– Я согласился на эту экспедицию, – начал профессор, не торопясь, словно обдумывая каждое слово, – потому что надеюсь не просто обнаружить захоронение. Здесь нечто большее.

Профессор замолчал и нервным движением расстегнул рукава рубашки, словно ему жали манжеты. Игорь молча смотрел на отца, ожидая продолжения.

– На полях рукописи Сабиума есть значки, которые наши коллеги всегда считали орнаментом. И я, признаюсь, долгое время думал так же, – глаза профессора смотрели на Игоря твердо и осмысленно. – Но я обратил внимание, что символы повторяются, причем в какой-то странной последовательности.

– Шифр? – спросил Игорь, ощущая привычное чувство азарта, которое охватывает любого исследователя, столкнувшегося с тайной.

Профессор кивнул.

«Вот это да! – подумал Игорь. – Когда жил этот царь Сабиум? Веке в девятнадцатом до нашей эры. Значит, шифр, возраст которого четыре тысячи лет? Круто!»

– Ты его расшифровал, папа? – спросил Игорь, почему-то переходя на шепот.

Профессор откинул голову назад и улыбнулся широко, как будто собирался поведать о большой победе.

– Не до конца, – сказал он и поднял вверх указательный палец. – Но я задал себе вопрос, почему мудрый царь Сабиум часть информации сообщает открыто, а часть кодирует? И я понял. Он сообщает только то, что не вызывает у него сомнений. Само по себе наличие захоронения. И его расположение. Все то, что он относит к непроверенной информации, он закрывает шифром.

Профессор бросил на сына взгляд победителя. Но Игорю уже было не до спора.

– Ты говоришь, что частично расшифровал орнамент. Ты можешь хоть что-то сказать, о чем там говорится?

Профессор кивнул.

– Кое-что могу. Очень немного. Там говорится о каком-то наследстве этой женщины, которое не поддается ни тлению, ни распаду и останется с ней навсегда.

Игорь встал с кресла и зашагал по комнате. Размышляя, он предпочитал ходить и даже подводил под это научную базу, утверждая, что движение разгоняет кровь, а значит, способствует лучшему питанию мозга.

– И что это значит, по-твоему?

Он остановился перед отцом и смерил его грозным взглядом. Профессор втянул голову в плечи и развел руками, отчего стал похож на гнома из сказки о Белоснежке.

«Он окажется прав, – подумал Игорь. – Этот романтик и фантазер, а не я, стоящий двумя ногами на грешной земле».

– Не знаю. Понятия не имею, о каком нетленном наследстве может идти речь, и потому хочу найти ее захоронение и вскрыть его.

– Ты надеешься найти там нечто большее, чем прах, остатки костей и не тронутые тлением ниточки и черепки?

В голосе Игоря прозвучала ирония, которую профессор счел неуместной.

– Что ты надеешься там найти, папа? – продолжил Игорь. Какое наследство? Что может не поддаваться тлению? Драгоценные камни? Золото? Нет, этим ты никого не убедишь. Значит, что-то другое. Но что именно?

Под пристальным взглядом сына профессор как-то съежился.

– Не знаю, Игорь. Пока не могу даже предположить. Может быть, там какая-то рукопись, которая сохранилась в замкнутом пространстве. Или минерал, который нам неизвестен. Вещество, которое мы не научились синтезировать. Чертеж двигателя для полетов к звездам? Там может быть все, что угодно. Но что-то там есть. То, что рукопись Сабиума называет «наследством».

– И об этом ты, конечно, ничего не сказал коллегам? – догадался Игорь. – Ни российским, ни израильским.

Профессор, словно школьник, разбивший окно футбольным мячом, пожал плечами и тяжело вздохнул.

– Но почему? – вскричал Игорь и тут же предположил: – Ты испугался, что из-за этой информации израильтяне отменят разрешение на экспедицию?

– Нет! – Профессор вскинул голову и повторил: – Нет. Я просто подумал, что лишняя информация может привлечь к экспедиции ненужное внимание.

– Чье внимание? – не понял Игорь. – Прессы?

Профессор помедлил, пожевал губами, словно взвешивал какие-то варианты.

«Он решает, стоит ли раскрывать мне еще какую-то тайну, – понял Игорь. – Черт возьми, отец полон сюрпризов».

– Пресса не самое главное, – наконец сказал профессор. – Главное, люди, которые тоже пытаются найти это захоронение.

От неожиданности Игорь даже вздрогнул. Археологическая экспедиция по поиску древнего захоронения обрастала совершенно неожиданными подробностями. Он взял отца за руку и заглянул в глаза.

– Какие-то люди пытаются найти это захоронение?

Профессор кивнул.

– Ты знаешь, кто эти люди?

– Нет, – профессор сжал руку сына, словно ожидая от него помощи и поддержки. – Я их не знаю. Но за день до встречи с коллегами мне позвонил человек, не очень хорошо говоривший по-русски, и предложил встретиться. Сказал, что его очень интересует расшифровка рукописи царя Сабиума.

