– Страшно?
– Нет. Признаться, чего-то подобного я ожидал. Такой вопрос. Мы с Алиной близки. Яхта – тесное суденышко.
– Послушай, парень, Алина мне как сестра. Однажды спасла мою шкуру. Ранило меня, да так, что без госпиталя конец один. «Аптечки» вышли. Отряду нужно было уходить. Я обуза. Алина уговорила припрятать меня и осталась со мной. Господь тогда ее рукой управлял, не иначе. Оперировать в каменном гроте – это, я тебе скажу, номер. Потом на нас вышли башибузуки. Троих закружила и в ножи взяла. Две недели меня выхаживала, а потом помаленьку, потихоньку к своим вывела. Так вот, ее выбор – это ее выбор. Но если ты ее обидишь, порву. Надеюсь, ты понял.
– Мне начинать бояться? – ничуть не стушевавшись, произнес Борис.
– Тебе это нужно просто иметь в виду.
– Ладно. Кстати, мы забыли уточнить вопрос относительно трофеев.
– Даже так?
– Ну, нам посчастливилось отбить одну британскую шхуну. Как результат, мы теперь совладельцы яхты, и есть кое-какая сумма на банковском счету. Но с Алиной мы компаньоны.
– Согласен. При таких раскладах этот момент стоит оговорить.
– Скажем, по три доли наши, одна твоя.
– Не круто?
– На нас еще снаряжение и ремонт яхты, дорожные расходы…
– Все, остановись, – оборвал его Денис. – По три доли ваши, одна моя.
– Ну что, судари, вы пришли к соглашению? – поинтересовалась вернувшаяся Алина.
– Договорились, – за двоих ответил Денис.
– Тогда добро пожаловать на борт, Вепрюшка, – с милой улыбкой заключила она.
Вот интересно, а оно Борису надо? Н-да. Ну, это он пусть кого другого обманывает, а не себя. Проходить обучение у настоящего партизана… В груди сразу же затрепетало нетерпение.
Глава 14
Тихий островок
Нью-Батли. Небольшой остров Маврикийского архипелага, вот уже полторы сотни лет принадлежащего Британии. Имеет форму эдакого перекошенного эллипса четыре мили в длину и три в ширину. Население – порядка пяти сотен белых и что-то около шести тысяч негров. Последних никто не считает. С тех пор как двадцать лет назад отменили рабство, они живут сами по себе, работая за гроши на белых нанимателей. Ни один чернокожий тут приподняться выше плотника или каменщика так и не смог. И никакое декларирование равных прав тут не указ.
Бывшие рабы покинули хозяйские бараки и теперь ютятся в трущобах, расположенных обособленно от городка белых господ. Кто-то проживает на плантациях, некоторые из которых расположены по береговой линии острова, другие – в глубине. Северная и северо-восточная часть Нью-Батли сегодня находится в запущенном состоянии.
Далеко не все плантаторы сумели преодолеть экономический кризис и подстроиться под новые условия хозяйствования. Сегодня возделывается хорошо если половина плодородной земли. Однако присутствует тенденция к постоянному росту производства. Землевладельцы все чаще начинают применять различные машины и механизмы. Оказалось, что куда выгодней содержать квалифицированного работника, чем десяток неучей.
Словом, безработица и так бич сегодняшнего времени, а уж в колониальных владениях, где прежде было распространено рабство, и подавно. Чернокожие пытаются жить натуральным хозяйством на выделенных им клочках земли, которые в лучшем случае тянут на небольшие огороды. Перебиваются случайными заработками. Кому повезет, устраиваются на постоянной основе к плантаторам. Некоторые отваживаются взять в аренду поле и выращивают сахарный тростник. Получается не очень. Но в сравнении с остальными они живут даже зажиточно.
Подобная ситуация имеет место на всех островах, а потому время от времени случаются бунты и погромы, которые жестоко подавляются. Порой чернокожие сбиваются в банды. Правда, долго продержаться получается только у тех, что обитают на больших островах. На маленьких, как Нью-Батли, укрыться практически негде, а потому бандитов уничтожают скорее рано, чем поздно. Потому и ситуацию держать под контролем куда проще.
