— Как умерли? Их кто-то убил? Сестра? А потом сбежала?
М-да, у кого-то работа знатно смешалась с буйной фантазией.
— Нет, что вы! Два года назад умерли. А сестра этим утром ушла. И… — парнишка сделал эффектную паузу, — пропала!
— Че-е-его-о-о-о?
Оба полисмена глупо вытаращились на Анта.
— Сестра, говорю… — захныкал Рыжик.
— Не глухой, — оборвал его тот, что за письменным столом, — слышал. Какого, спрашивается, топинамбура мы будем искать загулявшую телку? Может, в магазине где застряла или у любовника. Мало ли где женщины пропадают. До ночи вернется еще! А вы, уважаемый, — последнее слово мужчина прямо-таки выплюнул, — шли бы отсюда да не отвлекали от работы занятых людей.
— Вы не понимаете! Она того… — Ант покрутил пальцем у виска, намекая на невменяемость сестры.
Это я «того»? Ну, подожди, дорогой, ты у меня еще попляшешь!
— Еще и братца младшего с собой прихватила. Вот где их теперь искать?
Парень отвернулся от мужчин, вроде как скрывая слезы.
— Ну… — растерянно начал полисмен, с тоской прикидывая, сколько времени уйдет на поиск сумасшедшей.
Но Рыжик его перебил:
— Сестра! Мина!
— Где?! — встрепенулись полисмены, обрадовавшись, что не придется разыскивать по всему городу непонятно кого.
— Да вот же! Мина, ты разве меня не узнаешь?
Я стояла с идиотской улыбкой под приделом взглядов и хлопала глазами, не зная, как следует вести себя. У меня талантов, подобных Рыжику, отродясь не было.
— Хвейд! Ты в порядке? — бросился Ант к Хвостику.
— Хвейд? — непроизвольно вырвалось у меня.
— Вот видите?! — горестно возопил «несчастный братец». — И так постоянно! То себя не помнит, то нас с братом.
— Чет не похожи на родственников, — ехидно кинули реплику из соседней камеры.
— А ведь и верно, — подхватили полисмены, разглядывая огненно-рыжие волосы и высокую худощавую фигуру Анта, коренастость и темные кудряшки Хвостика, а затем переводя взгляды на меня — ничем не примечательную шатенку.
— Да тут такое дело, — замялся Рыжик. — Мамка у нас три раза замуж выходила… Ну и… ничего удивительного.
В камерах послышался гогот.
— Прекратить балаган! — пришел в себя один из полисменов и хлопнул ладонью по деревянной столешнице. — Если ваша сестрица того… этого… документы на нее все равно должны быть. То, что она бродит где ни попадя, да еще без документов, оно понятно. Но у вас-то имеются ее документы?
— Конечно, имеются! — совершенно искренне обрадовался Ант и принялся рыться за пазухой.
Я с замиранием сердца следила, как он морщил лицо, выуживая бумажки, перелистывал их и сосредоточенно читал.
— Вот! — наконец гордо шлепнул он на стол свернутые в несколько раз листы. — И на братца, и на сестру.
Оба полисмена принялись усердно вчитываться в каллиграфические строчки, передавая друг другу пресловутые «бумаги». Но, судя по их удивленным физиономиям, никаких зацепок для замечаний не нашли.
— С вас, Анталиус Сорн, серебрушка — штраф за кражу яблок, — наконец сказал тот, что сидел за столом.
— Чего? — не смогла я сдержать возмущения от творящейся несправедливости. — Хвостик взял одно-единственное разнесчастное яблочко! Да и то с земли!
— За сопротивление закону — пять медяшек…
— Как вам не стыдно!
— И за оскорбление стражей правопорядка, — продолжал подсчитывать, словно торговец на рынке, полисмен.
Я потеряла дар речи. А Рыжик, заслонив меня спиной, без каких-либо эмоций споро отсчитал требующуюся сумму.
— Мы вас не задерживаем. Доброго вечера, уважаемый, — холодно сказал полицейский и сгреб монеты в стол, а другой, уже не обращая на нас никакого внимания, принялся выводить и загружать в карету заключенных из оставшихся камер.
Рыжик, подхватив меня под локоть, а Хвостика за шкирку, поволок нас на улицу.
