— Если ждешь подмогу, то напрасно, зал я полностью запечатал от портальных переходов. Была одна лазейка, и та в ловушку.

— Понял, когда попался, — огрызнулся Лорн.

— Замечательно! — удовлетворенно потер руки Нерасиу. — Ну а теперь поменяем девочку на мальчика.

К этому времени огонь вокруг меня почти пропал, только кое-где показывая яркие язычки, уже не жаля, скорее припугивая. Пасс библиотекаря, и пламя исчезло окончательно. В тот же миг растворился мерцающий купол, напоследок с силой вытолкнув меня из ритуального круга.

Отлетев к стене, я ударилась затылком и сползла на пол. Больно. В глазах на несколько мгновений потемнело, отчего я непроизвольно принялась шарить вокруг руками. Лишь когда стала приходить в себя, а зрение восстанавливаться, осознала, что зажала что-то в ладонях. Поднесла небольшой кругляш к глазам. Мой амулет Печати силы. Эх, ну что за непруха! Сейчас бы так пригодился один из боевых артефактов, или чем обычно маги сражаются… Да на худой конец хотя бы сковородка потяжелее.

Превозмогая головную боль и ломоту во всем теле, зачем-то поползла обратно к куполу.

А там разворачивалась сцена, достойная фильма ужасов. Лорн горел заживо в бушующем пламени. Не мелкие огненные лепестки, игриво угрожающие вспыхнуть и обжечь, как в случае со мной. Нет. Огненный столп поглотил мужчину и размеренно пожирал его плоть.

Под мерцающим куполом лица Лорна практически не было видно из-за дыма и огня, но то, что время от времени просматривалось, представляло собою сущий кошмар. Обожженная, покрывшаяся волдырями кожа, стиснутые в муках зубы, тлеющие волосы…

Мой разум помутился от боли и гнева. Не особо соображая, что и зачем делаю, бросилась на Нерасиу, который с наслаждением маньяка смотрел на жертвоприношение, потирая ладошки. У него даже слюна в уголках губ появилась.

Не ожидавший нападения библиотекарь получил несколько глубоких царапин, прежде чем смог оторвать меня от своей гениальной персоны. Следом за тычком, свалившим меня на пол, в мою сторону полетел голубой шар с заклинанием. Я успела лишь прикрыть лицо локтем. Ослепительная вспышка, и… амулет Печати, оттолкнув светящийся сгусток энергии, вернул его владельцу. Нерасиу застыл соляным столпом. Даже выпученные в удивлении глаза перестали моргать.

Амулет! Неужели запечатал магию? Но почему тогда библиотекарь обездвижен? Хотя какая разница, нужно срочно помочь Лорну.

Я оглянулась и подпрыгнула, слышав громкий хлопок. В зале появилась псица. Ну да, эти же животные не от мира сего, прекрасно гуляют и без порталов. Видать, почувствовала, что хозяину требуется помощь, и вопреки всем блокировкам прорвалась сюда, в каменный мешок. Лорн спасен!

Но обрадовалась я преждевременно. Иссиня-черная громадина заметалась вокруг мерцающего купола, не имея возможности пробиться к хозяину и помочь. Ее дикий вой заглушал шум огня, который хоть и стал вроде тише, но но-прежнему уничтожал мага. К сожалению, Вера здесь оказалась бесполезной.

Амулет. Быть может, он в состоянии отменять не только заклинания, но и огонь? Я бросилась к жертвенному кругу, протягивая Печать силы. Купол шарахнул по мне с прежней мощью, а когда я поднялась на ноги и осмотрелась, ужаснулась тому, что натворила. Весь зал теперь пылал в огне.

Амулет не отменял магию, а отражал!

И вместо того, чтобы помочь Лорну, я ухудшила наше положение до катастрофического. Ма-ма! Я присоединилась к псице, мечась из стороны в сторону и нарезая круги. Дышать становилось все труднее, глаза слезились, а обнаженные участки кожи невыносимо жгло от повышенной температуры.

