— Не переживай, — вещал лекарь Ванде, заботливо поглаживая ее по плечу, — еще не все потеряно. Что перстень? Мало ли зачем Найджел Первый дал его этой выскочке. Они же казнокрада ловили. Король от вас еще не отказался. Значит, ни о какой помолвки речи не идет. А ты давай, продолжай. Усиливай натиск. Ему же теперь не обязательно на принцессе жениться. Предыдущие попытки устранения конкуренток сработали. Осталось совсем чуть- чуть.
— Да?! — визгливо влезла Ванда. — Тогда почему вы не даете мне настойку, чтобы забеременеть? Это самый верный способ…
— Угодить на плаху, — резко перебил ее Август. — Все прекрасно знают, как гуляла Мирэль. Тогда многие требовали избавить ее от плода. Но Айринс была благосклонна — Уилл-Гион оказался очень похож на отца. Повезло. А теперь подумай, что скажут советники, если ты забеременеешь до брака?
Фаворитка наморщила лоб и неуверенно произнесла:
— Их можно купить.
— В соседнюю камеру к бывшему казначею захотела? — иронично фыркнул Август. — Не дури. Действуем по проверенному плану. Ладно, мне в городскую лавку надо за кое-какими лекарствами съездить, а ты иди. Конкурентки сами по себе из дворца не исчезнут.
Я переглянулась с Моней, прислушиваясь к цокоту каблуков. То-то мне старик показался подозрительным. Судя по всему, он покровитель Ванды. И лекаря в ближайшее время не будет во дворце. А значит, пора порыться в его бумагах! Благо мои шпильки всегда при мне.
Кабинет лекаря был совмещен со смотровым. Но, на удачу, палата для лежачих больных располагалась особняком. Ведь там караулили двоих пациентов в мире грез стражники. Их бы слегка удивило мое желание порыться в столе у лекаря.
Замок поддался без проблем. Когда до них уже дойдет, что такие хлипкие запоры против меня не эффективны?
— Моня, ищи, — приказала я псу. Ну а вдруг у Августа тут контрабанда запрятана или яд.
Стеллаж с индивидуальными карточками пациентов я решила пропустить. Все равно половину из терминов не пойму. А вот стол с личными записями очень привлекателен.
Журнал посещений, я пролистала, отметив только, что Пенелопа часто приходит за успокоительным настоем, а Дионир регулярно жалуется на бессонницу. Может он поэтому по ночам таскает вещи в работный дом?
А вот следующая находка заставила меня скрипнуть зубами. Нет, конечно, хотелось ругнуться с чувством, толком, расстановкой, но конспирация не позволяет мне быть некультурной.
Я полюбовалась на… мое собственное досье. Здоровье, привычки, график тренировок, чуть не атлас родинок. Особо поностальгировала над историей выпадения и роста зубов. Подробное описание моих переломов и растяжений. Даже имелся листик с характеристикой Мони.
Узнала о себе много нового. Оказывается, я нежная и трогательная. Что есть, то есть. Могу потрогать хоть нежно, хоть с особой жестокостью. А вот с ранимой не согласна. Это еще умудриться надо, у Ала и то не всегда получается.
Моня поскребся возле огромного горшка с пальмой. Пришлось оторваться от занимательного чтива и смотреть, что же нашел «послушный, хоть и игривый, отлично обученный боец».
Но не успела я сделать и пары шагов, как в замке раздался лязг ключа. Вернуться так быстро Август не мог, если только что-нибудь забыл. Я рыбкой нырнула за смотровую ширму, подзывая Моню к себе.
Но это был не лекарь. Звонко зацокали каблуки по протертому паркету. Кто же на дело в железных набойках идет?
— Вот же хрен старый, — раздраженно шипела Ванда. — Зажал настойку.
— А вдруг он прав? — опасливо проговорила ее верная служанка.
— Да ничего Найджел не позволит сделать с матерью своего ребенка, — отмахнулась от ее слов фаворитка. — Старикашка просто нагнетает. Чувствую, ведет собственную игру. И где он тут хранит лекарства?
