– Да, сегодня сюрпризов немало. Ты одна?

– Ну… я должна тут встретиться с коллегой, но она позвонила и сказала, что задержится на полчаса. Присоединишься?

– С удовольствием.

Какое-то время мы болтаем, и к моменту, как я прикончил свое пиво, в кармане вибрирует телефон.

– Какого черта…

Кори: «Ты как, в порядке? Надеюсь, не собираешься натворить глупостей, да?»

Я: «Разговариваю с Энн, вспоминаем, как я лишил ее девственности на выпускном. Лучше будь осторожней. А то твой дружок станет ревновать, раз ты мне пишешь».

Кори: «Не переживай. Он знает, что ты просто друг. Ты правда лишил ее девственности?»

Энн жестом показывает на мой телефон.

– Личное или по работе?

– По работе, – вру я.

Я: «Правда. Думаю о продолжении сегодня. Подойди забрать себе ключ. И не жди меня».

Кори: «Да пошел ты, Бен. Зачем ты это делаешь?»

Я: «Не вздумай притащить этого отвратительного пожарного ко мне домой. Если хочешь его трахнуть, иди к нему».

– Видимо, что серьезное, – говорит Энн. – Что-то случилось в больнице?

– Ничего такого. Разбираюсь с одним хитрозадым работником.

– Тогда надеюсь, ты не сильно расстроен. Я тут подумала, мы могли бы потанцевать, как в старые добрые времена. Давай я попрошу поставить нашу песню с выпускного…

– Прости, Энн. Мне нужно уйти, – я встаю, а они смущенно улыбается мне. – Увидимся как-нибудь в другой раз.

– Конечно, пока.

Иду прямиком к входной двери и чувствую себя ужасно от собственной грубости, тем более что сам к ней подошел. Но я слишком взволнован, чтобы делать вид, будто заинтересован в ее болтовне. Черт, мне не интересна даже собственная болтовня. Просто нужно выбраться отсюда, подальше от Кори и его нового поклонника, потому что я чувствую, как задыхаюсь.

Снаружи прохладно и свежо – в самый раз, чтобы проветрить голову. Наверное, мне пора домой.

– Эй, приятель, погоди. Огонька не найдется? – меня догоняет Кори с сигаретой в руке.

– Я не курю. И думал, ты тоже.

– Ага, бросил. Но сейчас так подавлен, что выкурить сигаретку просто необходимо. Стрельнул у какого-то парня, но только сейчас вспомнил, что теперь не ношу с собой зажигалку.

– Херово, значит, – завернув за угол, я останавливаюсь, дрожа от холода и эмоционального перегруза. Нервы натянуты, и мне нужно пойти домой и лечь спать.

Кори смеется и, сложив ладони вместе, дует на них, чтобы согреть.

– Кажется, ты на взводе. Как насчет отвлечься с той дамочкой?

Я вздыхаю и провожу рукой по волосам.

– Она меня больше не волнует. Мне вообще никто не нужен. Мне и самому с собой нормально.

– Да, уверен, ты рассчитывал на то, что телочки выстроятся в ряд, а теперь тебя будет ждать только твоя рука, не?

Я смотрю на него, вглядываясь в зрачки и гадая, не принял ли он чего. Он кажется… странным.

– Извини, приятель, – продолжает он, – наверное, у меня один секс на уме. Просто мы с моей девушкой пришли потанцевать, потом я предложил отсосать мне в сортире, а она взяла и обиделась. И свалила на моей машине с моим кошельком в своей сумочке. Мне некуда пойти, нет бабок и негде даже переночевать. Так что я знаю, что ты чувствуешь. Я тоже в заднице.

Я удивленно таращусь на него.

– Какого хрена ты несешь?

Потянувшись всем телом, он как бы невзначай проводит рукой по своему члену, и мое сердце подпрыгивает в горло. Когда Кори снова говорит, его голос низкий и заговорщический.

