В зеркале я нашла взглядом изящный цветочный орнамент на внутренней стороне предплечья. В живом металле нательного украшения отражался свет.
– Не нужно перчаток. Маникюр никто не увидит.
Горничная смотрела растерянно и немножко осуждающе. Чуть не пообещала, что тщательно помою руки перед ужином.
– Что ж, пора явить себя миру, – иронично объявила я и плавной походкой, невольно шагая от бедра, чтобы удержать равновесие и не слишком колыхать задом, направилась на выход. Вернее, ко входу в семейный ад Чейсов.
– А колье! Колье-то забыли! – всполошилась добрая женщина. – Оно под наряд идеально подойдет!
– У меня уже есть украшение, – обернулась я и продемонстрировала руку с цветком.
Идти на высоких каблуках оказалось удовольствием сильно ниже среднего. Потребовалось немало времени, чтобы вернуть контроль над ногами, руками и общей телесной подвижностью. Чуть не перекрестилась, когда удалось без потерь повернуть за угол. Думала, что войду лбом в стену и начну новый год, на который возлагала большие надежды, в глубоком обмороке.
Сразу за поворотом я столкнулась с Алексом, небрежной походкой направлявшимся к лестнице. Он был одет в элегантный черный смокинг и на ходу поправлял запонку. Взгляд, брошенный в мою сторону, не выражал никакого интереса, но голос звучал без раздражения:
– Красивое украшение. – Он указал на металлический орнамент на моей руке. – Я подарил на Новый год?
Удивительно, как понимание, что девушка больше не имеет матримониальных планов, влияет на модуляции голоса у мужчин.
– Нет, ты подарил колье.
– И ты его не надела, – усмехнулся Алекс. – Оно старомодное и принадлежало моей бабушке?
– Ты решил не размениваться на семейные бриллианты и купил мне совсем новенькие лунные кристаллы в королевском ювелирном доме.
– Так почему они не на тебе? Решила утереть нос моему отцу?
– Не подошли к платью, – без малейших мук совести соврала я.
– Разве лунные кристаллы не изменяются под цвет одежды? – сморщился Алекс.
– Меняются, – согласно хмыкнула я.
За светской беседой мы незаметно добрались до лестницы. Народ уже постепенно прибывал, и Чейсы-старшие тихо переговаривались с самыми первыми гостями. Лакеи помогали снимать вновь прибывшим верхнюю одежду, горничные услужливо подносили игристое вино. В общем, дом постепенно оживал. Ирэна была одета в золотое платье по фигуре, вспыхивающее от любого движения, как снег на солнце.
– Готова к спектаклю, моя дорогая невеста? – хмыкнул Алекс и неожиданно предложил мне локоть: – Держись, иначе свернешь шею.
– Поэтому ты никогда не помогал мне спускаться? – искренне заинтересовалась я. – Надеялся, что я не дотяну до последней ступеньки и не придется жениться?
– По-моему, ты обо мне предвзято судишь, – парировал Алекс.
– По поступкам.
Аккуратно подхватив длинную юбку одной рукой, второй я вцепилась в предложенный локоть.
– Думал, что откажешься, – хмыкнул мой почти бывший жених.
– Шея дороже гордости, – честно призналась я.
Будем падать только вместе! В одиночку я с этой лестницы в преисподнюю не покачусь!
– В академии говорят, что у тебя не язык, а змеиное жало, но я недоумевал, кого ты вообще способна ужалить. Теперь понимаю, о чем шептался народ, – самым любезным тоном, словно сыпал не гадостями, а комплиментами, поделился размышлениями Алекс.
– Представляешь, как мне приходилось сдерживаться? – не стала отпираться я.
– Зачем? – бросил он на меня взгляд искоса.
– Думала, если буду хорошей, то ты в меня влюбишься.
Спустившись, мы приблизились к Чейсам-старшим. Увидев, что мы держимся под локоток, как настоящая пара, готовая летом с такими же торжественными минами отправиться в храм к брачной чаше, Энтон удовлетворенно кивнул.
