— Два костюма, сапоги. И бельё, три пары. А потом, когда вернёмся, сделаем что-то по-настоящему впечатляющее, — произнёс Тейт, склонившись ней мягко и текуче.
Нэккен рефлекторно облизнула губы.
— Впечатляющее… О, да. Представляю. Они на зависть изойдут, Тейт, я обещаю. Такой добычи Лагон ещё не видел.
— И не увидит. Я лучший, — произнёс он небрежно. И теперь уже Нэккен рассмеялась, тихо и с тщательно скрываемой нежностью.
Я держалась исключительно на биокинезе, усмиряющем бешеное сердцебиение, и на жёстком самоконтроле псионика, воспитанного самим Эрнаном Даймондом. До кузины Лоран с её кукольно-невозмутимым личиком не дотягивала, но и этого хватало. К счастью, во время работы Нэккен, как и все талантливые профессионалы, погружалась целиком в дело и не отвлекалась на личные — и лишние — чувства. Она поставила меня на постамент, заставила раздеться до белья и осмотрела со всех сторон. Затем сделала призрачный слепок с моего тела — и отпустила.
Жутковато было смотреть на собственную полупрозрачную копию, которую странная красноволосая женщина безжалостно мяла пальцами, вдавливая в "тело" мелкие бусины цвета граната и морской волны.
Рыжий стоял за плечом у Нэккен, наблюдая за каждым её движением. Я сидела на постаменте, наспех одетая, в перекосившемся шарфе, и чувствовала себя преданной и брошенной, хотя и осознавала прекрасно, что Тейт делает всё правильно. Если эта женщина действительно один из лучших портных и, вероятно, неплохой маг, то лучше не провоцировать конфликт. А так она мало того что не стала ревновать, но ещё и загорелась искренним желанием утереть нос мнимым противникам рыжего и одеть "добычу" на зависть всем.
"Он хитрый, — витали угрюмые мысли. Я отмахивалась, но куда там. — Хитрый, умный и хорошо знает природу женщин. Мной он тоже манипулирует?"
Вспомнилось некстати, что Тейт никогда не лгал напрямую. Но ведь телепата и эмпата обмануть можно только правдой, искренностью без грана сомнения. К тому же манипулировать рыжий может и не осознанно, по привычке, добиваясь поставленной цели любыми методами. Как сейчас, с Нэккен… Такую модель поведения нельзя распознать с помощью сверхчувств, нужно обращать внимание на объект — то есть на себя в данном случае. И на последствия.
Внезапно Тейт повёл носом и нахмурился.
— Там на улице кто-то. Пойду гляну. Присмотрите тут друг за другом?
— Пусть только попробуют сунуться в мой дом, — безмятежно откликнулась Нэккен. Бусины в ближайшей к выходу вазе стеклянно зашелестели; было такое чувство, точно они поднялись плотной волной к горловине и хищно замерли.
Рыжий обернулся ко мне вопросительно. Я замешкалась с ответом — не ожидала, что придётся так быстро выйти из роли живого имущества.
— Буду поглядывать по сторонам. У вас, к счастью, не так много сильных эмпатов и телепатов, способных спрятаться от купола четвёртой ступени.
— Ничего не понял, если честно, — улыбнулся он. — Но звучит убедительно. Я быстро вернусь.
Я только успела моргнуть, как его силуэт смазался — не магия, просто очень быстрое движение. Сверкнули бусины у входа, смыкаясь. Мы с портнихой остались наедине. Та ещё ситуация, если задуматься… Впрочем, размышлять как раз некогда, если Тейт действительно кого-то учуял. Сперва надо сделать рассеянный купол четвёртой ступени, чтобы покрыть всё пространство до самого туннеля, и заодно проверить, не спрятался ли кто-то в жилище.
Это получилось на удивление легко. Не пришлось даже скрещивать щиколотки, чтобы соединить энергетические каналы, и сосредотачиваться. Купол развернулся мгновенно, стоило принять волевое решение. Раньше такое проходило только с первой и редко второй ступенью, но теперь… Результат вынужденных тренировок сказался, может? Мне ведь поначалу приходилось выкладываться круглые сутки, причём по максимуму. Да и сейчас рискую сворачивать эмпатию, только когда остаюсь наедине с Тейтом.
