Дым пахнет фосфором и термитом. Пеплом и паленым мясом.

Я слышу крики людей и канонаду боя. Лицо опаляет жар.

В небе не видно звезд от зарева пожаров, полыхающих вокруг.

Взрывы гремят один за другим – летящие с неба бомбы сносят целые кварталы.

Багровую тьму разрывают огненные трассы летящих вверх снарядов и вспыхивающих в воздухе зенитных заклинаний.

Грохот выстрелов скорострельных пушек сливается в одну сплошную какофонию, бьющую по ушам и рикошетящую внутри черепа.

Вспышка.

И к земле устремляется яркий метеор, отбрасывая крылья и куски фюзеляжа. Он перечеркивает затянутое дымом небо надо мной и падает где-то вдалеке.

Надо мной склоняется женщина в камуфляжной куртке и с пистолетом в руке.

Черные волосы, собранные в неряшливый хвост. Криво обрезанная челка, закрывающая лоб. Фарфорово-бледная кожа, что особенно заметно в темноте. Женщине, наверное, больше сорока лет, но она все еще красива…

А еще у нее алые глаза с вертикальным зрачком.

Глаза Заклинателя тварей.

Она что-то мне говорит, но я не могу разобрать ни слова. И каждое ее слово больно отдается во всем теле, заставляя ныть кости и корни зубов…

Нет, женщина не говорит. Она кричит.

– вай… рад!..до… дить!

Сосредоточиться. Усиление тела, ускорение регенерации. Активировать автомед. Обезболивающее и стимуляторы – стандартная доза…

Слух сразу приходит в норму, а в голове проясняется.

– Ты слышишь меня, Конрад?! – кричит женщина. – Надо уходить, и быстро! Это Левиафан!

В багровой тьме полыхающего неба появляется громадная тень. Воздух разрывает низкий утробный рев.

Это Левиафан.

Я резко открыл глаза и сел, унимая тяжелое дыхание.

– Плохой сон? – понимающе кивнула мне Вилли.

– Да, – не стал отрицать я.

– О, знаешь ли, а я тоже своего рода пророк, получается… – довольно заявила девушка и бросила мне свою поделку, которую вырезала.

Я машинально поймал ее, разжал ладонь – это оказалась забавная фигурка в виде улыбающегося большеголового человечка.

– Возьми. Он будет защищать от плохих снов.

– Думаешь, мне нужна защита? – вздохнул я, снова укладываясь на землю.

Есть то, от чего нельзя защититься. А оружие – это как алкоголь. Оно не дает защиты от того, что прячется в темноте, – оно лишь помогает забыть, что там кто-то прячется. Темноту в углах не убить из револьвера, а плохой сон не прогнать боевым заклинанием…

– Ну, хуже уж точно не будет, – беззаботно пожала плечами Вилли, доставая из подсумка еще одну деревянную заготовку для фигурки. – Я вам с Хильдой еще наделаю, когда вы будете уезжать. Больши-и-их таких, краси-и-ивых…

– Если честно, то мне не очень хочется уезжать учиться…

– Но почему? – удивилась кузина. – Вы же там научитесь всяким интересным штукам, заведете кучу друзей, ну и потом будете кем-нибудь… серьезными! Воинами там, наемниками… Повидаете Конфедерацию, а может, даже и другие страны… Ух! Я вот думаю, что это здорово.

– А я вот что-то не очень хочу становиться кем-то… серьезным, – сказал я, снова глядя в ночное небо. – Меня бы устроила тихая и спокойная жизнь, которой я живу.

– Ты не хочешь быть наемником или княжеским дружинником? Ну, или жениться на какой-нибудь красивой графской дочке? Нет? Ты странный, Конни.

– Я не знаю, кем я хочу быть, Вилли.

– Даже егерем?

– Даже егерем.

– Ты суперстранный, Конни, – озабоченно поцокала языком сестра.


