Меня в этом шумном царстве студеческой жизни не заметили, чему я оказалась несказанно рада. Держась ближе к стене, серый камень которой прикрывался цветастыми гобеленами, я потихоньку миновала гостиную и нырнула в нефритовую арку как раз под самым хвостом крылатого льва.
В столовой дела обстояли немного хуже. Одними из первых меня заметили целительницы, зашептались над глиняными стаканами и полупустыми тарелками. Сразу же последовал высокий хохот, безошибочно выдавая едкую шутку в мой адрес. Руки сжались в кулаки, но ненадолго: всего на три вдоха по две секунды. Нет, к такому невозможно привыкнуть. Но на этот раз они хотя бы не тыкали в меня пальцами и не скандировали оскорбления. И на том спасибо.
Для завтрака я выбрала дальний стол. Он, как и все, был накрыт на четверых. Морковная запеканка, которую Маффин в прошлом году сравнил с лысиной Голомяса, источала аппетитный аромат. И хоть мой истерзанный вчерашним голодом и холодом желудок обрадовался первому кусочку, я погрустнела. Я скучала по друзьям. Скучала по нашим посиделкам в столовой за шутками и обсуждением новостей. Скучала по их смеху и доброму отношению. Толмунд, да я просто скучала по человеческому общению!
Одиночество сгущалось, кололо спину брезгливым укором. Вокруг меня словно не было воздуха: даже белые колпачки рудвиков, разносящих посуду, держались в стороне.
Я протолкнула ещё один кусок в горло, хруснула орехом и сделала жадный глоток кисловатого горячего отвара. Этого хватит. Поднялась резко, едва не уронив стул, натянула капюшон и быстрым шагом покинула заполняюшуюся студентами столовую. Мне не хотелось видеть их радости и волнительного предвкушения, чтобы не отмечать в себе нарастающую зависть и озлобленность. Капюшон упал на глаза и закрыл обзор. На выходе я задела кого-то плечом, довольно болезненно, но извиняться не стала. Не заслужили.
— Да что за!.. — ругнулась я, накнувшись носом сапога на какое-то препятствие в гостиной.
Если бы с координацией у меня было чуть похуже, то я бы пропахала носом грязные плиты пола, споткнувшись о коробку под ногами. Наверное, её подложили сюда специально. Вот вонючие слизняки, решили опрокинуть Юну Горст на потеху первокурсникам? Моё тренированное тело среагировало быстро, вернув равновесие и не позволив полудохлой каракатицей растянуться на пороге. Такого удовольствия наглецам я не доставлю, как бы не старались они сделать из меня жертву.
Рывком сдёрнула капюшон, злобно оглядываясь.
На моё удивление, наглецом оказался напуганный Поллу, лапой пододвигающий длинную посылку ближе ко мне. Ту самую, которую он принёс одной из последних.
— Для Юны Горст, лу-лу, — пояснил рудвик, отступая подальше — на безопасное, по его мнению, расстояние.
— Для меня? — удивлённо спросила я пустоту, потому что магистр логистики уже скрылся за каменной лавкой.
Присела на корточки, развернула к себе именную карточку, пришпиленную под массивным голубым бантом. И отпрянула, увидев своё имя. Безотчётный страх пронзил стрелой и сразу же скрылся, почти не оставив следа. Я напомнила себе, что смеюсь в лицо опасности… Смеялась раньше. В те времена, когда была глупее и беззаботнее. Опыт и знания сделали меня пугливой и подозрительной.
Единственный подарок отправлял мне Каас. Надеюсь, это не он воспользовался услугами транспортной компании Квертинда, чтобы напомнить о себе из пекла Толмунда? Или Господин Демиург решил подкупить меня сюрпризом?
Не раздумвая слишком долго, я оттащила посылку подальше от прохода и принялась сдирать упаковку. К комкам и голубым лентам, которым была усыпана гостиная, добавилась теперь крупные лоскуты упаковочного пергамента и от моего подарка. Страха больше не было. Сердце забилось часто и радостно в предвкушении. Я взволнованно прикусила губу, торопливо заелозила руками по чёрной поверхности в азартном поиске прилагающейся записки. Она нашлась быстро, мелькнув тиснёной золотой короной. На обратной стороне было очень коротко выведено знакомым почерком: «Для моей мейлори».
— Джер, — сквозь улыбку прошептала я и рывком сдёрнула остатки упаковки.
Дыхание застыло в груди, а потом вырвалось радостным всхлипом. Передо мной лежал длинный кейс из тонкого дерева с двумя защёлкнутыми замочками. Который я, кажется, узнала… Нет, этого просто не могло быть…
— Пресвятая Девейна, — я неуверенно поглаживала блестящее дерево, боясь случайно развеять свою догадку, как иллюзию. Схватила обеими руками замочки, помедлила пару секунд, и одним махом открыла крышку.
