Мы с сестрами вылезли через тамбур и по поручням забрались на крышу вагона. В лицо тут же ударил встречный ветер, а на языке появился мерзкий привкус гари от стелющегося над поездом дыма из паровозной топки.
– Там! – указал я.
Человек пять неслись прямиком к голове состава.
Вилли присела на одно колено, подтянула ремень карабина, используя его в качестве упора для локтя. Прицелилась, выстрелила… Промах!
– Ррр! – раздосадованно прорычала Мина.
Один из бегущих обернулся в нашу сторону, остановился, тоже присел на одно колено…
Мы, не сговариваясь, залегли на крыше, и очередь из ручного пулемета прошла над нами.
Слезли обратно и понеслись по вагонам.
– Как думаешь – что они собираются делать? – на бегу произнесла Хильда. – Захватят паровоз?
– К этому паровозу прилагаемся поезд и мы, – ответил я. – Так что нет.
– Раз оружие им уже не достать, то наверняка попробуют увести хотя бы бронеход… – вставила Вилли и тут же округлила глаза, пораженная догадкой. – Они отцепят вагоны!
– Значит, надо не дать им это сделать.
Ворвались в вагон первого класса.
– Быстро! – рявкнул я. – Все отсюда!
Как только вагон очистился, мы двинулись с оружием наперевес к тамбуру, за которым была платформа с бронеходом.
Подал знак, и мы разошлись к стенам. Еще один сигнал, и Хильда на пробу всадила заряд картечи прямо сквозь деревянную стену вагона. В ответ вагон прошила пулеметная очередь – мы едва успели залечь на пол.
Но обстрел оказался коротким – похоже, что у террориста кончились патроны в диске.
Я нашел на МП переводчик режима огня, выбрал одиночный и начал методично обстреливать ту часть передней стенки, за которой была вагонная сцепка. Хильда принялась перезаряжать ружье, а Мина прикладом карабина выбила одно из окон, высунулась наружу и прокричала нам:
– Впереди тоннель!
Значит, мы где-то в сорока верстах от Чердыни – ближайший тоннель был как раз примерно на таком расстоянии, в Колвинской гряде…
– Попробуй оттуда зайти через крышу, как пройдем тоннель!
Вилли кивнула и метнулась назад – к тамбуру, за которым был вагон второго класса.
Но похоже, что террористам тоже пришел в голову такой вариант, так что все решилось в тот момент, когда свет вокруг померк и поезд вошел в тоннель – у Либрии оказался резервный план.
Мощный взрыв разнес пробитую во многих местах переднюю стенку вагона, искорежив тамбур. Вагон тряхнуло, а сквозь обширную дыру я увидел, как от нас удаляется платформа с бронеходом и несколькими стоящими на ней людьми – раз не получилось нормально расцепить, то бомбисты в подтверждение своего прозвища пустили в ход взрывчатку.
Вот только каким образом они…
Один из террористов подобрал связку ручных гранат, дернул за шнур запала, размахнулся…
– Держитесь! – крикнул я, вцепляясь в ближайший поручень.
Связка гранат угодила прямо под переднюю колесную тележку, прогремел взрыв, вагон даже слегка подбросило, а затем он с силой опустился обратно на рельсы.
Поврежденная тележка разлетелась вдребезги, вагон врезался в железнодорожное полотно – будто на полном ходу влетев в каменную стену. Нас тряхнуло так, что я лишь каким-то чудом не отлетел прочь и не расшиб себе голову.
Поврежденный вагон разнес десятка два шпал и с лязгом разворотил двойную нитку рельсов, не опрокинувшись только потому, что мы сейчас были внутри тоннеля. Но затем все же завалился на бок и остановился, зарывшись в щебень насыпи и подняв огромное облако пыли, моментально затопившее все вокруг. Однако позади нас все еще были слышны грохот, лязг и вопли людей – похоже, что с рельс сошли и остальные вагоны.
– Целы? – произнес я, оглядываясь по сторонам в поисках сестер.
– Ну, чисто технически… – послышался перемежаемый кашлем голос Вилли. – Мы не дали Либрии захватить поезд…
Глава 18
Как после любого застолья рано или поздно приходит ненавистная пора уборки и мытья посуды, так и после любого боя наступает пора грамотно распорядиться его результатами.
