— Хочу.

— Когда я верну себе возможность выходить из этого мира, если ты захочешь, я больше не вернусь сюда. Без меня подданные станут постепенно сдавать позиции, притока новой крови не будет, и мир наконец вздохнет спокойно. Хочешь этого?

— А что ты потребуешь за это?

— Уйдешь со мной и сюда тоже не вернешься.

То есть какой-то выбор у меня все-таки есть.

— Лан, а как ты хочешь отомстить Нешу? Понимаю, что через меня, но… что? Убьешь его? — спросила самое страшное, о чем даже думать боялась.

— Я уже говорил, убить — слишком просто и скучно. Так что не переживай, твой дорогой Вейтар будет жить и даже, возможно, здравствовать впоследствии.

— Но за что?! Не он же убийца твоей сестры! — Наверное.

— Он нес за нее ответственность, так что и спрос с него. Все, Ника. Думай. И танцуй.

И я танцевала. Больше не мешали ни скованность, ни какие-то моральные устои. Сначала я двигалась просто для себя, наслаждаясь музыкой и постаравшись выбросить все посторонние мысли из головы. Неш будет жить, остальное неважно.

Ландар не вытерпел, потребовал:

— Смотри на меня.

Теперь я танцевала, не отрывая взгляда от владыки, и думать о чем-то постороннем не получалось. Ландар. Красив, но нестандартной красотой. Змей. Гибкий, тонкий, хищный… искуситель. Мужчина устроился на кровати, подперев голову рукой. Расслаблен, веки полуприкрыты, но он неотрывно следил за мной. Осознала, что невольно начала танцевать медленнее и соблазнительнее. Черт.

Остановилась.

— Почему ты перестала танцевать?

— Месть в том, что я уйду с тобой?

— Нет. Это уже не месть. Месть — наша с тобой свадьба, остальное мелочи.

— Тогда зачем ты мне это предлагаешь?

— А ты не рассматриваешь такой вариант, что ты действительно нравишься мне, я тебя люблю и хочу от тебя детей?

— Нет. Так не любят. И почему именно от меня?

— А почему не от тебя? Ты не достойна любви? И как по-твоему любят?

— Если бы ты любил, не стал бы ждать, когда у меня наладятся отношения с Вейтаром.

— Любовь бывает разная, Ника. У таких, как я, любовь тоже… своеобразная. Но я, признаться, все же начал терять терпение. Даже как-то послал своих подданных в твою академию, дабы пригласить к себе. А когда Каян сообщил, что ты, вероятно, беременна от Вейтара, я понял, что пора активизироваться.

— А если бы я действительно была беременна от Вейтара?

— Печально, но месть определенно была бы слаще.

У меня мороз по коже прошел от слов Лана.

— Твой танец окончен?

— А тебе понравилось?

— Нет. Танцуй еще.

И я вновь танцевала, ощущая себя словно на лезвии ножа. Ландар отрицательно качал головой, ему опять не нравилось. Плохо.

Подошла ближе, кружилась, покачиваясь, вокруг Лана, то и дело задевая мужчину то бедром, то коленом, то «случайно» касаясь его кожи пальцами или распущенными волосами. Лан довольно улыбался. Все-таки владыка — мужчина, пусть и со своеобразной любовью.

Он схватил меня за руку и опрокинул на себя, приказал: «Не прекращай танцевать», а у меня возникло ощущение, что подобное со мной уже было когда-то, но я ничего не помню. В прошлой жизни?

Продолжала двигать бедрами, взметнув руки вверх. Выгибалась. И снова бедрами… Я всего лишь танцевала, но по тому, что видела в глазах Лана, мне казалось, что делала нечто большее.

Ландар прижал мои бедра к себе так сильно, что я не могла пошевелиться. Музыка резко смолкла.

— Достаточно, — прохрипел владыка. — Мне понравился твой танец.

Выдохнула. Опасно. В этом состоянии, без барьеров, я слишком близка была к тому, чтобы продолжить… танец. Но почему остановился Лан?..

Утро. Спросонья почувствовала, как разжались крепкие объятия, мужчина поцеловал меня в щеку, потом встал и ушел.

Еще какое-то время понежилась в постели, выжидая. Опустила руку под кровать, Бали влажным носом ткнулся в ладонь. Погладив шаха, забрала припрятанный умным питомцем артефакт — буду держать при себе. Мало ли когда и кто меня за руку сцапает для троекратного пожатия.


Откинувшись на подушки, вспомнила вчерашний вечер. Как теперь в глаза Вейтару смотреть? Эти танцы и поцелуй… Неужели я настолько порочна?