Внутри, в своей пушистой колыбели из длинного меха, покоился Карнеум. Самый точный в мир лук, напоминающий в своей инкрустации произведение искусства. Тот самый, что я видела в «ОружейНОРМе».
— Это был Джер, — я схватила рукоять, которая предназначалась специально для моей ладони, вытащила лёгкое оружие. — Тот самый господин, что разбирается в оружии. Ну конечно.
Волны ликования прокатилась по моему телу, я подпрыгнула и закружилась в танце с Карнеумом. О да, эти танцы я знала превосходно. Теперь у меня был самый лучший партнёр. Идеальный. Как и самый лучший в мире ментор.
Ноги сами собой понесли меня к выходу, но у дверей я развернулась, бережно положила Карнеум в мягкое нутро кейса, что сам по себе являлся творением Нарцины.
— Поллу! — криком позвала я, не обращая внимания на заинтересованно застывших студентов. — Охраняй! Ценой собственной жизни!
Рудвик лулукнул в ответ несогласие, но я не сомневалась, что мой подарок в надёжных лапах. Бегом вылетела из дверей, навстречу ветру и морозному утру. Снег ещё не выпал, но ледяные порывы гоняли по земле сухую хвою и снежные крупинки, сбивал их в мелкие насыпи. Я резво перепрыгивала через подмёрзшие лужи, словно взлетая на крыльях над хлипким льдом. Меня подгоняла дикая, необузданная энергия счастья, будто посреди осени наступила самая настоящая весна. Казалось, сама жизнь благославляла меня этим утром, потому что проглянувшее сквозь тучи солнце осветило фигуру моего ментора, показавшегося на дорожке. Я рассмеялась этой удаче и запрыгнула на него с разбегу, обвила руками и ногами. Он едва успел меня подхватить, даже пошатнулся.
— Ты знаешь, как сильно я тебя люблю? — ликующе выпалила я прежде, чем успела подумать.
И смутилась, спряталась, уткнувшись носом в чёрного паука на его шее. Я что, сказала это вслух? Я имела ввиду, что люблю своего ментора, а не… Ну в общем, не этого мужчину.
— Планирую это выяснить, — щекотно шепнул Джер, осторожно ставя меня не землю. — Но не прямо сейчас.
— Прости, — я нащупала ногами почву и отошла, опустив глаза на свои сапоги, но вспомнила про новый лук: — Джер, это же Карнеум! Он стоит целое состояние!
— Я решил, что могу сделать подарок для своей мейлори, — он пожал плечами, поднял краешек губ. — Можно сказать, отдуваюсь за весь прошлый год. Мне ведь даже не пришлось оплачивать твоё обучение.
— Спасибо! — я снова бросилась ему на шею, но на этот раз более сдержанно.
Хороший ментор. Просто хороший ментор… Подлый укол досады омрачил мою радость, но я постаралась быстро взять себя в руки. Нужно быть благодарной, ведь Карнеум действительно был сокровенным желанием, которое Джер угадал. Заказал специально из столицы… Я даже представить не могла, сколько стоит этот лук. Неужели Надалия Аддисад так хорошо платит магистрам академии? Спрашивать об этом было, конечно, невежливо, даже несмотря на то, что с Джером мы были уже очень близки.
— Ты исполнил мою маленькую мечту, — улыбнулась я, когда мы двинулись к замку.
Джер выглядел довольным и… счастливым. Да, пожалуй, именно таким. Как будто это я только что сделала ему бесценный подарок. Он тихо рассмеялся в ответ, шутливо обнял меня за шею, притянул к себе и вдохнул запах моих волос. Интересно, у меня был какой-то особенный для него аромат? Как у него для меня. Джер пах кроуницкой осенью, её морозной свежестью, дубовым мхом и терпкой кожей.
— А какая большая? — спросил он над макушкой.
Я снова смутилась и даже перестала хихикать. Под красной луной я загадала самую важную, большую свою мечту, и если бы кто-то посмотрел сейчас на нас с ментором со стороны, то подумал бы, что она имеет все шансы сбыться. Но… Но всё было слишком сложно.
— Убить Кирмоса лин де Блайта, — слукавила я, на ходу обхватывая ментора двумя руками и прижимаясь щекой к его боку. — Теперь у меня для этого есть даже достойное оружие!
