— Тогда помоги еще кому-нибудь и считай, что отдала, — подмигнул мужчина. — А теперь беги, а то еще начнут искать, скоро церемония вручения дипломов. — И, не слушая слов благодарности, выдворил меня из подсобки.

Я в замешательстве прошагала несколько коридоров, зажав в кулаке мешочек с деньгами, пока наконец не сообразила спрятать свое сокровище в складках платья, прицепив цепочкой к поясу. Точь-в-точь как у выпускников академии, только у них подобных кошелечков — что игрушек на новогодней елке. Впрочем, мужчины, в отличие от меня, не скрывали имеющиеся у них сокровища, выставляя напоказ состоятельность в виде денег и артефактов. Я же осознала — заинтересованность магов в моей персоне не так безобидна, как думалось в самом начале, а потому козыри предпочла держать подальше от любопытных глаз.

Что ж, ситуация оказалась действительно непростой. Раньше мне не доводилось попадать в подобный переплет, грозящий чуть ли не физической расправой и адскими пытками, если верить полным ужаса глазам мэда Нерасиу. Но плыть по течению я больше не собираюсь! Хватит с меня! Пришла пора побороться за собственную жизнь и благополучие. Библиотекарь не только одарил меня Печатью силы и кошельком с деньгами, он дал мне нечто более важное — направление. Отныне у меня есть дар и естественное желание подчинить его себе. А для этого нужны немалые деньги. Будем зарабатывать!

В спальне ничего не изменилось. Грэхх спал беспробудным сном, что позволило мне беспрепятственно вернуть антихмельное кольцо на палец хозяину. Мужчина громко всхрапнул, испустил неприличный звук и перевернулся на другой бок. Я на цыпочках покинула комнату и устроилась в гостиной на диванчике. Нужно хоть полчасика вздремнуть до начала последней и самой важной для выпускников церемонии, что-то мне подсказывало — позже возможности отдохнуть может и не оказаться.

Разбудил меня деликатный стук в дверь. С трудом разлепив глаза, не желающие открываться после бессонной ночи и кратковременного сна, я увидела заглянувшую в комнату Альву и одновременно услышала ворвавшийся за ней сонм звуков, который заглушал дикий рев раненого животного, перемежаемый руганью.

— Что случилось? — прохрипела я, подскочив.

— Это хани мэда Треника, — смущенно пролепетала девочка, глядя в пол. — Ей отказали в обслуживании. Так здесь принято. Всех хани обхаживают до Нового года.

— Ага, — невесело усмехнулась я, — как жертвенных ягнят.

Краска залила лицо Альвы. Она хотела что-то сказать, но ее прервал визг ужаса.

— А это хани мэда Рыниуса. Предположу, что не обнаружила своих украшений.

Я испуганно взглянула на руку, где должен был быть массивный перстень с сапфиром. Пусто. Прикоснулась к груди — ожерелья тоже нет. Потеряла? Украли?

— Мэд Бенабеус только одежду дарит, а украшения просто одалживает на праздник, но о том намеренно не говорят. Утром же драгоценности самостоятельно возвращаются в сокровищницу. — За криками, доносившимися из коридора, я еле разбирала шепот Альвы.

— Хорошо, что не пропали, — облегченно вздохнула я. — Зайди, пожалуйста, и закрой дверь, а то голова раскалывается от этого шума.

Альва торопливо подчинилась, но в комнату не прошла, оставшись у порога.

— Мне, наверное, нужно тебе кое-что рассказать, пока кто-нибудь не опередил и не позлорадствовал. Вообще девочки с сочувствием относятся к новым хани, каждая побывала в подобной ситуации, но есть в замке и такие, кому в радость пнуть ближнего… — Видно было, что разговор дается девочке с трудом, а под конец она и вовсе чуть не расплакалась.

— Не стоит, — как можно мягче произнесла я, — мне уже все известно. Лучше скажи, почему раньше не предупредила?

— Так я пыталась, но ты же не слышала из-за чар кольца, — всхлипнула Альва.