– Мне так нужны бабки, что думаю вернуться в бар и предложить отсосать какому-нибудь парню за полтинник. Не, ты не подумай, я не гей, ничего такого. Просто ведь нет ничего плохого в том, что двое парней помогут друг другу, да?

Тяжело сглотнув, я чувствую, как кружится голова, когда понимаю, что происходит. Вот как Кори получал деньги от мужчин. Вот, значит, какая его игра. С одной стороны, мне грустно и тошно, с другой – член уже встал.

Несмотря на то, что я знаю, – это не по-настоящему, – я его хочу. Сейчас я прекрасно вижу, как он соблазняет, каков механизм, как он еле заметно двигает рукой, как наклоняет голову… Как и я со своим трюком с монеткой, он управляет и манипулирует гладко и складно. Только он в своей игре в разы лучше меня. Он не предложил мне прямо, но сделал так, что я обдумываю, словно это моя идея.


– Так что скажешь? Мне это сделать? Только скажи прямо. Мне не хочется схлопотать по морде, если кто-то из нас все неправильно понял. Как думаешь, я найду парня с небольшой суммой денег, кто был бы не против скользнуть членом в мой горячий мокрый рот и позволил бы мне пососать несколько минут? Может, он захотел бы кончить мне на лицо? Или я зря теряю время?

Я хочу что-нибудь сказать, но слова застряли в горле. Он так запудрил мне мозги, что я могу думать только о нем, сосущим мой член. Эта картинка без остановки крутится у меня в воображении: мой член, скользящий в его мокрый горячий рот и назад, я, кончающий ему на жаждущее лицо… Какая-то безумная сексуальная гифка, вытеснившая остальные мысли.

Он пинает бордюр носком ботинка и смущенно улыбается, от чего мое сердце тает.

– Извини, мужик. Ты прав, это дурацкая идея. Наверное, я просто сяду тут и подожду, может, чертова сука вернется.

– Подожди, – выпаливаю я, когда он поворачивается, чтобы вернуться в клуб. – Ты тут можешь замерзнуть. Думаю, у меня есть деньги, тем более на хорошее дело. М-м… а как мы это сделаем?

– Ну, вон там справа есть переулок. Ты платишь мне, и мы скрываемся в тени. Никто никогда не узнает.

Засунув дрожащую руку в карман, я достаю стодолларовую купюру.

– У тебя есть сдача?

Он качает головой, пришпиливая меня к месту невероятно сексуальным взглядом, от которого сжимаются яйца.

– Ну и хуй с ними. Тебе они нужней, – я протягиваю ему сотню, он кладет ее в карман и быстрым шагом идет в переулок. Иду за ним, оглядываясь по сторонам, чтобы нас никто не заметил. Наверное, я сейчас выгляжу, как виновный во всех преступлениях на свете сукин сын. Меня можно арестовать только потому, что я нервничаю, находясь в этом районе. И абсолютно точно меня могу арестовать за то, что сейчас произойдет в подворотне. Это ощущается настолько реально, что на одну нелепую секунду у меня мелькает мысль, а не полицейский ли под прикрытием Кори.

– Что ты там хихикаешь? – спрашивает он.

– Ничего. Просто схожу с ума.

Остановившись где-то на середине узкого переулка между двух кирпичных стен, Кори ныряет в дверную нишу и опускается на колени. Это боковая дверь в клуб, и отсюда слышно пульсирующую музыку.

– Расстегни штаны, – он терпеливо ждет, держа руки по швам.

Я расстегиваю молнию джинсов и приспускаю их до середины бедер, стараясь подавить дрожь от холода. Он смотрит на меня искрящимися глазами, и черты его лица подсвечены уличным фонарем. Этот безумный взгляд, эти мягкие губы, которые ощущаются так хорошо, когда обхватывают член…

– Что ты хочешь, чтобы я сделал, детка. Проси о чем угодно.

– Оближи яйца, – мой голос хриплый от желания и приличной доли страха.