Он снова рассмеялся от моего жеста. Джер был в отличном настроении. Как и я. За спиной послышались шаги, и мы оба обернулись. За нами шла магистр Калькут, сурово выпятившая свой внушительный подбородок. Она, конечно, направлялась в замок, но было похоже, что женщина гонится за нами специально. Под её осуждающим взглядом мы, не сговариваясь, ускорили шаг в надежде оторваться от суровой целительницы.
Еловые ветки вдоль дорожки сплели сеть, ловящую сизые клочки тумана. Словно облака спустились с небес и повисли на хвойных лапах белёсыми всполохами. Проткнутные насквозь тусклыми солнечными лучами, они казались жемчужными, как затейливые кружева роскошного наряда. Тонкий лёд приятно потрескивал под сапогами в такт нашим шагам, редкие снежные крупинки застревали в волосах. Мы так и шли до самого замка — в обнимку, посмеиваясь и подшучивая над преследующей нас грозной женщиной.
У статуи семи богов пришлось отлепиться от Джера, чтобы не вызывать лишних сплетен. Расстались мы только в гостиной, у самого камина, где меня ждали превосходный Карнеум и надутый Поллу, караулящий моё сокровище. На радостях я крепко сжала тщедушное пушистое тело рудвика, отчего тот нервно пискнул, и потащила кейс в свою команту. И хоть впереди меня ждали скучные занятия, я с нетерпением неслась по лестнице, упиваясь восторгом и клокочущей радостью. В этом году учёба в Кроуницкой Королевской Академии начиналась с самого лучшего в моей жизни утра.
*
— Кто мне скажет, что это такое? — знакомо начал занятие магистр Риин, поднимая высокого над головой тусклый самородок.
Второй курс факультета Ревда слаженно молчал. Я даже пожалела, что Мотана Лавбук выбрала факультет Вейна, сейчас её явно не хватало в аудитории. Первые каменные столы пустовали, будующие маги земли предпочитали сидеть подальше от преподавательской трибуны. В этом смысле я не была исключением. Увы, задние парты среди сокурсников считались престижными, и место я выбрала пониже, в середине серых лавок, подальше от шумной компании будущих боевых магов. Уже почти закономерно рядом оказался ещё один изгой — амурный хлюпик Нед Комдор, получивший своё дурацкое прозвище за фанатичную преданность Сирене. Он угрюмо кивнул мне в знак приветствия, но удовольствия от встречи, ясное дело, не явил. Даже подчёркнуто отодвинулся.
Места было предостаточно, потому как на «Практической магии Ревда» присутствовали только студенты моей склонности — порядка двадцати человек. Я украдкой осмотрела знакомые лица, с которыми стояла в очереди к святилищу в прошлом году.
— Плохо, второй курс факультета Ревда, — выдохнул магистр Риин. — Очень плохо. Кажется, никто из вас не ознакомился с учебником «Углублённая магия и её ограничения».
— Это медь? — неуверенно предположил грузный Рами Стишьен.
Студента Стишьена я помнила по занятиям в бестиатриуме, он проявлял настойчивое усердие, но весьма скудные успехи. Неуклюжий, полноватый, почти как Толстый Мон, он вечно валялся на песке арены.
— Это ризолит, — разочарованно пояснил магистр, опуская самородок в специальный прозрачный короб. — Металл, блокирующий магию. Из него делают запирающие артефакты — кандалы для узников Зандагата.
Я заинтересованно всмотрелась в сгусток металла. Он и вправду был похож на медь — с блестящими рыжеватыми выпуклостями и тёмно-зелёными, почти бирюзовыми впадинами.
— Добыча ризолита засекречена, и вряд ли кто-то из квертиндцев встречал его в обычной жизни, — продолжил преподаватель, расхаживая вдоль рядов. — Его выращивают искусственно с помощью кровавой магии. Таким образом, уже сами самородки заключают в себе свойства магического артефакта.
— Будешь? — Нед незаметно протянул мне фляжку под партой.
— Нет, — уверенно отказалась я. — И тебе не советую. Из тебя хреновая полынья фея, Комдор.
— На этот раз обычная сливуха, — хмыкнул амурный хлюпик, потряхивая булькающей фляжкой.
Он едва успел спрятать её под жилет при приближении магистра Риина. Испуганно оглянулся на ментального мага, но сразу же придал себе внимательный вид. От скуки я обмакнула перо в чернила и вывела на пергаменте «Ризолит», о котором вещал преподаватель.
— При соприкосновении с кожей мага, ризолит влияет на магическую память, не позволяя ей наполняться естественным образом, — рассказывал Флейн Риин. — Поэтому у осуждённых нет возможности накопить плазну на сотворение даже простейшего заклинания.
— Магистр, — я подняла руку, развернувшись. — А кровавую магию ризолит сдерживает?