– Госпожа Чейс, вы потрясающе выглядите! – с восхищенной улыбкой обратилась я к Ирэне, только-только закончившей разговор с кем-то из гостей.
– Уж точно не лучше тебя, моя дорогая, – улыбнулась женщина в ответ.
Гости прибывали. Здоровались, отвешивали ничего не значащие, пустые комплименты, осматривались.
– Какое чудное украшение, – тихонечко, чтобы никто не услыхал, промурлыкала Ирэна и указала на узор, украсивший мою руку.
– Подарили на Новый год безделицу, – не ожидая подвоха, пояснила я.
– Вот как… – Она таинственно улыбнулась и пригубила из высокого бокала мутно-белый напиток, по всей видимости, какой-то коктейль. – Не знала, что теперь живые украшения Энариона считаются безделицами. Похоже, я безнадежно отстала от жизни.
Насмешливо отсалютовав мне бокалом, она немедленно вернулась к супругу, встречающему прибывающих гостей, а я ошарашенно пыталась переварить новость. Если Ирэна права, то «безделица» на моей руке стоила достаточно, чтобы никогда в жизни больше не принимать с ней горячую ванну… И немедленно вернуть дарителю, едва закончится новогоднее мучение.
– Что тебе сказала маменька? – нахмурился Алекс.
– Что стоило надеть колье и не кривить физиономию, – сухо отозвалась я.
– Изредка она дает дельные советы, – с ехидцей хмыкнул он и вдруг оцепенел.
Даже на расстоянии ощущалось, как напряглось его поджарое тело, упакованное в смокинг. Невольно я проследила за взглядом жениха, устремленным в сторону входной двери. Слуги суетливо помогали раздеться ректору Ос-Арэта с супругой. Вместе с ними в дом зашла компания студентов, видимо, приглашенных на традиционный академический ужин в канун Нового года.
Не представляю, чем Чейс-старший подкупил главу учебного заведения, разве что красочным фейерверком в полночь, но увидеть Ноэля в поместье было одновременно странно, волнительно и очень похоже на сон.
Он передал пальто прислуге и, как всегда, безошибочно глазами отыскал меня. Мы обменялись долгим проникновенным взором, а потом сдержанно друг другу кивнули, как хорошие знакомые, но не настолько близкие, чтобы обниматься при встрече.
Ноэль с бесстрастным видом повернулся к друзьям. Я перевела взгляд на новую пассию Алекса, появившуюся в особняке вместе с другими гостями. Она осматривалась в роскошном холле с робостью человека, впервые попавшего в серпентарий к аристократам. Застенчиво улыбнулась горничной, должно быть, предложившей унести верхнюю одежду в гардеробную комнату для гостей.
– Теперь я понимаю, что именно имел в виду твой отец, говоря, что обо всем позаботится, – насмешливо прокомментировала я возникновение стипендиатки на приеме. – Пойдем его порадуем? Вдруг он будет счастлив и подарит тебе на Новый год что-то стоящее. Ты не просил у светлых духов Нового года коняшку или…
– О чем ты, Шарлотта? – Александр резко перехватил меня за локоть, заставив остановиться.
– Твой отец решил продемонстрировать, кто в доме хозяин и кто в этом же доме настоящая невеста. Боюсь, твоей мышке с книжкой придется пережить встречу с реальным миром.
– У нее есть имя! – процедил он, не зная, к чему прицепиться.
– Очень рада, но не нахожу ни одной причины, почему должна его помнить.
Обмен любезностями с ректорской четой был коротким, но достаточно емким, чтобы у окружающих создалось ошибочное впечатление, будто мы ближе, чем были на самом деле. Наверняка умненькая стипендиатка с прекрасными магическими способностями, упрямо кусающая губы и подчеркнуто избегающая смотреть на нас с Алексом, считала, будто я поступила в одну из лучших частных академий королевства, не пошевелив ни одним из двух накрашенных блестками мизинчиков. Просто принесла документы и отправилась почитывать мертвые языки в толстых фолиантах.
