Когда приходит Николас Мунлайт, все замолкают и подобострастно на него смотрят. Словно на пастора, готовые внимать каждому его слову. Диана тоже смотрит на него, но, скорее, не восторженно, а обреченно.
Их взгляды с отцом встречаются, и тот, к ее удивлению, чуть улыбается ей – уголком тонких бесчувственных губ.
Начинается ужин – как и всегда, торжественный до абсурда, и Диана вспоминает те вечера, которые она, бывало, проводила с ребятами из «Стеклянной мяты» – они сидели в парке прямо на газоне и ели хот-доги, запивая газировкой из банок. Им было тепло и весело. Диана смеялась так, что у нее начинали болеть щеки. А как-то раз она попала в дом Аллигатора, и его мать – веселая необъятная женщина – посадила ее ужинать с семьей, хотя Диана и сопротивлялась. Тогда, наверное, она впервые увидела, как едят вместе люди в обычных семьях.
Елена вновь оказывается рядом с Дианой, но ей не хочется продолжать разговор на тему несчастных глаз. И Диана больше слушает, чем говорит. Когда до нее доносится имя «Кристиан», она поднимает голову.
– …Кристиан сейчас в Париже, – рассказывает его отец. – Вникает… кхм… в дела компании.
– Я слышала, у него появилась невеста? – спрашивает Валери.
Диана чуть хмурится. Невеста? Забавно.
– Уже поползли слухи? – усмехается Клинт.
– Уже. Ты же знаешь, слухи, как сорняки, – и воды не надо, чтобы выросли. Интересно, что это за девушка? Из какой семьи? Он сам ее выбрал или ты помог ему? – продолжает Валери.
– Или Крис пошел по стопам Виктора и поддался чувствам? – милейше улыбается Эмма, зная, что Виктор – слабое место первой жены Николаса.
Ответа Диана не слышит – в это время отец решает что-то сказать присутствующим. Он поднимается со своего места во главе стола. Выглядит Николас Мунлайт внушительно: высокий, статный, с наполовину седыми волосами и волевым взглядом, от которого цепенеют люди. Он держит в руках бокал с красным вином, которое доставили ему с личной винодельни, и, обведя всех присутствующих, которые затаили дыхание, тяжелым взглядом, говорит:
– Буду краток. Рад видеть вас всех сегодня в этом доме. Если я пригласил вас сюда сегодня, значит, мои двери открыты для вас всегда. Но стоит помнить, что без хозяина нет и дома. А потому предлагаю выпить за мое здоровье, – он поднимает искрящийся в ярком свете хрустальный бокал еще выше. – Чтобы хозяин прожил до ста лет.
Диане становится смешно – родственники ждали абсолютно другого. Почему-то они все были уверены, что отец будет говорить о завещании – иначе зачем ему собирать их всех? Однако он всех перехитрил – дал понять, что ни о каком наследстве речи и быть не может. Он, Николас Мунлайт, собирается жить сто лет. И никак не меньше.
Гости послушно поднимают бокалы, переглядываясь – они явно разочарованы. А Диана вдруг тоже поднимается – сама не знает, зачем. И произносит звенящим голосом:
– Ты должен прожить больше ста лет, папа. Если в доме не будет хозяина, то ничего не будет.
Мать смотрит на нее, как на сумасшедшую, и жестом велит сесть, дед сурово хмурится, Аарон усмехается – выходка сестры кажется ему непростительной. Но отец вдруг начинает хохотать.
– Неплохо, девочка, неплохо! – говорит он со странным одобрением, которое все еще чуждо Диане. – Выпьем и за это, мои дорогие гости.
У них нет выбора. Слова пастора – закон для послушной паствы.
И они пьют. Красное вино тает на их губах.
Диана тоже пьет. Несколько бокалов, и она чувствует странную легкость в голове – ее быстро накрывает алкоголем. Когда гости выходят из-за стола и снова разбиваются на группки в холле, обсуждая происшедшее, к Диане подходит Елена в своем алом платье.
– Я не обидела тебя? – осторожно спрашивает она. Диана мотает головой. Елена садится рядом с Диваной на изящный диванчик.
