Выйдя из аудитории, первым делом я занесла в деканат табель с оценками, а потом из любопытства проверила доску объявлений в холле. Как и подозревала, меня ждало новое послание: «Поздравляю, принцесса!» Похоже, Ноэль не сомневался, что экзамен пройдет успешно.

Только я потянулась за листком, как его сдернули буквально перед моим носом. Удивленно обернувшись, я обнаружила за спиной Алекса в спортивной черной форме. С мрачным видом он изучал записку.

На обратной стороне северянин назначил встречу: «В шесть на городском катке».

Я честно пыталась спрятать улыбку, но она нахально лезла на лицо, растягивала губы и никак не желала мирно потухнуть. Думать, отчего ощущаю такое воодушевление от мысли о катке в трескучий мороз, совсем не хотелось.

– Решила брать уроки фигурного катания? – Пронзая меня остро-режущим взглядом, в общем-то, привычным, а потому совершенно не задевающим, Алекс протянул записку. Видимо, мысль, что кто-то желает пригласить бесящую Чарли Тэйр на свидание, не умещалась в его голове.

– Я умею кататься на коньках, – забирая листик, напомнила я почти бывшему жениху.

– С каких пор?

– С пяти лет, вообще-то.

Как ни горько признавать, но в этом заключалась суть наших отношений: я знала об Александре Чейсе почти все, а он не знал обо мне почти ничего.

– И еще, Алекс… – Решила не тянуть с новостями, пусть будет в курсе. – Вчера я написала отцу о разрыве нашей помолвки.

Он смотрел с непроницаемым видом и молчал. Казалось, новость, что совсем скоро мы станем друг другу никем, его не тронула.

– Просто хотела, чтобы ты знал, – добавила я. – Думаю, все скоро закончится. Счастливого Нового года.

– И снова ты ошибаешься, Шарлотта, – бросил он мне в спину.

Ненавижу, когда Алекс делает вид, будто позволяет оставить за собой последнее слово, а потом начинает, как последняя высокомерная скотина, разговаривать с затылком, заставляя разворачиваться!

Вернуться пришлось, но доставлять ему удовольствие, задавая наводящие вопросы, я не собиралась.

– Поверь мне, все только начинается. Я считал, ты понимаешь, что развязать эту нитку куда сложнее, чем завязать, – с усмешкой кивнул он на мою руку, сжимающую лямку портфеля.

Рукав форменного платья сполз и открыл широкий золотой браслет. Через металл нить не просвечивала, но мы оба знали, что она была. Точно такая же, как у него. Удивительно, но из нас двоих именно Алекс никогда не прятал обручальную метку. Не знаю, из каких соображений. Возможно, она отпугивала ретивых девиц.

– Но ведь ты как-то планировал избавиться от бесящей невесты, так? – Я с раздражением отметила, что в моем голосе прозвучала досада.

– Бесящей невесты? – неожиданно развеселился Алекс.

– Ой, да брось паясничать! Мы оба знаем, что ты обо мне думаешь. – Я закатила глаза. – Просто если у тебя есть план, то стоит его озвучить и для разнообразия начать действовать вместе. Раз уж у нас одна цель: избавиться друг от друга.

Алекс смотрел на меня почти восхищенно… как на непроходимую тупицу. В общем, ничего нового.

– Совершенно точно не перед новогодним приемом Ирэны, – улыбнулся он. – Без обид, Шарлотта, но я хочу спокойно провести праздники, чего и тебе искренне желаю. Поэтому, моя дорогая невеста, встретимся во время новогоднего ужина, и я, как всегда, приму твои поздравления.

– Не находишь, что теперь будет странным встречать Новый год с твоей семьей? – Я начала злиться на издевки.

– Ни в чем себе не отказывай, – все так же издевательски хмыкнул Алекс. – Кстати, ты своей матери говорила, что не собираешься в поместье? Если нет, то непременно обрадуй. Думаю, тебя ждет масса дивных открытий. Удачи, Шарлотта!

– Алекс, можно кое о чем тебя попросить? – окончательно вызверилась я. – Хотя бы напоследок не веди себя, как скотина! Правда, очень сильно достало!

– Что? – У него вырвался ошарашенный смешок, а синие глаза без преувеличения покруглели. – Как ты меня назвала?