— Что за?.. — начала было я, но осеклась, поймав предостерегающий взгляд Анта.
— Не здесь, — только и сказал он, запихивая нас в стоящий поодаль наемный экипаж.
Лишь отъехав от участка на приличное расстояние, он выдохнул с облегчением. И тут же накинулся на меня:
— Тебе чего вздумалось спорить с представителями власти? Или действительно с разумом попрощалась?
Я опешила от подобного напора, но Ант, похоже, и не ожидал от меня ответа, а просто выпускал нар и скопившееся напряжение.
— Нет, это надо додуматься! Да еще и в участке, откуда не сбежать, пока сами полисмены не отпустят.
— А…
— Да! Магия там, магия. Никуда не дернешься. И решают, кого наказать, а кого помиловать, именно они. Ты же умничать взялась. Нас могли всех троих отправить в какие-нибудь шахты или на пашню. Никогда не ходила под хомутом? А про Хвостика подумала?
— Э-э-э…
— Мне и в голову не могло прийти, что ты вляпаешься в какую-нибудь историю! Вроде большая девочка… Вот скажи, неужели у вас там, — он сделал многозначительную паузу, — приняло пререкаться с представителями власти?
— Нет.
— Грубить им? Нарываться на наказания?
— Э-э-э…
— Неужели оказалось так трудно заплатить за проклятые яблоки? Были же у тебя деньги.
— Были, но полисмен ничего про штраф не говорил. А взятку я ему гораздо позже додумалась дать, но не успела…
— Взятку? — Ант прямо-таки подпрыгнул на сиденье словно ужаленный. — Ты в своем уме? Да тебя за это лет на десять бы упекли на самые тяжелые работы.
— У вас разве не берут взяток?
— Берут, но другим образом. Вся форма государственных служащих зачарована от взяточничества и превышения полномочий. А вот забрать имущество осужденного не возбраняется. Твои деньги достались бы полисменам, попытайся ты их подмазать.
— Но они-то как раз превысили свои полномочия…
— Они как раз действовали в соответствии с законом. А вот ты…
— Но яблоко, поднятое с земли…
— …Продолжает принадлежать хозяину даже на земле. Полисмен лишь следовал букве закона.
— Здесь такие законы? — с ужасом выдохнула я.
— В Зазимом, — поправил меня Ант, успокаиваясь. В других королевствах, само собой, все по-другому.
— Ты так рисковал из-за меня, — повинилась я, пожимая крупную мозолистую ладонь.
— Не особо. — На лице Рыжика расцветала лукавая улыбка. — Я-то закон, в отличие от некоторых, знаю.
— Но почему я в Снеске ничего не слышала ни про полисменов, ни про документы? — задала я давно волнующий меня вопрос.
— Так провинция же. Все не так строго. Да и в бедных районах не особо наводят порядок, — ожидаемо ответил Ант.
— А откуда, кстати, ты, словно взаправдашний маг, взял документы? И почему Хвостика назвал Хвейдом? И как это полисмены позволили несовершеннолетнему забрать из участка сестру и брата?
Глаза Рыжика таинственно заблестели.
— Отвечаю по порядку. Документы мы с Хвостиком вчера заказали местному умельцу, сегодня как раз зашел и забрал. Очень, скажу, вовремя. Хвостик записан в метриках как Хвейд, между прочим, имя он себе сам выбрал, сказал, что нравится, поэтому я и назвал его согласно документам. А насчет возраста… так я теперь по личным бумажкам считаюсь совершеннолетним, вот так-то.
— Ну ты даешь! — Я не знала, чего во мне больше, восхищения или возмущения. — Это же противозаконно.
— Вот потому-то я и пытался забрать вас как можно скорее из участка — чтобы не нарваться случайно на магию закона. Кто ее поймет, как она работает.
— Но откуда ты узнал, где нас искать? — задала я последний терзающий меня вопрос.
— Вот тут как раз случилась какая-то странная история. Представляешь, я вас ждал-ждал в гостинице с добрыми вестями, уже и солнце садиться собралось, пошел наобум искать. Подходит, значит, ко мне мужик незнакомый, мол, то, что потерял, ищи в участке. И пропал.
— Что за мужик?
— Говорю, ни разу его раньше не видел.