Я чувствую, как он языком пробегает по яйцам, слегка толкая, игриво покусывая и потом потягивая губами. Он мягко посасывает одно, отпускает и проделывает то же самое с обоими сразу. Потом медленно и умело скользит губами и языком вверх по стволу, придерживая член рукой и от этих потрясающих ощущений заставляя меня с нетерпением ждать момента, когда он возьмет меня в рот. Дойдя до головки, он жадно с хлюпающими звуками сосет ее, помогая себе точными и выверенными движениями рукой. Такого изящества я в жизни ни у кого не встречал.

Обеими руками хватаю его голову и наклоняю, как мне нравится, погружаясь пальцами в его шелковистые пряди. Он чередует сосание с движениями языка, доводя меня до одержимого желания кончить прямо сейчас. До желания, чтобы он принял все, проглотил до последней капли, дал себя трахнуть, позволил сделать своим. Затем он с хлопающим звуком вытаскивает член изо рта, делает так снова и снова, продолжая сосать, и я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не закричать. Чтобы не начать умолять его не останавливаться, ни на секунду, ни на полсекунды.

– Черт, да, сейчас, – сдавленно шепчу я, в ответ он направляет член себе на лицо, и с хриплым низким рыком кончаю четырьмя мощными всплесками.

Все еще содрогаясь от оргазма, я провожу дрожащими руками по его щекам, и он с нежностью всматривается в меня.

– Ты такой красивый, Кори. Охрененно красивый.

Он улыбается и вытирает лицо низом футболки.

– Ну как, это стоит сотни?

– Это стоит сотни тысяч, – я тяну его за руку, чтобы встал, убираю еще чувствительный член в штаны и застегиваю молнию.

На минуту представляю себе, как плачу ему сотню тысяч долларов, просто ради прикола и потому что могу себе это позволить. Но эта фантазия – уже слишком, он, наверное, решит, что я рехнулся. И потом, он не догадывается, что у меня есть такие деньги, а я еще не готов рассказать.

Мы не особо разговариваем по дороге домой, но идем так близко друг к другу, что наши руки то и дело соприкасаются. И мне плевать, увидит ли нас сейчас кто-нибудь, – я надел капюшон. Кстати, на улице жутко холодно, поэтому у меня есть для него оправдание.

Я уже ни хрена не понимаю, что делаю. Когда мы подходим к входной двери, мне кажется, что это не мой дом. Это наш дом. А я живу с мужчиной, при этом пытаясь утверждать, будто между нами ничего нет. Весь сегодняшний вечер я ощущаю себя будто с содранной кожей. Сначала ревность к пожарному, потом беспокойство из-за минета, вызывающего смешанные чувства и за который я заплатил в том грязном переулке.

Внезапно на глаза наворачиваются слезы, и я едва могу видеть, чтобы подняться по лестнице.

– Бен… – Кори останавливает меня за руку. – Ты в порядке? Что случилось? Почему ты плачешь?

– Я не плачу, – пара слезинок все-таки скатывается по щекам.

– Я же вижу. В чем дело? – он забирает у меня ключ и, открыв дверь, подталкивает меня в спальню.

Я тщетно пытаюсь вытереть слезы рукавом кожаной куртки.

– Не могу поверить, что тебе приходилось это делать, Кори. У меня сердце разрывается при мысли, что ты… – я так подавлен, что не могу закончить предложение.

– Все нормально, Бен. Это было очень давно.

– Да, но что это за мир такой, где подростку приходится продавать свое тело, чтобы иметь крышу над головой и не умереть с голоду? Они должны были дать тебе денег просто так, из доброты. Я ужасно злюсь, Кори. И хочу ввалить как следует каждому мужику, кто воспользовался тобой. Жалкие больные ублюдки! Убил бы их всех!

Самое кошмарное, что я стараюсь не обращать внимания на свои двойственные чувства. С одной стороны, искренне убежден, что они отвратительные извращенцы, с другой – я их понимаю, ведь сам ощутил по отношению к Кори такое же непреодолимое желание. И не могу сказать с полной уверенностью, что на их месте отказал бы ему.