– Не надо делать вид, будто ты глухой, а я слепая, и мы не можем договориться языком жестов! Ты прекрасно меня слышал, – высказалась я и, поправив на плече лямку портфеля, сердито зашагала в сторону гардероба.

Умел же, паршивец, испоганить боевой настрой! Всю дорогу до пансиона я фантазировала, как чугунной кочергой без жалости разбиваю не только фамильный сервиз Чейсов, но и окна в их столовой. Когда после мысленного погрома в поместье не осталось ни одного целенького стекла, я наконец успокоилась.

Возле ворот особняка стояла карета, запряженная парой рыжих лошадей, и с помпезным гербом рода Терри на дверце. Однажды в порыве откровенности Зои призналась, что фамильный знак не был подарен королем, как всем аристократическим семьям, и нашей в том числе, а отец купил его в геральдическом обществе подальше от столицы Но-Ирэ, чтобы никто не узнал.

Я прибавила шаг и на пороге едва не столкнулась с огромным дорожным сундуком, размеренно и спокойно вылетающим из особняка на улицу. Пришлось прижаться к перилам и пропустить тяжеловеса, самостоятельно направляющегося к карете.

Зои в пансионе любили, и провожать вышли почти все, кто оказался в это время в доме, кроме мадам Прудо. По вторникам хозяйка особняка наносила визиты подругам, да и с жиличками старалась тесно не общаться. Зато сердобольная кухарка держала наготове корзинку со снедью, накрытую вышитой салфеткой, чтобы в удобный момент сунуть в руки любимице. Впрочем, она всем что-нибудь собирала в дорогу, словно из академического городка до Но-Ирэ было добираться не три часа, а целый световой день.

– Чарли, как хорошо, что ты вернулась до моего отъезда! Успеем попрощаться! – воскликнула Зои. – Как экзамен?

– Сдала.

– Обязательно отметьте вместе с Вербеной! – велела она и кивнула на нашу третью соседку, поглядывающую на меня, мягко говоря, выразительно.

Мы общались только из-за Зои и разделяли единодушное нежелание праздновать закрытие экзаменационной декады друг с другом.

– Непременно, – вразнобой и без большого энтузиазма ответили мы.

Зои издевательски фыркнула, крепко обняла меня на прощание и, щекоча рыжеватыми кудряшками, зашептала на ухо:


– Искренне желаю, Чарли, чтобы ты в следующем году не передумала насчет разрыва помолвки.

– Почему нельзя традиционно пожелать счастья? – тихо хмыкнула я.

– Речь именно о счастье! – как будто даже обиделась она за то, что мне не хватило воображения разгадать витиеватое поздравительное послание.

Мы вышли за порог, чтобы посмотреть, как Зои усаживается в карету. Прежде чем забраться в салон, она помахала нам рукой и наконец уселась. Слуга закрыл дверцу.

– Ты бросила своего жениха потому, что ждешь ребенка от северянина? – проговорила Вербена.

– Я что?!

Больше ничего сказать не удалось, потому как от возмущения я подавилась на вздохе и раскашлялась.

– Нет? – уточнила Вербена.

– Господи, в жизни большей чуши не слышала! – охнула я. – Об этом в пансионе сплетничают?

– Это сугубо мое предположение, – призналась соседка.

– Ты с кем-нибудь им делилась?

– Сначала решила тебя спросить, – как ни в чем не бывало пожала она плечами. – Выходит, Чарли, тебе нужно особое снадобье.

– От чего?

– Для чего, – деловито поправила она, вглядываясь в мое лицо с таким вниманием, словно пыталась отыскать признаки интересного положения. – Для того чтобы у тебя по-прежнему не появился ребеночек.

Пока у меня только нервный тик появился! Глаз характерно дернулся, и я процедила:

– Спасибо, но не надо.

– Как хочешь.

Поежившись от холода, Вербена поплотнее завернулась в вязаную шаль и нырнула в теплый холл.

– Обращайся, если понадобится! – крикнула мне оттуда.

Когда я вошла в комнату, первым делом бросилась к почтовой шкатулке, мерцающей золотистым свечением. Поспешно открыла крышку. Внутри лежали свернутые трубочкой и перевязанные красной лентой каталоги мод из столичного ателье, где мама любила заказывать бальные платья. Больше ничего! Отец по-прежнему сохранял дипломатичное молчание. Похоже, в отличие от Зои, он надеялся, что я передумаю насчет помолвки. Или полагал, будто мы с Алексом просто поссорились и письмо было отправлено в сердцах. В таком случае, его ждало большое разочарование, ведь менять решение я не собиралась.