Бухта городка Ферни, в которой ньюбатлийцы устроили гавань, не поражала большими размерами, зато обеспечивала спокойную стоянку даже в самую жестокую бурю. Правда, только маломерным судам. Большим сюда ходу не было, слишком мелко, однако жителей это вполне устраивало.
Небольшого грузового парохода вполне хватало, чтобы обеспечить перевозку сахара-сырца на Маврикий, до которого было пятнадцать морских миль. Если нужно было попасть туда кому-нибудь из жителей, то на этот случай у многих имелись прогулочные яхты и баркасы. Ну или можно было воспользоваться все тем же пароходом, совершавшим регулярные рейсы, а в страду так и вовсе катавшимся туда каждый день.
Вон он, кстати, стоит у причала. Вереница чернокожих грузчиков перетаскивает на него мешки с сахаром-сырцом. Время уже вечернее, но сомнительно, что капитан станет ждать утра. Скорее всего, уйдет в ночь. Для него местные воды как открытая книга.
Едва Борис подумал об этом, как тут же вспомнил Рыченкова, который также выходил в море, невзирая на время суток. Признаться, не думал, что будет по нему скучать. А вот поди ж ты. Родителям Борис помогает. С его счета, организованного шкипером, им исправно капает сотня в месяц, и так будет и впредь. Причем если тенденция повышения благосостояния сохранится и дальше, то содержание увеличится. Только по-настоящему родными они для него как-то не стали, а к старикам-разбойникам привязался.
– Ну что, Боря, сразу к делу или сначала развеемся? – поинтересовался Денис, укладывающий паруса.
К чему изворачиваться и подходить к причалу под парусами, когда можно воспользоваться машиной?
– Я бы немного отдохнул. Алина, ты как? – помогая Новикову, поинтересовался Измайлов.
– Без меня. До заката время еще есть. Порисую немного. Что-то руки зачесались.
Между прочим, у нее неплохо получалось управляться с акварельными красками. Купила она себе этюдник и время от времени становилась к мольберту. Для души, так сказать. А вот у Бориса за прошедшие два месяца с письмом как-то не задалось.
Время после его знакомства с Новиковым прошло плодотворно и весело. Для начала провернули операцию с персональной выставкой, причем весьма удачно. Шутка сказать, но из двадцати масляных картин ему удалось реализовать двенадцать. Плюсом пошли десять акварелей. В общей сложности они выручили почти три тысячи рублей. Ставка на броскую рекламу и таинственность сработала как надо.
Борис уже подумал, что теперь ему предстоит в тихой заводи рисовать новые картины, а там через пару-тройку недель они в очередной раз провернут номер с выставкой. На этот раз – в Порт-Луи на острове Маврикий. Бог весть, насколько он соответствует таковому в его мире. Скорее уж серьезно отличается.
Однако Измайлов не учел того, для чего они, собственно говоря, нанимали Новикова. В смысле он, разумеется, все понял, но просто решил, что занятия эти будут проходить фоном. Бывший партизан с такой постановкой вопроса оказался категорически не согласен и взял своего нового подопечного в оборот.
В принципе, Борис мог, конечно, и махнуть на все рукой. В конце концов, его главная задача – это повышение мастерства художника. Ну, это голос разума. Только он, пожалуй, остался там, в прошлой жизни. Здесь же у Бориса завелось эдакое шило, которое не давало ему успокоиться и все время кололо.
Плюсом к этому два обстоятельства. Новиков оказался хорошим инструктором, знающим свое дело на отлично. А еще Алина решила присоединиться к ним и, сама того не подозревая, а может, и рассчитывая на это, взяла Бориса на слабо. Дабы не шокировать общество Порт-Луи неподобающим для девицы занятием, они зачастую выбирались для тренировок за город.
К повседневным заботам прибавились регулярное посещение стрельбища и выходы на охоту. На острове расплодилось просто огромное количество одичавших свиней, чему способствовали отсутствие естественных врагов, плодовитость и обильная кормовая база, в том числе плантации.
Вообще это общая черта для многих тропических островов, но бесконтрольный отстрел животных был под запретом. Человеку только дай волю, и он способен в кратчайшие сроки уничтожить что угодно. Нормирование же охоты как-то регулировало этот процесс и не позволяло управиться в одночасье, лишив островитян и гостей этого развлечения.