— Гхм, — прочистил горло ментальный маг и неохотно ответил: — Кровавая магия имеет иные принципы накопления плазны. Мы не будем их изучать, Юна.
О, ну конечно. Плазна для кровавой магии добывается жертвами. Или распитием заготовленной крови. Я и без изучения это прекрасно знала.
— А если в Зандагате окажется стязатель? — логично предположила я. — Как его будут сдерживать?
— Стязатель? — магистр растерялся, потирая свою татуированную лысину. — Стязателей не отправляют в Зандагат. Их судит ложа. Если есть такая необходимость.
— Пытают и убивают кровавой магией? — раздалось с задних парт.
Кажется, не меня одну интересовали вопросы запрещённой седьмой стихии. В небольшой аудитории стало так тихо, как не было ещё ни разу с самого начала занятия.
— Так, — нашёлся Флейн Риин, потирая сморщенные ладони. — Давайте-ка мы с вами перейдём к основной части занятия и попробуем сотворить простейшие заклинания Ревда.
Студенты оживились, забыв о теории. Я же откинулась на спинку, лениво перечеркивая «Ризолит». Запереть пять из шести склонностей Кирмоса лин де Блайта было бы неплохим решением, но малоэффективным. Главную и самую опасную магию ризолит, очевидно, не сдерживал.
— Наконец-то! — разволновался какой-то студент прямо над моим ухом. — Настоящая магия! Я сам смогу её творить!
Магистр прошёлся до высоких кадушек с отличной землёй — свежим чернозёмом, должно быть, привезённым откуда-то с юга. Прекрасный полигон для первой тренировки заклинаний Ревда. Я уже отлично знала, что на выращивание растений в подходящей почве требуется меньше магической памяти. Со своим вторым порядком я могла бы заполнить пару ёмкостей любой травой, какую только пожелаю. Даже дерево могла бы вырастить, правда потратив на это все свои силы.
— Магия — это ваши желания, оживающие в реальности при помощи силы вашего разума! — увлечённо заявил магистр. Он раскинул руки и серые рукава мантии отбросили окрылённую тень. — Вы можете материализовать вашу фантазию, представив её в детальных мелочах.
Он прилепил пломп на гладкую белую доску, и буквы засветились зелёным цветом.
Sol dabo nens-se. Eman miсhi’tum del Rewd.
Я довольно хмыкнула. Сколько раз в прошлом году я повторяла это заклинание, выращивая из мёрзлой почвы фиолетовые подснежники? Кажется, я немного нового для себя почерпну в аудитории магистра Риина. Из-за занятий с ментором мои навыки в магии заметно превосходили навыки всех тех, кто сейчас сосредоточенно бубнил новое для себя заклинание.
— Найдите близкий и знакомый вам образ простейшего растения и воздействуте на него магической силой, — пространно объяснил магистр Риин. — Приложите всю свою волю, чтобы сотворить вмешательство в мироздание.
Последние слова он произнёс с предыханием, величественно. И это возымело должный эффект — по рядам прошлась взволнованная волна, второкурсники заёрзали. Я выразительно зевнула.
— Кто первым желает спуститься и попробовать вырастить растение? — магистр сделал приглашающий жест. — Ну же, я не осужу вас за неудачу.
Кажется, не только утро у меня выдалось приятным. В таком настроении и с полной магической памятью я была обречена на несомненный успех. Я уверенно поднялась, желая вырастить дюжину превосходных первоцветов. Или, может, что-то съедобное? В такой земле даже южные ягоды могут получится сладкими, словно вызревшими под палящим баторским солнцем.
Флейн Риин одобрительно мне кивнул, но сразу отвернулся, потеряв интерес. Он склонился к самой широкой кадушке, деловито порыхлил почву мелкими граблями.
Пока я задумчиво протискивалась между каменных лавок, источающих тепло, с крайнего ряда вскочил Бэзил Окумент. В три длинных прыжка он преодолел редкие ступени, оказался рядом и незаметно, но очень сильно пнул меня по голени. Рыжий наглец был гораздо успешнее в сражениях, чем несчастный Стишьен, и попадание получилось умелым. Я зашаталась, замахала руками, но вовремя сгруппировалась и удачно приземлилась на каменную лавку, почти не ударившись. Правда, в своём падении я задела чернильницу, и теперь на моих штанах растекалось тёмное пятно. Несколько синих капель попали даже на Неда, который споро оказался за моей спиной.
В следующую секунду я уже была готова вскочить и кинуться в бой, но меня удержал Комдор. Очень вовремя, потому что магистр Риин как раз развернулся к нам, привлечённый шумом. Я злобно запыхтела, вцепившись взглядом в Бэзила. Хотелось врезать рыжему любителю оскорблений, но это бы означало неизбежную драку. Окумент слыл достойным противником в тренировочных дуэлях, и шансы на то, что борьба затянется, были велики.
