— Нет, не выбрал, — отрезаю я. — Она сестра моего друга, и ты её не тронешь.
— Всё-таки не родственница, — фыркает Курт.
— Мне кажется, он сам на неё запал, — вклинивается дружок Курта Гейл. — Смотри, как защищает.
Эту шутку от альфа-придурков почти вся столовка встречает дружным улюлюканьем. «Запал! Запал!» — начинают скандировать собравшиеся.
Гнев очень быстро растекается по венам. Кулак сжимается сам по себе и так же самостоятельно летит в лицо Гейла. Он отшатывается, крякнув от боли. В помещении на секунду воцаряется гробовая тишина. Парень трёт скулу ладонью. Бросает на меня полный гнева взгляд, смачно сплёвывает на пол, и начинает наступать. Моё тело напрягается. Я знаю, что сейчас будет. Гейл, выбросив руку вперёд, нападает.
И начинается полнейший хаос…
* * *
Громко хлопаю дверью, покидая кабинет декана. Он отправил меня к медсестре, но ссадина на скуле и разбитая губа мало меня интересуют. Боли я не чувствую, только нарастающий гнев. Первое предупреждение в этом году получено в самый первый день. Блеск! Что, вашу мать, дальше? Меня лишат стипендии или через неделю отчислят?
Чёртова Самер Холт! Чёртов Доминик!
Гейлу за драку ничего не будет. Его родители нехило спонсируют универ. Да и вообще все члены общины альфа-сигма — богатенькие привилегированные придурки, которые могут делать всё, что захотят. Они в этом похожи на моих друзей в Милфорде. С одной только разницей, что мои друзья не лезут к девчонкам, не вырывают внимание силой или принуждением. Представительницы прекрасного пола сами стремятся быть замеченными ими. И если бы кто-то из моих друзей хотя бы раз был замечен за подобным, то, вероятнее всего, этот кто-то сразу перестал бы быть мне другом. Потому что я ненавижу любую форму насилия.
Альфа-придурки, конечно, никого не насилуют, но опускают девчонок на раз. И эта больная игра, которую они затевают каждый год, вообще не должна меня интересовать. Они просто развлекаются и имеют на это полное право, учитывая их связи, богатеньких родителей и прочие блага доставшиеся по роду. Каждый из братства может выбрать любую первокурсницу, и неважно, хочет она того или нет. Игра становится в разы интереснее, когда кролик, то есть жертва, сопротивляется. И чем сильнее она это делает, тем изощрённее становятся методы давления. Игра называется «капкан». И он всегда захлопывается для кролика к концу учебного года, а иногда и после первого семестра. Игра заканчивается, как только кролик попадает в капкан, то есть в койку главного игрока. И сейчас Курт решил быть этим игроком, но только вот он выбрал Самер.
Твою мать… Я не могу быть в стороне. Хочу, но не могу.
С большим трудом высиживаю несколько часов лекций, совершенно не сосредотачиваясь на монотонном голосе профессора. Он делает уже не первое замечание, когда я, погружаясь в собственные мысли, начинаю нервно отстукивать шариковой ручкой по столу. Рядом сидящий Дюк постоянно меня одёргивает, но его я тоже почти не слышу.
— Остынь, Брайан! — опасливо шепчет он. — Твоё вмешательство сделало только хуже. Зачем ты вообще к ним полез?
Одариваю его презрительным взглядом. Вот только проповеди мне не хватало. Швыряю ручку на стол, захлопываю тетрадь и подпихиваю ему.
— Заберёшь в общагу, — коротко бросаю я и резко поднимаюсь со стула. Уже у двери роняю сухое «извините» профессору и покидаю аудиторию.
Нужно найти Самер. Не знаю… Поговорить, возможно, прибить и, в конце концов, объяснить ей правила игры.