– И ты с ним встретился? – в голосе Игоря прозвучала тревога.


– Нет, – профессор решительно тряхнул головой. – Я сказал, что расшифровка рукописи еще не закончена и я не собираюсь ни с кем ее обсуждать.

– Он тебе угрожал?

– Угрожал? – профессор притянул к себе сына и обнял его. – Что ты, Игорь. С чего это он должен мне угрожать? Нет, нет, он был очень вежлив. Сказал, что свяжется со мной позже, когда я буду готов к разговору. Попрощался и положил трубку.

– А откуда он знал, что ты занимаешься рукописью Сабиума?

Профессор встал и привычным движением поправил пиджак.

– Не знаю, сынок. Думаю, кто-то из моих сотрудников что-то где-то сболтнул. Но, честно говоря, я ни от кого не требовал держать в тайне мою работу над рукописью. Теперь ты понимаешь, почему я не стал рассказывать все это коллегам?

Игорь подтянул отцу галстук.

– Конечно, папа. Лети спокойно и ни о чем не беспокойся.

– Упаковка оборудования должна быть закончена не позже, чем через два дня. Как только я подпишу все бумаги в Израиле, я отправлю тебе телеграмму. С ней пойдешь к профессору Веретенникову. Пал Антоныч поможет тебе со спецрейсом. Обговоришь с ним точную дату вылета. В Израиле мы тебя встретим.

– Хорошо, папа!

– Это будет хорошая экспедиция, сынок. – Профессор взял со стола толстый портфель из коричневой кожи. – Я чувствую, что мы найдем что-то необычное. То, что ляжет в основу твоей диссертации.

Игорь не стал говорить, что давно расстался с мечтами о диссертации. Не время это обсуждать. Отец опять начнет разговор о возвращении в науку, они поспорят, и старик уедет расстроенный.

– Хорошо, папа, – покорно согласился Игорь и взялся за большой чемодан, лежащий у порога.

– Только скажи, что мне взять вместо дубленки?

– Возьми куртку. – Игорь оставил чемодан, распахнул дверцы шкафа и достал легкую куртку из плащевой ткани. – При плюс восемнадцати будет в самый раз.

– Хорошо, – покорно кивнул профессор и взглянул на часы.

– Пора ехать. Я не хочу, чтобы ты гнал машину.

– Поехали, – согласился Игорь и достал из кармана ключи.

– Только давай посидим перед дорогой.





7




Крепкий парень в строгом костюме, дежуривший на проходной, заступил Арине дорогу, но, увидев Свету, сделал шаг назад и вытянулся по стойке «смирно».

– Здравствуйте, Светлана Евгеньевна!

– Здравствуй, Паша! – кивнула Света и подтолкнула Арину перед собой. – Проходи, не задерживайся.

Просторный вестибюль телеканала был полон народу. Длинноногие девицы в коротких юбках и обтягивающих брюках, мужчины в строгих костюмах, длинноволосые юнцы неопределенного пола в свитерах грубой вязки. Все перемещались в разных направлениях, громко разговаривали, размахивая руками, чему-то смеялись, небрежно пролистывали бумаги, освежая в памяти какие-то тексты. Перед Светой толпа почтительно расступалась (ее узнавали, кивали, улыбались) и с интересом поглядывала на Арину: это что за новая фаворитка? Арина старалась не отставать от Светы. Люди вокруг пугали ее, казались слишком развязными и шумными. Отовсюду ей мерещились насмешливые взгляды, она не сомневалась, что все эти люди видят в ней исключительно плохо одетую провинциалку. Она не привыкла к такому обществу, ее смущали поцелуи, объятия, нахально выставленные на всеобщее обозрение голые ноги женщин и надменные взгляды мужчин.

Как паук тащит пойманную гусеницу, Света дотащила Арину до лифта и, не обращая внимания на очередь, затолкнула подругу в открывшиеся двери. Народу в лифт набилось много, Света недовольно нахмурилась и царственным жестом указала кому-то на кнопку второго этажа.

Лифт остановился. Света вытолкала Арину из кабины и, не дожидаясь, пока закроются двери, громкого проговорила:

– Превратили телеканал в проходной двор. Бардак какой-то!

По прохладному коридору, увешанному фотографиями телепрограмм, подруги дошли до двери с табличкой: «Генеральный директор». Света толкнула дверь.

В большой комнате за двумя столами сидели симпатичные девушки. Одна из них – брюнетка, говорила по телефону, другая – шатенка, барабанила по клавиатуре компьютера. Увидев Свету, девушки привстали и закивали.

– Здравствуйте, Светлана Евгеньевна! – улыбнулась шатенка.

– Здравствуй, Лина! – сухо кивнула Света. – А где Глеб?

– В третьей студии, – доложила шатенка. – Позвонить ему?

– Не надо. Мы пойдем туда.

Света подтолкнула Арину к выходу. У самой двери она остановилась.