Ну я вот с мойкой посуды сравниваю, не знаю, как там у других благородных, но вряд ли у них принято, чтобы наследники клана лично тарелки и котлы драили. У Винтеров это даже в самые «жирные» периоды истории считалось само собой разумеющимся – вроде как учит стойко переносить любые трудности, дисциплинирует… И заодно не дает загнуться от голода или антисанитарии в полевых условиях, где не будет кухарок, горничных и всех прочих радостей роскошной жизни.
В общем, как изволила выразиться Вилли, чисто технически – поезд мы захватить не дали…
Ну по большей части.
Потому как Либрия все-таки умыкнула паровоз с тендером и платформу с бронеходом. Но лично я все-таки полагал, что кража ABW-5 не столь фатальная потеря, как если бы «уравнители» свистнули ящики со стрелковым оружием – его-то найти было бы куда сложнее, а бронеход… Ну что бронеход? Он весит под шестьдесят тысяч фунтов и имеет запас хода около восьмидесяти верст – где его тут посреди печорских лесов и болот спрятать-то? Чай, не иголка в стоге сена, найдется…
Выбрались из искореженного вагона первого класса; из остальных народ тоже потихоньку выбирался. На удивление оказалось, что с рельсов сошли только по паре вагонов в начале и конце, да и то следующий за нами довольно аккуратно съехал, уткнувшись в насыпь, – без всяких ужасов, переворачиваний и прочих разрушений. Вероятно, поспособствовало то, что перед тоннелем был небольшой поворот и состав сбросил скорость. А вот идущие концевыми грузовые вагоны, скорее всего, были сильно нагружены, и нагружены не очень ровно, так что их с рельсов скинуло на бок.
Короче – повезло. Считай – отделались легким испугом.
– Все живы? – прокричал я, пытаясь перекрыть общий гомон.
Тщетно. Эх, был бы у меня наш Дар – меня бы не то что услышали бы, но и сразу бы заткнулись… Попробовать наложить усиливающие голос чары?..
Хильда вытянула из кобуры револьвер и дважды выстрелила в воздух.
А, ну или так, да…
Народ сразу притих.
– Спасибо, – коротко кивнул я сестре и вновь крикнул: – Все живы? Раненые есть? Помощь кому нужна?
Без раненых конечно же не обошлось, но это было, в общем-то, ожидаемо. Благо еще обошлось без серьезных травм – ушибы, разбитые лбы, расквашенные носы, ссадины… А, нет – вон давешнего обер-кондуктора без сознания вытащили из вагона. Живой? Да вроде живой…
– Хильда, займись ранеными, – распорядился я. – Вилли, подежурь на всякий случай, а я пока поищу кого-нибудь из поездной бригады…
– А мы что – этих преследовать не будем? – мотнула головой в сторону перекрытого тоннеля блондинка. – Они же уходят!
– Да ушли уже, – поморщился я. – Да и как ты собираешься их преследовать? На своих двоих?
– Можно наложить чары выносливости, и скоро… – начала было Хильда, но затем вздохнула: – Ладно, ты прав…
– Можно на лошадях, – вставила Мина.
– Где ты тут лошадей-то увидела?
– Так они же за поездом до последнего на лошадях гнались. Скорее всего, коняшки где-то тут в окрестностях и бродят, – объяснила Вилли. – Можно их поискать и поймать…
– Время, сестры, время, – напомнил я. – А времени у нас нет – пока найдем лошадей, пока поймаем… И я уже молчу о том, что бомбистам ничего не помешает лупануть по нам очередью из «льюиса».
– О, как я ненавижу, когда ты оказываешься прав… – кисло произнесла Хильда. – Кстати! Почему ранеными должна заниматься я?
– Хильда, – с нажимом произнес я.
– А что я? А я ничего, просто поинтересовалась… Уже и спросить даже нельзя!
Ворчащая блондинка забросила двустволку за спину и зашагала к пассажирам.
– Вилли, новое задание, – обратился я к кузине. – Находишь лошадь и скачешь в Чердынь за помощью.
– Думаешь, стоит? – задумалась Мина. – Конечно, бомбисты могут и вернуться, хотя…
– Не в этом дело. До города полсотни верст – пешком пассажиры до него не дойдут, сама понимаешь. А пока об аварии станет известно, пока сюда прибудет помощь… Не думаю, что им стоит ночевать посреди леса.
– Справедливо, – кивнула сестра. – Хорошо, пойду поищу в окрестностях…
Сам я тоже без дела не стал сидеть, а первым делом высмотрел ехавших третьим классом крестьян и мастеровых и быстро организовал их на то, чтобы вынести из вагонов тела убитых и пройтись вдоль путей в поисках чего-нибудь интересного.