– Скучно? – спрашивает ее Диана, касаясь прохладным бокалом своих губ.
– Как и всегда, – пожимает плечами Елена.
– Мне кажется, они в шоке, – хихикает Диана. – Так надеялись услышать что-то про наследство папочки. Думаешь, наследником станет твой муж?
Елена пожимает плечами.
– Как знать. Если честно, мне все равно.
– Мне тоже. Я устала. Почему ты столько времени проводишь за границей? – вдруг спрашивает Диана. – Раньше ты всегда была в Нью-Корвене, рядом с Аароном. Как примерная жена.
– Он решил, что мне стоит пожить в Европе какое-то время, – спокойно отвечает Елена.
– А ты? Ты тоже так решила?
Елена тихо смеется. «Кто я такая, чтобы решать?» – говорит взгляд ее зеленых глаз.
– Он дурак, – запальчиво отвечает Диана. – Ты не должна слушаться его. В конце концов… Елена, ты же графиня. Аристократка.
– Это ничего не меняет. Кстати, в Париже я видела Кристиана. Не скучаешь по нему? – спрашивает Елена.
Диана передергивает плечиками.
– Конечно, нет.
– Тогда хорошо. Он тоже по тебе не скучает.
Эти слова раздражают Диану. И она переводит разговор.
– Знаешь, почему отец так хотел, чтобы у Аарона была жена с титулом? – спрашивает она. – Однажды он заказал свою родословную. И выяснил, что все его предки были крестьянами. Пока его прадеду не удалось разбогатеть за счет колоний. Его это дико бесило. А твои предки правили народом. Ваш с Аароном ребенок тоже будет иметь титул. Граф. – Почему-то Диане это кажется смешным.
– Неплохая партия, верно? – раздается рядом с ними грозный голос Николаса Мунлайта. Девушки вскакивают с диванчика. Диана тотчас перестает смеяться, Елена опускает взгляд в пол. Однако они зря боятся – глава семьи в отличном настроении, что бывает с ним крайне редко.
– Мой внук будет графом и наследником империи Мунлайтов, – говорит Николас. – Это тешит мое самолюбие. Только мне интересно, когда появится мой внук?
И Мунлайт пристально смотрит на Елену. Та сжимает пальцы – так, что белеют костяшки. Она не знает, что ему сказать.
– Я жду ответа, невестка. Вы несколько лет женаты, но детей у вас нет.
– Мы работаем над этим, отец, – откуда-то появляется Аарон и берет Елену под руку.
– Плохо работаете, – хмыкает Николас. – У кого-то из вас проблемы со здоровьем? Почему твоя жена провела весь год заграницей? Лечилась? – он снова изучающе смотрит на Елену.
– Мы не хотим говорить об этом, отец, – сильнее сжимает локоть супруги Аарон. – Это личное.
– Личное – это то, что ты делаешь у себя в постели, сынок. А я должен знать, когда у меня появятся наследники. Пятеро детей, и ни у одного нет ребенка.
– У Виктора есть, – зачем-то вставляет Диана. И когда она только так осмелела? Снова виноват алкоголь?
Хорошее настроение отца моментально пропадает.
– Не упоминай этого выродка при мне. Пусть живет своей жизнью, как хочет.
Диана замечает, как Елена вздрагивает – Аарон слишком сильно сжал ее руку. Но она молчит. И Диана молчит.
Аарон уводит отца к гостям, и, как кажется девушке, делает это специально, чтобы тот не задавал вопросов его жене. А Елена стоит, глядя в спину мужа, и кажется, что красивое лицо ее высечено из камня.
– Твои глаза, – Диана смотрит на Елену. – Они – тоже.
– Что – тоже? – не понимает та.
– Полны боли.
– Ночь не длится вечно, – отзывается Елена.
Еще некоторое время они болтают, и Елена уезжает – так решает Аарон. А сама Диана привычно идет на второй этаж и долго рассматривает себя в зеркало. Пытается понять, есть ли в серых глазах боль.
Все говорят, что она изменилась, но она осталась такой же. Такой же, какой и была. Только маску поменяла.