Кроме этого, Борис с Денисом постоянно посещали припортовую улицу, где частой гребенкой проходились по злачным местам. И ладно бы публичные дома. Борис не был любителем продажной любви, но, пожалуй, выдержал бы подобное испытание. Так нет же. Их целью были кабаки и рюмочные. Пьянство – старинная русская традиция? Три ха-ха!
Только ходили они туда не пить, а задевать подвыпивших моряков, которых долго раскачивать на мордобой не приходится. Умения по рукопашному бою начали расти семимильными шагами. А тут Денис начал ставить Борису еще и «Бокс». В принципе, оно бы и ничего, если бы только всегда побеждали они. Но случалось и такое, что по физиономии получали сами зачинщики. Только данное обстоятельство ничуть не останавливало Новикова, который лез в очередную свару с маниакальным упорством.
Пятнадцать картин маслом в одновременной работе – вполне оптимальное число, чтобы Измайлов управлялся с их написанием в течение двух недель, плюс-минус пара дней. Но ему на них пришлось затратить два месяца. Правда, удалось сдобрить двадцатью акварелями, которые он писал в перерывах. Ну и вылепить дюжину статуэток, необходимых по программе обучения.
Но при его намерениях ускорить изучение дара этого катастрофически мало. И трудиться же пришлось буквально на износ. Бывали дни, когда он попросту не мог держать в руках кисть.
И что обидно, несмотря на его явные успехи в живописи, которые замечал даже он сам, Борис никак не мог стронуть с места изучение третьей ступени «Науки». Его сегодняшние показатели Интеллекта не идут ни в какое сравнение с прежними. Однако, несмотря на растущие показатели теоретической подготовки, опыт продолжает аккумулироваться в избыточный.
Как бы ни измывался над ним Новиков, Измайлов все же закончил писать картины. И коль скоро так, то пришла пора повторить операцию с персональной выставкой, для чего путешественники, собственно говоря, и прибыли на Нью-Батли, которому отводилась роль базы и отправной точки.
Не то чтобы у них имелись финансовые трудности, вовсе нет. Средств Борису не просто хватало, по сегодняшним запросам их у него с избытком. Даже если найдется подпольный характерник, Измайлов может себе позволить без труда обменять весь избыточный опыт. Причем четырежды. Жаль только, такового умельца на горизонте не наблюдается. Идти же к официальному не хотелось категорически. Все его существо восставало против подобного транжирства…
Прежде чем сойти на берег, надели пояса с револьверами. Здесь это общепринято. Мало того, белый мужчина без оружия воспринимался едва ли не как голый. Образ жизни накладывал свой отпечаток. Слишком много обозленных чернокожих, поэтому нужно быть всегда готовым дать отпор агрессии. Нередко она исходила как раз от европейцев, только закон все одно был всегда на их стороне.
Городок небольшой, чистенький, аккуратный и ухоженный. Как обычно, в английском стиле. На улицах явно преобладают чернокожие. Кстати, для них существовал комендантский час. С наступлением темноты в городе могла оставаться только прислуга. Всем остальным надлежало убираться с улиц и появляться не раньше шести утра. Так что еще немного, и население Ферни сильно сократится. До завтра.
Увеселительных заведений в городе только три. И это еще немало, учитывая численность населения. Таверна, куда можно было прийти семьей. Паб, открытый для посещения только мужчинами. Рюмочная-наливайка на окраине города, куда захаживали лишь чернокожие, хотя и содержал ее белый.
Борис с Денисом направились прямиком в паб. Измайлов, конечно, не злоупотреблял, но был не против пропустить пару кружек пива. Тем более такого вкусного. Этот продукт имел ненадлежащее качество только в совсем уж сомнительных заведениях, куда Борис мог зайти, лишь подталкиваемый в спину наставником с совершенно определенной целью. Но все за то, что сегодня они драться все же не будут.
Примерно через час после того, как они заняли один из столиков, народу в зале значительно прибавилось. Субботний вечер. Впереди – законный выходной с непременным посещением церкви, а потому трудяги вполне могут себе позволить кружечку-другую пива.
Ввиду нехватки мест к ним подсели сразу четверо. Впрочем, скорее всего, тут причина еще и в том, что новички. В подобных городках, где все друг друга знают, они всегда на виду. А свежее лицо – это какие-то новости. Быть может, интересные рассказы. Познакомились, и завязалась беседа.