В столовой дела обстояли немного хуже. Одними из первых меня заметили целительницы, зашептались над глиняными стаканами и полупустыми тарелками. Сразу же последовал высокий хохот, безошибочно выдавая едкую шутку в мой адрес. Руки сжались в кулаки, но ненадолго: всего на три вдоха по две секунды. Нет, к такому невозможно привыкнуть. Но на этот раз они хотя бы не тыкали в меня пальцами и не скандировали оскорбления. И на том спасибо.
Для завтрака я выбрала дальний стол. Он, как и все, был накрыт на четверых. Морковная запеканка, которую Маффин в прошлом году сравнил с лысиной Голомяса, источала аппетитный аромат. И хоть мой истерзанный вчерашним голодом и холодом желудок обрадовался первому кусочку, я погрустнела. Я скучала по друзьям. Скучала по нашим посиделкам в столовой за шутками и обсуждением новостей. Скучала по их смеху и доброму отношению. Толмунд, да я просто скучала по человеческому общению!
Одиночество сгущалось, кололо спину брезгливым укором. Вокруг меня словно не было воздуха: даже белые колпачки рудвиков, разносящих посуду, держались в стороне.
Я протолкнула ещё один кусок в горло, хруснула орехом и сделала жадный глоток кисловатого горячего отвара. Этого хватит. Поднялась резко, едва не уронив стул, натянула капюшон и быстрым шагом покинула заполняюшуюся студентами столовую. Мне не хотелось видеть их радости и волнительного предвкушения, чтобы не отмечать в себе нарастающую зависть и озлобленность. Капюшон упал на глаза и закрыл обзор. На выходе я задела кого-то плечом, довольно болезненно, но извиняться не стала. Не заслужили.
— Да что за!.. — ругнулась я, накнувшись носом сапога на какое-то препятствие в гостиной.
Если бы с координацией у меня было чуть похуже, то я бы пропахала носом грязные плиты пола, споткнувшись о коробку под ногами. Наверное, её подложили сюда специально. Вот вонючие слизняки, решили опрокинуть Юну Горст на потеху первокурсникам? Моё тренированное тело среагировало быстро, вернув равновесие и не позволив полудохлой каракатицей растянуться на пороге. Такого удовольствия наглецам я не доставлю, как бы не старались они сделать из меня жертву.
Рывком сдёрнула капюшон, злобно оглядываясь.
На моё удивление, наглецом оказался напуганный Поллу, лапой пододвигающий длинную посылку ближе ко мне. Ту самую, которую он принёс одной из последних.
— Для Юны Горст, лу-лу, — пояснил рудвик, отступая подальше — на безопасное, по его мнению, расстояние.
— Для меня? — удивлённо спросила я пустоту, потому что магистр логистики уже скрылся за каменной лавкой.
Присела на корточки, развернула к себе именную карточку, пришпиленную под массивным голубым бантом. И отпрянула, увидев своё имя. Безотчётный страх пронзил стрелой и сразу же скрылся, почти не оставив следа. Я напомнила себе, что смеюсь в лицо опасности… Смеялась раньше. В те времена, когда была глупее и беззаботнее. Опыт и знания сделали меня пугливой и подозрительной.
Единственный подарок отправлял мне Каас. Надеюсь, это не он воспользовался услугами транспортной компании Квертинда, чтобы напомнить о себе из пекла Толмунда? Или Господин Демиург решил подкупить меня сюрпризом?
Не раздумвая слишком долго, я оттащила посылку подальше от прохода и принялась сдирать упаковку. К комкам и голубым лентам, которым была усыпана гостиная, добавилась теперь крупные лоскуты упаковочного пергамента и от моего подарка. Страха больше не было. Сердце забилось часто и радостно в предвкушении. Я взволнованно прикусила губу, торопливо заелозила руками по чёрной поверхности в азартном поиске прилагающейся записки. Она нашлась быстро, мелькнув тиснёной золотой короной. На обратной стороне было очень коротко выведено знакомым почерком: «Для моей мейлори».
— Джер, — сквозь улыбку прошептала я и рывком сдёрнула остатки упаковки.
Дыхание застыло в груди, а потом вырвалось радостным всхлипом. Передо мной лежал длинный кейс из тонкого дерева с двумя защёлкнутыми замочками. Который я, кажется, узнала… Нет, этого просто не могло быть…
— Пресвятая Девейна, — я неуверенно поглаживала блестящее дерево, боясь случайно развеять свою догадку, как иллюзию. Схватила обеими руками замочки, помедлила пару секунд, и одним махом открыла крышку.