Интересовало меня в первую очередь оружие, за находку которого я пообещал заплатить – не полную цену, разумеется. Рубль за револьвер, пятерка за винтовку или ружье – не особо справедливо, конечно, но ведь обычным подданным князя винтовки или револьверы все равно без надобности. Без лицензии оружием владеть строго запрещается, а лицензии всем встречным-поперечным не выдают. Так что насколько бы ни был хозяйственным (читай, прижимистым) крестьянин, от револьвера в хозяйстве ему больше проблем, чем выгоды.
А вот трупы пусть шмонают – один хрен там ничего толкового быть не должно. Ну несколько рублей мелочи, ремень да сапоги – вот и весь навар. Чай, не разоримся, если не станем покойников до исподнего обирать…
Проверил последние вагоны, где хазары везли свой груз, – вагоны помяло, но в целом они особо не пострадали, даже замки и магические печати оказались в порядке.
Сами хазары, кстати, погибли все до единого. Увы, но их, похоже, скосило одной меткой очередью – как охранники они, может, были и неплохи, но солдаты из них оказались так себе… Да и кто отправляет хорошо обученных солдат сопровождать грузы по железной дороге? Разве что этот груз выглядит как наследный княжич или княжна…
Пятерых мертвых хазар положили отдельно, накрыв первой попавшейся материей. Там же сложили и их оружие – карабины «ли-метфорд», револьверы «веблей» и «ланчестер» их командира. И на всякий случай одним глазом поглядывал в ту сторону: на оружие, конечно, вряд ли позарятся, а вот на деньги там или еще какое у них имущество при себе было – очень даже. Хазары же, чужаки то бишь. Чего их не обнести-то?
Но я вот был решительно иного мнения. И дело тут даже не в почтении к мертвым – для такого Винтеры слишком прагматичны. Мертвые – мертвы, им уже ничего не нужно. Даже нормальное погребение и то скорее для живых – чтобы мертвые не вернулись.
Имущество преступников – законная добыча охотников за головами, коими Винтеры, случается, подрабатывают. Но казенное имущество – это казенное имущество, его присваивать нельзя.
Тем более что и без оружия хазар улов был более чем впечатляющ…
– Там! – указал я.
Человек пять неслись прямиком к голове состава.
Вилли присела на одно колено, подтянула ремень карабина, используя его в качестве упора для локтя. Прицелилась, выстрелила… Промах!
– Ррр! – раздосадованно прорычала Мина.
Один из бегущих обернулся в нашу сторону, остановился, тоже присел на одно колено…
Мы, не сговариваясь, залегли на крыше, и очередь из ручного пулемета прошла над нами.
Слезли обратно и понеслись по вагонам.
– Как думаешь – что они собираются делать? – на бегу произнесла Хильда. – Захватят паровоз?
– К этому паровозу прилагаемся поезд и мы, – ответил я. – Так что нет.
– Раз оружие им уже не достать, то наверняка попробуют увести хотя бы бронеход… – вставила Вилли и тут же округлила глаза, пораженная догадкой. – Они отцепят вагоны!
– Значит, надо не дать им это сделать.
Ворвались в вагон первого класса.
– Быстро! – рявкнул я. – Все отсюда!
Как только вагон очистился, мы двинулись с оружием наперевес к тамбуру, за которым была платформа с бронеходом.
Подал знак, и мы разошлись к стенам. Еще один сигнал, и Хильда на пробу всадила заряд картечи прямо сквозь деревянную стену вагона. В ответ вагон прошила пулеметная очередь – мы едва успели залечь на пол.
Но обстрел оказался коротким – похоже, что у террориста кончились патроны в диске.
Я нашел на МП переводчик режима огня, выбрал одиночный и начал методично обстреливать ту часть передней стенки, за которой была вагонная сцепка. Хильда принялась перезаряжать ружье, а Мина прикладом карабина выбила одно из окон, высунулась наружу и прокричала нам:
– Впереди тоннель!
Значит, мы где-то в сорока верстах от Чердыни – ближайший тоннель был как раз примерно на таком расстоянии, в Колвинской гряде…
– Попробуй оттуда зайти через крышу, как пройдем тоннель!
Вилли кивнула и метнулась назад – к тамбуру, за которым был вагон второго класса.