Быстро спускаюсь на первый этаж и покидаю здание. Рыжая может быть на учёбе, но первый курс не так загружен, как последний, и она могла уже отправиться в общежитие. К тому же я велел ей идти именно туда, когда наша стычка в столовой закончилась под дикие вопли декана. Прежде чем идти пожинать плоды учинённой драки, бросил грозный взгляд на испуганную Самер и обронил всего одно слово: переоденься. Девчонка покраснела и вихрем вылетела из столовой. Возможно, теперь она сидит в своей комнате, так и не вернувшись к учёбе. А мне всего лишь нужно пробраться к ней. В общежитие, в которое нельзя заходить парням. Что может быть проще?
Чертыхаясь, трусцой бегу в сторону бетта-омега-каппа. Сейчас там не должно быть многолюдно — разгар учебного дня. Озираясь по сторонам, подхожу к двери. Чёткого плана нет. Я не знаю, в какой комнате живёт Самер, и не имею ни малейшего понятия, как это выяснить. Короче, уповаю на долбаное везение. Хотя первый учебный день показал, что в этом году мне не везёт.
Глава 8. Игра или розыгрыш?
Тайлер
Самер уже должна бы явиться. Её нет почти десять минут. Ну а мне надо бы пойти проверить, всё ли с ней в порядке.
До боли закусываю губу. Как я могу быть её старшей наставницей, чем могу помочь, если зациклена лишь на собственной безопасности?!
Кожу до сих пор неприятно покалывает в тех местах, где касались эти имбецилы. Джоанна права, я не растаяла и не умерла, но внутри меня разгорелся пожар лютой ненависти вперемешку со страхом. И я не знаю, чего хотела больше: сломать руки обидчикам или убежать и забиться в угол, упиваясь собственной беспомощностью. Вспоминая бесконечные часы, проведённые в кабинете психотерапевта, я и сейчас представляю, что нахожусь там. Что бы сказала Джоанна?
Задумываюсь…
Злость. Она бы сказала, что это не выход, но можно начать именно с неё. Злость лучше, чем страх. И это первая нормальная эмоция за последние три года. Потому что сейчас я должна злиться, а не бояться.
Нужно было согласиться с Джоанной и записаться на курсы по самообороне. Сейчас я, вероятно, и правда могла бы сломать руки обидчикам, а не трястись от страха и убегать при первой попытке до меня дотронуться. Жаль, что только сейчас я смогла здраво воспринять её советы, а три года провела, изнывая от жалости к себе.
Из собственных мыслей меня вырывает какой-то шум из столовой. Вглядываюсь сквозь пластиковые двери, с ужасом понимая, что этот шум — не что иное, как драка. Отпихиваю поднос с нетронутой едой и поднимаюсь с пушистого газона. Мне нужно идти туда, потому что там Самер. А вдруг она пострадает?
Многие студенты тоже забывают о трапезе и с воодушевлением и боевым кличем бегут к дверям. Закатываю глаза. Конечно, что может быть лучше, чем драка в универе?!
На онемевших ногах иду к двери. Заглядываю внутрь. Мне ни за что не пройти дальше порога из-за огромного скопления студентов. Заварушка происходит в самом центре толпы, и я не вижу дерущихся. Громкие вопли-скандирования требуют продолжения шоу. Публика завелась до предела. Кажется, кто-то ещё вступает в драку, толпа покачивается из стороны в сторону, как живой организм, и он может поглотить и меня. Я хочу сбежать обратно, но сзади наседают ещё студенты, которые практически вдавливают меня внутрь.
Как-то вывернувшись из толпы, просачиваюсь в дальний угол столовой, но и здесь слишком тесно для меня. Паника начинает усиливаться. Я не могу уйти, не могу найти Самер, а оживший монстр — беснующаяся толпа — всё разрастается и хочет меня поглотить.
Прижимаюсь спиной к стене. Закрываю глаза, глубоко вздыхаю.
«Всё в порядке. С тобой больше ничего не случится. Я не позволю…»
— Какого чёрта здесь происходит? — оглушительный рёв прорывается сквозь вакханалию звуков.
В один миг наступает гробовая тишина, и я распахиваю глаза. Высокий мужчина средних лет с грозным лицом возвышается над замершими студентами. Это декан Гарольд Барнс — его фото я видела в интернете, когда выбирала вуз.
— Расходимся, — грозно командует мистер Барнс.
