
Милред не успела понять, как леди Лола оказалась рядом, схватила ее за руку и встряхнула:
— Отвечай, ты хочешь его смерти?!
— Нет… нет, — запричитала девочка. — Не надо ему говорить! Пожалуйста.
— Пожалуйста, — мачеха повторила ее слова с отвращением и оттолкнула от себя девочку. — Ты здесь не должна находиться. Грязное дитя!
Милред осела на пол, вцепилась в пегаса и заплакала. Открыто и громко, как умеют только дети.
Она не слышала, как Лола ван Темпф ушла. Не слышала, как пришла нянюшка. Только почувствовала ее ласковые и немного шершавые руки. Они приобняли малышку и прижали к широкой груди.
Зорка шептала что-то тихое и успокаивающее, раскачиваясь из стороны в сторону. Милред не слушала, она кусала кулак и не могла успокоиться.
«Я грязное дитя», — думала она, только частично понимая смысл этих слов. — «Грязное дитя. Я не должна тут находиться. Нельзя расстраивать папу. Нельзя. Или он умрет»
— Ну тише-тише, — Зорка погладила ее по волосам. Светло-рыжим волосам. Такие в этом доме были только у маленькой девочки. — Все закончилось. Все закончилось.
— Я грязное дитя, — прошептала она, не в силах успокоиться. — Подняла на нянюшку взгляд. — Я хочу очиститься. Помыться. Помоги мне помыться.
— Ты не грязное дитя, — покачала головой Зорка. — Граф тебя признал. И тебе не нужна ванна, утром купалась.
— Но я не хочу быть грязной! — заканючила девочка. — Не хочу!
— От этого тебе никак не избавиться, — успокаивающим шепотом отозвалась няня, опять прижимая воспитанницу к груди и раскачиваясь вместе с ней из стороны в сторону. — Такова участь бастардов. Но ты счастливица, Милред. Знаешь почему?
— Почему? — удивилась она.
Сейчас девочка не чувствовала счастья. Вот ни капельки.
— Потому что тебя признали, — улыбнулась женщина. — Ты признана графом ван Темпф. И это огромное счастье.
Милред затихла, пытаясь понять эти слова. На глаза попался синий пегас, разлезшийся по шву. И слезы снова подступили к глазам ребенка.
Она зарыдала вновь, показывая пальцем на любимую игрушку.
— Мы его зашьем, — пообещала Зорка. — Обязательно зашьем.
Милред только всхлипнула и затихла.
Ох, если бы нитки могли лечить все раны. Ох если бы только они могли…
* * *
«Я не должна расстраивать отца!» — именно с этой мыслью Милред вынырнула из своего личного черного омута и наконец смогла восстановить дыхание.
Она все еще была в комнате допроса. Дознаватели все еще говорили между собой. Ни один из них, казалось, не заметил приступа, который поймал первокурсницу в свои объятия.
А потом внутрь вошел ректор.
Высокий светловолосый мужчина с карими глазами. Милред поймала его взгляд и почувствовала, как по спине ползут мурашки.
Она и не подозревала до этого момента, что карий цвет глаз может быть настолько холодным.
— Студентка ван Темпф? — без эмоций уточнил глава академии. — Надеюсь, вы осознаете всю серьезность…
Договорить он не успел, над академией пронесся раскат грома. Именно так показалось Милред. Этот звук заставил ее вздрогнуть. И только потом девушка поняла, как сильно ошиблась.
Это был не гром. Это был колокол.
Он звонил в ночной тиши, заставляя сердце заходиться в бешенном стуке от дурного предчувствия.
— Что это значит? — ректор резко повернулся к дознавателю, который до этого допрашивал его студентку.
— Артефакт сработал.
По лицу этого человека сложно было понять, что он думает. И что чувствует. Но Милред была практически уверена, что звон академического колокола ночью не предвещает ничего хорошего.
— Артефакт?! — ошарашенно уточнил глава академии Грискор. — Вы действительно прикрепили его к колоколу?! Чтобы вся академия знала о новой смерти?! И убийца тоже?!
У Милред пересохло в горле.
«Убийца? Все же убийца?» — думала она, до последнего надеясь, что ошибалась.
— Да, мы завязали артефакт на колоколе, — не смутился дознаватель. — Или мне стоит прочитать вам лекцию о связи артефактов обнаружения и звуковых волнах?
— Не стоит, — скривился ректор. — Но вы могли мне хотя бы сообщить.
— И что бы это изменило?
На это глава академии Грискор ничего не ответил. Только бросил взгляд в сторону первокурсницы, которая стала свидетелем этого разговора:
— Студентка ван Темпф могла быть причиной?..
— Она здесь. Или вы этого не видите? — высокомерно отозвался дознаватель, которого, должно быть, очень сильно раздражало присутствие ректора в этой комнате. — Артефакт срабатывает моментально. Это не она.
— Так почему не сработало вечером? Когда у нас был еще один труп? — ректор старался сохранять спокойствие. Но лицо постепенно краснело, а на шее выступали пульсирующие вены. — Это ведь ваша работа!
— Артефакт мы активируем только в ночное время, — осадил его пыл мужчина в черном. — У нас нет достаточно ресурсов для его круглосуточной работы. Ведь академия Грискор не пожелала выделить нам накопители. О чем уже доложили его императорскому величеству.
Ректор высокомерно фыркнул:
— Может вы уже занимаетесь делом? В академии только что убили еще одного студента! А вы тут языком чешете!
— Не переживайте так, Ервин. Мои люди справятся с этой задачей. А я смогу наконец поговорить с господином ректором и узнать, почему же он так сильно не желал помогать нам с расследованием.
Глава 17
Табита Ваерс
— Я же остаюсь? — только что «ожившая» студентка Ваерс чувствовала, что голова пошла кругом.
Появление Гвин стало для нее настоящим ударом. Подруга вмешалась в то, во что не должна была лезть. Стоило бы догадаться, что Валькирия ее «самоубийство» просто так не оставит. Но что та полезет за ней в подвалы… Нет, этого Табита предвидеть не могла. И даже не представляла, какую взбучку ей устроит подруга, когда все закончится.
Табита посмотрела на Найджела, признав, что он больше остальных Искателей походит на роль лидера. Ему и принимать решение. Командовать.
— Найджел, объясни, что мы делаем дальше? — повторила девушка, окидывая взглядом помещение. — Вы ведь можете сделать что-то с замками? Что-то, чтобы они выглядели целыми. Я останусь, и мы продолжим охоту. Разве нет?
Раздражающий звон колокола будоражил и не давал собраться с мыслями.
— Мы-то можем, — вместо Найджела отозвался парень со сломанным носом. — Но есть несколько «но».
Говоривший оказался довольно симпатичным, с длинными, завязанными в хвост темными волосами. Но все впечатление портил рваный шрам на левой щеке.
«Это, наверное, Ноа», — подумала Таби.
Найджел рассказывал ей, кто будет участвовать в поимке некроманта. Назвал имена двух других Искателей и описал их внешность. На всякий случай.
«Но ни слова не сказал о капитане стражи», — тут же опомнилась она.
Но для этого вопроса сейчас не было времени. Колокол продолжал звенеть над их головами. Должно быть, он уже успел разбудить всех студентов и преподавателей.
— План провалился, — Найджел не стал вдаваться в подробности, просто всем указал в сторону выхода. — Мы уходим. Все и быстро. Пока шавки императора не нашли нас тут.
— А Табита? — Гвин впервые после нападения одного из Искателей заговорила громко. — Она ведь для чего-то умирала…