Но похоже, что террористам тоже пришел в голову такой вариант, так что все решилось в тот момент, когда свет вокруг померк и поезд вошел в тоннель – у Либрии оказался резервный план.
Мощный взрыв разнес пробитую во многих местах переднюю стенку вагона, искорежив тамбур. Вагон тряхнуло, а сквозь обширную дыру я увидел, как от нас удаляется платформа с бронеходом и несколькими стоящими на ней людьми – раз не получилось нормально расцепить, то бомбисты в подтверждение своего прозвища пустили в ход взрывчатку.
Вот только каким образом они…
Один из террористов подобрал связку ручных гранат, дернул за шнур запала, размахнулся…
– Держитесь! – крикнул я, вцепляясь в ближайший поручень.
Связка гранат угодила прямо под переднюю колесную тележку, прогремел взрыв, вагон даже слегка подбросило, а затем он с силой опустился обратно на рельсы.
Поврежденная тележка разлетелась вдребезги, вагон врезался в железнодорожное полотно – будто на полном ходу влетев в каменную стену. Нас тряхнуло так, что я лишь каким-то чудом не отлетел прочь и не расшиб себе голову.
Поврежденный вагон разнес десятка два шпал и с лязгом разворотил двойную нитку рельсов, не опрокинувшись только потому, что мы сейчас были внутри тоннеля. Но затем все же завалился на бок и остановился, зарывшись в щебень насыпи и подняв огромное облако пыли, моментально затопившее все вокруг. Однако позади нас все еще были слышны грохот, лязг и вопли людей – похоже, что с рельс сошли и остальные вагоны.
– Целы? – произнес я, оглядываясь по сторонам в поисках сестер.
– Ну, чисто технически… – послышался перемежаемый кашлем голос Вилли. – Мы не дали Либрии захватить поезд…
Глава 18
Как после любого застолья рано или поздно приходит ненавистная пора уборки и мытья посуды, так и после любого боя наступает пора грамотно распорядиться его результатами.
Ну я вот с мойкой посуды сравниваю, не знаю, как там у других благородных, но вряд ли у них принято, чтобы наследники клана лично тарелки и котлы драили. У Винтеров это даже в самые «жирные» периоды истории считалось само собой разумеющимся – вроде как учит стойко переносить любые трудности, дисциплинирует… И заодно не дает загнуться от голода или антисанитарии в полевых условиях, где не будет кухарок, горничных и всех прочих радостей роскошной жизни.
В общем, как изволила выразиться Вилли, чисто технически – поезд мы захватить не дали…
Ну по большей части.
Потому как Либрия все-таки умыкнула паровоз с тендером и платформу с бронеходом. Но лично я все-таки полагал, что кража ABW-5 не столь фатальная потеря, как если бы «уравнители» свистнули ящики со стрелковым оружием – его-то найти было бы куда сложнее, а бронеход… Ну что бронеход? Он весит под шестьдесят тысяч фунтов и имеет запас хода около восьмидесяти верст – где его тут посреди печорских лесов и болот спрятать-то? Чай, не иголка в стоге сена, найдется…
Выбрались из искореженного вагона первого класса; из остальных народ тоже потихоньку выбирался. На удивление оказалось, что с рельсов сошли только по паре вагонов в начале и конце, да и то следующий за нами довольно аккуратно съехал, уткнувшись в насыпь, – без всяких ужасов, переворачиваний и прочих разрушений. Вероятно, поспособствовало то, что перед тоннелем был небольшой поворот и состав сбросил скорость. А вот идущие концевыми грузовые вагоны, скорее всего, были сильно нагружены, и нагружены не очень ровно, так что их с рельсов скинуло на бок.
Короче – повезло. Считай – отделались легким испугом.
– Все живы? – прокричал я, пытаясь перекрыть общий гомон.
Тщетно. Эх, был бы у меня наш Дар – меня бы не то что услышали бы, но и сразу бы заткнулись… Попробовать наложить усиливающие голос чары?..
Хильда вытянула из кобуры револьвер и дважды выстрелила в воздух.
А, ну или так, да…
Народ сразу притих.
– Спасибо, – коротко кивнул я сестре и вновь крикнул: – Все живы? Раненые есть? Помощь кому нужна?