— Возможно, вон в том шкафу, запертом на ключ? — наивно ответила служанка.
Все, меняю свое догадку — главный мозг в этом преступном дуэте не Ванда. Ведь так серьезно сообщать очевидные вещи, надо уметь.
— Вот жмот! — расстроилась фаворитка.
— То есть ключа от него у тебя нет? — осталась верна себе служанка.
— Откуда?! — эмоционально выплюнула Ванда и добавила пару нелестных эпитетов. Я неодобрительно покосилась на Моню. Мал он еще такое слышать.
Говорят, что самое неудобное, это встретиться взглядом в замочной скважине.
Насколько же конфузит мое появление с апломбом из-за ширмы?
— Кто-то идет по коридору, — после напряженной паузы проговорила служанка. Тут даже я подобралась. — Давай уйдем. Сейчас вызывать гнев Его Величества чревато.
Люблю я милые кулуарные игры: мы вместе, но каждый сам за себя. Интересно, а Август знает, какую змею он пригрел на груди?
Все же фаворитка решила последовать истеричному совету служанки и убраться из кабинета. Срочно Ванду замуж! А то она уже из каждой щели вылезает.
— А теперь проверим нашу находку, — я потерла ладоши.
Горшок с пальмой оказался странно легким. Я присмотрелась к листьям. Это же ткань! Профанация. Тьфу ты, имитация. Вот теперь лекарь стал еще подозрительней. Я во всем дворце ни одной икебаны-то не увидела. А из окна открывается прекрасный вид на парк. Зачем ему искусственный заменитель. Ясно же, чтобы легче двигать.
— Ну-с, — я отодвинула морду Мони и принялась простукивать пол. — Ага!
Паркет снимался удобным квадратиком.
Я извлекла из темноты тайника капсулы с морфием, опиумом и прочими запрещенными к продаже веществами. Не там Ванда искала. Все подписано, пронумеровано. Обычная лекарская практика.
— А тут у нас что? — мои пальцы нащупали стопку писем.
Я не ругалась. По крайней мере, вслух. А хотелось.
Был ли шанс, что я не узнаю почерк командующего теневыми агентами Ателлы? Или не пойму шифр? Тот самый, который в нас вдалбливали несколько дней и ночей, заставляя читать на нем как на родном языке?
Ну хотя бы стало ясно откуда у Августа подробная информация на меня.
Самая натуральная преступная шайка с целью сговора поженить нас с Наем! Аферисты! И отец с ними! С кем я живу?! Манипуляторы!
Ну, Август! Ну, хитрец! Натравил Ванду на других фавориток, чтобы убрать для меня соперниц. Ведь, как точно заметил командующий, я таким заниматься не буду.
Надо этих интриганов… хотя бы поставить перед фактом, что я в курсе.
Поэтому я улики вернула на место, закрыла схрон и сдвинула пальму. Все, как и было и меня тут не было. А сама, прихватив Моню, побежала переодеваться. Разоблачать будем с апломбом.
Китель, бриджи, сапоги, шпага и я готова не только ловить, но и наказывать.
До заветной дверцы, за которой скрывалась обитель здоровья и интриг, добраться оказалась не просто.
Сначала меня перехватил тот самый неуловимый Паскаль, чуть не заработав на память о Моне шрам на мягком месте в виде слепка зубов. А нечего тащить меня в альков, загадочно подмигивая. Глядя на это лопоухое недоразумение, сложно представить его в должности советника по безопасности, а если повезет и командующего теневыми агентами. Но цепкий взгляд и твердость голоса, с которым он рыкнул на Моню, в корне поменяли мое отношение. А лопоухость она полезна, если надо что-то подслушать.
Разошлись мы вполне довольные знакомством. Парень умный и целеустремленный, не то, что тюфяк Роберто.
— Нет, вы вправду издеваетесь! — прошипела я себе под нос, следуя за крадущимся по коридору советником по шпионажу. Между прочим, человек явно не соответствует свой квалификации: топает, пыхтит и сопит. Моня и тот лучше справляется.