Не выключая свет и не снимая туфель, Диана падает на постель и, рассматривая картину, засыпает – алкоголь тоже неплохое снотворное. Однако подарить хорошие сны он не может. Диана снова идет по длинному белому туннелю, залитому холодным светом. И снова слышит шум приближающегося поезда. И снова пытается убежать от него, надеясь, что туннель вот-вот закончится и она сможет спастись. Но тщетно. Громыхание поезда все ближе и ближе, стены вибрируют все больше, и страх заливает сердце ледяной рекой.
А потом Диана просыпается. Распахивает глаза, прислушиваясь к собственному сердцебиению, и не сразу понимает, где находится. До нее не сразу доходит, что это ее старая комната. И что кто-то укрыл ее одеялом и снял туфли.
За окном тают сумерки, и вот-вот начнет медленно рассветать. Диана подходит к окну, распахивает окно и видит в саду фигуру отца, стригущего белые розы.
Свет вспыхнул ярко-алым, после чего померк.
Тени стали неясными, воздух – суше.
Будто кто-то невидимый тихо душит,
И внутри рассыпается фейерверк.
Глава 14
Цветы в огне
Звезды ярко горят лишь ночью.
Иногда, чтобы стать счастливым,
нужно впустить в сердце тьму.
Елена и Аарон уходят с ужина одними из первых. Ему не понравились расспросы отца об их будущем ребенке, к тому же он явно был не слишком доволен речью Николаса. Хоть Аарон и не показывал вида, но Елена знала, что вопрос о наследстве волнует его. И она молча шла за мужем, чувствуя спиной пристальный взгляд. Теперь она знала, чей это взгляд, и ее это порядком забавляло.
Сестра той женщины, Кэт. Однажды Валери будет порядком удивлена. Но это потом, позже. Елена умеет ждать.
Аарон молча открывает ей дверь машины. Прежде чем сесть внутрь, Елена оборачивается украдкой и ловит на себе новый взгляд – взгляд Алтона, секретаря мужа. Она улыбается ему кончиками губ, и тот нервно сглатывает. Аарон ничего не замечает. Оказавшись в салоне, он почти тут же достает ноутбук и начинает работать – настоящий трудоголик.
Их взгляды с отцом встречаются, и тот, к ее удивлению, чуть улыбается ей – уголком тонких бесчувственных губ.
Начинается ужин – как и всегда, торжественный до абсурда, и Диана вспоминает те вечера, которые она, бывало, проводила с ребятами из «Стеклянной мяты» – они сидели в парке прямо на газоне и ели хот-доги, запивая газировкой из банок. Им было тепло и весело. Диана смеялась так, что у нее начинали болеть щеки. А как-то раз она попала в дом Аллигатора, и его мать – веселая необъятная женщина – посадила ее ужинать с семьей, хотя Диана и сопротивлялась. Тогда, наверное, она впервые увидела, как едят вместе люди в обычных семьях.
Елена вновь оказывается рядом с Дианой, но ей не хочется продолжать разговор на тему несчастных глаз. И Диана больше слушает, чем говорит. Когда до нее доносится имя «Кристиан», она поднимает голову.
– …Кристиан сейчас в Париже, – рассказывает его отец. – Вникает… кхм… в дела компании.
– Я слышала, у него появилась невеста? – спрашивает Валери.
Диана чуть хмурится. Невеста? Забавно.
– Уже поползли слухи? – усмехается Клинт.
– Уже. Ты же знаешь, слухи, как сорняки, – и воды не надо, чтобы выросли. Интересно, что это за девушка? Из какой семьи? Он сам ее выбрал или ты помог ему? – продолжает Валери.
– Или Крис пошел по стопам Виктора и поддался чувствам? – милейше улыбается Эмма, зная, что Виктор – слабое место первой жены Николаса.