Студенты начинают расходиться. Но я пока не двигаюсь с места, вглядываясь в толпу в поисках Самер.
— Тэйд! — громко чеканит декан. — Первый чёртов день — и ты уже жаждешь моего общества!
Тот, к кому он обращается, вскидывает на мистера Барнса взгляд, полный безразличия, но ничего не отвечает. Теперь, когда почти все студенты покинули здание, я наконец вижу участников драки. Это те самые парни, которые меня лапали, и ещё какой-то парень. Его я вижу впервые, что не удивительно, ведь я редко смотрю на парней. То есть не смотрю на них последние три года. А ещё я замечаю Самер, которая стоит в каком-то шаге от этого парня. Я вижу, что она дрожит.
— В мой кабинет! Живо! — глухо приказывает декан. Крутанувшись на месте, разворачивается и покидает столовую широким шагом.
Один из тех придурков — предположительно Гейл — идёт за ним, следом — тот неизвестный мне парень. Он замирает на секунду, оборачиваясь к Самер, и я отчётливо слышу его приказ.
— Переоденься, — грозно бросает он и уходит. А Самер, всхлипывая, проносится мимо меня к двери на улицу, ничего не видя вокруг.
Что это значит, чёрт возьми?
Бросаю взгляд на двух оставшихся парней. Они посмеиваются и пожимают друг другу руки. Драка была спровоцирована ими?
Столовая почти опустела. Есть только я, они и пара студентов, вошедших только что и с интересом разглядывающих пустое помещение. Мне пора уходить.
Выбегаю вслед за Самер.
* * *
— Ты можешь объяснить мне, что всё это значит? — требовательно смотрю на соседку, пока она остервенело сдирает с себя короткие шорты и майку.
Я не смогла её догнать. Застала в комнате за слезами и переодеванием. Она выполняет приказ того парня? Почему? Какого хрена вообще происходит?
— Я не знаю, что это значит, — всхлипывает Самер, втискиваясь в джинсы. — Я сама ничего не поняла. Эти парни… Они клеились ко мне, я сказала им отвалить, потом один из них схватил меня, и я облила его соком… Случайно… Я этого совсем не хотела… Потом подошёл Брайан…
— Брайан? — перебиваю её несвязные причитания. — Тот самый Брайан?
— Да, Тай, да! Друг моего кузена вступился за меня… и ударил одного из них… А потом начался такой хаос…
— Да, я видела, — говорю себе под нос.
Значит, этот парень и есть Брайан, и он не так уж и плох, раз вступился за Самер. И, скорее всего, его опека может быть полезной, раз моя соседка оказалась магнитом для неприятностей.
— В общем, я не знаю, что всё это значит, — продолжает Самер, забравшись на кровать с ногами и обхватив себя за колени, — но мне почему-то страшно возвращаться туда.
Что ж, я её не виню.
Неожиданный и громкий стук в дверь заставляет нас подпрыгнуть. Боже, не хватало ещё теперь жить в постоянном страхе. Но чего нам бояться? Мы в женском общежитии, парням здесь не место, никто из них не сможет сюда проникнуть… Беру себя в руки и бесстрашно распахиваю дверь. На пороге стоит Кара Ривз — старшая братства бетта-омега-каппа. С ней мы познакомились ещё вчера. Она проходит в комнату, её лицо не выражает ничего хорошего.
— Ну ты и влипла, — сразу выдаёт она, глядя на Самер.
У моей соседки начинает дрожать губа, а глаза вновь застилает пелена слёз.
— Во что она влипла? — привлекаю внимание Кары.
— Её втянули в игру, — девушка оборачивается ко мне. — Братство альфа-сигма — они же отмороженные ублюдки, они же короли этого универа — теперь будет преследовать её, — кивает на Самер.
— Какая игра?! Что значит «преследовать»? Что они могут ей сделать? — присаживаюсь на кровать, в тот же миг ощущая вселенскую усталость.
— Капкан, — тихо говорит Кара. — Традиция этого братства. Игра придумана много лет назад. Но тогда всё было почти прилично. А теперь это превратилось в мерзкое преследование. В общем, Самер теперь кролик. Курт будет загонять её в капкан, и делать это будет весьма изощрёнными методами…
— Всё-таки не родственница, — фыркает Курт.