На первое в своей жизни свидание я прихорашивалась дольше, чем на новогодний бал в королевском дворце, куда мне просто вручили уместное платье и туфли, а вместе с ними в комплекте шли прическа, макияж и прочая красота. Украшения, правда, в тот раз выдали фамильные. В колье с топазами, заговоренном от темной магии, плясала еще бабка Тэйр на первом королевском балу. Но в то время без амулетов вообще в людные места не совались, особенно на королевские приемы. А к выбору одежды для встречи с Ноэлем стоило подойти с умом!

В итоге я очень по-умному перемерила половину гардероба, завалила платьями всю кровать и остановилась на плотных брюках со свитером. Одевшись, некоторое время с любопытством рассматривала себя в зеркале. Почти мужской наряд должен был выглядеть скромно, но штаны плотно облегали бедра, подчеркивая стройность и длину ног. Ничего скромного в этом, конечно, не было.

Короткая дубленая куртка делу тоже не помогала: у меня имелся реальный шанс или отморозить филей, или отбить его о лед, а может, все сразу, одним махом, но я не переоделась бы даже под угрозой смертельного заклятия. Совершенно точно из отражения смотрела стройная девушка, а не мальчик в шапочке, как любила презрительно говаривать мама, увидев на мне брюки.

Подкрасив губы полупрозрачным блеском, я бросила последний взгляд на спящую почтовую шкатулку, повесила через плечо кошелек и вышла из комнаты. Так боялась опоздать, что в итоге на нарядную площадь, в центре которой силами магов был залит каток идеально круглой формы, приехала на десять минут раньше. От волнения забыв на сиденье перчатки, выскочила из кареты и, совершенно не чувствуя холода после согретого магией салона, принялась крутиться на месте.

Жизнь вокруг била ключом, бурлила круговертью. В воздухе разливалось волнительное ощущение праздника. Неизбежный Новый год пах хвоей, горячим вином с корицей и сладким ванильным ароматом теплого мороженого, много лет назад придуманного известным магом-кулинаром. Знаменитое шай-эрское лакомство, рецепт которого знала любая домохозяйка, согревало в мороз и дарило приятную прохладу в жару. К слову, никогда не любила мороженое. Ни теплое, ни холодное.

Вокруг было много света: горели уличные фонари, гордо светилось высоченное новогоднее дерево с яркой звездой на макушке, на деревянном бортике катка мерцали гирлянды. От переизбытка световой магии, казалось, абсолютно все должно было колоться магическим током.

Ноэля я нашла у входа на лед. Он стоял в круге света, смотрел в другую сторону, словно ждал моего появления от часовой башни. Без шапки, с аккуратно собранными в косу волосами, в толстом шарфе, плотными кольцами обвязанном вокруг шеи. В опущенной руке он держал, по-видимому, взятые напрокат коньки. Пару длинных лезвий и пару коротких, явно на изящную женскую ногу.

Словно почувствовав слежку, он повернул голову и безошибочно нашел взглядом меня. На лице вспыхнула улыбка, противиться которой было невозможно. Стараясь не поскользнуться на утоптанной дорожке, я быстро преодолела разделяющее нас расстояние.

– Ты приехала раньше, – мягко произнес он.

– Как и ты, – согласилась я.

– Поздравляю со сдачей экзамена, Чарли. Говорят, ты была неотразима.

– Мне повезло с репетитором. Он поклонник классической литературы и подкинул парочку таких впечатляющих фраз, что я мигом превратилась в отличницу, а мой акцент из деревенского стал самобытным, – коротко пересказала я, как проходила пересдача. – Ты успел взять коньки?

– Надеюсь, угадал с размером. – Он посмотрел на лезвия, свисающие на длинных шнурках. – Умеешь кататься?

– Никогда не пробовала, – ни капли не смущаясь, с честным видом покачала я головой. – Настоящих леди в Шай-Эре учат ходить на каблуках, а не кататься на коньках.

– Почему? – как будто искренне удивился северянин.

– На танцевальном паркете в коньках не попляшешь. Да и туфли быстрее изнашиваются, всегда есть повод купить новые, – пошутила я. – Ты меня научишь?

– Разумеется, – включился он в игру. – Я запросто научил сестер.

– У тебя есть сестры? – встрепенулась я.