То обстоятельство, что перед ними русские, англичан ничуть не смутило, а вот рассказы очень даже пришлись по душе. Правда, о том, что он из партизан и не так давно лихо резал бриттов, Денис все же предпочел умолчать, но в его беспокойной биографии и без того хватало событий не на один том авантюрно-приключенческих романов.
Было уже за полночь, когда гомон голосов в зале вдруг прекратился. Повисшую в клубах табачного дыма тишину разорвал звон набата. Несколько секунд, и послышались звуки отодвигаемых скамей и лавок. Народ дружно двинулся на улицу. Борис с Денисом переглянулись и присоединились к остальным, которые точно знали, что делают.
– Джек, что происходит? – поинтересовался Денис у одного из новых знакомых.
– Банда на острове объявилась. Половина мужиков пьяные, – сокрушенным тоном произнес тот.
Народ на площади собрался быстро. Белое меньшинство держалось дружно, и только благодаря этому англичанам удавалось сдерживать в узде чернокожее большинство. Последним ни при каких обстоятельствах не полагалось огнестрельное оружие, даже кремневое, если только они не были на службе у плантаторов (или, наверное, уже все же фермеров).
– Внимание! – подняв руку, призвал к тишине находившийся на помосте шериф.
Эта должность подразумевает под собой не только обеспечение законности и порядка, но и командование ополчением. Места и условия проживания таковы, что народ находится в постоянной готовности к отражению агрессии. Ну и понятие дисциплины им не чуждо. А потому тишина установилась быстро.
– На плантацию мистера Дэвиса напала бродячая банда. Одному из слуг удалось сбежать и добраться до соседей. Значит, так, все мы не дети, а потому знаем, чем чревата излишняя самоуверенность. Те, кто перебрал, отходи влево. Кто чувствует себя в порядке, вправо.
Народ тут же пришел в движение. Один из соседей Бориса по столу сокрушенно посмотрел на Джека, высокого худощавого мужчину с усами и бородкой клинышком. Тот только пожал плечами, мол, ничего не поделаешь, сам виноват, и подтолкнул его к отходящим влево. Сам же направился вправо.
Денис недолго думая присоединился к нему, еще и Бориса с собой увлек. С одной стороны, Измайлову эти чужие кружева вроде ни к чему. С другой – кровь быстрее заструилась по жилам, а в груди поселился холодок нетерпения.
– Ну что же, я ожидал худшего, – огладив окладистую бороду, произнес шериф. – Значит, так. Десять человек – грузитесь на баркас и идете морем. Старший – Джек Гилберт.
– Понял, шериф, – отозвался их знакомый.
– Остальные под моей командой пойдут сушей. Через три часа окружаем и атакуем усадьбу. Джек, знаю, баркас не яхта, но ты все же постарайся успеть. Может, хоть кого-то сумеем спасти. Но пока не получим от тебя сигнал начинать, в любом случае не будем.
– Мы успеем, шериф, – заверил Джек.
Кстати, обычный плотник, но в прошлом успел послужить в морской пехоте и хлебнуть лиха на войне. Если верить ему, а не верить нет никаких оснований, был сержантом. Но когда юношеский задор прошел, а возраст приблизился к сорока, он решил осесть и обзавестись семьей.
– Шериф, наша яхта и под парусом куда быстрее. А есть еще и паровая машина. Возьмем на борт без труда весь десяток. На месте будем уже через час, – вдруг произнес Денис.
Нормально?! Кто здесь наемный матрос, а кто владелец и шкипер?! Новиков точно попутал берега. Нет, понятно, что боевой опыт круче вареных яиц, и вообще он личность весьма харизматичная. Но черт возьми, каждый должен быть на своем месте! Это не тренировочная площадка, где Новиков был инструктором.
Хм. А ведь, пожалуй, именно по этой причине Борис и выполнял молча все его распоряжения. Весь этот адреналин и нежелание оставаться в стороне, когда люди в беде, – дело десятое. Главное, он просто уже привык выполнять приказы Новикова, и с этим нужно было что-то делать. Правда, потом. Сейчас выказывать норов и строить подчиненного не комильфо.
– Денис, я бы хотел, чтобы подобное больше не повторялось, – когда они уже направлялись на яхту, тихо произнес Борис.