К огромному сожалению, поступать мне пришлось в общем потоке, и я едва не провалилась! Да и учеба, мягко говоря, простой не оказалась. На единственной дочери Гатри Тэйра преподаватели отыгрывались за все поколения мужчин нашей семьи, прежде окончивших Ос-Арэт. Страшно представить, в какой ад превратилась бы моя жизнь, окажись я на факультете высшей магии.
– С господином Коэном вы, полагаю, знакомы. – Ректор указал на Ноэля, прежде стоящего за его плечом.
– Добро пожаловать в наш дом, – изображая благодушие, поприветствовал Чейс-старший. – Как вам Шай-Эр? Уже привыкли к местным нравам, господин Коэн?
– Вполне… Люди здесь приветливые, – ответил он. – К слову, пару дней назад мне рассказали о традиции застольных игр. В одну я даже сыграл. Было познавательно и весело.
У меня вспыхнули щеки и появилось непреодолимое желание начать избавлять мир от северных варваров с помощью любимой чугунной кочерги.
– Шарлотта, ты хорошо себя чувствуешь? – заботливо уточнила супруга ректора.
– Простите? – отвлеклась я от мысленной расправы над Коэном.
– У тебя покраснели щеки.
Да демоны вас всех раздерите! Если еще секунду назад всем было наплевать, как я себя чувствую, то теперь обернулись даже Рэдмин с Эйнаром, спокойно ожидающие окончания приветственной церемонии. Теперь только слепой не увидел моей пылающей физиономии, а таковых среди собеседников не нашлось.
– В зале душно, – соврала я.
– Ноэль, мы должны вас поблагодарить, – вдруг произнес Энтон, вызвав у нас всех немой вопрос. – Вы помогли нашей дорогой Шарлотте успешно сдать экзамен по северному диалекту.
Я-то полагала, что главными звездами вечера назначили Алекса с его девушкой-простушкой, и не ожидала откровенного выпада в свою сторону. Хорошо, что покраснеть еще сильнее мне не удалось бы чисто физически. Однако Ноэль не повел бровью:
– Думаю, нам еще стоит поработать над самобытным акцентом. Что скажешь, Шарлотта?
Я подавилась на вздохе и ничегошеньки не сказала. В общем, как всегда, в нужный момент блеснула интеллектом и смекалкой, как выкрутиться из неловкой ситуации. Да что тут попишешь? Конспиратор из меня вышел посредственный.
Пока я строила страшные глаза Ноэлю, с трудом сдерживающему смех, пришла очередь публичной порки Алекса.
– А вы, должно быть, Елена Эридан, – в знакомой неприятной манере прокудахтал Энтон, обращаясь к девушке своего сына. – Одна из самых перспективных студенток третьего курса.
– Спасибо за приглашение, у вас очень… Кхм… – Она нервно покосилась на Алекса, изображающего бесстрастное дерево, но поддержки или подсказок у дуба не получила, поэтому выкрутилась сама: – У вас очень красивый дом.
– Добро пожаловать в наш очень красивый дом, – давая понять, что неловкость замечена, отозвался Энтон. – Я видел ваши результаты на конкурсе по высшей магии. Ей-богу, впечатляет!
– Благодарю, – зарделась девушка, не понимая, что сейчас ее припечатают какой-нибудь гадостью. Энтон всегда осыпал комплиментами, прежде чем унизить человека.
– Полагаю, вы – лучшее вложение денег учебного фонда Чейсов за последние десять лет, – проговорил он с милейшей улыбкой химеры, застрявшей в личине крокодила. – До сих пор помню, как я подписывал грамоту на вашу стипендию. Верю, что вы нас не подведете и не разочаруете.
Щеки Елены вспыхнули. Вообще, получить недвусмысленное напоминание, что учеба в частной академии оплачивается из кармана родителей парня, в сторону которого она неровно дышала, весьма неприятно.
– Я постараюсь, господин Чейс, никого не разочаровать, – неожиданно твердым голосом вымолвила она.
К счастью, прибыли новые гости, и хозяин дома заторопился их встретить. Разговор немедленно завершился. Ирэна сняла с подноса проходившей мимо горничной широкий бокал с оранжевым напитком и сунула ошеломленной Елене:
– Хорошего вечера, милочка. Искренне рекомендую, выпейте пунша.
