Мне показалось, он хотел что-то добавить, но в последний момент передумал. Только улыбнулся загадочно, и в его глазах что-то ярко блеснуло.

Лорды взялись говорить комплименты моей красоте, а я смотрела на них, на стоящих неподалеку от нас трех моложавых леди и пыталась понять, что будет, если обратиться к ним за помощью.

«Они сочтут тебя сумасшедшей, Эви. С чего ты взяла, что друзья и знакомые герцога поверят в то, что он собирается тебя убить? Глупость какая!»

– Весь Амвьен полнится слухами о красоте леди Браге, – услышала я очередной комплимент и перевела взгляд на пожилого военного советника.

Тот был похож на старого седого моржа – пышные бакенбарды, напоминающие желтоватые бивни, двойной подбородок, длинные усы.

– Да, леди Эвелин заставила о себе говорить, – самодовольно улыбнулся Овенбау. – Ну, что еще? – отвлекся он на появившегося в дверях дворецкого.

– Милорд, к вам посетитель, – доложил тот.

– Я же сказал, чтобы никого из посторонних не пускали, – раздраженно выкрикнул герцог.

Он не мог скрыть своих эмоций, и я очень хорошо расслышала в его голосе нетерпение и досаду на то, что кто-то вздумал мешать его планам.

– Боюсь, Ваша светлость, лорд Каллеман настаивает, чтобы вы его приняли. Говорит, это дело государственной важности.

Лорд Каллеман? Лорд Каллеман?! Единый, он все-таки пришел!

– Ну хорошо, проводи его в кабинет. Я сейчас подойду, – недовольно сказал Овенбау. – Леди Эвелин, вы меня простите? Я скоро вернусь, и мы обязательно продолжим нашу увлекательную беседу.

Он отвел меня к тетушке, поцеловал мою руку и стремительно вышел из гостиной, а я осталась стоять на месте. В душе боролись надежда и отчаяние. Каллеман… Как он здесь оказался? Что, если ему передали мою просьбу, и он пришел увидеться со мной?

– Опять этот несносный мужлан, – презрительно процедила герцогиня. – Вечно он появляется в самый неподходящий момент. Эви, присядь, дорогая, – обратилась она ко мне, но я только головой качнула.

Не собиралась я сидеть и ждать, пока герцог освободится и вернется к тому, ради чего и задумывался этот вечер.

– Эви? – посмотрела на меня леди Шарлотта.

– Простите, миледи, мне надо…

Я не договорила, надеясь, что тетушка сама поймет, о чем идет речь.

– Глупости, – нахмурилась герцогиня. – Садись и не выдумывай.

– Но мне очень нужно.

Я с мольбой посмотрела на тетушку и вздохнула.

– Темный бог, ну что за наказание? – тихо вопросила герцогиня и позвонила в колокольчик. – Проводите леди Эвелин, – велела она появившемуся слуге. – Эви, ты же не забыла наш разговор? – напомнила она.

– Нет, тетя.

– Что ж, не задерживайся.

Леди Шарлотта коснулась набалдашника своей трости и одарила меня пристальным взглядом.

– Ах, какой прелестный юный бутончик, – громко сказала сидящая в соседнем кресле леди Арден. – И такая скромница. Шарлотта, открой секрет, где ты нашла это прелестное дитя?

Тетушка что-то коротко ответила, но я уже не слышала.

– Прошу, миледи, – негромко сказал мне слуга – невысокий, худощавый человек с невыразительным лицом и бесцветными, снулыми, как у рыбы, глазами. Впрочем, все слуги, которых мне довелось увидеть в доме герцога, выглядели так же. Невольно закрадывалась мысль, что их будто лишили жизненных сил. По крайней мере, в разноцветных ливреях было больше красок, чем в их хозяевах. По спине пробежали мурашки. Что, если Овенбау добьется своего? Вспомнился жадный мокрый рот, впившийся в мои губы, холод, захватывающий все внутри, слабость и апатия… Нет. Я обязательно что-нибудь придумаю.

Я вышла за слугой в холл и незаметно огляделась. Где же кабинет герцога? Судя по всему, он должен быть где-то неподалеку. Я прислушалась, стараясь уловить голоса, но вокруг было так тихо, что мои шаги разносились по первому этажу гулким эхом и казались излишне громкими.

– Вам сюда, миледи, – лакей указал на незаметную дверцу.

Лицо тера ничего не выражало. Пустые глаза смотрели сквозь меня.

– Благодарю.