– Нет. Признаться, чего-то подобного я ожидал. Такой вопрос. Мы с Алиной близки. Яхта – тесное суденышко.
– Послушай, парень, Алина мне как сестра. Однажды спасла мою шкуру. Ранило меня, да так, что без госпиталя конец один. «Аптечки» вышли. Отряду нужно было уходить. Я обуза. Алина уговорила припрятать меня и осталась со мной. Господь тогда ее рукой управлял, не иначе. Оперировать в каменном гроте – это, я тебе скажу, номер. Потом на нас вышли башибузуки. Троих закружила и в ножи взяла. Две недели меня выхаживала, а потом помаленьку, потихоньку к своим вывела. Так вот, ее выбор – это ее выбор. Но если ты ее обидишь, порву. Надеюсь, ты понял.
– Мне начинать бояться? – ничуть не стушевавшись, произнес Борис.
– Тебе это нужно просто иметь в виду.
– Ладно. Кстати, мы забыли уточнить вопрос относительно трофеев.
– Даже так?
– Ну, нам посчастливилось отбить одну британскую шхуну. Как результат, мы теперь совладельцы яхты, и есть кое-какая сумма на банковском счету. Но с Алиной мы компаньоны.
– Согласен. При таких раскладах этот момент стоит оговорить.
– Скажем, по три доли наши, одна твоя.
– Не круто?
– На нас еще снаряжение и ремонт яхты, дорожные расходы…
– Все, остановись, – оборвал его Денис. – По три доли ваши, одна моя.
– Ну что, судари, вы пришли к соглашению? – поинтересовалась вернувшаяся Алина.
– Договорились, – за двоих ответил Денис.
– Тогда добро пожаловать на борт, Вепрюшка, – с милой улыбкой заключила она.
Вот интересно, а оно Борису надо? Н-да. Ну, это он пусть кого другого обманывает, а не себя. Проходить обучение у настоящего партизана… В груди сразу же затрепетало нетерпение.
Глава 14
Тихий островок
Нью-Батли. Небольшой остров Маврикийского архипелага, вот уже полторы сотни лет принадлежащего Британии. Имеет форму эдакого перекошенного эллипса четыре мили в длину и три в ширину. Население – порядка пяти сотен белых и что-то около шести тысяч негров. Последних никто не считает. С тех пор как двадцать лет назад отменили рабство, они живут сами по себе, работая за гроши на белых нанимателей. Ни один чернокожий тут приподняться выше плотника или каменщика так и не смог. И никакое декларирование равных прав тут не указ.
Бывшие рабы покинули хозяйские бараки и теперь ютятся в трущобах, расположенных обособленно от городка белых господ. Кто-то проживает на плантациях, некоторые из которых расположены по береговой линии острова, другие – в глубине. Северная и северо-восточная часть Нью-Батли сегодня находится в запущенном состоянии.
Далеко не все плантаторы сумели преодолеть экономический кризис и подстроиться под новые условия хозяйствования. Сегодня возделывается хорошо если половина плодородной земли. Однако присутствует тенденция к постоянному росту производства. Землевладельцы все чаще начинают применять различные машины и механизмы. Оказалось, что куда выгодней содержать квалифицированного работника, чем десяток неучей.
Словом, безработица и так бич сегодняшнего времени, а уж в колониальных владениях, где прежде было распространено рабство, и подавно. Чернокожие пытаются жить натуральным хозяйством на выделенных им клочках земли, которые в лучшем случае тянут на небольшие огороды. Перебиваются случайными заработками. Кому повезет, устраиваются на постоянной основе к плантаторам. Некоторые отваживаются взять в аренду поле и выращивают сахарный тростник. Получается не очень. Но в сравнении с остальными они живут даже зажиточно.
Подобная ситуация имеет место на всех островах, а потому время от времени случаются бунты и погромы, которые жестоко подавляются. Порой чернокожие сбиваются в банды. Правда, долго продержаться получается только у тех, что обитают на больших островах. На маленьких, как Нью-Батли, укрыться практически негде, а потому бандитов уничтожают скорее рано, чем поздно. Потому и ситуацию держать под контролем куда проще.