— Значит, ты тоже кое-что умеешь? — внезапно спросила Нэккен. Откровенной недоброжелательности она не излучала. Так, всего понемножку — любопытство, опаска, подозрительность, зависть. И, что самое смешное, прикидывала, пойдёт ли ей чёрный цвет волос и понравятся ли перемены в имидже Тейту.
Тут мысли её словно споткнулись — и начали ходить по кругу. Понравится или не понравится, что скажут ребята в мастерской, не посмеётся ли сам рыжий, одобрит ли учитель, а вот Ниса говорила, что тёмные волосы не пойдут…
"Да она же ещё совсем девчонка, — дошло до меня с запозданием. — Ровесница Тейта или даже младше. Лет семнадцать-восемнадцать, не больше".
Я обвела взглядом сверкающие подземные покои, по-новому воспринимая обстановку. Да-а, это не драгоценная сеть паучихи-соблазнительницы, а убежище девушки, только-только вышедшей из подросткового возраста. Бусины, которые горками лежат повсюду — не элемент продуманного интерьера, а творческий беспорядок. Из них она и создаёт костюмы, потому и разбрасывает, где попало. А защищается от врагов, как может — с помощью того же податливого материала, с которым привыкла иметь дело.
Если подумать, это ужасно мило.
— Кое-что умею, — с улыбкой подтвердила я. Купол был спокоен и прозрачен, как озерцо в безветренный день. И в глубине плавали только две рыбы — мы с Нэккен. — Достаточно, чтобы защитить себя даже тогда, когда Тейта рядом нет.
Девчонке не понравилось, как непринуждённо прозвучало его имя, и она взялась за работу с удвоенной силой. Полупрозрачный "манекен" уже был покрыт бусинами почти целиком — густо-алыми и гранитно-серыми, неброскими.
Через полторы минуты любопытство одолело неприязнь, и Нэккен снова обратилась ко мне:
— А правда, что ты раскатала в пыль компанию Маронга? И он у тебя теперь на побегушках?
— Не совсем. Сначала действительно мы не совсем поладили. Но затем оказались в одной мастерской, и Шаа-кан назначил его моим куратором. Так что Маронг меня в некотором роде опекает.
Нэккен задумчиво перевернула "манекен" и подпёрла голову кулаком, разглядывая своё незаконченное творение.
— Радуйся, что к Тейту попала. Повезло так повезло. Другие бы с тобой не церемонились.
— Я ценю его отношение, поверь.
— Ты так говоришь, словно у тебя выбор был — остаться с ним или нет.
Я вспомнила предложение Оро-Ича, превратившее меня в глазах мастеров из бесправной "добычи" в ученицу… и промолчала. Незачем девочке знать такие подробности.
Тем временем Нэккен приступила к финальной части работы. От прикосновений загорелых, намозоленных пальцев бусины медленно размягчались, а затем превращались в жидкость. Поверхность покрывалась рябью, как вода от сильного ветра, загибалась в складки — и застывала плотным и мягким материалом с сатиновым блеском.
Дизайн производил впечатление, ничего не скажешь.
Жёсткий широкий пояс, сложная драпировка на груди и плечах, имитирующая шарф-накидку, узкие брюки, а на бёдрах — несколько причудливо свёрнутых и перевитых между собою полос ткани разной ширины, имитирующих очень короткую асимметричную юбку.
— Как тебе? — спросила Нэккен таким тоном, словно ожидала в ответ услышать восторженные стоны на грани экстаза.
"Поступать рационально", — напомнила я себе и, излучая в пространство восхищение, разразилась пышными похвалами, задействуя весь доступный лексикон:
— Прекрасно, восхитительно, изумительно, ошеломительно, уникальный дизайн, наверняка потрясающе мне идёт, в жизни не видела ничего подобного! — М-да, маловат у меня запас комплиментов. Но девчонке, кажется, хватило, поэтому я рискнула добавить: — Кстати, а там есть застёжки? Как его надевать?
