— Что? Что произошло?

— Ее сбила машина соседей. Когда ее забирала «скорая», она была без сознания.

Сиенна со свистом выпускает воздух.

— А дети?

— С ними все в порядке. Бьянка хотела быстро съездить в супермаркет.

— Я… я приеду.

Сперва я не понимаю, что она имеет в виду.

— Я немедленно вылетаю.

— Может, лучше подождать? Пока врачи что-нибудь скажут?

На миг становится тихо, а потом она повторяет:

— Я приеду.



Медсестра периодически поднимает на меня глаза. Спрашивает, как я себя чувствую, не нужно ли мне чего-нибудь. Отвечаю, что хочу узнать, как моя жена.

Спустя минуту, десять или сто, я потерял счет времени, телефон издает сигнал, на экране мелькает новое сообщение. Перед глазами все плывет.

Прости!!! Я понимаю, это мелко, но что еще я могу написать. Пожалуйста, прости!!! Не знаю, как это могло случиться. Она внезапно выехала на дорогу прямо передо мной. Я хотела бы поменяться с ней местами. Я никогда себя не прощу. Как такое могло случиться?



Кликаю на сообщение и читаю его еще раз. Начинаю писать ответ, но стираю. Пишу снова и опять удаляю. В конце концов прячу мобильный. Что здесь скажешь?

— Пришел доктор, — сообщает медсестра.

Врач — мужчина моего возраста с перебитым боксерским носом. Пожимая руку, смотрит мне прямо в глаза и называет свое имя: Ариф.

— К сожалению, у Бьянки кровоизлияние в мозг. Это очень серьезно.

Вокруг все темнеет. Слова повторяются в голове эхом, я перестаю чувствовать собственные ноги.

— Ее везут в операционную, — продолжает врач.

Ноги медленно немеют, я готов упасть.

— Как — в операционную? Она же поправится, да?

Мягкие карие глаза доктора по имени Ариф смотрят в сторону. Он делает глубокий вдох, несколько раз моргает, а когда выдыхает, все его боксерское тело словно сжимается.

— К сожалению, пока ничего сказать нельзя. Мы сейчас попытаемся остановить кровотечение.

Он смотрит в стену мимо меня.

Я не вполне понимаю, что происходит дальше, медсестра, видимо, берет меня за локоть, чтобы я не упал.



Все по-прежнему как в тумане, кружится голова, и мне никак не унять дрожь. Телефон снова вибрирует. На дисплее номер Гун-Бритт. Объясняю, что Бьянке будут делать операцию.

— О нет! Дорогая, милая Бьянка!

— Как дети?

— В шоке. Волнуются.

Мне трудно говорить, но я должен им что-то сказать.

— Вы можете включить громкую связь?

Гун-Бритт тяжело дышит и, кажется, открывает дверь.

— Полиция отпустила Жаклин, — сообщает мне она. — Они ее быстро допросили у нас на кухне и отпустили домой. Хорошо хоть машину забрали.


На это я не отвечаю. У меня нет сил.

— Самое важное — чтобы Бьянка поправилась.

— Да, конечно.

Раздается треск и звук изменяется, когда она включает динамик. Я пытаюсь сосредоточиться.

— Папа?

Я слышу голос Вильяма.

— Малыш.

В горле растет ком, я стараюсь сдержать слезы.

— Сестренка тоже рядом?

Белла отвечает сама:

— Ты приедешь домой? Доктор уже вылечил маму?

— Нет, но скоро, — сдавленно шепчу я. — Сначала ей сделают операцию. А потом мама вернется домой.

— Это долго? — спрашивает Белла.

— Не знаю.

Вильям явно нервничает:

— А где ей будут делать операцию?

— В голове.

Я не хочу ничего скрывать, но они все-таки дети.

— Тут очень хороший доктор, и он обязательно вылечит маму.

— Обещаешь? — спрашивает Белла.

— Обещаю.

Обещаю и клянусь. Что еще остается?

— Я скоро к вам приеду. — Я чувствую, что больше ни минуты не могу без них. — Я вас люблю.

Гун-Бритт выключает громкую связь и снова закрывает двери:

— Это настоящий кошмар, Микки.

— Да. Здесь я сейчас ничем помочь не могу. Я еду домой, к детям.

— Мы с Оке рядом, вы же знаете.

— Сестра Бьянки тоже приедет, — сообщаю я.

— Сиенна? Я думала, они не общаются.

Я тоже так думал. Откуда Гун-Бритт знает, как ее зовут?

— Послушайте, — Гун-Бритт понижает голос, — в том, что случилось, виноваты вы. Вы же понимаете это, да?





11. Микаэль




До катастрофы

Лето 2015 года