Нет, я замуж за святошу, конечно же не собиралась. Но это единственное, что пришло мне в голову, в качестве уважительной причины для отказа святому отцу. Ибо, не дура, поняла, что на от такого предложения не отказываются. Это даже не Светозар, это целый святой отец! Но замуж за этого старика?! Да ему лет больше, чем моему вымышленному отцу-путешественнику! И в жизни не поверю, что он до сих пор не женат. А значит быть мне сто пятисотой женой. Ну, уж нет. Пока отмажусь так, типа, помолвка со святошей, все дела… а потом, простите-извините, не вышло… разбежались, бабки врозь. Ну, какая из меня попадья? Вот-вот… Такое даже в самом страшном кошмаре не приснится.

Лишь бы святоша подыграл. И я затараторила, глядя на него и подмигивая обоими глазами:

— Мы решили объявить о помолвке чуть позже, а свадьбу сыграть по первому снегу, да, милый?

Правда, чтобы святоша на меня посмотрел, пришлось пнуть его под столом в третий раз.

— Д-да… — выдавил святоша и привел лицо в должный вид. А то оно у него слишком удивленное было, — д-да… Василиса говорит правду, святой отец… — Только смотрел он при этом почему-то не на того, к кому обращался, а на Великого князя.

Светозар заулыбался и подмигнул мне. Святой отец молчал, пристально глядя на нас обоих. А вот Великий князь с силой швырнул приборы и, ни слова не говоря, выскочил из-за стола… За ним сбежала его свита… Ничего не понимаю… Чего это он так разнервничался?

— Хм, — отмер святой отец, взглянул на опустевшую половину, — эта новость очень неожиданная, сын мой, — обратился к святоше, — но я поздравляю вас. А сейчас я должен вас покинуть…

Вторая половина гостей исчезла так же быстро, как и первая. И за длинным столом остались только мы со святошей, Светозар и его жены.

— Василиса, — кинулась ко мне обниматься Марьюшка, — поздравляю! И вас, святоша!

— Ну, ты дал, друг, — загудел Светозар, — а ведь мне совсем другое говорил…

— Марьюшка, — я с силой отцепила визжащую младшую жену и зашептала ей на ухо, — не дури. Никакой свадьбы не будет.

— Как это не будет? — удивленно округлила глаза подруга.

— Обыкновенно. Мы со святошей только притворились, чтобы святой отец не обиделся на отказ.

— Притворились? — снова не поняла она.

— Ну, да! Сама подумай, какие между нами могут быть чувства?

— Любовь? — выражение лица Марьюшки из удивленного снова стало восторженным и одухотворенным.

— Ага, — фыркнула я, — ненависть! Да, он же теперь меня не может!

Марьюшка внимательно посмотрела на меня, вздохнула и произнесла:

— Васька, ты иногда такая дура.

— Сама дура, — зашипела я.

— А почему вы нам не сказали? — Светозар закончил витиеватое поздравление и теперь начал задавать вопросы святоше.

— Не было подходящего случая, — встряла я. Не дай Бог, святоша проболтается, что я все это придумала, а кто-нибудь донесет святому отцу, и все… гореть мне в огне. Гореть в аду за обман святого отца я не боялась. Это, во-первых, когда еще будет! Я как минимум лет пятьдесят собираюсь прожить. И счастливо, а не младшей женой в гареме святого отца. А во-вторых, если помру, то мне уже какая разница, что там дальше… да?

— Великий князь зовет вас к себе, боярин, — в дверь трапезной заглянул слуга, — велел поторопиться.

Светозар попрощался и, забрав жен, исчез, оставляя нас со святошей наедине.





15




Мой «жених» все это время так и просидел, держа у руках вилку и расстроенно глядя в пустую тарелку. Еще бы, вздохнула я, и гинны там не оказалось, да еще и я его в неприятности втянула.

— Святоша, вы сердитесь? — присела я рядом и положила ладонь на руку, в которой была вилка. На всякий случай. Чтоб не ударил ненароком. — Ну, мне просто больше ничего в голову не пришло, а обижать святого отца отказом не хотелось.

— Нет, я не сержусь, — улыбнулся он. А потом и вовсе расхохотался. — Ох, Василиса, откуда ты такая на мою голову свалилась?! Вот скажи, как ты умудряешься в один короткий миг все с ног на голову перевернуть, а? Да еще и так, что злиться на тебя просто не за что?

— Да, что я опять сделала?! — возмутилась я. И добавила, — не собираюсь я за вас замуж. Можете не беспокоиться. Только подыграйте мне чуток, а? Пожалуйста! — Взмолилась я. — А как святой отец уедет, все будет по-старому… я сама по себе, вы сами по себе, со своей… ледью, — тут я немного не выдержала и добавила в голос презрения, обозначая свое отношение к леди Элеоноре.

А святоша посмотрел на меня ехидно и фыркнул.