Ответа Диана не слышит – в это время отец решает что-то сказать присутствующим. Он поднимается со своего места во главе стола. Выглядит Николас Мунлайт внушительно: высокий, статный, с наполовину седыми волосами и волевым взглядом, от которого цепенеют люди. Он держит в руках бокал с красным вином, которое доставили ему с личной винодельни, и, обведя всех присутствующих, которые затаили дыхание, тяжелым взглядом, говорит:
– Буду краток. Рад видеть вас всех сегодня в этом доме. Если я пригласил вас сюда сегодня, значит, мои двери открыты для вас всегда. Но стоит помнить, что без хозяина нет и дома. А потому предлагаю выпить за мое здоровье, – он поднимает искрящийся в ярком свете хрустальный бокал еще выше. – Чтобы хозяин прожил до ста лет.
Диане становится смешно – родственники ждали абсолютно другого. Почему-то они все были уверены, что отец будет говорить о завещании – иначе зачем ему собирать их всех? Однако он всех перехитрил – дал понять, что ни о каком наследстве речи и быть не может. Он, Николас Мунлайт, собирается жить сто лет. И никак не меньше.
Гости послушно поднимают бокалы, переглядываясь – они явно разочарованы. А Диана вдруг тоже поднимается – сама не знает, зачем. И произносит звенящим голосом:
– Ты должен прожить больше ста лет, папа. Если в доме не будет хозяина, то ничего не будет.
Мать смотрит на нее, как на сумасшедшую, и жестом велит сесть, дед сурово хмурится, Аарон усмехается – выходка сестры кажется ему непростительной. Но отец вдруг начинает хохотать.
– Неплохо, девочка, неплохо! – говорит он со странным одобрением, которое все еще чуждо Диане. – Выпьем и за это, мои дорогие гости.
У них нет выбора. Слова пастора – закон для послушной паствы.
И они пьют. Красное вино тает на их губах.
Диана тоже пьет. Несколько бокалов, и она чувствует странную легкость в голове – ее быстро накрывает алкоголем. Когда гости выходят из-за стола и снова разбиваются на группки в холле, обсуждая происшедшее, к Диане подходит Елена в своем алом платье.
– Я не обидела тебя? – осторожно спрашивает она. Диана мотает головой. Елена садится рядом с Диваной на изящный диванчик.
– Скучно? – спрашивает ее Диана, касаясь прохладным бокалом своих губ.
– Как и всегда, – пожимает плечами Елена.
– Мне кажется, они в шоке, – хихикает Диана. – Так надеялись услышать что-то про наследство папочки. Думаешь, наследником станет твой муж?
Елена пожимает плечами.
– Как знать. Если честно, мне все равно.
– Мне тоже. Я устала. Почему ты столько времени проводишь за границей? – вдруг спрашивает Диана. – Раньше ты всегда была в Нью-Корвене, рядом с Аароном. Как примерная жена.
– Он решил, что мне стоит пожить в Европе какое-то время, – спокойно отвечает Елена.
– А ты? Ты тоже так решила?
Елена тихо смеется. «Кто я такая, чтобы решать?» – говорит взгляд ее зеленых глаз.
– Он дурак, – запальчиво отвечает Диана. – Ты не должна слушаться его. В конце концов… Елена, ты же графиня. Аристократка.
– Это ничего не меняет. Кстати, в Париже я видела Кристиана. Не скучаешь по нему? – спрашивает Елена.
Диана передергивает плечиками.
– Конечно, нет.
– Тогда хорошо. Он тоже по тебе не скучает.
Эти слова раздражают Диану. И она переводит разговор.
– Знаешь, почему отец так хотел, чтобы у Аарона была жена с титулом? – спрашивает она. – Однажды он заказал свою родословную. И выяснил, что все его предки были крестьянами. Пока его прадеду не удалось разбогатеть за счет колоний. Его это дико бесило. А твои предки правили народом. Ваш с Аароном ребенок тоже будет иметь титул. Граф. – Почему-то Диане это кажется смешным.
– Неплохая партия, верно? – раздается рядом с ними грозный голос Николаса Мунлайта. Девушки вскакивают с диванчика. Диана тотчас перестает смеяться, Елена опускает взгляд в пол. Однако они зря боятся – глава семьи в отличном настроении, что бывает с ним крайне редко.
– Мой внук будет графом и наследником империи Мунлайтов, – говорит Николас. – Это тешит мое самолюбие. Только мне интересно, когда появится мой внук?