Нэккен послала мне убийственный взгляд, но всё-таки показала потайную "липучку", которая цеплялась намертво, а раскрывалась только если потянуть за ниточку изнутри, под горловиной.
На второй костюм красивого чёрно-зелёного оттенка с кучей столь же непрактичных драпировок ушло чуть больше часа. Нэккен явно устала, а я, честно признаться, заволновалась. Тейт как сквозь землю провалился. Один раз купол среагировал на кого-то у самого входа в подземелье, но это оказалась ложная тревога. Ближе к утру, когда заказ был уже готов, а мы с хозяйкой, утомлённые ожиданием и сонные, валялись на одной перине и пили сильно разведённую шергу. Нэккен жаловалась на подмастерьев, которым приходилось отдавать десятую часть заработка, и на дороговизну материала. Я внимала и сочувственно кивала.
Тейт замер у входа, разглядывая нас, и поспешно задавил непристойную фантазию, когда столкнулся со мной взглядами.
Правильный выбор. Купол-то ещё не свёрнут.
— Там кто-то был, — объяснил он, уже расплатившись с Нэккен за два костюма, бельё и обувь. — Похоже, что из мастерской Аринги. Я уловил её запах, очень слабый, и ещё парочку незнакомых. Пытался преследовать, но они оказались слишком ловкие. У вас всё спокойно прошло?
Я вспомнила незнакомца, так и не решившегося спуститься в убежище Нэккен, и промолчала. В конце концов, это могло и померещиться с недосыпа.
— Ну как тебе она? — поинтересовался Тейт жадно, когда мы выбрались из зарослей травы и под светлеющим небом направились к дому. Походка у рыжего снова стала неровной, пружинящей, а движения резкими.
— Милая девочка. Делает красивые вещи.
— И всё? — коварно сощурил он тёмные глаза. — Ничего спросить не хочешь?
О, я хотела. О том, правда ли они любовники — хотя ответ очевиден. И сколько у него таких подружек в Лагоне, собирается ли он знакомить меня со всеми, зачем ему, шрах побери, такой гарем…
Но я промолчала. И даже купол почему-то свернула до минимума, чтобы не подслушать случайно мысли.
Домой мы вернулись часа за три до того, как надо было выходить. Вроде и спать некогда, и ждать долго. Мне удалось немного подремать, пока неугомонный Тейт метался по всем этажам в поисках полезных мелочей, упущенных раньше. Голова после короткого сна стала тяжёлая, но чашка шерги покрепче взбодрила не хуже кофе. Уплетая пасту из фуубе, намазанную на хлебцы, я машинально отметила, что почти не скучаю по привычной еде. Мелькнула мысль о шоколаде, но исчезла так же быстро.
Забавно. Выходит, когда на первом месте стоит проблема выживания и адаптации, на вкус пищи становится если не плевать, то что-то вроде того.
Место сбора находилось за пределами холма, на дороге из светлого камня. Примерно двадцать человек — в основном постарше, хотя затесалась среди них и одна мелкая шкодливая девчонка лет пятнадцати, восторженно завопившая при виде Тейта. Выяснилось, что они вместе учились у одного мастера, в ложе направляющих удар… Что ж, вероятно, с ней лучше не связываться, если там все в равной степени буйные.
А вот мастер Аринга понравилась мне с первого взгляда.
На полголовы выше Тейта, стройная, в строгом тёмно-сером костюме она немного напоминала тётю Глэм восточным разрезом глаз в сочетании с чувственными губами. Даже мысленный фон казался отдалённо знакомым… или где-то мы уже сталкивались? Единственное серьёзное различие — папина сестра никогда не стригла волосы настолько коротко, оставляя только серебристый "ёжик". Из-за такой причёски сильно выделялись скулы. Глаза Аринга так густо обводила синим, что верхние веки выглядели опухшими, а светло-серая радужка становилась голубоватой.