— Мне кажется, он сам на неё запал, — вклинивается дружок Курта Гейл. — Смотри, как защищает.
Эту шутку от альфа-придурков почти вся столовка встречает дружным улюлюканьем. «Запал! Запал!» — начинают скандировать собравшиеся.
Гнев очень быстро растекается по венам. Кулак сжимается сам по себе и так же самостоятельно летит в лицо Гейла. Он отшатывается, крякнув от боли. В помещении на секунду воцаряется гробовая тишина. Парень трёт скулу ладонью. Бросает на меня полный гнева взгляд, смачно сплёвывает на пол, и начинает наступать. Моё тело напрягается. Я знаю, что сейчас будет. Гейл, выбросив руку вперёд, нападает.
И начинается полнейший хаос…
* * *
Громко хлопаю дверью, покидая кабинет декана. Он отправил меня к медсестре, но ссадина на скуле и разбитая губа мало меня интересуют. Боли я не чувствую, только нарастающий гнев. Первое предупреждение в этом году получено в самый первый день. Блеск! Что, вашу мать, дальше? Меня лишат стипендии или через неделю отчислят?
Чёртова Самер Холт! Чёртов Доминик!
Гейлу за драку ничего не будет. Его родители нехило спонсируют универ. Да и вообще все члены общины альфа-сигма — богатенькие привилегированные придурки, которые могут делать всё, что захотят. Они в этом похожи на моих друзей в Милфорде. С одной только разницей, что мои друзья не лезут к девчонкам, не вырывают внимание силой или принуждением. Представительницы прекрасного пола сами стремятся быть замеченными ими. И если бы кто-то из моих друзей хотя бы раз был замечен за подобным, то, вероятнее всего, этот кто-то сразу перестал бы быть мне другом. Потому что я ненавижу любую форму насилия.
Альфа-придурки, конечно, никого не насилуют, но опускают девчонок на раз. И эта больная игра, которую они затевают каждый год, вообще не должна меня интересовать. Они просто развлекаются и имеют на это полное право, учитывая их связи, богатеньких родителей и прочие блага доставшиеся по роду. Каждый из братства может выбрать любую первокурсницу, и неважно, хочет она того или нет. Игра становится в разы интереснее, когда кролик, то есть жертва, сопротивляется. И чем сильнее она это делает, тем изощрённее становятся методы давления. Игра называется «капкан». И он всегда захлопывается для кролика к концу учебного года, а иногда и после первого семестра. Игра заканчивается, как только кролик попадает в капкан, то есть в койку главного игрока. И сейчас Курт решил быть этим игроком, но только вот он выбрал Самер.
Твою мать… Я не могу быть в стороне. Хочу, но не могу.
С большим трудом высиживаю несколько часов лекций, совершенно не сосредотачиваясь на монотонном голосе профессора. Он делает уже не первое замечание, когда я, погружаясь в собственные мысли, начинаю нервно отстукивать шариковой ручкой по столу. Рядом сидящий Дюк постоянно меня одёргивает, но его я тоже почти не слышу.
— Остынь, Брайан! — опасливо шепчет он. — Твоё вмешательство сделало только хуже. Зачем ты вообще к ним полез?
Одариваю его презрительным взглядом. Вот только проповеди мне не хватало. Швыряю ручку на стол, захлопываю тетрадь и подпихиваю ему.
— Заберёшь в общагу, — коротко бросаю я и резко поднимаюсь со стула. Уже у двери роняю сухое «извините» профессору и покидаю аудиторию.
Нужно найти Самер. Не знаю… Поговорить, возможно, прибить и, в конце концов, объяснить ей правила игры.
Быстро спускаюсь на первый этаж и покидаю здание. Рыжая может быть на учёбе, но первый курс не так загружен, как последний, и она могла уже отправиться в общежитие. К тому же я велел ей идти именно туда, когда наша стычка в столовой закончилась под дикие вопли декана. Прежде чем идти пожинать плоды учинённой драки, бросил грозный взгляд на испуганную Самер и обронил всего одно слово: переоденься. Девчонка покраснела и вихрем вылетела из столовой. Возможно, теперь она сидит в своей комнате, так и не вернувшись к учёбе. А мне всего лишь нужно пробраться к ней. В общежитие, в которое нельзя заходить парням. Что может быть проще?