— А выглядел-то он как?
М-да, у кого-то работа знатно смешалась с буйной фантазией.
— Нет, что вы! Два года назад умерли. А сестра этим утром ушла. И… — парнишка сделал эффектную паузу, — пропала!
— Че-е-его-о-о-о?
Оба полисмена глупо вытаращились на Анта.
— Сестра, говорю… — захныкал Рыжик.
— Не глухой, — оборвал его тот, что за письменным столом, — слышал. Какого, спрашивается, топинамбура мы будем искать загулявшую телку? Может, в магазине где застряла или у любовника. Мало ли где женщины пропадают. До ночи вернется еще! А вы, уважаемый, — последнее слово мужчина прямо-таки выплюнул, — шли бы отсюда да не отвлекали от работы занятых людей.
— Вы не понимаете! Она того… — Ант покрутил пальцем у виска, намекая на невменяемость сестры.
Это я «того»? Ну, подожди, дорогой, ты у меня еще попляшешь!
— Еще и братца младшего с собой прихватила. Вот где их теперь искать?
Парень отвернулся от мужчин, вроде как скрывая слезы.
— Ну… — растерянно начал полисмен, с тоской прикидывая, сколько времени уйдет на поиск сумасшедшей.
Но Рыжик его перебил:
— Сестра! Мина!
— Где?! — встрепенулись полисмены, обрадовавшись, что не придется разыскивать по всему городу непонятно кого.
— Да вот же! Мина, ты разве меня не узнаешь?
Я стояла с идиотской улыбкой под приделом взглядов и хлопала глазами, не зная, как следует вести себя. У меня талантов, подобных Рыжику, отродясь не было.
— Хвейд! Ты в порядке? — бросился Ант к Хвостику.
— Хвейд? — непроизвольно вырвалось у меня.
— Вот видите?! — горестно возопил «несчастный братец». — И так постоянно! То себя не помнит, то нас с братом.
— Чет не похожи на родственников, — ехидно кинули реплику из соседней камеры.
— А ведь и верно, — подхватили полисмены, разглядывая огненно-рыжие волосы и высокую худощавую фигуру Анта, коренастость и темные кудряшки Хвостика, а затем переводя взгляды на меня — ничем не примечательную шатенку.
— Да тут такое дело, — замялся Рыжик. — Мамка у нас три раза замуж выходила… Ну и… ничего удивительного.
В камерах послышался гогот.
— Прекратить балаган! — пришел в себя один из полисменов и хлопнул ладонью по деревянной столешнице. — Если ваша сестрица того… этого… документы на нее все равно должны быть. То, что она бродит где ни попадя, да еще без документов, оно понятно. Но у вас-то имеются ее документы?
— Конечно, имеются! — совершенно искренне обрадовался Ант и принялся рыться за пазухой.
Я с замиранием сердца следила, как он морщил лицо, выуживая бумажки, перелистывал их и сосредоточенно читал.
— Вот! — наконец гордо шлепнул он на стол свернутые в несколько раз листы. — И на братца, и на сестру.
Оба полисмена принялись усердно вчитываться в каллиграфические строчки, передавая друг другу пресловутые «бумаги». Но, судя по их удивленным физиономиям, никаких зацепок для замечаний не нашли.
— С вас, Анталиус Сорн, серебрушка — штраф за кражу яблок, — наконец сказал тот, что сидел за столом.
— Чего? — не смогла я сдержать возмущения от творящейся несправедливости. — Хвостик взял одно-единственное разнесчастное яблочко! Да и то с земли!
— За сопротивление закону — пять медяшек…
— Как вам не стыдно!
— И за оскорбление стражей правопорядка, — продолжал подсчитывать, словно торговец на рынке, полисмен.
Я потеряла дар речи. А Рыжик, заслонив меня спиной, без каких-либо эмоций споро отсчитал требующуюся сумму.
— Мы вас не задерживаем. Доброго вечера, уважаемый, — холодно сказал полицейский и сгреб монеты в стол, а другой, уже не обращая на нас никакого внимания, принялся выводить и загружать в карету заключенных из оставшихся камер.
Рыжик, подхватив меня под локоть, а Хвостика за шкирку, поволок нас на улицу.