— Новенькая, значит, — улыбнулась мастер приветливо, не показывая зубов. Мысли её были защищены, но не слишком хорошо — навскидку среднее между третьей и четвёртой ступенью. — Что ж, добро пожаловать. Пока держись рядом с Тейтом, запоминай, что он рассказывает о живности и травках. Голова у этого парня варит, что бы в Лагоне не говорили, — добавила она, с одобрением глянув на рыжего, а затем спросила вдруг: — А как в вашем мире принято здороваться? На побережье кланяются, поджав ногу.
Я попыталась представить себе это, но воображаемый человечек всё время падал.
— У нас пожимают руку. Не вяло, чтобы не обидеть и не выказать пренебрежения, но и не слишком крепко.
Ладонь у Аринги оказалась жёсткой, натруженной, как и у многих магов здесь. Совсем не похоже на псиоников-неженок. От пожатия по спине у меня пробежали мурашки, а затылок странно защекотало. Магия или паранойя?
Узнаю позже, так или иначе.
За несколько минут до отправления к группе присоединились ещё двое. И если первого, Игамину Маронга, я ждала, то вторая стала полной неожиданностью.
— Лиора!
— И тебе короткого пути, Трикси, — усмехнулась блондинка, для разнообразия облачённая в жемчужно-серое. — Даже не спрашивай, что я здесь делаю.
— Мастер Оро-Ич? — предположила я.
Лиора скривилась, Тейт беспардонно расхохотался, а Маронг надменно вздёрнул подбородок, пряча неуверенность.
Что ж, хоть что-то в этом безумном мире не меняется.
Светило к тому времени уже выплыло из-за кромки гор, окружающих долину Лагона. Мастер Аринга дала сигнал выдвигаться и сама побежала первая вскочила на летучую платформу вроде тех, на которых передвигались свободные. Ученики справлялись кто как мог. Некоторые создавали такие же "ковры-самолёты", другие, в том числе непоседливая мелкая девчонка из ложи направляющих удар, с завидной скоростью рванули к горам бегом, обгоняя летунов. У нескольких магов были айры, страшноватая смесь когтистых ящеров и кошек с вытянутыми мордами. Один парень отрастил крылья и воспарил сам. Мы с Тейтом забрались на Шекки, его летающую химеру. Маронг не без труда создал парящую платформу и пригласил на неё Лиору.
Так началось наше путешествие.
Наш айр летел медленнее обычного, чтобы не обгонять остальных. Иногда мы закладывали пару кругов в вышине, чтобы другие успели подтянуться. У первой точки сбора, примерно через десять километров от Лагона, Аринга приказала остановиться и дождаться отстающих.
— Дальше идём пешком. Следы затираем, общую маскировку держу я. Привал через три сета, — коротко приказала она.
А потом Тейт сделал ужасную вещь.
Он отпустил Шекки и приказал ему возвращаться к Лагону.
Я была в шоке, честное слово.
— А чего ты хочешь? Всю дорогу медленно лететь нельзя, маскировка. А если быстро — доберёмся до побережья за день, пока остальные ползти будут. И какой толк с такого путешествия? Что ты увидишь с высоты? — урезонил рыжий меня, когда я робко заикнулась о том, что, может, стоило бы оставить химеру. — Ты же за опытом пришла? Вот и впитывай.
Пришлось согласиться.
Лиора посмеивалась в рукава, наблюдая за нами. Маронг стыдливо отводил взгляд.
Нэккен рефлекторно облизнула губы.
— Впечатляющее… О, да. Представляю. Они на зависть изойдут, Тейт, я обещаю. Такой добычи Лагон ещё не видел.
— И не увидит. Я лучший, — произнёс он небрежно. И теперь уже Нэккен рассмеялась, тихо и с тщательно скрываемой нежностью.
Я держалась исключительно на биокинезе, усмиряющем бешеное сердцебиение, и на жёстком самоконтроле псионика, воспитанного самим Эрнаном Даймондом. До кузины Лоран с её кукольно-невозмутимым личиком не дотягивала, но и этого хватало. К счастью, во время работы Нэккен, как и все талантливые профессионалы, погружалась целиком в дело и не отвлекалась на личные — и лишние — чувства. Она поставила меня на постамент, заставила раздеться до белья и осмотрела со всех сторон. Затем сделала призрачный слепок с моего тела — и отпустила.