Воздуха в каменном мешке становилось все меньше, а пламя — все выше. Подобравшись к застывшему Нерасиу, огонь голодным зверем бросился на библиотекаря. И одновременно с этим купол ритуала стал таять на глазах. Погибал безумный маг, и с ним исчезали плоды его магии.

Воспрянув духом от мощной волны надежды, действуя скорее на адреналине, чем из последних сил, коих в себе, по правде говоря, вовсе не чувствовала, стащила с себя юбку и метнулась к свалившемуся на пол Лорну. Я неистово лупила тканью по мужчине, сбивая огонь и с ужасом осознавая, что, возможно, опоздала — слишком мало он походил на живое существо, почти не отличаясь от обожженных почерневших камней, на которых лежал.

Когда же на Лорне вместо огненных языков заплясали дымные струйки, я без сил рухнула рядом, задыхаясь от кашля и тошноты. Отвратительный запах горелой плоти не позволял думать ни о чем другом. Последнее, что увидела, прежде чем провалиться в беспамятство, это псицу Веру, каким-то чудом взвалившую на себя хозяина и уходящую в неизвестное пространство.

А очнулась резко и тут же закашлялась, хотя ни огня, ни дыма вокруг уже не было. Свежий прохладный воздух и аромат незнакомых трав окутывал и успокаивал. Вот только ужасный запах гари до сих пор стоял в легких, наполняя меня болезненными воспоминаниями.

Неужели я действительно жива? Я ощупала себя с головы до пальцев ног. Похоже на то. А Лорн? Успели ему помочь? Надеюсь, да, иначе… О плохом после чудесного спасения думать не хотелось. Но жить в мире, где рядом не ходит, не дышит тем же самым воздухом один невыносимый язвительный блондин, хуже пережитых испытаний.

Зачем он так подставился, заменив меня собой? Нет, понятно — хотел помочь, поймать преступника, но вполне достаточно было бы того, что, открывая портал, угодил в ловушку библиотекаря. Дождался бы псицу и наверняка победил бы с ее помощью Нерасиу. Зачем добровольно согласился стать жертвой в глупом ритуале сумасшедшего?

Снедающее меня беспокойство за жизнь Лорна не позволило прохлаждаться в постели. Я осторожно села, опустив ноги аккурат в мягкие пушистые тапочки. Кто-то обо мне позаботился, большое спасибо ему!

А вот и халат висит рядом на стуле.

Теперь пора осмотреться. Судя по знакомой каменной кладке, хоть и затянутой в светлые гобелены, я все еще находилась в академии. В комнате одна кровать, простая, но удобная, обычная тумбочка, магический светильник, тускло разливающий свет, и плотные шторы на окнах. Скорее всего, я в больничном корпусе.

Встала на ноги. Не шатает. Самочувствие прекрасное! Я полна сил и энергии.

Накинула халат и выглянула в коридор. Точно, академия! По этим самым переходам я бродила почти год назад. Интересно, а в какой комнате положили Лорна?

Я принялась заглядывать во все двери в коридоре. Какие-то открывались, но палаты были пустыми — кровати без постели да стандартные тумбочки, как в той комнатушке, откуда вышла я. Другие оказались запертыми, охраняя то ли покой пациентов, то ли ценные медикаменты и лечебные эликсиры.

И чем меньше дверей в больничном коридоре оставалось, тем сильнее я нервничала, понимая, что Лорна может и вовсе не оказаться в академии. Но не по причине нахождения в более комфортабельной больнице… Страх накрывал меня, потчуя разум страшными картинками, где блондина не сумели спасти. Я собственными глазами видела, что собой представлял мужчина, когда его забрала Вера. И все-таки сердце не могло согласиться с подобным исходом. А потому я продолжала настойчиво проверять каждое незапертое помещение.

«Он должен быть жив! Должен!» — повторяла я, как мантру.

Вот осталась последняя дверь. Рука дрожала, нажимая на ручку.

«Пожалуйста! Пожалуйста! Пожалуйста!»