Бухта городка Ферни, в которой ньюбатлийцы устроили гавань, не поражала большими размерами, зато обеспечивала спокойную стоянку даже в самую жестокую бурю. Правда, только маломерным судам. Большим сюда ходу не было, слишком мелко, однако жителей это вполне устраивало.
Небольшого грузового парохода вполне хватало, чтобы обеспечить перевозку сахара-сырца на Маврикий, до которого было пятнадцать морских миль. Если нужно было попасть туда кому-нибудь из жителей, то на этот случай у многих имелись прогулочные яхты и баркасы. Ну или можно было воспользоваться все тем же пароходом, совершавшим регулярные рейсы, а в страду так и вовсе катавшимся туда каждый день.
Вон он, кстати, стоит у причала. Вереница чернокожих грузчиков перетаскивает на него мешки с сахаром-сырцом. Время уже вечернее, но сомнительно, что капитан станет ждать утра. Скорее всего, уйдет в ночь. Для него местные воды как открытая книга.
Едва Борис подумал об этом, как тут же вспомнил Рыченкова, который также выходил в море, невзирая на время суток. Признаться, не думал, что будет по нему скучать. А вот поди ж ты. Родителям Борис помогает. С его счета, организованного шкипером, им исправно капает сотня в месяц, и так будет и впредь. Причем если тенденция повышения благосостояния сохранится и дальше, то содержание увеличится. Только по-настоящему родными они для него как-то не стали, а к старикам-разбойникам привязался.
– Ну что, Боря, сразу к делу или сначала развеемся? – поинтересовался Денис, укладывающий паруса.
К чему изворачиваться и подходить к причалу под парусами, когда можно воспользоваться машиной?
– Я бы немного отдохнул. Алина, ты как? – помогая Новикову, поинтересовался Измайлов.
– Без меня. До заката время еще есть. Порисую немного. Что-то руки зачесались.
Между прочим, у нее неплохо получалось управляться с акварельными красками. Купила она себе этюдник и время от времени становилась к мольберту. Для души, так сказать. А вот у Бориса за прошедшие два месяца с письмом как-то не задалось.
Время после его знакомства с Новиковым прошло плодотворно и весело. Для начала провернули операцию с персональной выставкой, причем весьма удачно. Шутка сказать, но из двадцати масляных картин ему удалось реализовать двенадцать. Плюсом пошли десять акварелей. В общей сложности они выручили почти три тысячи рублей. Ставка на броскую рекламу и таинственность сработала как надо.
Борис уже подумал, что теперь ему предстоит в тихой заводи рисовать новые картины, а там через пару-тройку недель они в очередной раз провернут номер с выставкой. На этот раз – в Порт-Луи на острове Маврикий. Бог весть, насколько он соответствует таковому в его мире. Скорее уж серьезно отличается.
Однако Измайлов не учел того, для чего они, собственно говоря, нанимали Новикова. В смысле он, разумеется, все понял, но просто решил, что занятия эти будут проходить фоном. Бывший партизан с такой постановкой вопроса оказался категорически не согласен и взял своего нового подопечного в оборот.
В принципе, Борис мог, конечно, и махнуть на все рукой. В конце концов, его главная задача – это повышение мастерства художника. Ну, это голос разума. Только он, пожалуй, остался там, в прошлой жизни. Здесь же у Бориса завелось эдакое шило, которое не давало ему успокоиться и все время кололо.
Плюсом к этому два обстоятельства. Новиков оказался хорошим инструктором, знающим свое дело на отлично. А еще Алина решила присоединиться к ним и, сама того не подозревая, а может, и рассчитывая на это, взяла Бориса на слабо. Дабы не шокировать общество Порт-Луи неподобающим для девицы занятием, они зачастую выбирались для тренировок за город.
К повседневным заботам прибавились регулярное посещение стрельбища и выходы на охоту. На острове расплодилось просто огромное количество одичавших свиней, чему способствовали отсутствие естественных врагов, плодовитость и обильная кормовая база, в том числе плантации.
Вообще это общая черта для многих тропических островов, но бесконтрольный отстрел животных был под запретом. Человеку только дай волю, и он способен в кратчайшие сроки уничтожить что угодно. Нормирование же охоты как-то регулировало этот процесс и не позволяло управиться в одночасье, лишив островитян и гостей этого развлечения.
