– Догадываюсь. Тебя это интригует? Мужчина хочет то, что не может получить? Концепция не нова.

Его глаза забегали, он пытался перехватить мой взгляд, и я поняла, что он что-то пытается сказать. Наконец он выдавил из себя:

– Ты права. Я действительно хочу то, что не могу получить. Отчасти дело в этом. Но все не так, как ты думаешь. Не проси меня объяснять, просто, когда я рядом с тобой, я счастлив. И меня привлекает вот это ощущение.

Его ответ застал меня врасплох.

– Ох… это так мило.

Чейз забрал у меня половину бокала «Мимозы» и выпил, прежде чем снова заговорить:

– Не пойми меня превратно, я был бы охренительно счастлив, окажись ты подо мной ночью. Но ты хочешь сохранять дистанцию? Я уважаю твое решение. Хотя пока я буду рядом, я полон твердой решимости усложнить тебе жизнь.

Настал мой черед наклониться к нему:

– В прямом смысле слова или в переносном?

Чейз все еще не выпустил мою руку. Он притянул ее к своей груди, потом провел по прессу и остановился над ремнем брюк.

– Продолжай в том же духе, и я тебе продемонстрирую!





* * *


После приземления мы взяли такси в офис, где работала фокусная группа, и несколько часов провели с человеком, который должен был руководить процессом на следующий день. Чейз помогал, но позволил самой решать, какие дополнительные данные я хочу изучить. Мне это нравилось в нем как в боссе и… как в человеке.

Покончив с работой, мы заехали в торговый центр по дороге в отель, поскольку Чейз и впрямь ничего с собой не взял и ему нечего было одеть. Я помогла ему выбрать повседневную одежду, а пока он был в примерочной, продолжила изучать ассортимент на ближайших вешалках. Он вышел из примерочной в джинсах и простой темно-синей рубашке-поло, которая идеально сидела на его широкой груди. Он был босым, а волосы растрепались сильнее обычного.

Я подошла к нему с рубашкой на пуговицах, которую выбрала, а Чейз вытянул руки и покрутился.

– Хорошо?

– Я всерьез сомневаюсь, что на тебе что-то будет сидеть плохо. – Я протянула вторую рубашку, чтобы он примерил.

Он снял поло через голову так, как умеют делать только мальчики. Смотреть на это было невозможно. Его тело было просто идеальным. Загорелое, поджарое, мускулистое. Джинсы были слегка свободны в талии, и посадка была низкой, демонстрируя косые мышцы живота. Уверена, у него самое красивое тело из всех, что мне доводилось видеть вживую.

Я облизнула губы, и Чейз заметил это.

– Если ты и дальше так будешь на меня смотреть, то придется запереться в примерочной.

Перед моими глазами тут же возникла картинка, чем мы занимаемся вдвоем в примерочной перед зеркалом. Когда я не ответила, то Чейз понял – он понял, – что я представляю. Я все еще стояла, протягивая ему рубашку. Чейз не стал брать рубашку, а вместо этого притянул меня к себе.

– Ты вся горишь, – простонал он, зарываясь лицом в мои волосы. – Черт возьми, вся…

Я была в одном выдохе от того, чтобы капитулировать, как меня привел в чувство женский голос. Продавщица откашлялась:

– Могу я чем-то вам помочь?

Я отпрянула, но дар речи все еще не вернулся. Чейз ответил, но при этом не сводил с меня глаз:

– Спасибо. Я уже нашел все необходимое. – Он смотрел мне в глаза, а потом произнес: – Дай я пойду переоденусь.

– Ммм… да… а я пока прихвачу тебе пару футболок.

Когда он повернулся, чтобы уходить, все так же с голым торсом, я впервые заметила татуировку у него на боку. Я не смогла рассмотреть, что это, но мне показалось, что по ребрам тянется цепочка букв.

Покачав головой, я пошла к полкам, все еще чувствуя возбуждение и волнение, я подумала про себя, что мой босс – сплошная загадка. Умный бизнесмен в сшитых на заказ костюмах, кольцо в соске и татуировка, человек, который садится в самолет без багажа и признается, что пытался держаться от меня подальше, но не смог ничего с собой поделать. Единственное, что хоть как-то объединяет эти совершенно разные качества, – то, что все они говорят о страсти. Я это чувствовала по тому, как он на меня смотрит. Это меня ужасно возбуждало, но одновременно и дико пугало.

После этого мы какое-то время молчали. Чейз вернулся полностью одетым, и еще полчаса мы бродили по магазину, выбирая футболки, трусы и ботинки. Когда мы наконец закончили, солнце начало клониться к закату, и я зевала по дороге к арендованной машине на стоянке.