Затаив дыхание, заглянула в комнату. В тусклом свете магической лампы показалась разобранная постель, в которой определенно кто-то лежал. Стараясь ступать как можно тише, шагнула за дверь, сделала еще шаг и еще. В ушах шумело, барабанной дробью оглушал стук сердца. Кто там лежит? Это Лорн? В глазах помутилось, непонятно откуда взявшиеся слезы не позволяли рассмотреть лежащего человека. Но я уже знала — это он! Знакомый аромат цитрусов праздничным фейерверком всколыхнул в душе букет ярких чувств: радость, надежду, безграничную нежность…

— Иди ко мне, — услышала я тихий, но такой родной голос. Внутри меня все перевернулось.

«А вдруг показалось?» — мелькнула мысль, но я уже сделала два шага и оказалась в крепких желанных объятиях. Теплые губы накрыли мои, захватив в водоворот чувств и ощущений. Никогда я еще не была настолько счастлива! Каждая клеточка тела узнавала его, моего мужчину. Тянулась к нему всей душой, жаждала раствориться в нем без остатка.

Весь мир сейчас сузился до больничной кровати с самым близким, самым родным человеком и его шепота: «Девочка моя, любимая, хорошая». Все остальное ушло, растворилось в нереальном блаженстве.

Мы целовались как сумасшедшие, с бешеной страстью выпивая друг друга, и никак не могли насытиться. Хотелось большего. Здесь! Сейчас!


Прервало нас чье-то деликатное покашливание.

Лорн оторвался от меня, чуть приподнявшись на локте, и я обнаружила, что лежу в больничной постели, распластанная и прижатая мужским телом. Краска стыда залила мое лицо. Попыталась выбраться из-под блондина, но он лишь сильнее прижал меня к разгоряченному телу.

— Хотел проверить, все ли в порядке с больным, — почти оправдываясь, пояснил не менее меня смущенный мужчина в медицинском халате. — Но, оказывается, зря волновался. Вижу, пациент активно идет на поправку. Это замечательно! Однако раз уж я все равно здесь, то предлагаю, молодые люди, провести осмотр прямо сейчас.

Лорн нехотя отпустил меня, и я, перехватив на груди распахнутый халат, выскользнула из постели.

Щелчок пальцев, и в комнате загорелся яркий свет. Доктор шагнул к кровати, а я впервые увидела блондина после пожара и в ужасе отшатнулась. Нет, уже не блондин, взгляду предстал без единого волоска, совершенно голый череп. По всему телу бугрилась воспаленная и обезображенная ожогами кожа. Лицо без бровей и ресниц, зато с опухшими красными веками и губами в кровоподтеках. Я зажмурилась, представляя, какую боль Лорн должен был недавно испытывать при каждом движении, при любом моем даже самом ласковом прикосновении.

— Вот и все! — довольно прокомментировал доктор, отстраняясь от пациента. — Заживление идет полным ходом! Отличная регенерация. Если бы не ваш высочайший магический резерв, мэд Вестэс, вряд ли вам удалось бы так долго продержаться в пламени…

Продержаться в пламени? Это он сейчас про то, почему Лорн сумел выжить после такой страшной экзекуции? Я взглянула новыми глазами на блондина. А ведь и верно, никто не сказал бы, что он побывал в огне совсем недавно. Ожоги просохли, и уже вовсю затягиваются в шрамы. Сам Лорн бодр и активен. Одно слово — маг. Страшно подумать, что вынесла бы из того зала ужасов Вера, если бы Лорн был обычным человеком.

— …Будем надеяться, к концу недели я смогу вас отпустить.

— Со всем уважением, доктор Архвар, но как только встану на ноги, покину вас. — Крайне вежливый тон, держащий собеседника на приличной дистанции.

— Что ж, посмотрим, посмотрим, — не собирался сдаваться доктор. А пока… ваша очередь, мэдью Ясмина.

Мужчина поводил надо мной руками, удовлетворенно причмокнул и сообщил:

— Все показатели в норме!

Кто бы сомневался, на мне ни одного ожога нет.

— Рекомендую в ближайшее время не перенапрягаться и больше отдыхать. Чуть позже к вам зайдет побеседовать мэд Бенабеус, после чего можете смело отправляться домой.