Кроме этого, Борис с Денисом постоянно посещали припортовую улицу, где частой гребенкой проходились по злачным местам. И ладно бы публичные дома. Борис не был любителем продажной любви, но, пожалуй, выдержал бы подобное испытание. Так нет же. Их целью были кабаки и рюмочные. Пьянство – старинная русская традиция? Три ха-ха!
Только ходили они туда не пить, а задевать подвыпивших моряков, которых долго раскачивать на мордобой не приходится. Умения по рукопашному бою начали расти семимильными шагами. А тут Денис начал ставить Борису еще и «Бокс». В принципе, оно бы и ничего, если бы только всегда побеждали они. Но случалось и такое, что по физиономии получали сами зачинщики. Только данное обстоятельство ничуть не останавливало Новикова, который лез в очередную свару с маниакальным упорством.
Пятнадцать картин маслом в одновременной работе – вполне оптимальное число, чтобы Измайлов управлялся с их написанием в течение двух недель, плюс-минус пара дней. Но ему на них пришлось затратить два месяца. Правда, удалось сдобрить двадцатью акварелями, которые он писал в перерывах. Ну и вылепить дюжину статуэток, необходимых по программе обучения.
Но при его намерениях ускорить изучение дара этого катастрофически мало. И трудиться же пришлось буквально на износ. Бывали дни, когда он попросту не мог держать в руках кисть.
И что обидно, несмотря на его явные успехи в живописи, которые замечал даже он сам, Борис никак не мог стронуть с места изучение третьей ступени «Науки». Его сегодняшние показатели Интеллекта не идут ни в какое сравнение с прежними. Однако, несмотря на растущие показатели теоретической подготовки, опыт продолжает аккумулироваться в избыточный.
Как бы ни измывался над ним Новиков, Измайлов все же закончил писать картины. И коль скоро так, то пришла пора повторить операцию с персональной выставкой, для чего путешественники, собственно говоря, и прибыли на Нью-Батли, которому отводилась роль базы и отправной точки.
Не то чтобы у них имелись финансовые трудности, вовсе нет. Средств Борису не просто хватало, по сегодняшним запросам их у него с избытком. Даже если найдется подпольный характерник, Измайлов может себе позволить без труда обменять весь избыточный опыт. Причем четырежды. Жаль только, такового умельца на горизонте не наблюдается. Идти же к официальному не хотелось категорически. Все его существо восставало против подобного транжирства…
Прежде чем сойти на берег, надели пояса с револьверами. Здесь это общепринято. Мало того, белый мужчина без оружия воспринимался едва ли не как голый. Образ жизни накладывал свой отпечаток. Слишком много обозленных чернокожих, поэтому нужно быть всегда готовым дать отпор агрессии. Нередко она исходила как раз от европейцев, только закон все одно был всегда на их стороне.
Городок небольшой, чистенький, аккуратный и ухоженный. Как обычно, в английском стиле. На улицах явно преобладают чернокожие. Кстати, для них существовал комендантский час. С наступлением темноты в городе могла оставаться только прислуга. Всем остальным надлежало убираться с улиц и появляться не раньше шести утра. Так что еще немного, и население Ферни сильно сократится. До завтра.
Увеселительных заведений в городе только три. И это еще немало, учитывая численность населения. Таверна, куда можно было прийти семьей. Паб, открытый для посещения только мужчинами. Рюмочная-наливайка на окраине города, куда захаживали лишь чернокожие, хотя и содержал ее белый.
Борис с Денисом направились прямиком в паб. Измайлов, конечно, не злоупотреблял, но был не против пропустить пару кружек пива. Тем более такого вкусного. Этот продукт имел ненадлежащее качество только в совсем уж сомнительных заведениях, куда Борис мог зайти, лишь подталкиваемый в спину наставником с совершенно определенной целью. Но все за то, что сегодня они драться все же не будут.
Примерно через час после того, как они заняли один из столиков, народу в зале значительно прибавилось. Субботний вечер. Впереди – законный выходной с непременным посещением церкви, а потому трудяги вполне могут себе позволить кружечку-другую пива.
Ввиду нехватки мест к ним подсели сразу четверо. Впрочем, скорее всего, тут причина еще и в том, что новички. В подобных городках, где все друг друга знают, они всегда на виду. А свежее лицо – это какие-то новости. Быть может, интересные рассказы. Познакомились, и завязалась беседа.
