— Тогда вам должно быть больше двухсот лет.

— Мне триста семь, если быть точным, — спокойно ответил мужчина.

Замолчала. А я еще Неша с Артаном дразнила, намекая, что они старые!

Ландар, не дождавшись дальнейших вопросов, потянул меня вперед.

Постепенно спускаясь все ниже, мы оказались в подвалах. Здесь уже не было ни уютно, ни светло, а еще угнетало впечатление, что подземелья у темного куда обширнее обители, — мы все шли и шли. Из многочисленных камер то и дело раздавались стоны, крики о помощи и проклятия. Лан с наслаждением щурился и выглядел весьма довольным.

Наконец остановились.

— Здесь не все ваши друзья, но показывать всех не вижу смысла, — сказал мой провожатый, и следовавшие за нами по пятам монстры открыли одну из тяжелых стальных дверей.

Вошла в камеру. Захотелось зажмуриться — Инград, Стефа и Кимет, голые и окровавленные, висели на цепях. Зрелище не для слабонервных.

У Кима опущена голова, кажется, он без сознания. Инг и Стефа смотрели на меня.

Из глаз ручьем потекли слезы, я больше не сдерживалась. Видеть друзей в таком состоянии было невероятно больно.

— Что вы хотите за их свободу? Вы же не просто так привели меня сюда?

Я раздавлена, меня уже тошнило от всего этого. Особенно от Лана.

— Они уже не будут свободными, — «сочувственно» ответил этот маньяк. — Но вы можете облегчить условия их пребывания здесь.

— Как? Почему они в таком состоянии?

— Моим подданным надо питаться, а боль, страдания и страх — вкусные эмоции. И вы ошибаетесь — ваши друзья в довольно хорошем состоянии. Хотите, для сравнения проведу вам экскурсию по лабораториям?

— Нет.

— Зря. А на вопрос «Как?» отвечу: вы продолжаете быть хорошей девочкой. Я лишь прибавил вам стимулов для послушания.

— Ладно, только создайте для всех, кто был в лагере, более приличные условия. Снимите оковы и не пытайте.

— Для всех не получится, согласен на десятерых выбранных вами пленных.

— Мне нужно будет навещать друзей, чтобы проверять их состояние.

— Хорошо, но с моего на то дозволения.

— Ника, не иди у него на поводу, это монстр, — прохрипел Инград.

Не могла смотреть на друзей, слишком больно.

— Сколько вкусных эмоций, — едва ли не промурлыкал Ландар. — Ника, поцелуйте меня.

Лан специально это сказал — маньяк действительно пил эмоции. Инг забился в цепях, но безрезультатно.

На негнущихся ватных ногах подошла к Лану. Кажется, в более ужасной ситуации я еще не была.

— Ника, не смей, — прорычал Инград, преобразившийся в демона, но магические цепи сдержали и эту сущность.

— А как же Стефа, Кимет и остальные? — Не выдержав, повернулась к Ингу, спросила с горечью: — Ты бы на моем месте поступил по-другому?

Встала на цыпочки и потянулась к довольному Ландару. Он обхватил мою талию и неспешно, наслаждаясь каждым мгновением, поцеловал меня под вой демона. Самый ужасный и горький поцелуй. Стало чуть легче, когда представила на его месте Неша.

Ландар оторвался от меня, недовольно прищурился. Не нравятся эмоции?

— Нам пора. Завтра вечером отпущу тебя проведать друзей.

— Можно сейчас с ними побыть?

— Нет.

Мы вышли из камеры. Всю обратную дорогу наверх я плакала. Темный утешал — приобняв, шептал на ухо, что моим друзьям сейчас окажут помощь, и вообще все хорошо и замечательно. От таких утешений хотелось реветь еще горше, и это маньяка, кажется, вполне устраивало.

Несмотря на слезы, сумела разглядеть идущую навстречу знакомую фигуру. Каян. Идет, улыбается… Глаза. Его серые глаза стали с вертикальным зрачком!

Среагировала быстро. Вырвавшись из объятий Лана, вмиг повалила Каяна на пол и начала душить материализовавшимся в руках посохом.

— Предатель!


Каян задыхался, пытался меня сбросить, но это непросто — пылающая гневом, я практически непобедима. Парень уже побагровел.

— Хватит, Ника. Каян еще не успел провиниться, чтобы отдавать его на расправу. Подданные меня не поймут. — Ландар с легкостью снял меня с парня.

Каян кашлял, держась за горло. Эх, еще бы чуть-чуть…

— Как он скрыл глаза?