Я в очередной раз про себя обругала любопытство, когда мимо алькова прополз сей шпион, но не последовать за ним было преступлением против моей должности и природы.
А кабинет лекаря тем временем был все ближе.
Неужели он скрывает какую-то тайную болезнь? А иначе смысл красться?
Но мои ожидания, как всегда, в этом дворце оказались слишком ничтожными перед суровой действительностью. Советник нырнул в соседнюю дверь палаты для лежачих.
Странно, а кого из двух пациентов без сознания, он решил проведать таким изощренным способом? Я бы начала волноваться, если бы не стража внутри…
Но Айринс окончательно отвернулась от этого клочка земли. Дверь снова распахнулась, выпуская четырех вооруженных стражников.
Дальше вели меня инстинкты. Моня разбираться, что же случилось с хозяйкой, не стал, а послушно резво понесся следом.
— А ну стоять! — рявкнула я, скрещивая сталь шпаги с лезвием ножа, который добропорядочный советник уже занес над бывшим бело-желтым архивариусом.
Моня высоким прыжком преодолел препятствие в виде не вовремя пришедшей себя Клотильды и вцепился в руку мужчины. Мне осталось только по дуге запустить его оружие в сторону.
По палате разнесся визг. Обычно люди, пролежавшие в коме несколько дней, могу лишь слабо двигать конечностями и шептать, но бывшая фаворитка от вида, мелькнувшего над ней Монстра, нашла в себе силы для подвига.
Стража оперативно вернулась, оставив помещение без двери.
— А у вас ничего так, уютно, — сказала я заглянувшему через решетку охраннику, развалившись на нарах. — И соседи интересные личности.
Советник за стенкой разразился бранью. Моня поднял голову и глухо гавкнул. Мужчина подавился тирадой и закашлялся.
— Извините, Ваше Высочество, — в очередной раз повинился стражник. — Как только Его Величество освободится, ему сразу доложат.
Забавно, в камере я сижу минут десять, а передо мной извинились уже раз пять.
— Да выпустите меня! — бесновался в соседних апартаментах советник по шпионажу. Что- то мне подсказывает — уже бывший. — Олухи! Уволю!
— Не имею права! — сухо ответил страж и обратился ко мне уже более мягким голосом: — Вас все устраивает? Может перинку? Или подушку? Попить?
Я до этого никогда в тюрьме не сидела. Оказывается, это весело.
Вбежавшие в палату мужчины в форме не стали разбираться кто тут главный, а просто отконвоировали нас в камеру для задержанных до особого распоряжения короля.
Сначала удивилась такой строгости. На перстень даже взглянуть никто не захотел, как и выслушать советника. А потом выяснилось — во дворце введено особое положение. Только мы почему-то не в курсе. Лопоухий Паскаль постарался.
Я оказалась права, вчерашний заглянувший на огонек убийца действительно был отвлекающим маневром. Второй чуть позже заявился подушу казначея. Стражи мало и расчет на то, что паника после нападения на монарха отвлечет их, не сработал. Моня обезвредил заблудившегося в наших покоях гостя быстрее, чем рассчитывали заговорщики. Но зато второго удалось повязать живьем. Стража слегка опешила от наглости преступника, но быстро взяла себя и его в руки. Экзекуторы работают без устали, но мужик попался стойкий и отказывается пока говорить. Обещают уложиться до завтрашнего бала. Бедняги, без сна и отдыха трудятся.
У меня в данной ситуации только один вопрос: а где собственно Роберто Виони? Не то чтобы я соскучилась, просто интересно.
Ответ мне дал прибежавший с выпученными глазами Найджел Первый. За ним отчаянно стараясь не заржать как конь, маячил Альберт.
Короля возмутило, что особого гостя с особым уважение и особым перстнем определили сюда. Ему охотно поддерживал в соседней камере советник. Я в очередной раз заверила, что совершенно не в обиде.