То обстоятельство, что перед ними русские, англичан ничуть не смутило, а вот рассказы очень даже пришлись по душе. Правда, о том, что он из партизан и не так давно лихо резал бриттов, Денис все же предпочел умолчать, но в его беспокойной биографии и без того хватало событий не на один том авантюрно-приключенческих романов.
Было уже за полночь, когда гомон голосов в зале вдруг прекратился. Повисшую в клубах табачного дыма тишину разорвал звон набата. Несколько секунд, и послышались звуки отодвигаемых скамей и лавок. Народ дружно двинулся на улицу. Борис с Денисом переглянулись и присоединились к остальным, которые точно знали, что делают.
– Джек, что происходит? – поинтересовался Денис у одного из новых знакомых.
– Банда на острове объявилась. Половина мужиков пьяные, – сокрушенным тоном произнес тот.
Народ на площади собрался быстро. Белое меньшинство держалось дружно, и только благодаря этому англичанам удавалось сдерживать в узде чернокожее большинство. Последним ни при каких обстоятельствах не полагалось огнестрельное оружие, даже кремневое, если только они не были на службе у плантаторов (или, наверное, уже все же фермеров).
– Внимание! – подняв руку, призвал к тишине находившийся на помосте шериф.
Эта должность подразумевает под собой не только обеспечение законности и порядка, но и командование ополчением. Места и условия проживания таковы, что народ находится в постоянной готовности к отражению агрессии. Ну и понятие дисциплины им не чуждо. А потому тишина установилась быстро.
– На плантацию мистера Дэвиса напала бродячая банда. Одному из слуг удалось сбежать и добраться до соседей. Значит, так, все мы не дети, а потому знаем, чем чревата излишняя самоуверенность. Те, кто перебрал, отходи влево. Кто чувствует себя в порядке, вправо.
Народ тут же пришел в движение. Один из соседей Бориса по столу сокрушенно посмотрел на Джека, высокого худощавого мужчину с усами и бородкой клинышком. Тот только пожал плечами, мол, ничего не поделаешь, сам виноват, и подтолкнул его к отходящим влево. Сам же направился вправо.
Денис недолго думая присоединился к нему, еще и Бориса с собой увлек. С одной стороны, Измайлову эти чужие кружева вроде ни к чему. С другой – кровь быстрее заструилась по жилам, а в груди поселился холодок нетерпения.
– Ну что же, я ожидал худшего, – огладив окладистую бороду, произнес шериф. – Значит, так. Десять человек – грузитесь на баркас и идете морем. Старший – Джек Гилберт.
– Понял, шериф, – отозвался их знакомый.
– Остальные под моей командой пойдут сушей. Через три часа окружаем и атакуем усадьбу. Джек, знаю, баркас не яхта, но ты все же постарайся успеть. Может, хоть кого-то сумеем спасти. Но пока не получим от тебя сигнал начинать, в любом случае не будем.
– Мы успеем, шериф, – заверил Джек.
Кстати, обычный плотник, но в прошлом успел послужить в морской пехоте и хлебнуть лиха на войне. Если верить ему, а не верить нет никаких оснований, был сержантом. Но когда юношеский задор прошел, а возраст приблизился к сорока, он решил осесть и обзавестись семьей.
– Шериф, наша яхта и под парусом куда быстрее. А есть еще и паровая машина. Возьмем на борт без труда весь десяток. На месте будем уже через час, – вдруг произнес Денис.
Нормально?! Кто здесь наемный матрос, а кто владелец и шкипер?! Новиков точно попутал берега. Нет, понятно, что боевой опыт круче вареных яиц, и вообще он личность весьма харизматичная. Но черт возьми, каждый должен быть на своем месте! Это не тренировочная площадка, где Новиков был инструктором.
Хм. А ведь, пожалуй, именно по этой причине Борис и выполнял молча все его распоряжения. Весь этот адреналин и нежелание оставаться в стороне, когда люди в беде, – дело десятое. Главное, он просто уже привык выполнять приказы Новикова, и с этим нужно было что-то делать. Правда, потом. Сейчас выказывать норов и строить подчиненного не комильфо.
– Денис, я бы хотел, чтобы подобное больше не повторялось, – когда они уже направлялись на яхту, тихо произнес Борис.