И Мунлайт пристально смотрит на Елену. Та сжимает пальцы – так, что белеют костяшки. Она не знает, что ему сказать.
– Я жду ответа, невестка. Вы несколько лет женаты, но детей у вас нет.
– Мы работаем над этим, отец, – откуда-то появляется Аарон и берет Елену под руку.
– Плохо работаете, – хмыкает Николас. – У кого-то из вас проблемы со здоровьем? Почему твоя жена провела весь год заграницей? Лечилась? – он снова изучающе смотрит на Елену.
– Мы не хотим говорить об этом, отец, – сильнее сжимает локоть супруги Аарон. – Это личное.
– Личное – это то, что ты делаешь у себя в постели, сынок. А я должен знать, когда у меня появятся наследники. Пятеро детей, и ни у одного нет ребенка.
– У Виктора есть, – зачем-то вставляет Диана. И когда она только так осмелела? Снова виноват алкоголь?
Хорошее настроение отца моментально пропадает.
– Не упоминай этого выродка при мне. Пусть живет своей жизнью, как хочет.
Диана замечает, как Елена вздрагивает – Аарон слишком сильно сжал ее руку. Но она молчит. И Диана молчит.
Аарон уводит отца к гостям, и, как кажется девушке, делает это специально, чтобы тот не задавал вопросов его жене. А Елена стоит, глядя в спину мужа, и кажется, что красивое лицо ее высечено из камня.
– Твои глаза, – Диана смотрит на Елену. – Они – тоже.
– Что – тоже? – не понимает та.
– Полны боли.
– Ночь не длится вечно, – отзывается Елена.
Еще некоторое время они болтают, и Елена уезжает – так решает Аарон. А сама Диана привычно идет на второй этаж и долго рассматривает себя в зеркало. Пытается понять, есть ли в серых глазах боль.
Все говорят, что она изменилась, но она осталась такой же. Такой же, какой и была. Только маску поменяла.
Не выключая свет и не снимая туфель, Диана падает на постель и, рассматривая картину, засыпает – алкоголь тоже неплохое снотворное. Однако подарить хорошие сны он не может. Диана снова идет по длинному белому туннелю, залитому холодным светом. И снова слышит шум приближающегося поезда. И снова пытается убежать от него, надеясь, что туннель вот-вот закончится и она сможет спастись. Но тщетно. Громыхание поезда все ближе и ближе, стены вибрируют все больше, и страх заливает сердце ледяной рекой.
А потом Диана просыпается. Распахивает глаза, прислушиваясь к собственному сердцебиению, и не сразу понимает, где находится. До нее не сразу доходит, что это ее старая комната. И что кто-то укрыл ее одеялом и снял туфли.
За окном тают сумерки, и вот-вот начнет медленно рассветать. Диана подходит к окну, распахивает окно и видит в саду фигуру отца, стригущего белые розы.
Свет вспыхнул ярко-алым, после чего померк.
Тени стали неясными, воздух – суше.
Будто кто-то невидимый тихо душит,
И внутри рассыпается фейерверк.
Глава 14
Цветы в огне
Звезды ярко горят лишь ночью.
Иногда, чтобы стать счастливым,
нужно впустить в сердце тьму.
Елена и Аарон уходят с ужина одними из первых. Ему не понравились расспросы отца об их будущем ребенке, к тому же он явно был не слишком доволен речью Николаса. Хоть Аарон и не показывал вида, но Елена знала, что вопрос о наследстве волнует его. И она молча шла за мужем, чувствуя спиной пристальный взгляд. Теперь она знала, чей это взгляд, и ее это порядком забавляло.
Сестра той женщины, Кэт. Однажды Валери будет порядком удивлена. Но это потом, позже. Елена умеет ждать.
Аарон молча открывает ей дверь машины. Прежде чем сесть внутрь, Елена оборачивается украдкой и ловит на себе новый взгляд – взгляд Алтона, секретаря мужа. Она улыбается ему кончиками губ, и тот нервно сглатывает. Аарон ничего не замечает. Оказавшись в салоне, он почти тут же достает ноутбук и начинает работать – настоящий трудоголик.