Меня в итоге выпустили, а квартиранта через стенку — нет. Найджел так и сказал:
— Тяжелые времена, требуют тяжелых решений. Я принимаю весь груз ответственности. Пойду пострадаю где-нибудь в уголке, пока допросная освободится. Кто же знал, что надо делать их сразу несколько?
— Да?! — визгливо влезла Ванда. — Тогда почему вы не даете мне настойку, чтобы забеременеть? Это самый верный способ…
— Угодить на плаху, — резко перебил ее Август. — Все прекрасно знают, как гуляла Мирэль. Тогда многие требовали избавить ее от плода. Но Айринс была благосклонна — Уилл-Гион оказался очень похож на отца. Повезло. А теперь подумай, что скажут советники, если ты забеременеешь до брака?
Фаворитка наморщила лоб и неуверенно произнесла:
— Их можно купить.
— В соседнюю камеру к бывшему казначею захотела? — иронично фыркнул Август. — Не дури. Действуем по проверенному плану. Ладно, мне в городскую лавку надо за кое-какими лекарствами съездить, а ты иди. Конкурентки сами по себе из дворца не исчезнут.
Я переглянулась с Моней, прислушиваясь к цокоту каблуков. То-то мне старик показался подозрительным. Судя по всему, он покровитель Ванды. И лекаря в ближайшее время не будет во дворце. А значит, пора порыться в его бумагах! Благо мои шпильки всегда при мне.
Кабинет лекаря был совмещен со смотровым. Но, на удачу, палата для лежачих больных располагалась особняком. Ведь там караулили двоих пациентов в мире грез стражники. Их бы слегка удивило мое желание порыться в столе у лекаря.
Замок поддался без проблем. Когда до них уже дойдет, что такие хлипкие запоры против меня не эффективны?
— Моня, ищи, — приказала я псу. Ну а вдруг у Августа тут контрабанда запрятана или яд.
Стеллаж с индивидуальными карточками пациентов я решила пропустить. Все равно половину из терминов не пойму. А вот стол с личными записями очень привлекателен.
Журнал посещений, я пролистала, отметив только, что Пенелопа часто приходит за успокоительным настоем, а Дионир регулярно жалуется на бессонницу. Может он поэтому по ночам таскает вещи в работный дом?
А вот следующая находка заставила меня скрипнуть зубами. Нет, конечно, хотелось ругнуться с чувством, толком, расстановкой, но конспирация не позволяет мне быть некультурной.
Я полюбовалась на… мое собственное досье. Здоровье, привычки, график тренировок, чуть не атлас родинок. Особо поностальгировала над историей выпадения и роста зубов. Подробное описание моих переломов и растяжений. Даже имелся листик с характеристикой Мони.
Узнала о себе много нового. Оказывается, я нежная и трогательная. Что есть, то есть. Могу потрогать хоть нежно, хоть с особой жестокостью. А вот с ранимой не согласна. Это еще умудриться надо, у Ала и то не всегда получается.
Моня поскребся возле огромного горшка с пальмой. Пришлось оторваться от занимательного чтива и смотреть, что же нашел «послушный, хоть и игривый, отлично обученный боец».
Но не успела я сделать и пары шагов, как в замке раздался лязг ключа. Вернуться так быстро Август не мог, если только что-нибудь забыл. Я рыбкой нырнула за смотровую ширму, подзывая Моню к себе.
Но это был не лекарь. Звонко зацокали каблуки по протертому паркету. Кто же на дело в железных набойках идет?
— Вот же хрен старый, — раздраженно шипела Ванда. — Зажал настойку.
— А вдруг он прав? — опасливо проговорила ее верная служанка.
— Да ничего Найджел не позволит сделать с матерью своего ребенка, — отмахнулась от ее слов фаворитка. — Старикашка просто нагнетает. Чувствую, ведет собственную игру. И где он тут хранит лекарства?
— Возможно, вон в том шкафу, запертом на ключ? — наивно ответила служанка.
Все, меняю свое догадку — главный мозг в этом преступном дуэте не Ванда. Ведь так серьезно сообщать очевидные вещи, надо уметь.