Без раненых конечно же не обошлось, но это было, в общем-то, ожидаемо. Благо еще обошлось без серьезных травм – ушибы, разбитые лбы, расквашенные носы, ссадины… А, нет – вон давешнего обер-кондуктора без сознания вытащили из вагона. Живой? Да вроде живой…
– Хильда, займись ранеными, – распорядился я. – Вилли, подежурь на всякий случай, а я пока поищу кого-нибудь из поездной бригады…
– А мы что – этих преследовать не будем? – мотнула головой в сторону перекрытого тоннеля блондинка. – Они же уходят!
– Да ушли уже, – поморщился я. – Да и как ты собираешься их преследовать? На своих двоих?
– Можно наложить чары выносливости, и скоро… – начала было Хильда, но затем вздохнула: – Ладно, ты прав…
– Можно на лошадях, – вставила Мина.
– Где ты тут лошадей-то увидела?
– Так они же за поездом до последнего на лошадях гнались. Скорее всего, коняшки где-то тут в окрестностях и бродят, – объяснила Вилли. – Можно их поискать и поймать…
– Время, сестры, время, – напомнил я. – А времени у нас нет – пока найдем лошадей, пока поймаем… И я уже молчу о том, что бомбистам ничего не помешает лупануть по нам очередью из «льюиса».
– О, как я ненавижу, когда ты оказываешься прав… – кисло произнесла Хильда. – Кстати! Почему ранеными должна заниматься я?
– Хильда, – с нажимом произнес я.
– А что я? А я ничего, просто поинтересовалась… Уже и спросить даже нельзя!
Ворчащая блондинка забросила двустволку за спину и зашагала к пассажирам.
– Вилли, новое задание, – обратился я к кузине. – Находишь лошадь и скачешь в Чердынь за помощью.
– Думаешь, стоит? – задумалась Мина. – Конечно, бомбисты могут и вернуться, хотя…
– Не в этом дело. До города полсотни верст – пешком пассажиры до него не дойдут, сама понимаешь. А пока об аварии станет известно, пока сюда прибудет помощь… Не думаю, что им стоит ночевать посреди леса.
– Справедливо, – кивнула сестра. – Хорошо, пойду поищу в окрестностях…
Сам я тоже без дела не стал сидеть, а первым делом высмотрел ехавших третьим классом крестьян и мастеровых и быстро организовал их на то, чтобы вынести из вагонов тела убитых и пройтись вдоль путей в поисках чего-нибудь интересного.
Интересовало меня в первую очередь оружие, за находку которого я пообещал заплатить – не полную цену, разумеется. Рубль за револьвер, пятерка за винтовку или ружье – не особо справедливо, конечно, но ведь обычным подданным князя винтовки или револьверы все равно без надобности. Без лицензии оружием владеть строго запрещается, а лицензии всем встречным-поперечным не выдают. Так что насколько бы ни был хозяйственным (читай, прижимистым) крестьянин, от револьвера в хозяйстве ему больше проблем, чем выгоды.
А вот трупы пусть шмонают – один хрен там ничего толкового быть не должно. Ну несколько рублей мелочи, ремень да сапоги – вот и весь навар. Чай, не разоримся, если не станем покойников до исподнего обирать…
Проверил последние вагоны, где хазары везли свой груз, – вагоны помяло, но в целом они особо не пострадали, даже замки и магические печати оказались в порядке.
Сами хазары, кстати, погибли все до единого. Увы, но их, похоже, скосило одной меткой очередью – как охранники они, может, были и неплохи, но солдаты из них оказались так себе… Да и кто отправляет хорошо обученных солдат сопровождать грузы по железной дороге? Разве что этот груз выглядит как наследный княжич или княжна…
Пятерых мертвых хазар положили отдельно, накрыв первой попавшейся материей. Там же сложили и их оружие – карабины «ли-метфорд», револьверы «веблей» и «ланчестер» их командира. И на всякий случай одним глазом поглядывал в ту сторону: на оружие, конечно, вряд ли позарятся, а вот на деньги там или еще какое у них имущество при себе было – очень даже. Хазары же, чужаки то бишь. Чего их не обнести-то?
Но я вот был решительно иного мнения. И дело тут даже не в почтении к мертвым – для такого Винтеры слишком прагматичны. Мертвые – мертвы, им уже ничего не нужно. Даже нормальное погребение и то скорее для живых – чтобы мертвые не вернулись.
Имущество преступников – законная добыча охотников за головами, коими Винтеры, случается, подрабатывают. Но казенное имущество – это казенное имущество, его присваивать нельзя.
Тем более что и без оружия хазар улов был более чем впечатляющ…