— Меня Златослав зовут… а то уже невестой стала, а имя до сих пор не просила.

Мне так хотелось добавить, что даже секс не повод для знакомства… Но я промолчала. Ну… мало ли… Зачем быка красной тряпкой дразнить.

А имя у святоши красивое… денежное….

Весь этот день я так и провела у Светозара в доме. Святошу почти сразу после вызвал к себе святой отец, передав мне наказ никуда не уходить.


И я сидела в покоях у Марьюшки, пила бесконечный чай и мучилась от безделья. И это при том, что у меня столько важных дел! У меня там бумага сохнет, которую надо Великому князю показать. И трусики с оберегами, то есть пакет с трусами, часа своего ждет. А еще надо один такой же приготовить для жен святого отца… ну, раз уж они есть.

А я вместо этого сижу за столом, пью чай и пытаюсь игнорировать эмоциональную речь моей подруги. Она никак не могла успокоиться, и выговаривала мне по очереди за то, что я обманула святого отца, за то, что я обманула святошу… вот тут я, вообще, ничего не понимала. Как я его обманула-то? За то, что я ничего не понимаю в мужчинах, раз не вижу, как святоша на меня смотрит.

Но я-то как раз вижу… ну, всегда видела. Смотрит он на меня, как на кусачую букашку, которая мешает жить спокойно. Я же перевернула его жизнь с ног на голову. Создала кучу проблем и, вообще, устроила суматоху, которую он терпеть не может. Ему нравится, когда жизнь течет медленно, неспешно, как река на равнине. А теперь ему приходится бежать, чтобы остаться на месте. И это при том, что я еще почти ничего не сделала.

У меня вон к осени строительство сиротского приюта запланировано, если у Светозара место выбью. Я ему уже намекала, но он пока еще не понял, о чем я говорю. И все это делается же от храма… И хотя я сама занимаюсь всеми вопросами, но это же временно. Я же всего лишь ненастоящая невеста. Вот пусть его ледя там потом работает. Мне главное легализоваться в новом мире, и я в столицу укачу. Там все же цивилизации побольше, наверное.

Марьюшка уже пошла по десятому кругу, а я дремала, закрыв глаза и облокотившись об стол, неспешно перекатывая в голове мысли, когда в дверь постучали. От Великого князя пришел посланник и велел мне идти к нему.

Вот что интересно, время другое, мир другой, а начальство везде одинаковое. Помариновать подчиненных в приемной — это же любимое дело.

— Василиса, не буду тянуть время и скажу тебе сразу. — Великий князь сидел за столом в кабинете Светозара и приглашающе махнул рукой, указывая на стул. Он был весьма раздражен и даже зол. А вот это очень плохо. Кто-то постарался, раздраконил Великого князя, а я теперь отдувайся?! — Свадьбы не будет! Мне плевать на ваш детский лепет о чувствах. Я запрещаю вам со Златославом жениться.

Я присела на стульчик и пожала плечами. Мол, ладно, не стоит так злиться и, вообще, с чего столько беспокойства?

— А ты выйдешь замуж за святого отца, раз уж ему так нужно привязать тебя к храму. — жестко закончил Великий князь.

— Не выйду! — Вырвалось у меня прежде, чем я успела что-то осознать и подумать. А когда подумала… да, черт с ними с бумажными деньгами! Бумагу я и на золото могу обменять. Обойдусь без помощи Великого князя. Как-нибудь справлюсь, а потом он сам ко мне с поклоном придет и с моих рук есть будет. И вот тогда я отыграюсь. Он мне золотыми гиннами заплатит за свою недальновидность. Ишь, захотел меня к старику в гарем сплавить! Не бывать такому!

— Выйдешь, я сказал! — Рявкнул он так, что со стен посыпалась штукатурка… или глина. Бог его знает, чем тут стены мазали. А бедный писарь что-то уронил в соседней комнате.

Великий князь не привык отступать. И давил на меня так, что я физически ощущала его стремление заставить меня сделать так, как хочет он. Но и я уже закусила удила и уперлась, как танк на последнем рубеже.

— Не выйду! Я дала клятву отцу перед лицом Бога, что не буду очередной подстилкой в гареме, — зарычала я. — И я сдержу свое слово, чего бы мне это ни стоило!

— Выйдешь! Святой отец способен освободить тебя от этой клятвы, — Великий князь вскочил и навис надо мной закрывая половину неба. Но я уже не контролировала себя, как всегда во время вспышки гнева.

Вскочила тоже, уперлась об стол кулаками, приподнимаясь на цыпочки, чтобы выглядеть побольше и постаралась тоже нависнуть над врагом, запугивая его своей яростью.

— Не выйду! — зашипела я тихо, но очень выразительно. — И, вообще, кто вы такой, чтобы запрещать нам жениться?! Ладно бы святой отец был против, как никак начальник. Но он-то за! А вам не должно быть до этого никакого дела!