– Устала?

– Немного. Длинный день.

Чейз открыл дверцу, подождал, пока я сяду, потом закинул покупки на заднее сиденье.

Прежде чем тронуться с места, Чейз спросил:

– Давай поужинаем прямо в отеле? На сайте сказано, что у них есть стейк-хаус. Можно заказать еду прямо в постель.


– В постель?

– Я имел в виду отдых. Но если ты думаешь о чем-то другом…

Ох да, я думала о чем-то другом. И становилось все сложнее не думать о чем-то другом…





Глава девятнадцатая




Риз



В отеле нас поселили в соседние номера. Развесив одежду в шкаф, я разделась, убрала волосы в хвост и приняла душ. Позволив горячей воде массировать мне плечи, я расслабилась и подумала о том, как же мне понравился день, проведенный с Чейзом. Работать бок о бок, вместе ходить по магазинам, ехать в машине в отель – все казалось таким естественным. Неестественным казалось лишь то, как я отталкивала от себя этого мужчину. Такое ощущение, что я лишала себя чего-то очень и очень особенного.

Билл и Мелинда Гейтс начинали работать вместе. Он был ее боссом.

Мишель Обама была наставником Барака в юридической конторе, где они оба трудились.

Селин Дион вышла за своего менеджера, который был старше ее на двадцать пять лет.

Иногда это срабатывает. Иногда нет. Да, грозят последствия, когда вы расстаетесь, работая при этом вместе, но порой возможности перевешивают последствия.

Возможности.

Когда Чейз постучал немного попозже, я уже закончила одеваться. Я заколола волосы в небрежный пучок и поменяла облегающий черный костюм на простое шерстяное платье с запаˆхом с сине-зеленым узором, а вместо красных туфель на каблуке надела босоножки.

Он смерил меня взглядом.

– Мы могли бы пропустить ужин…

Я стукнула его в грудь и покинула номер без ожерелья, которое планировала надеть, поскольку не доверяла себе и боялась пригласить Чейза внутрь, пока заканчиваю марафет. Чейз так смотрел на меня, пока мы ждали, когда администратор подыщет столик – его глаза буквально утонули в вырезе, – не думаю, что он скучал по бриллиантовой подвеске, которую я не успела застегнуть на шее.

Когда принесли закуски, мы мило беседовали о фокус-группе и завтрашних планах, а потом разговор плавно перетек в более интимное русло. Я рассеянно водила пальцем по конденсату у основания винного бокала, когда Чейз протянул руку и дотронулся до моего шрамика.

– Похоже на тату. Даже шрамы у тебя прекрасны.

Я вспомнила то, что заметила на теле Чейза.

– Кстати, о тату… я видела у тебя татуировку сегодня. Это единственная?

Чейз откинулся на стуле.

– Да.

То, что он ничего больше не объяснил и, казалось, занервничал, заставило меня копать глубже.

– И что это? Какие-то слова, да?

Он обвел взглядом комнату, а потом взял бокал и сделал большой глоток.

– «Страх не препятствует смерти, он препятствует жизни».

Я дождалась, когда он наконец посмотрит на меня, и сказала:

– О, это и меня определенно касается.

Мы смотрели друг на друга. Я пыталась найти нужные слова ободрения, чтобы Чейз открылся, когда он перевел взгляд на мой шрам. Я так и не нашла слов, когда он внезапно продолжил:

– Мы с Пейтон вместе учились в старших классах. Просто дружили вплоть до моего последнего семестра в университете. Жизнь так быстро закрутилась для меня. Патенты, офисы, поиск сотрудников… – Он замолчал. – Через год после окончания я сделал ей предложение. А еще через два дня ее не стало.

У меня чуть сердце не выскочило из груди. В его голосе было столько боли, что я в прямом смысле слова ощутила, как у меня сжалось все внутри.

– Мне так жаль.

Он кивнул и снова молчал минуту, прежде чем сказать:

– Довольно долгое время после этого я был сам не свой. Вот почему изначально я продавал лицензии на большинство продуктов. Я сильно пил и понимал, что не в том состоянии, чтобы выходить самому на рынок с новыми продуктами. К счастью, мои адвокаты были в адекватном состоянии. Они заключили сделки, по которым я получал щедрые комиссионные просто за то, что другие компании использовали патенты несколько лет. Я оставил при себе исследовательскую группу, чтобы на чем-то сконцентрироваться, но больше особо ничего делать не нужно было.