— Он ничего не скрывал, моя прекрасная воительница. Я сделал его шаэри после того, как он доказал, что достоин этого, выполнив все мои поручения.

Слов нет, лишь жажда убийства.

— Ни за что бы не подумала, что такая с… — Лан закрыл мне рот ладонью, так что вышло лишь неразборчивое мычание.

Меня буквально колотило. Глубоко задышала, пытаясь успокоиться, и только тогда темный выпустил меня из рук.

— Ладно, я, Инг, Стефа, остальные. Но как же Этель? — спросила сидящего на полу парня.

— А что Этель? — Он невесело усмехнулся. — Она сама повисла у меня на шее. Тем более я уже уговорил ее стать шаэри. Этель и рада.

Желание убить Каяна только усилилось.

— И ради чего ты предал нас?

— Все как обычно, Вероника, — за Каяна ответил Ландар. — Сила, власть, желание стать уникальным. Мальчик из обедневшего, но славного рода. Недооценка, обида. А стать шаэри значит получить новые возможности и силу. Это не наказание, а награда. А еще я весьма щедр к своим последователям. Идемте, прекрасная Вероника. Вы еще не раз удивитесь, как много у меня подданных с той стороны баррикад.

После встречи с Каяном я уже не плакала — во мне пылали гнев и жажда разрушений.

Следующим пунктом осмотра была широкая терраса, с высоты которой открылся головокружительный вид на долину, в которой находилась обитель. Я словно стояла на крыше небоскреба. Неужели обитель такая высокая?

— Я думала, Пустошь — почти пустыня, где ничего не растет.

— Такая природа не везде, ближе к границе все именно так, как вы представляете.

Внизу раскинулась зеленая лощина со множеством озер, в которых отражались небо и облака. Из-за высоты казалось, что вся долина подернута дымкой. Тут и там разбросаны крохотные домики с красными черепичными крышами. До самого горизонта тянулись изумрудные поля, хотя встречались и желтые, бежевые — видимо, засеянные чем-то другим. На зеленых островках множество двигающихся точек — явно пасущиеся стада. В это место можно было бы влюбиться. И почему такая красота принадлежит этому уроду?

— Все не так страшно, как представлялось, верно? — Лан опять слишком близко — стоял почти вплотную. У меня мурашки по коже от этого маньяка.

Все еще страшнее.

— За что и как именно вы хотите наказать Вейтара? Это как-то связано с вашей сестрой? Это к нему вы приходили в город!

— Верно, моя сообразительная девочка. — Мне показалось, или это был сарказм? — Я не люблю, когда меня пытаются загнать в определенные рамки и когда отнимают моих близких, особенно если учесть, что сестра оставалась моей единственной родней, и теперь я один в своем роду. Во всяком случае, пока не надумаю обзавестись потомством. Как наказать? Отнять того, кто дорог самому Вейтару. Мне кажется, аирафе догадывался о моих намерениях, поскольку долгое время не желал проявлять к кому-либо сильной привязанности. Порой у меня мелькала мысль, что он вас специально подставил, почуяв мое присутствие.

Что за ерунда? От откровений Ландара стало совсем плохо. А еще возникла уйма новых вопросов.

— Ника, я бы с удовольствием еще поболтал с вами, но у меня есть пара неотложных дел. Я отведу вас к искусницам, чтобы подготовили вам новый гардероб и подобрали платье на вечер. Сегодня вы — хозяйка бала. Подданные должны познакомиться со своей новой госпожой.

— Что это значит?

— Я решил, что вы станете моей женой.

Да, определенно сегодня день шоковых новостей.

— Моего мнения вы, естественно, спрашивать не будете?

— Ну вы же обещали быть хорошей и послушной девочкой, разве нет?

— Настолько послушной?

— О, это не предел покорности, — улыбнулся Лан. Нехорошо так улыбнулся.

— И когда же вы планируете свадьбу?

— Полагаю, в конце лета. Вам надо немного освоиться. К тому же, надеюсь, что к нам на свадьбу успеет ваш бывший жених.

Окаменела.

— Что же вы испугались? Наоборот, радоваться должны. Я намерен дать Вейтару шанс помешать нашей свадьбе и не дать превратить вас во время церемонии в шаэри. — Лан прищурился. — Мне так нравится, когда кипят страсти! Это будет восхитительно.

За что мне все это?

Спросила, похоже, не то, чего ожидал Лан.

— Наш брак — это ведь не только месть, верно? Обряд будет на крови.