— Вот жмот! — расстроилась фаворитка.
— То есть ключа от него у тебя нет? — осталась верна себе служанка.
— Откуда?! — эмоционально выплюнула Ванда и добавила пару нелестных эпитетов. Я неодобрительно покосилась на Моню. Мал он еще такое слышать.
Говорят, что самое неудобное, это встретиться взглядом в замочной скважине.
Насколько же конфузит мое появление с апломбом из-за ширмы?
— Кто-то идет по коридору, — после напряженной паузы проговорила служанка. Тут даже я подобралась. — Давай уйдем. Сейчас вызывать гнев Его Величества чревато.
Люблю я милые кулуарные игры: мы вместе, но каждый сам за себя. Интересно, а Август знает, какую змею он пригрел на груди?
Все же фаворитка решила последовать истеричному совету служанки и убраться из кабинета. Срочно Ванду замуж! А то она уже из каждой щели вылезает.
— А теперь проверим нашу находку, — я потерла ладоши.
Горшок с пальмой оказался странно легким. Я присмотрелась к листьям. Это же ткань! Профанация. Тьфу ты, имитация. Вот теперь лекарь стал еще подозрительней. Я во всем дворце ни одной икебаны-то не увидела. А из окна открывается прекрасный вид на парк. Зачем ему искусственный заменитель. Ясно же, чтобы легче двигать.
— Ну-с, — я отодвинула морду Мони и принялась простукивать пол. — Ага!
Паркет снимался удобным квадратиком.
Я извлекла из темноты тайника капсулы с морфием, опиумом и прочими запрещенными к продаже веществами. Не там Ванда искала. Все подписано, пронумеровано. Обычная лекарская практика.
— А тут у нас что? — мои пальцы нащупали стопку писем.
Я не ругалась. По крайней мере, вслух. А хотелось.
Был ли шанс, что я не узнаю почерк командующего теневыми агентами Ателлы? Или не пойму шифр? Тот самый, который в нас вдалбливали несколько дней и ночей, заставляя читать на нем как на родном языке?
Ну хотя бы стало ясно откуда у Августа подробная информация на меня.
Самая натуральная преступная шайка с целью сговора поженить нас с Наем! Аферисты! И отец с ними! С кем я живу?! Манипуляторы!
Ну, Август! Ну, хитрец! Натравил Ванду на других фавориток, чтобы убрать для меня соперниц. Ведь, как точно заметил командующий, я таким заниматься не буду.
Надо этих интриганов… хотя бы поставить перед фактом, что я в курсе.
Поэтому я улики вернула на место, закрыла схрон и сдвинула пальму. Все, как и было и меня тут не было. А сама, прихватив Моню, побежала переодеваться. Разоблачать будем с апломбом.
Китель, бриджи, сапоги, шпага и я готова не только ловить, но и наказывать.
До заветной дверцы, за которой скрывалась обитель здоровья и интриг, добраться оказалась не просто.
Сначала меня перехватил тот самый неуловимый Паскаль, чуть не заработав на память о Моне шрам на мягком месте в виде слепка зубов. А нечего тащить меня в альков, загадочно подмигивая. Глядя на это лопоухое недоразумение, сложно представить его в должности советника по безопасности, а если повезет и командующего теневыми агентами. Но цепкий взгляд и твердость голоса, с которым он рыкнул на Моню, в корне поменяли мое отношение. А лопоухость она полезна, если надо что-то подслушать.
Разошлись мы вполне довольные знакомством. Парень умный и целеустремленный, не то, что тюфяк Роберто.
— Нет, вы вправду издеваетесь! — прошипела я себе под нос, следуя за крадущимся по коридору советником по шпионажу. Между прочим, человек явно не соответствует свой квалификации: топает, пыхтит и сопит. Моня и тот лучше справляется.
Я в очередной раз про себя обругала любопытство, когда мимо алькова прополз сей шпион, но не последовать за ним было преступлением против моей должности и природы.
А кабинет лекаря тем временем был все ближе.