Внутри, в своей пушистой колыбели из длинного меха, покоился Карнеум. Самый точный в мир лук, напоминающий в своей инкрустации произведение искусства. Тот самый, что я видела в «ОружейНОРМе».
— Это был Джер, — я схватила рукоять, которая предназначалась специально для моей ладони, вытащила лёгкое оружие. — Тот самый господин, что разбирается в оружии. Ну конечно.
Волны ликования прокатилась по моему телу, я подпрыгнула и закружилась в танце с Карнеумом. О да, эти танцы я знала превосходно. Теперь у меня был самый лучший партнёр. Идеальный. Как и самый лучший в мире ментор.
Ноги сами собой понесли меня к выходу, но у дверей я развернулась, бережно положила Карнеум в мягкое нутро кейса, что сам по себе являлся творением Нарцины.
— Поллу! — криком позвала я, не обращая внимания на заинтересованно застывших студентов. — Охраняй! Ценой собственной жизни!
Рудвик лулукнул в ответ несогласие, но я не сомневалась, что мой подарок в надёжных лапах. Бегом вылетела из дверей, навстречу ветру и морозному утру. Снег ещё не выпал, но ледяные порывы гоняли по земле сухую хвою и снежные крупинки, сбивал их в мелкие насыпи. Я резво перепрыгивала через подмёрзшие лужи, словно взлетая на крыльях над хлипким льдом. Меня подгоняла дикая, необузданная энергия счастья, будто посреди осени наступила самая настоящая весна. Казалось, сама жизнь благославляла меня этим утром, потому что проглянувшее сквозь тучи солнце осветило фигуру моего ментора, показавшегося на дорожке. Я рассмеялась этой удаче и запрыгнула на него с разбегу, обвила руками и ногами. Он едва успел меня подхватить, даже пошатнулся.
— Ты знаешь, как сильно я тебя люблю? — ликующе выпалила я прежде, чем успела подумать.
И смутилась, спряталась, уткнувшись носом в чёрного паука на его шее. Я что, сказала это вслух? Я имела ввиду, что люблю своего ментора, а не… Ну в общем, не этого мужчину.
— Планирую это выяснить, — щекотно шепнул Джер, осторожно ставя меня не землю. — Но не прямо сейчас.
— Прости, — я нащупала ногами почву и отошла, опустив глаза на свои сапоги, но вспомнила про новый лук: — Джер, это же Карнеум! Он стоит целое состояние!
— Я решил, что могу сделать подарок для своей мейлори, — он пожал плечами, поднял краешек губ. — Можно сказать, отдуваюсь за весь прошлый год. Мне ведь даже не пришлось оплачивать твоё обучение.
— Спасибо! — я снова бросилась ему на шею, но на этот раз более сдержанно.
Хороший ментор. Просто хороший ментор… Подлый укол досады омрачил мою радость, но я постаралась быстро взять себя в руки. Нужно быть благодарной, ведь Карнеум действительно был сокровенным желанием, которое Джер угадал. Заказал специально из столицы… Я даже представить не могла, сколько стоит этот лук. Неужели Надалия Аддисад так хорошо платит магистрам академии? Спрашивать об этом было, конечно, невежливо, даже несмотря на то, что с Джером мы были уже очень близки.
— Ты исполнил мою маленькую мечту, — улыбнулась я, когда мы двинулись к замку.
Джер выглядел довольным и… счастливым. Да, пожалуй, именно таким. Как будто это я только что сделала ему бесценный подарок. Он тихо рассмеялся в ответ, шутливо обнял меня за шею, притянул к себе и вдохнул запах моих волос. Интересно, у меня был какой-то особенный для него аромат? Как у него для меня. Джер пах кроуницкой осенью, её морозной свежестью, дубовым мхом и терпкой кожей.
— А какая большая? — спросил он над макушкой.
Я снова смутилась и даже перестала хихикать. Под красной луной я загадала самую важную, большую свою мечту, и если бы кто-то посмотрел сейчас на нас с ментором со стороны, то подумал бы, что она имеет все шансы сбыться. Но… Но всё было слишком сложно.
— Убить Кирмоса лин де Блайта, — слукавила я, на ходу обхватывая ментора двумя руками и прижимаясь щекой к его боку. — Теперь у меня для этого есть даже достойное оружие!
Он снова рассмеялся от моего жеста. Джер был в отличном настроении. Как и я. За спиной послышались шаги, и мы оба обернулись. За нами шла магистр Калькут, сурово выпятившая свой внушительный подбородок. Она, конечно, направлялась в замок, но было похоже, что женщина гонится за нами специально. Под её осуждающим взглядом мы, не сговариваясь, ускорили шаг в надежде оторваться от суровой целительницы.