— Я так и поняла. Не расстраивайся, не стоит.

— И как ты?

— Как видишь, в порядке. — Я демонстративно широко улыбнулась. — Не волнуйся.

— Думаешь, мэд Грэхх возьмет тебя в жены в любом случае? — с сомнением прошептала девочка, неправильно поняв мой оптимистический настрой.

— Ну это вряд ли, — искренне рассмеялась я. — Он сын какой-то королевской шишки, а я попаданка. Подобного мезальянса его отец точно не допустит.

Чему же ты радуешься? — В глазах Альвы промелькнул испуг вперемешку с жалостью, видимо, девочка приняла меня за сумасшедшую.

— Сама посуди, подружка, — я похлопала рукой по дивану, предлагая ей сесть рядом со мной, — зачем нужен мужчина, который, как недавно оказалось, без магического жульничества мне совсем не нравится? Я хочу взаимной любви, и никак иначе!

— Но здесь, в академии… — Альва замялась и машинально взяла с протянутого мною блюда шоколадное пирожное со сливочным кремом-суфле.

— Ешь.

Она не задумываясь отправила лакомство в рот и только тогда осознала всю прелесть необычного десерта. Я с улыбкой наблюдала, как девочка зажмурилась от удовольствия, наслаждаясь воздушным бисквитом с нежной ванильной начинкой. Когда ей еще доведется полакомиться столь дорогим и роскошным кушаньем? Во время бала по случаю следующего Нового года? Как я заметила, в академии широко и вкусно живут исключительно студенты да преподаватели. Рабочий класс существует гораздо скромнее.

— Я хотела сказать, — Альва облизала каждый пальчик, стараясь не упустить ни капельки крема или бисквитной крошки, — здесь, в академии, нет подходящих вариантов для любви. Все учащиеся — наследники богатых и знатных фамилий. Романы с ними кратковременны.

— Я это понимаю, потому собираюсь упросить Грэхха взять меня с собой в город.

— Нет!

— Да.

Я положила руку на маленькую дрожащую ладошку.

— Но ты не знаешь здешний мир! Как собираешься выживать без денег, знакомых, поддержки?

— Так же, как и в своем. После смерти родителей я неожиданно осталась без друзей и жениха, зато с огромными долгами. Поверь, сейчас я в гораздо более выгодном положении, нежели была тогда. Все будет хорошо!

— Зачем? Зачем тебе это нужно? Оставайся здесь, мэд Бенабеус тебе, как и другим хани, обязательно предложит место работы. Ты не думай, далеко не все девушки здесь трудятся прислугой. Кто-то умеет готовить и идет на кухню, кто-то был в прошлой жизни финансистом или бухгалтером и стал помощницей экономки, любители садоводства копаются в оранжереях. Каждому находится работа по душе и способностям.

— А потом дружно отдыхают, развлекая студентов… — дополнила я за Альву и увидела, как та покраснела. — Извини, не подумавши ляпнула.

— Так и есть, не извиняйся. Но и осуждать не думай, ведь многие девушки… мы еще молодые, чтобы забыть о радостях жизни навечно. А кроме студентов и преподавателей, других мужчин здесь нет.

— Вот и я о том. Так же, как ты панически боишься мира за этими стенами, меня пугает перспектива остаться в академии. Здесь словно в склепе, где жизни как таковой и не существует.


— Мне кажется, я тебя поняла. Но все равно становится страшно, стоит только подумать, как ты там будешь, одна…

— Я бы с удовольствием передавала тебе весточки, если бы была такая возможность.

— Да! — Альва воспрянула. — Есть такая возможность. Один раз за сезон для живущих в академии приходит почта. В основном письма получают студенты, но изредка и бывшим хани от мэдов передают записки или посылки. Говорят, некоторые выпускники чувствуют вину и пытаются таким образом успокоить совесть.

— А ушедшие из академии хани? Они ничего никому не пишут?

— Нет. Таких и было-то за всю историю, говорят, всего несколько человек. Но об их дальнейшей жизни ничего неизвестно.