Я вошла внутрь, открутила вентиль крана и смочила водой пересохшие губы. А потом еле заметно приоткрыла дверь и прислушалась. Все тихо. Но это пока. Наверняка Овенбау постарается выпроводить Каллемана побыстрее, мне нужно всего лишь немного подождать.

Я оказалась права. Буквально через пару минут в противоположном крыле послышался звук закрываемой двери, а после – низкий гул голосов: густой бас герцога и немного хриплый – имперского мага. По мере того, как он приближался, я сумела разобрать отдельные слова.

– Лорд Овенбау, вы препятствуете следствию.

Ага. Это Каллеман.

– Ничем не могу помочь, граф, – ответствовал ему герцог. – Вас ввели в заблуждение.


– Неужели?

Тонкий сарказм имперца вызвал в душе что-то сродни солидарности. Хоть кто-то может поставить Овенбау на место!

Я не стала ждать. Рванула на себя дверь, выскочила из уборной и быстро пошла вперед, туда, откуда слышалась негромкая речь.

Мужчины стояли почти у самого выхода, рядом с неподвижно застывшими лакеями. Каллеман был в своем привычном темном костюме, волосы его оказались собраны в небрежный хвост, а через руку свешивался тяжелый плащ. Длинное худое лицо смотрелось еще более осунувшимся, чем обычно.

Овенбау выглядел недовольным и одновременно нетерпеливым. Он нервно хрустел пальцами и, казалось, не мог дождаться, пока незваный гость уйдет, но тот не торопился. Имперец медленно натягивал перчатки, пристально разглядывая настенную роспись, изображающую прошлое Кроненгауда.

– Увлекаетесь историей? – спросил он герцога, но ответить тот не успел. – Леди Эвелин? – заметив меня, поднял бровь Каллеман. И это получилось у него до обидного красноречивым. – А вы убеждали меня, что я ошибся, и леди Браге здесь нет.

Маг посмотрел на герцога и усмехнулся.

– Я… Леди Эвелин – моя гостья, и вы не смеете допрашивать ее в моем доме, – запальчиво выкрикнул Овенбау и попытался взять меня за руку, но я незаметно отступила в сторону.

– Темного дня, лорд Каллеман, – поздоровалась с магом. – Вы хотели со мной поговорить?

– Да, леди Браге. Хотел. Надеюсь, лорд Овенбау не будет возражать, если мы воспользуемся его кабинетом?

– Я не оставлю вас наедине, – набычился герцог.

– Леди Браге, вы меня боитесь?

Маг вопросительно взглянул мне в глаза.

– Что вы, лорд Каллеман! Вы же доверенное лицо самого императора!

Единый, мне еще никогда не было так сложно играть простодушную дурочку…

– Тогда пройдемте, – кивнул Каллеман. – А вы, герцог, можете подождать за дверью.

Он широким шагом направился к одной из дверей, и я торопливо пошла следом, стараясь не оглядываться на недовольного Овенбау.





* * *


– Ну?

Стоило нам оказаться в большом, до нелепого помпезном кабинете, как Каллеман остановился рядом с заставленным антикварными безделушками столом и повернулся ко мне.

– Что вы хотели мне сказать?

Единый… Только бы все получилось!

– Пожалуйста, говорите тише, – шепотом попросила я, опасаясь, что герцог подслушивает наш разговор.

– В чем дело?

Имперец мгновенно оказался рядом, взял меня за подбородок и заглянул в глаза. Пальцы его были холодными, как замороженная вишня. Интересно, может, у сильных магов вместо крови ледяная вода по венам бежит?

– Если это опять одна из ваших выходок…

Каллеман не договорил. Мрачный взгляд проникал до души, и я невольно поежилась. Ох уж эти высшие! Все бы им простых людей пугать.

– Это не выходка. Пожалуйста, вы должны мне помочь! Увезите меня отсюда, куда угодно, хоть в тюрьму!

Я с мольбой посмотрела на Каллемана, надеясь, что он поможет. Не знаю, откуда возникла эта глупая надежда. Маги из Первой когорты не отличались человеколюбием, это было известно всем, но почему-то именно этот маг казался мне не таким черствым, как другие. Даже несмотря на тот страх, что внушали его красные зрачки.

– Так, говорите четко и по порядку, что происходит?

В черных глазах загорелись алые огоньки. Я смотрела в них, и чувствовала, как закружилась голова, как тело стало легким, словно невесомым, как быстро забилось сердце…

– Леди Браге?

Каллеман отпустил меня, но не отошел, так и продолжая нависать надо мной темным коршуном.

– Меня хотят убить, – выпалила на одном дыхании, не зная, как правильнее назвать происходящее.

– Кто?