Я с трудом сдерживала крик, остатками мозга понимая, что это была бы роковая ошибка. Вряд ли князь простит, если какая-то купчиха начнет на него орать. Давно никому не удавалось вывести меня до такого состояния, меня просто колотило от эмоций.

— Хватит напоминать о моей ошибке! — взвился Великий князь и заорал, — я был зол! — От крика у меня даже уши заложило. — И у меня была для этого причина! Но сколько бы я потом к нему не ходил, он так и не простил меня! Меня! Хотя это он должен умолять меня о прощении!

Что за чушь он несет? Я даже не нашлась, что ответить. И хорошо. Потому что следующая фраза отправила меня в нокаут:

— А я его отец! Даже если он об этом уже забыл!

Я плюхнулась на стул и замерла, открыв рот. Но и сам Великий князь после этих слов резко остыл и сел на место, и закрыл лицо руками…

— Я его отец, — прохрипел он сорванным от крика горлом. — Отец…

— Отец? — переспросила я… а вдруг мне все же послышалось.

— Он тебе даже не сказал? — вскинулся Великий князь, его голос слегка хрипел после крика, и добавил вкрадчиво, почуяв слабину, — значит не так уж он тебе и доверяет, Василиса. Если он скрыл, кто его родители, значит он может скрыть от тебя и что-то другое. Например, то, что ты у него совсем не первая жена, и даже не вторая.

— Что?! — опешила я. Святоша женат?! Да еще, поди, на этой своей леди, чтоб ей пусто было! Вот ведь гадюка какая! Мне безумно захотелось свернуть шею этой наглой и бесстыжей «лебледи» прямо сейчас. Я ощутила, как трепещет в руках ее толстая и жирная шея с тремя подбородками. Ладно, с неохотой призналась я сама себе, два из них я придумала. Но все равно, пусть эта коза только появится в моей лавке, уж я ей такие обереги продам, что святоша с криками из спальни сбежит!

Я была страшно зла и совсем забыла, что сама-то замуж за святошу не собиралась. Но ведь это же не повод жениться на этой мымре, леди Элеоноре?!

— Да-да, — прибодрился Великий князь, — если ты выйдешь замуж за Златослава, то нарушишь обет данный своему отцу. И я гарантирую, святой отец откажет тебе в снятии клятвы, даже если Златослав сам придет простить его об этой милости. По-родственному.

Невольно я представила, как святоша просит что-то у святого отца, так же, как в прошлый раз…

— Не удивительно, Великий князь, что святоша забыл о вашем родстве, — я встала со стульчика и сделала шаг назад, — на его месте я бы тоже предпочла забыть об этом. — Мне вдруг стало так мерзко. Как Великий князь может так спокойно общаться с человеком, который отправил его ребенка на костер? И я сделала еще шаг назад, приближаясь к двери, — вы обвиняете Златослава в смерти брата, но при этом сами очень мило улыбаетесь тому, кто даже не стал разбираться виноват его племянник или нет. Простите, но я тоже, как и мой жених, считаю, что вы недостойны быть его отцом, и предпочту забыть ваши слова о родительской, — выделила я интонацией, — воле.

Я понимала кому и что говорю. И вполне может быть, что за эти слова и за отказ отменить свадьбу, меня отправят на костер. Но обида за святошу и неприязнь к его отцу была столь велика, что мне стало все равно.

Я сделала еще шаг, выскочила за дверь и столкнулась нос к носу со святым отцом. Он смотрел на меня с легкой улыбкой, и я точно знала, он все слышал. Все, до единого слова.

— Василиса, стой! — Святой отец попытался остановить меня, но я увернулась от его объятий и помчалась домой. Надо собрать вещи и валить… куда-нибудь… в другую страну, например. А может мне повезет и получится в другой мир?

Но сбежать мне не удалось, меня поймал чертов писарь. Схватил своими лапищами и с силой сжал, у меня все косточки затрещали. Надо предложить святому отцу, некстати мелькнула мысль, изгонять так демоновы яйца. Тогда некоторые охочие до Большого Уда курицы перестанут к чужим женихам таскаться.

— Пусти, гад!

Я попыталась вырваться, разжав стальную хватку воина пера и бумаги… тьфу… пергамента, но он держал крепко, и сил мне хватило только на один палец — мизинец. Я осознала, ничто не спасет меня от костра, и тут моя женщина неожиданно завизжала, выдав звуковую волну запредельной частоты и громкости. Даже я вздрогнула, а бедный писарь выпустил добычу из рук и затряс головой. Надо же, я с уважением посмотрела на женскую половину себя. Не знала, что она такая опасная.

— Василиса, — святой отец перегородил мне выход, воспользовавшись моментом. Нечего было даже думать о том, чтобы обойти его, — когда случилась беда с моим племянником, я не был святым отцом. А мой брат не был Великим князем.

— Мне все равно, — выпалила я, — выпустите меня!