Все утро ходила как на иголках. Мою руку трижды сжал… Диф. Парень пришел проводить меня в камеры к друзьям и среди темных мрачных коридоров подал условный сигнал. Любопытство — вещь неискоренимая. Активировала полученный артефакт простым магическим импульсом. Послышался щелчок, и Дифран крепко меня обнял.

— Стены в этой обители все видят и слышат. Мне кажется, она живая. Поэтому я не мог свободно с тобой поговорить. Едва удалось придумать, как это сделать, и наши мне прислали глушилку.

— Дифран, что все это значит?

Старалась отодвинуть от себя парня, но это невероятно трудно, Диф от меня не отлипал.

— Я связался с нашими, как узнал, что ты тут. Тебе не нужно здесь находится. Я сделаю все, чтобы забрать тебя отсюда.

— Как ты связался с нашими? С кем?

— Я могу выходить из обители. Остальное — не проблема. Вытащить тебя пока нет возможности, тебя сама обитель не выпустит, ты под постоянным наблюдением. Сейчас веду переписку лично с главнокомандующим — ты наверняка знаешь, что сейчас армию возглавил магистр Неш. Готовится захват. Если все получится, маги на время смогут подчинить себе обитель и проникнуть внутрь. Во время переполоха мы с тобой сбежим. Здесь неплохо, но лучше ни от кого не зависеть. Мы найдем тихий спокойный мир, а сюда возвращаться не стоит. Владыка будет в бешенстве.

— Зачем ты так рискуешь из-за меня?

Я уж молчу про то, что, если случится захват, я в первую очередь кинусь в объятия главнокомандующего. Вот бы передать весточку от меня…

— Я давно хотел сказать это. Я люблю тебя.

Ох. Вот так всегда! То никого, то сразу все, но это ничуть не радует. Мне нужна любовь только одного человека.

— Диф, послушай…

— Все! Время заканчивается. Ничего не говори. Я понимаю, что вел себя неправильно. Но… ты ведь не любишь владыку?

— Нет.

Молчать или сознаться? А если тогда Дифран не захочет мне помогать?

— Я передам тебе с питомцем новый артефакт, если понадобится сказать что-то важное.

Щелчок. Диф с невинным видом повел меня дальше.

Зашли в камеру Кимета, Никиты и Ханны.

— У вас пятнадцать минут, — сурово отчеканил сопровождающий и вышел.

— Ну как вы? — вздохнула печально.

— Нормально, — не менее грустно отозвались друзья.

— Ника, — слово взял Ким, — мы знаем, что тебя шантажируют нами. И еще… тут приходили с нами поговорить… В общем, мы приняли решение, что станем шаэри. Нам сказали, что твоим друзьям эту «привилегию» можно отработать после превращения.

— Вы думаете, что, если встанете под знамена владыки, он перестанет шантажировать меня вашим благополучием? К тому же не только вы, еще семь человек зависят от моего хорошего поведения. Так что не надо жертв.

— Это не жертва, — сказал Никита. — Для той стороны мы умерли. Лично мне уже там ничего не светит. А превращение разорвет мою связь с родным миром, и я перестану каждую ночь сходить с ума из-за снов. Стану сильнее. Разве плохо?

— Может, и нет, но ты согласен перестать быть человеком? Питаться чужими эмоциями? Пытать и мучить кого-то ради собственного удовольствия? Это зависимость.

— Не думаю, что стану таким уж жестоким и беспощадным. Для меня это выход, Ника.

Посмотрела на Ханну.

— И для тебя?

— Что еще остается? Там мы действительно никому не нужны, а здесь сможем начать новую жизнь.

— А как же Миктиль?

— Мы с ним давно не общаемся, между нами все кончено. — Ханна отвернулась.

Кажется, девушка врала сама себе.

— Ким, а как твоя земля и те, кто тебя ждет? Думаешь, тебя к ним отпустят? Как я поняла, шаэри не выходят за пределы Пустоши.

— Придумаю что-нибудь, — отмахнулся парень. — Главное, не сидеть здесь, завися от милости монстров. Я человек действия. Буду рядом с тобой. Вместе обязательно выберемся.

— Как знаете.

Я им не мама, чтобы что-то запрещать. Что такого в этой силе? Я вот не хочу меняться, меня и так все в себе устраивает. Да, простой человек, не нарифе или аирафе, и ладно. Главное, что это я. И после превращения в шаэри, мне кажется, меняются не только физические показатели, но и что-то в голове. Еще и зависимость от чужих эмоций, жестокость, равнодушие…