Еловые ветки вдоль дорожки сплели сеть, ловящую сизые клочки тумана. Словно облака спустились с небес и повисли на хвойных лапах белёсыми всполохами. Проткнутные насквозь тусклыми солнечными лучами, они казались жемчужными, как затейливые кружева роскошного наряда. Тонкий лёд приятно потрескивал под сапогами в такт нашим шагам, редкие снежные крупинки застревали в волосах. Мы так и шли до самого замка — в обнимку, посмеиваясь и подшучивая над преследующей нас грозной женщиной.
У статуи семи богов пришлось отлепиться от Джера, чтобы не вызывать лишних сплетен. Расстались мы только в гостиной, у самого камина, где меня ждали превосходный Карнеум и надутый Поллу, караулящий моё сокровище. На радостях я крепко сжала тщедушное пушистое тело рудвика, отчего тот нервно пискнул, и потащила кейс в свою команту. И хоть впереди меня ждали скучные занятия, я с нетерпением неслась по лестнице, упиваясь восторгом и клокочущей радостью. В этом году учёба в Кроуницкой Королевской Академии начиналась с самого лучшего в моей жизни утра.
*
— Кто мне скажет, что это такое? — знакомо начал занятие магистр Риин, поднимая высокого над головой тусклый самородок.
Второй курс факультета Ревда слаженно молчал. Я даже пожалела, что Мотана Лавбук выбрала факультет Вейна, сейчас её явно не хватало в аудитории. Первые каменные столы пустовали, будующие маги земли предпочитали сидеть подальше от преподавательской трибуны. В этом смысле я не была исключением. Увы, задние парты среди сокурсников считались престижными, и место я выбрала пониже, в середине серых лавок, подальше от шумной компании будущих боевых магов. Уже почти закономерно рядом оказался ещё один изгой — амурный хлюпик Нед Комдор, получивший своё дурацкое прозвище за фанатичную преданность Сирене. Он угрюмо кивнул мне в знак приветствия, но удовольствия от встречи, ясное дело, не явил. Даже подчёркнуто отодвинулся.
Места было предостаточно, потому как на «Практической магии Ревда» присутствовали только студенты моей склонности — порядка двадцати человек. Я украдкой осмотрела знакомые лица, с которыми стояла в очереди к святилищу в прошлом году.
— Плохо, второй курс факультета Ревда, — выдохнул магистр Риин. — Очень плохо. Кажется, никто из вас не ознакомился с учебником «Углублённая магия и её ограничения».
— Это медь? — неуверенно предположил грузный Рами Стишьен.
Студента Стишьена я помнила по занятиям в бестиатриуме, он проявлял настойчивое усердие, но весьма скудные успехи. Неуклюжий, полноватый, почти как Толстый Мон, он вечно валялся на песке арены.
— Это ризолит, — разочарованно пояснил магистр, опуская самородок в специальный прозрачный короб. — Металл, блокирующий магию. Из него делают запирающие артефакты — кандалы для узников Зандагата.
Я заинтересованно всмотрелась в сгусток металла. Он и вправду был похож на медь — с блестящими рыжеватыми выпуклостями и тёмно-зелёными, почти бирюзовыми впадинами.
— Добыча ризолита засекречена, и вряд ли кто-то из квертиндцев встречал его в обычной жизни, — продолжил преподаватель, расхаживая вдоль рядов. — Его выращивают искусственно с помощью кровавой магии. Таким образом, уже сами самородки заключают в себе свойства магического артефакта.
— Будешь? — Нед незаметно протянул мне фляжку под партой.
— Нет, — уверенно отказалась я. — И тебе не советую. Из тебя хреновая полынья фея, Комдор.
— На этот раз обычная сливуха, — хмыкнул амурный хлюпик, потряхивая булькающей фляжкой.
Он едва успел спрятать её под жилет при приближении магистра Риина. Испуганно оглянулся на ментального мага, но сразу же придал себе внимательный вид. От скуки я обмакнула перо в чернила и вывела на пергаменте «Ризолит», о котором вещал преподаватель.
— При соприкосновении с кожей мага, ризолит влияет на магическую память, не позволяя ей наполняться естественным образом, — рассказывал Флейн Риин. — Поэтому у осуждённых нет возможности накопить плазну на сотворение даже простейшего заклинания.
— Магистр, — я подняла руку, развернувшись. — А кровавую магию ризолит сдерживает?
— Гхм, — прочистил горло ментальный маг и неохотно ответил: — Кровавая магия имеет иные принципы накопления плазны. Мы не будем их изучать, Юна.