– Не нужно перчаток. Маникюр никто не увидит.
Горничная смотрела растерянно и немножко осуждающе. Чуть не пообещала, что тщательно помою руки перед ужином.
– Что ж, пора явить себя миру, – иронично объявила я и плавной походкой, невольно шагая от бедра, чтобы удержать равновесие и не слишком колыхать задом, направилась на выход. Вернее, ко входу в семейный ад Чейсов.
– А колье! Колье-то забыли! – всполошилась добрая женщина. – Оно под наряд идеально подойдет!
– У меня уже есть украшение, – обернулась я и продемонстрировала руку с цветком.
Идти на высоких каблуках оказалось удовольствием сильно ниже среднего. Потребовалось немало времени, чтобы вернуть контроль над ногами, руками и общей телесной подвижностью. Чуть не перекрестилась, когда удалось без потерь повернуть за угол. Думала, что войду лбом в стену и начну новый год, на который возлагала большие надежды, в глубоком обмороке.
Сразу за поворотом я столкнулась с Алексом, небрежной походкой направлявшимся к лестнице. Он был одет в элегантный черный смокинг и на ходу поправлял запонку. Взгляд, брошенный в мою сторону, не выражал никакого интереса, но голос звучал без раздражения:
– Красивое украшение. – Он указал на металлический орнамент на моей руке. – Я подарил на Новый год?
Удивительно, как понимание, что девушка больше не имеет матримониальных планов, влияет на модуляции голоса у мужчин.
– Нет, ты подарил колье.
– И ты его не надела, – усмехнулся Алекс. – Оно старомодное и принадлежало моей бабушке?
– Ты решил не размениваться на семейные бриллианты и купил мне совсем новенькие лунные кристаллы в королевском ювелирном доме.
– Так почему они не на тебе? Решила утереть нос моему отцу?
– Не подошли к платью, – без малейших мук совести соврала я.
– Разве лунные кристаллы не изменяются под цвет одежды? – сморщился Алекс.
– Меняются, – согласно хмыкнула я.
За светской беседой мы незаметно добрались до лестницы. Народ уже постепенно прибывал, и Чейсы-старшие тихо переговаривались с самыми первыми гостями. Лакеи помогали снимать вновь прибывшим верхнюю одежду, горничные услужливо подносили игристое вино. В общем, дом постепенно оживал. Ирэна была одета в золотое платье по фигуре, вспыхивающее от любого движения, как снег на солнце.
– Готова к спектаклю, моя дорогая невеста? – хмыкнул Алекс и неожиданно предложил мне локоть: – Держись, иначе свернешь шею.
– Поэтому ты никогда не помогал мне спускаться? – искренне заинтересовалась я. – Надеялся, что я не дотяну до последней ступеньки и не придется жениться?
– По-моему, ты обо мне предвзято судишь, – парировал Алекс.
– По поступкам.
Аккуратно подхватив длинную юбку одной рукой, второй я вцепилась в предложенный локоть.
– Думал, что откажешься, – хмыкнул мой почти бывший жених.
– Шея дороже гордости, – честно призналась я.
Будем падать только вместе! В одиночку я с этой лестницы в преисподнюю не покачусь!
– В академии говорят, что у тебя не язык, а змеиное жало, но я недоумевал, кого ты вообще способна ужалить. Теперь понимаю, о чем шептался народ, – самым любезным тоном, словно сыпал не гадостями, а комплиментами, поделился размышлениями Алекс.
– Представляешь, как мне приходилось сдерживаться? – не стала отпираться я.
– Зачем? – бросил он на меня взгляд искоса.
– Думала, если буду хорошей, то ты в меня влюбишься.
Спустившись, мы приблизились к Чейсам-старшим. Увидев, что мы держимся под локоток, как настоящая пара, готовая летом с такими же торжественными минами отправиться в храм к брачной чаше, Энтон удовлетворенно кивнул.
– Госпожа Чейс, вы потрясающе выглядите! – с восхищенной улыбкой обратилась я к Ирэне, только-только закончившей разговор с кем-то из гостей.