Чертыхаясь, трусцой бегу в сторону бетта-омега-каппа. Сейчас там не должно быть многолюдно — разгар учебного дня. Озираясь по сторонам, подхожу к двери. Чёткого плана нет. Я не знаю, в какой комнате живёт Самер, и не имею ни малейшего понятия, как это выяснить. Короче, уповаю на долбаное везение. Хотя первый учебный день показал, что в этом году мне не везёт.
Глава 8. Игра или розыгрыш?
Тайлер
Самер уже должна бы явиться. Её нет почти десять минут. Ну а мне надо бы пойти проверить, всё ли с ней в порядке.
До боли закусываю губу. Как я могу быть её старшей наставницей, чем могу помочь, если зациклена лишь на собственной безопасности?!
Кожу до сих пор неприятно покалывает в тех местах, где касались эти имбецилы. Джоанна права, я не растаяла и не умерла, но внутри меня разгорелся пожар лютой ненависти вперемешку со страхом. И я не знаю, чего хотела больше: сломать руки обидчикам или убежать и забиться в угол, упиваясь собственной беспомощностью. Вспоминая бесконечные часы, проведённые в кабинете психотерапевта, я и сейчас представляю, что нахожусь там. Что бы сказала Джоанна?
Задумываюсь…
Злость. Она бы сказала, что это не выход, но можно начать именно с неё. Злость лучше, чем страх. И это первая нормальная эмоция за последние три года. Потому что сейчас я должна злиться, а не бояться.
Нужно было согласиться с Джоанной и записаться на курсы по самообороне. Сейчас я, вероятно, и правда могла бы сломать руки обидчикам, а не трястись от страха и убегать при первой попытке до меня дотронуться. Жаль, что только сейчас я смогла здраво воспринять её советы, а три года провела, изнывая от жалости к себе.
Из собственных мыслей меня вырывает какой-то шум из столовой. Вглядываюсь сквозь пластиковые двери, с ужасом понимая, что этот шум — не что иное, как драка. Отпихиваю поднос с нетронутой едой и поднимаюсь с пушистого газона. Мне нужно идти туда, потому что там Самер. А вдруг она пострадает?
Многие студенты тоже забывают о трапезе и с воодушевлением и боевым кличем бегут к дверям. Закатываю глаза. Конечно, что может быть лучше, чем драка в универе?!
На онемевших ногах иду к двери. Заглядываю внутрь. Мне ни за что не пройти дальше порога из-за огромного скопления студентов. Заварушка происходит в самом центре толпы, и я не вижу дерущихся. Громкие вопли-скандирования требуют продолжения шоу. Публика завелась до предела. Кажется, кто-то ещё вступает в драку, толпа покачивается из стороны в сторону, как живой организм, и он может поглотить и меня. Я хочу сбежать обратно, но сзади наседают ещё студенты, которые практически вдавливают меня внутрь.
Как-то вывернувшись из толпы, просачиваюсь в дальний угол столовой, но и здесь слишком тесно для меня. Паника начинает усиливаться. Я не могу уйти, не могу найти Самер, а оживший монстр — беснующаяся толпа — всё разрастается и хочет меня поглотить.
Прижимаюсь спиной к стене. Закрываю глаза, глубоко вздыхаю.
«Всё в порядке. С тобой больше ничего не случится. Я не позволю…»
— Какого чёрта здесь происходит? — оглушительный рёв прорывается сквозь вакханалию звуков.
В один миг наступает гробовая тишина, и я распахиваю глаза. Высокий мужчина средних лет с грозным лицом возвышается над замершими студентами. Это декан Гарольд Барнс — его фото я видела в интернете, когда выбирала вуз.
— Расходимся, — грозно командует мистер Барнс.
Студенты начинают расходиться. Но я пока не двигаюсь с места, вглядываясь в толпу в поисках Самер.