Попрощавшись, доктор ушел, напомнив еще раз, что обоим его пациентам требуется покой, чем снова вызвал прилив крови к моим щекам.

Оставшись наедине с Лорном, я почувствовала неловкость. Маг уставился в стену и упорно не смотрел в мою сторону. Я же почему-то робела подойти к нему ближе, хотя всего несколько минут назад, казалось, ни одна сила в мире не может нас оторвать друг от друга.

Что же случилось? Из-за чего между нами выросла стена отчуждения?

— Что? Насмотрелась на урода? — наконец раздался ледяной, пробирающий до мурашек голос.

Мне словно пощечину отвесили.

— Зачем ты так? — спросила я и сделала к нему маленький шажок. Осторожный, чтобы не спугнуть мужчину, и без того ставшего слишком нервным и чувствительным.

— Как так? Без уверток, напрямую?

Его слова кололи и жалили, но я не собиралась сдаваться. Я буду бороться за свою любовь, что бы он себе ни напридумывал. Больше не позволю собственной трусости и пессимизму диктовать мне правила. Пусть даже ненадолго, но мы будем вместе. Месяц, неделю, день… Да, я не забыла, что социальное неравенство стоит в Зазимом королевстве серьезной преградой в отношениях, но даже час в объятиях любимого стоит целой жизни! Теперь я это поняла. Как и то, что раньше просто-напросто не любила. Считала, что испытывала сильное чувство, но то было не оно. Влюбленность, увлечение… все, что угодно, но не любовь. Мои страдания от предательства жениха произрастали из раненого самолюбия, униженного достоинства, понимания несправедливости. И теперь, наконец ощутив в сердце настоящие чувства, я осознала их ценность и не позволю себе отступиться.

— Мне не важно, как ты выглядишь…

— Зачем эта ложь? — перебил меня Лорн вроде тихо и спокойно, но с явной горечью. — Я видел твое отвращение.

— Ты не так понял! — И еще пара шажков, совсем крохотных, незаметных, вроде переминаюсь с ноги на ногу.

— Я все прекрасно понял! Твое лицо было чрезвычайно выразительно, когда включился свет.

— Ты видел испуг, а не отвращение! Я здорово испугалась, что причинила тебе боль, — попыталась оправдаться я, но не почувствовала отклика, словно стучалась не в дверь, а в глухую стену.

— Мне не нужна твоя жалость. Пожалуйста, избавь меня от нее. — Его категоричный тон не оставлял шанса на примирение.

— Нет уж, это ты избавь меня от твоих беспочвенных терзаний! — намеренно грубо возмутилась я и заметила, как заиграли желваки на породистом лице. — Не жалейте меня, я сам себя пожалею, так? Ты меня… обнял… и я забыла обо всем. И о том, что ты ранен, тоже. И что могу нечаянно…

— Чепуха!

— Только не надо сейчас изображать бесчувственного чурбана! — всерьез начала заводиться я, вопреки благим намерениям теряя терпение и повышая голос. — Я прекрасно знаю, как нестерпимо болят ожоги даже от малейшего колебания воздуха. И в ужасе при мысли, что ты испытал, когда я так грубо тебя касалась…

Какое-то время Лорн пристально смотрел мне в глаза, а я, воспользовавшись моментом, преодолела остатки расстояния и присела на кровать.

— Сам подумай, зачем мне тебе лгать? Денег у меня уже больше, чем требуется моей семье, и это при том, что магазинчик я открыла совсем недавно, будет еще больше. Выйти замуж иномирянке за мэда нереально, поэтому матримониальные планы тоже отпадают. Какая мне выгода притворяться?

Протянув руку, я нежно коснулась мужской ладони. Холодная зелень глаз немного потеплела.

— Ты слишком жалостливая, — продолжал гнуть свою линию Лорн, но скорее из упрямства, чем действительно желая оттолкнуть меня от себя.

— Ты хочешь сказать, что из жалости можно наслаждаться чьим-то обществом, прикосновениями, поцелуями?

— И тебе не противны поцелуи урода? — с привычной усмешкой спросил он.

Не верит, но очень хочет хотя бы надеяться…