– Уж точно не лучше тебя, моя дорогая, – улыбнулась женщина в ответ.
Гости прибывали. Здоровались, отвешивали ничего не значащие, пустые комплименты, осматривались.
– Какое чудное украшение, – тихонечко, чтобы никто не услыхал, промурлыкала Ирэна и указала на узор, украсивший мою руку.
– Подарили на Новый год безделицу, – не ожидая подвоха, пояснила я.
– Вот как… – Она таинственно улыбнулась и пригубила из высокого бокала мутно-белый напиток, по всей видимости, какой-то коктейль. – Не знала, что теперь живые украшения Энариона считаются безделицами. Похоже, я безнадежно отстала от жизни.
Насмешливо отсалютовав мне бокалом, она немедленно вернулась к супругу, встречающему прибывающих гостей, а я ошарашенно пыталась переварить новость. Если Ирэна права, то «безделица» на моей руке стоила достаточно, чтобы никогда в жизни больше не принимать с ней горячую ванну… И немедленно вернуть дарителю, едва закончится новогоднее мучение.
– Что тебе сказала маменька? – нахмурился Алекс.
– Что стоило надеть колье и не кривить физиономию, – сухо отозвалась я.
– Изредка она дает дельные советы, – с ехидцей хмыкнул он и вдруг оцепенел.
Даже на расстоянии ощущалось, как напряглось его поджарое тело, упакованное в смокинг. Невольно я проследила за взглядом жениха, устремленным в сторону входной двери. Слуги суетливо помогали раздеться ректору Ос-Арэта с супругой. Вместе с ними в дом зашла компания студентов, видимо, приглашенных на традиционный академический ужин в канун Нового года.
Не представляю, чем Чейс-старший подкупил главу учебного заведения, разве что красочным фейерверком в полночь, но увидеть Ноэля в поместье было одновременно странно, волнительно и очень похоже на сон.
Он передал пальто прислуге и, как всегда, безошибочно глазами отыскал меня. Мы обменялись долгим проникновенным взором, а потом сдержанно друг другу кивнули, как хорошие знакомые, но не настолько близкие, чтобы обниматься при встрече.
Ноэль с бесстрастным видом повернулся к друзьям. Я перевела взгляд на новую пассию Алекса, появившуюся в особняке вместе с другими гостями. Она осматривалась в роскошном холле с робостью человека, впервые попавшего в серпентарий к аристократам. Застенчиво улыбнулась горничной, должно быть, предложившей унести верхнюю одежду в гардеробную комнату для гостей.
– Теперь я понимаю, что именно имел в виду твой отец, говоря, что обо всем позаботится, – насмешливо прокомментировала я возникновение стипендиатки на приеме. – Пойдем его порадуем? Вдруг он будет счастлив и подарит тебе на Новый год что-то стоящее. Ты не просил у светлых духов Нового года коняшку или…
– О чем ты, Шарлотта? – Александр резко перехватил меня за локоть, заставив остановиться.
– Твой отец решил продемонстрировать, кто в доме хозяин и кто в этом же доме настоящая невеста. Боюсь, твоей мышке с книжкой придется пережить встречу с реальным миром.
– У нее есть имя! – процедил он, не зная, к чему прицепиться.
– Очень рада, но не нахожу ни одной причины, почему должна его помнить.
Обмен любезностями с ректорской четой был коротким, но достаточно емким, чтобы у окружающих создалось ошибочное впечатление, будто мы ближе, чем были на самом деле. Наверняка умненькая стипендиатка с прекрасными магическими способностями, упрямо кусающая губы и подчеркнуто избегающая смотреть на нас с Алексом, считала, будто я поступила в одну из лучших частных академий королевства, не пошевелив ни одним из двух накрашенных блестками мизинчиков. Просто принесла документы и отправилась почитывать мертвые языки в толстых фолиантах.
К огромному сожалению, поступать мне пришлось в общем потоке, и я едва не провалилась! Да и учеба, мягко говоря, простой не оказалась. На единственной дочери Гатри Тэйра преподаватели отыгрывались за все поколения мужчин нашей семьи, прежде окончивших Ос-Арэт. Страшно представить, в какой ад превратилась бы моя жизнь, окажись я на факультете высшей магии.