— Что за?.. — начала было я, но осеклась, поймав предостерегающий взгляд Анта.
— Не здесь, — только и сказал он, запихивая нас в стоящий поодаль наемный экипаж.
Лишь отъехав от участка на приличное расстояние, он выдохнул с облегчением. И тут же накинулся на меня:
— Тебе чего вздумалось спорить с представителями власти? Или действительно с разумом попрощалась?
Я опешила от подобного напора, но Ант, похоже, и не ожидал от меня ответа, а просто выпускал нар и скопившееся напряжение.
— Нет, это надо додуматься! Да еще и в участке, откуда не сбежать, пока сами полисмены не отпустят.
— А…
— Да! Магия там, магия. Никуда не дернешься. И решают, кого наказать, а кого помиловать, именно они. Ты же умничать взялась. Нас могли всех троих отправить в какие-нибудь шахты или на пашню. Никогда не ходила под хомутом? А про Хвостика подумала?
— Э-э-э…
— Мне и в голову не могло прийти, что ты вляпаешься в какую-нибудь историю! Вроде большая девочка… Вот скажи, неужели у вас там, — он сделал многозначительную паузу, — приняло пререкаться с представителями власти?
— Нет.
— Грубить им? Нарываться на наказания?
— Э-э-э…
— Неужели оказалось так трудно заплатить за проклятые яблоки? Были же у тебя деньги.
— Были, но полисмен ничего про штраф не говорил. А взятку я ему гораздо позже додумалась дать, но не успела…
— Взятку? — Ант прямо-таки подпрыгнул на сиденье словно ужаленный. — Ты в своем уме? Да тебя за это лет на десять бы упекли на самые тяжелые работы.
— У вас разве не берут взяток?
— Берут, но другим образом. Вся форма государственных служащих зачарована от взяточничества и превышения полномочий. А вот забрать имущество осужденного не возбраняется. Твои деньги достались бы полисменам, попытайся ты их подмазать.
— Но они-то как раз превысили свои полномочия…
— Они как раз действовали в соответствии с законом. А вот ты…
— Но яблоко, поднятое с земли…
— …Продолжает принадлежать хозяину даже на земле. Полисмен лишь следовал букве закона.
— Здесь такие законы? — с ужасом выдохнула я.
— В Зазимом, — поправил меня Ант, успокаиваясь. В других королевствах, само собой, все по-другому.
— Ты так рисковал из-за меня, — повинилась я, пожимая крупную мозолистую ладонь.
— Не особо. — На лице Рыжика расцветала лукавая улыбка. — Я-то закон, в отличие от некоторых, знаю.
— Но почему я в Снеске ничего не слышала ни про полисменов, ни про документы? — задала я давно волнующий меня вопрос.
— Так провинция же. Все не так строго. Да и в бедных районах не особо наводят порядок, — ожидаемо ответил Ант.
— А откуда, кстати, ты, словно взаправдашний маг, взял документы? И почему Хвостика назвал Хвейдом? И как это полисмены позволили несовершеннолетнему забрать из участка сестру и брата?
Глаза Рыжика таинственно заблестели.
— Отвечаю по порядку. Документы мы с Хвостиком вчера заказали местному умельцу, сегодня как раз зашел и забрал. Очень, скажу, вовремя. Хвостик записан в метриках как Хвейд, между прочим, имя он себе сам выбрал, сказал, что нравится, поэтому я и назвал его согласно документам. А насчет возраста… так я теперь по личным бумажкам считаюсь совершеннолетним, вот так-то.
— Ну ты даешь! — Я не знала, чего во мне больше, восхищения или возмущения. — Это же противозаконно.
— Вот потому-то я и пытался забрать вас как можно скорее из участка — чтобы не нарваться случайно на магию закона. Кто ее поймет, как она работает.
— Но откуда ты узнал, где нас искать? — задала я последний терзающий меня вопрос.
— Вот тут как раз случилась какая-то странная история. Представляешь, я вас ждал-ждал в гостинице с добрыми вестями, уже и солнце садиться собралось, пошел наобум искать. Подходит, значит, ко мне мужик незнакомый, мол, то, что потерял, ищи в участке. И пропал.
— Что за мужик?
— Говорю, ни разу его раньше не видел.
— А выглядел-то он как?