– Я и так живу как егерь. – Я вытянул руку с растопыренными пальцами, закрывая часть звезд. – Не скажу, что с детства мечтал об этом… Но и не скажу, что мне это не по нраву. Я живу как живу, и меня это устраивает.

– Нет, а вот я бы хотела посмотреть, как живут другие люди – там, дальше Чердыни и дальше нашего княжества, – заявила Мина. – Разные страны, разные люди… Завела бы кучу друзей, путешествовала бы и сражалась со всякими плохими ребятами по всему миру. Разве не здорово? Как по мне – очень даже!

– Я бы такого больше от Хильды ожидал, – усмехнулся я.

– Думаешь? – задумалась Вилли и перешла на громкий шепот – Хильда!.. Ты спишь?

– Конечно, я не сплю, когда вы тут так расшумелись!.. – тоже шепотом рявкнула блондинка, отчего Мина едва не свалилась с бревна.

– Ты хочешь уехать учиться? – спросил я у блондинки.

– Да уж была бы не против, – фыркнула кузина. – Получу диплом, наймусь куда-нибудь, где можно веселиться и бить морды, заработаю много денег и буду жить как королевишна… Прям самая настоящая королевишна – за день буду менять два, нет, три платья!

– А не заскучаешь?

– Так я все равно буду периодически морды каким-нибудь упырям бить, чтобы не скучать. Ну так, исключительно из любви к искусству.

– Искусству мордобоя, ага, – хмыкнул я.

– У меня, в отличие от вас, хотя бы мечта есть!

– «Цундапп Блиц» – это не мечта.

– Правильно! Сто восемьдесят верст в час – это не мечта, это – сказка!

– Ага, – хихикнула Вилли. – Ска-а-азочка… Пэсня!

Хильда кинула в сестру подвернувшейся под руку шишкой, но не попала.

– Если вы завтра будете спать на ходу, то кому-то не поздоровится, – буркнул дядя, не открывая глаз и не меняя позы.

– Пап, ты не спишь? – удивилась Хильда.

– Уснешь тут… когда вы так расшумелись.

Я рассмеялся, накрылся плащом и перевернулся на бок, устраиваясь поудобнее. Хильда ворочалась и что-то бухтела себе под нос дольше, но тоже затихла. Закрыл глаза…

Вилли что-то тихонько пробормотала себе под нос, и, уже полусонный, я машинально усилил слух…

– Было бы здорово, если бы мы поехали учиться куда-нибудь все вместе…

И тут же вскочил на ноги, хватая лежащую рядом винтовку.

– Конни?.. – удивленно посмотрел на меня Вильгельмина.

Я услышал не только бормотание Мины, но и кое-что еще.

– Дядя, что с сигналками? – спросил я, вглядываясь в темноту леса вокруг нас.

– Молчат, – буркнул Райнхард, открывая один глаз.

– Стандартные? На земле?

– И над землей. – Дядя открыл второй глаз. – Что-то не так?

– Ветра нет, – сказал я, крутя головой по сторонам.

– Нету, – согласилась Вилли, тоже поднимаясь на ноги и беря в руки «винчестер».

– А шелест листвы – есть.

Дядя моментально оказался на ногах и передернул затвор БАРа.

– Это не листва… – понял я. – Это крылья!

– Все в центр! – скомандовал Райнхард. – Щиты!

Мы дружно выстроились спина к спине вокруг костра и выставили воздушные щиты над головами.

Вовремя – спустя пару минут из темноты ночного неба на нас посыпались десятки перьев, по остроте своей не уступающих кинжалам.

– Вспышка! – рявкнул дядя, перехватывая БАР одной рукой и создавая во второй мощный светляк.

Я уставился себе под ноги, а затем все вокруг затопил ослепительно-белый свет. Над нами послышались вопли ослепленных гейстов, и я погасил щит, вскидывая винтовку вверх. В воздухе еще полыхало множество искр, оставшихся от вспышки и освещающих пространство. Поймал на прицел одну из кружащихся теней…