О, ну конечно. Плазна для кровавой магии добывается жертвами. Или распитием заготовленной крови. Я и без изучения это прекрасно знала.
— А если в Зандагате окажется стязатель? — логично предположила я. — Как его будут сдерживать?
— Стязатель? — магистр растерялся, потирая свою татуированную лысину. — Стязателей не отправляют в Зандагат. Их судит ложа. Если есть такая необходимость.
— Пытают и убивают кровавой магией? — раздалось с задних парт.
Кажется, не меня одну интересовали вопросы запрещённой седьмой стихии. В небольшой аудитории стало так тихо, как не было ещё ни разу с самого начала занятия.
— Так, — нашёлся Флейн Риин, потирая сморщенные ладони. — Давайте-ка мы с вами перейдём к основной части занятия и попробуем сотворить простейшие заклинания Ревда.
Студенты оживились, забыв о теории. Я же откинулась на спинку, лениво перечеркивая «Ризолит». Запереть пять из шести склонностей Кирмоса лин де Блайта было бы неплохим решением, но малоэффективным. Главную и самую опасную магию ризолит, очевидно, не сдерживал.
— Наконец-то! — разволновался какой-то студент прямо над моим ухом. — Настоящая магия! Я сам смогу её творить!
Магистр прошёлся до высоких кадушек с отличной землёй — свежим чернозёмом, должно быть, привезённым откуда-то с юга. Прекрасный полигон для первой тренировки заклинаний Ревда. Я уже отлично знала, что на выращивание растений в подходящей почве требуется меньше магической памяти. Со своим вторым порядком я могла бы заполнить пару ёмкостей любой травой, какую только пожелаю. Даже дерево могла бы вырастить, правда потратив на это все свои силы.
— Магия — это ваши желания, оживающие в реальности при помощи силы вашего разума! — увлечённо заявил магистр. Он раскинул руки и серые рукава мантии отбросили окрылённую тень. — Вы можете материализовать вашу фантазию, представив её в детальных мелочах.
Он прилепил пломп на гладкую белую доску, и буквы засветились зелёным цветом.
Sol dabo nens-se. Eman miсhi’tum del Rewd.
Я довольно хмыкнула. Сколько раз в прошлом году я повторяла это заклинание, выращивая из мёрзлой почвы фиолетовые подснежники? Кажется, я немного нового для себя почерпну в аудитории магистра Риина. Из-за занятий с ментором мои навыки в магии заметно превосходили навыки всех тех, кто сейчас сосредоточенно бубнил новое для себя заклинание.
— Найдите близкий и знакомый вам образ простейшего растения и воздействуте на него магической силой, — пространно объяснил магистр Риин. — Приложите всю свою волю, чтобы сотворить вмешательство в мироздание.
Последние слова он произнёс с предыханием, величественно. И это возымело должный эффект — по рядам прошлась взволнованная волна, второкурсники заёрзали. Я выразительно зевнула.
— Кто первым желает спуститься и попробовать вырастить растение? — магистр сделал приглашающий жест. — Ну же, я не осужу вас за неудачу.
Кажется, не только утро у меня выдалось приятным. В таком настроении и с полной магической памятью я была обречена на несомненный успех. Я уверенно поднялась, желая вырастить дюжину превосходных первоцветов. Или, может, что-то съедобное? В такой земле даже южные ягоды могут получится сладкими, словно вызревшими под палящим баторским солнцем.
Флейн Риин одобрительно мне кивнул, но сразу отвернулся, потеряв интерес. Он склонился к самой широкой кадушке, деловито порыхлил почву мелкими граблями.
Пока я задумчиво протискивалась между каменных лавок, источающих тепло, с крайнего ряда вскочил Бэзил Окумент. В три длинных прыжка он преодолел редкие ступени, оказался рядом и незаметно, но очень сильно пнул меня по голени. Рыжий наглец был гораздо успешнее в сражениях, чем несчастный Стишьен, и попадание получилось умелым. Я зашаталась, замахала руками, но вовремя сгруппировалась и удачно приземлилась на каменную лавку, почти не ударившись. Правда, в своём падении я задела чернильницу, и теперь на моих штанах растекалось тёмное пятно. Несколько синих капель попали даже на Неда, который споро оказался за моей спиной.
В следующую секунду я уже была готова вскочить и кинуться в бой, но меня удержал Комдор. Очень вовремя, потому что магистр Риин как раз развернулся к нам, привлечённый шумом. Я злобно запыхтела, вцепившись взглядом в Бэзила. Хотелось врезать рыжему любителю оскорблений, но это бы означало неизбежную драку. Окумент слыл достойным противником в тренировочных дуэлях, и шансы на то, что борьба затянется, были велики.