— Тогда, чтобы не привлекать внимания к письмам, буду посылать их от имени твоего мэда. Как его звали?

— Витеск.

— Вот и договорились!

— Что за заговор за моей спиной? О чем вы договорились? — Из спальни, потягиваясь и почесывая грудь, появился Грэхх. Выглядел он не лучшим образом — лицо помятое, взгляд мутный, вчерашняя рубашка, которую он зачем-то надел, вся в пятнах вина.

— Что останемся подругами на всю жизнь! — быстро сориентировалась с ответом я. А Альва, вскочив с дивана, согнулась перед ним в почтительном поклоне.

— А-а-а. Ну-ну. — Грэхх, покачиваясь, удалился в ванную.

Я с облегчением выдохнула. Оказывается, при появлении Грэхха я задержала дыхание. Все-таки вероятность, что мужчина что-то вспомнит из вчерашней ночи, меня пугала до дрожи.

Раздался стук, и я вздрогнула. М-да, нервишки шалят по полной программе. Из-за входной двери выглянуло знакомое лицо и обвело комнату любопытным взглядом.

— У вас тут тихо, — хихикнула Глашка.

— Так и без нас здорово шумят, — фыркнула Альва.

— Психомаг не требуется, что ли?

— Нет.

— А мама Лена?

— Нет, все в порядке, не нужно никого.

— А чего так? Сами, что ль, справились?

— Сами, как видишь.

— Я-а-асно. Но тогда передайте мэду Грэхху, что церемония вручения дипломов вот-вот начнется.

Ее растрепанная голова исчезла, а дверь плотно закрылась, отрезая нас от звуков извне.

— Уж как Глашка любит первый день в новом году! Хани в истерике, студенты, которых выпускают, а то и отчисляют за неуспеваемость с непрестижными дипломами, тоже. Так и брызжет злорадством. Тьфу!

— Наверное, ее сильно обидели в свое время, — вздохнула я, представляя влюбленную девушку и горе, испытанное ею, когда та узнала о неприглядной правде ритуала Призыва и извлечения магической силы.

— Наверное, — согласилась со мной Альва. — Но нельзя же быть такой стервой!

— Тебя, похоже, она однажды сильно задела?

— Не то слово! — Девочка сникла, видимо погрузившись в воспоминания.

— Ты лучше скажи, на церемонию вручения дипломов мне можно пойти? — попыталась я отвлечь ее от хандры.

— Всем можно. — Девочка воззрилась на меня круглыми глазами. — Только зачем тебе это? Преподаватели и те увиливают от мероприятия. Там же мат один стоит. Одних студентов отчисляют, другим не те дипломы вручают, какие ожидались.

— Ну чтобы Грэхху компанию составить.

На самом деле я вовсе не горела желанием присутствовать на вручении дипломов, но, предчувствуя скандал с не переданной силой, предпочитала встретить опасность лицом к лицу. Отсиживаться в покоях себе дороже. К тому же еще с Грэххом о переходе порталом предстоит договариваться.

— Если только за компанию, с сомнением протянула Альва.

Хлопнула дверь ванной, и перед нами появился полуобнаженный Грэхх, излучавший удовлетворенность жизнью и прекрасное настроение. Капельки воды блестели на его загорелой груди, время от времени скатываясь под полотенце, затянутое на бедрах, и возбуждая неприличный интерес к сокрытому.

Альва, как обычно, покрылась густым румянцем и опустила глаза в пол.

— Уже началась церемония вручения дипломов, мэд Грэхх, — еле слышно сказала она, снова пружинкой подскакивая с дивана.

— Знаю, — с важной ленцой в голосе произнес мужчина. — Без меня все равно не начнут. — И такая самодовольная улыбка нарисовалась! — Ты вот что… вещи мои собери, да побыстрее. И псицу приведи. Чтоб к моему возвращению все было готово. Ни минуты не желаю задерживаться в этом задравшем месте, и без того три года лишних отмотал. Домой! Домой!