— Тэйд! — громко чеканит декан. — Первый чёртов день — и ты уже жаждешь моего общества!
Тот, к кому он обращается, вскидывает на мистера Барнса взгляд, полный безразличия, но ничего не отвечает. Теперь, когда почти все студенты покинули здание, я наконец вижу участников драки. Это те самые парни, которые меня лапали, и ещё какой-то парень. Его я вижу впервые, что не удивительно, ведь я редко смотрю на парней. То есть не смотрю на них последние три года. А ещё я замечаю Самер, которая стоит в каком-то шаге от этого парня. Я вижу, что она дрожит.
— В мой кабинет! Живо! — глухо приказывает декан. Крутанувшись на месте, разворачивается и покидает столовую широким шагом.
Один из тех придурков — предположительно Гейл — идёт за ним, следом — тот неизвестный мне парень. Он замирает на секунду, оборачиваясь к Самер, и я отчётливо слышу его приказ.
— Переоденься, — грозно бросает он и уходит. А Самер, всхлипывая, проносится мимо меня к двери на улицу, ничего не видя вокруг.
Что это значит, чёрт возьми?
Бросаю взгляд на двух оставшихся парней. Они посмеиваются и пожимают друг другу руки. Драка была спровоцирована ими?
Столовая почти опустела. Есть только я, они и пара студентов, вошедших только что и с интересом разглядывающих пустое помещение. Мне пора уходить.
Выбегаю вслед за Самер.
* * *
— Ты можешь объяснить мне, что всё это значит? — требовательно смотрю на соседку, пока она остервенело сдирает с себя короткие шорты и майку.
Я не смогла её догнать. Застала в комнате за слезами и переодеванием. Она выполняет приказ того парня? Почему? Какого хрена вообще происходит?
— Я не знаю, что это значит, — всхлипывает Самер, втискиваясь в джинсы. — Я сама ничего не поняла. Эти парни… Они клеились ко мне, я сказала им отвалить, потом один из них схватил меня, и я облила его соком… Случайно… Я этого совсем не хотела… Потом подошёл Брайан…
— Брайан? — перебиваю её несвязные причитания. — Тот самый Брайан?
— Да, Тай, да! Друг моего кузена вступился за меня… и ударил одного из них… А потом начался такой хаос…
— Да, я видела, — говорю себе под нос.
Значит, этот парень и есть Брайан, и он не так уж и плох, раз вступился за Самер. И, скорее всего, его опека может быть полезной, раз моя соседка оказалась магнитом для неприятностей.
— В общем, я не знаю, что всё это значит, — продолжает Самер, забравшись на кровать с ногами и обхватив себя за колени, — но мне почему-то страшно возвращаться туда.
Что ж, я её не виню.
Неожиданный и громкий стук в дверь заставляет нас подпрыгнуть. Боже, не хватало ещё теперь жить в постоянном страхе. Но чего нам бояться? Мы в женском общежитии, парням здесь не место, никто из них не сможет сюда проникнуть… Беру себя в руки и бесстрашно распахиваю дверь. На пороге стоит Кара Ривз — старшая братства бетта-омега-каппа. С ней мы познакомились ещё вчера. Она проходит в комнату, её лицо не выражает ничего хорошего.
— Ну ты и влипла, — сразу выдаёт она, глядя на Самер.
У моей соседки начинает дрожать губа, а глаза вновь застилает пелена слёз.
— Во что она влипла? — привлекаю внимание Кары.
— Её втянули в игру, — девушка оборачивается ко мне. — Братство альфа-сигма — они же отмороженные ублюдки, они же короли этого универа — теперь будет преследовать её, — кивает на Самер.
— Какая игра?! Что значит «преследовать»? Что они могут ей сделать? — присаживаюсь на кровать, в тот же миг ощущая вселенскую усталость.
— Капкан, — тихо говорит Кара. — Традиция этого братства. Игра придумана много лет назад. Но тогда всё было почти прилично. А теперь это превратилось в мерзкое преследование. В общем, Самер теперь кролик. Курт будет загонять её в капкан, и делать это будет весьма изощрёнными методами…