– С господином Коэном вы, полагаю, знакомы. – Ректор указал на Ноэля, прежде стоящего за его плечом.
– Добро пожаловать в наш дом, – изображая благодушие, поприветствовал Чейс-старший. – Как вам Шай-Эр? Уже привыкли к местным нравам, господин Коэн?
– Вполне… Люди здесь приветливые, – ответил он. – К слову, пару дней назад мне рассказали о традиции застольных игр. В одну я даже сыграл. Было познавательно и весело.
У меня вспыхнули щеки и появилось непреодолимое желание начать избавлять мир от северных варваров с помощью любимой чугунной кочерги.
– Шарлотта, ты хорошо себя чувствуешь? – заботливо уточнила супруга ректора.
– Простите? – отвлеклась я от мысленной расправы над Коэном.
– У тебя покраснели щеки.
Да демоны вас всех раздерите! Если еще секунду назад всем было наплевать, как я себя чувствую, то теперь обернулись даже Рэдмин с Эйнаром, спокойно ожидающие окончания приветственной церемонии. Теперь только слепой не увидел моей пылающей физиономии, а таковых среди собеседников не нашлось.
– В зале душно, – соврала я.
– Ноэль, мы должны вас поблагодарить, – вдруг произнес Энтон, вызвав у нас всех немой вопрос. – Вы помогли нашей дорогой Шарлотте успешно сдать экзамен по северному диалекту.
Я-то полагала, что главными звездами вечера назначили Алекса с его девушкой-простушкой, и не ожидала откровенного выпада в свою сторону. Хорошо, что покраснеть еще сильнее мне не удалось бы чисто физически. Однако Ноэль не повел бровью:
– Думаю, нам еще стоит поработать над самобытным акцентом. Что скажешь, Шарлотта?
Я подавилась на вздохе и ничегошеньки не сказала. В общем, как всегда, в нужный момент блеснула интеллектом и смекалкой, как выкрутиться из неловкой ситуации. Да что тут попишешь? Конспиратор из меня вышел посредственный.
Пока я строила страшные глаза Ноэлю, с трудом сдерживающему смех, пришла очередь публичной порки Алекса.
– А вы, должно быть, Елена Эридан, – в знакомой неприятной манере прокудахтал Энтон, обращаясь к девушке своего сына. – Одна из самых перспективных студенток третьего курса.
– Спасибо за приглашение, у вас очень… Кхм… – Она нервно покосилась на Алекса, изображающего бесстрастное дерево, но поддержки или подсказок у дуба не получила, поэтому выкрутилась сама: – У вас очень красивый дом.
– Добро пожаловать в наш очень красивый дом, – давая понять, что неловкость замечена, отозвался Энтон. – Я видел ваши результаты на конкурсе по высшей магии. Ей-богу, впечатляет!
– Благодарю, – зарделась девушка, не понимая, что сейчас ее припечатают какой-нибудь гадостью. Энтон всегда осыпал комплиментами, прежде чем унизить человека.
– Полагаю, вы – лучшее вложение денег учебного фонда Чейсов за последние десять лет, – проговорил он с милейшей улыбкой химеры, застрявшей в личине крокодила. – До сих пор помню, как я подписывал грамоту на вашу стипендию. Верю, что вы нас не подведете и не разочаруете.
Щеки Елены вспыхнули. Вообще, получить недвусмысленное напоминание, что учеба в частной академии оплачивается из кармана родителей парня, в сторону которого она неровно дышала, весьма неприятно.
– Я постараюсь, господин Чейс, никого не разочаровать, – неожиданно твердым голосом вымолвила она.
К счастью, прибыли новые гости, и хозяин дома заторопился их встретить. Разговор немедленно завершился. Ирэна сняла с подноса проходившей мимо горничной широкий бокал с оранжевым напитком и сунула ошеломленной Елене:
– Хорошего вечера, милочка. Искренне рекомендую, выпейте пунша.