Неужели он скрывает какую-то тайную болезнь? А иначе смысл красться?
Но мои ожидания, как всегда, в этом дворце оказались слишком ничтожными перед суровой действительностью. Советник нырнул в соседнюю дверь палаты для лежачих.
Странно, а кого из двух пациентов без сознания, он решил проведать таким изощренным способом? Я бы начала волноваться, если бы не стража внутри…
Но Айринс окончательно отвернулась от этого клочка земли. Дверь снова распахнулась, выпуская четырех вооруженных стражников.
Дальше вели меня инстинкты. Моня разбираться, что же случилось с хозяйкой, не стал, а послушно резво понесся следом.
— А ну стоять! — рявкнула я, скрещивая сталь шпаги с лезвием ножа, который добропорядочный советник уже занес над бывшим бело-желтым архивариусом.
Моня высоким прыжком преодолел препятствие в виде не вовремя пришедшей себя Клотильды и вцепился в руку мужчины. Мне осталось только по дуге запустить его оружие в сторону.
По палате разнесся визг. Обычно люди, пролежавшие в коме несколько дней, могу лишь слабо двигать конечностями и шептать, но бывшая фаворитка от вида, мелькнувшего над ней Монстра, нашла в себе силы для подвига.
Стража оперативно вернулась, оставив помещение без двери.
— А у вас ничего так, уютно, — сказала я заглянувшему через решетку охраннику, развалившись на нарах. — И соседи интересные личности.
Советник за стенкой разразился бранью. Моня поднял голову и глухо гавкнул. Мужчина подавился тирадой и закашлялся.
— Извините, Ваше Высочество, — в очередной раз повинился стражник. — Как только Его Величество освободится, ему сразу доложат.
Забавно, в камере я сижу минут десять, а передо мной извинились уже раз пять.
— Да выпустите меня! — бесновался в соседних апартаментах советник по шпионажу. Что- то мне подсказывает — уже бывший. — Олухи! Уволю!
— Не имею права! — сухо ответил страж и обратился ко мне уже более мягким голосом: — Вас все устраивает? Может перинку? Или подушку? Попить?
Я до этого никогда в тюрьме не сидела. Оказывается, это весело.
Вбежавшие в палату мужчины в форме не стали разбираться кто тут главный, а просто отконвоировали нас в камеру для задержанных до особого распоряжения короля.
Сначала удивилась такой строгости. На перстень даже взглянуть никто не захотел, как и выслушать советника. А потом выяснилось — во дворце введено особое положение. Только мы почему-то не в курсе. Лопоухий Паскаль постарался.
Я оказалась права, вчерашний заглянувший на огонек убийца действительно был отвлекающим маневром. Второй чуть позже заявился подушу казначея. Стражи мало и расчет на то, что паника после нападения на монарха отвлечет их, не сработал. Моня обезвредил заблудившегося в наших покоях гостя быстрее, чем рассчитывали заговорщики. Но зато второго удалось повязать живьем. Стража слегка опешила от наглости преступника, но быстро взяла себя и его в руки. Экзекуторы работают без устали, но мужик попался стойкий и отказывается пока говорить. Обещают уложиться до завтрашнего бала. Бедняги, без сна и отдыха трудятся.
У меня в данной ситуации только один вопрос: а где собственно Роберто Виони? Не то чтобы я соскучилась, просто интересно.
Ответ мне дал прибежавший с выпученными глазами Найджел Первый. За ним отчаянно стараясь не заржать как конь, маячил Альберт.
Короля возмутило, что особого гостя с особым уважение и особым перстнем определили сюда. Ему охотно поддерживал в соседней камере советник. Я в очередной раз заверила, что совершенно не в обиде.
Меня в итоге выпустили, а квартиранта через стенку — нет. Найджел так и сказал:
— Тяжелые времена, требуют тяжелых решений. Я принимаю весь груз ответственности. Пойду пострадаю где-нибудь в уголке, пока допросная освободится. Кто же знал, что надо делать их сразу несколько?