Жутковато было смотреть на собственную полупрозрачную копию, которую странная красноволосая женщина безжалостно мяла пальцами, вдавливая в "тело" мелкие бусины цвета граната и морской волны.
Рыжий стоял за плечом у Нэккен, наблюдая за каждым её движением. Я сидела на постаменте, наспех одетая, в перекосившемся шарфе, и чувствовала себя преданной и брошенной, хотя и осознавала прекрасно, что Тейт делает всё правильно. Если эта женщина действительно один из лучших портных и, вероятно, неплохой маг, то лучше не провоцировать конфликт. А так она мало того что не стала ревновать, но ещё и загорелась искренним желанием утереть нос мнимым противникам рыжего и одеть "добычу" на зависть всем.
"Он хитрый, — витали угрюмые мысли. Я отмахивалась, но куда там. — Хитрый, умный и хорошо знает природу женщин. Мной он тоже манипулирует?"
Вспомнилось некстати, что Тейт никогда не лгал напрямую. Но ведь телепата и эмпата обмануть можно только правдой, искренностью без грана сомнения. К тому же манипулировать рыжий может и не осознанно, по привычке, добиваясь поставленной цели любыми методами. Как сейчас, с Нэккен… Такую модель поведения нельзя распознать с помощью сверхчувств, нужно обращать внимание на объект — то есть на себя в данном случае. И на последствия.
Внезапно Тейт повёл носом и нахмурился.
— Там на улице кто-то. Пойду гляну. Присмотрите тут друг за другом?
— Пусть только попробуют сунуться в мой дом, — безмятежно откликнулась Нэккен. Бусины в ближайшей к выходу вазе стеклянно зашелестели; было такое чувство, точно они поднялись плотной волной к горловине и хищно замерли.
Рыжий обернулся ко мне вопросительно. Я замешкалась с ответом — не ожидала, что придётся так быстро выйти из роли живого имущества.
— Буду поглядывать по сторонам. У вас, к счастью, не так много сильных эмпатов и телепатов, способных спрятаться от купола четвёртой ступени.
— Ничего не понял, если честно, — улыбнулся он. — Но звучит убедительно. Я быстро вернусь.
Я только успела моргнуть, как его силуэт смазался — не магия, просто очень быстрое движение. Сверкнули бусины у входа, смыкаясь. Мы с портнихой остались наедине. Та ещё ситуация, если задуматься… Впрочем, размышлять как раз некогда, если Тейт действительно кого-то учуял. Сперва надо сделать рассеянный купол четвёртой ступени, чтобы покрыть всё пространство до самого туннеля, и заодно проверить, не спрятался ли кто-то в жилище.
Это получилось на удивление легко. Не пришлось даже скрещивать щиколотки, чтобы соединить энергетические каналы, и сосредотачиваться. Купол развернулся мгновенно, стоило принять волевое решение. Раньше такое проходило только с первой и редко второй ступенью, но теперь… Результат вынужденных тренировок сказался, может? Мне ведь поначалу приходилось выкладываться круглые сутки, причём по максимуму. Да и сейчас рискую сворачивать эмпатию, только когда остаюсь наедине с Тейтом.
— Значит, ты тоже кое-что умеешь? — внезапно спросила Нэккен. Откровенной недоброжелательности она не излучала. Так, всего понемножку — любопытство, опаска, подозрительность, зависть. И, что самое смешное, прикидывала, пойдёт ли ей чёрный цвет волос и понравятся ли перемены в имидже Тейту.
Тут мысли её словно споткнулись — и начали ходить по кругу. Понравится или не понравится, что скажут ребята в мастерской, не посмеётся ли сам рыжий, одобрит ли учитель, а вот Ниса говорила, что тёмные волосы не пойдут…
"Да она же ещё совсем девчонка, — дошло до меня с запозданием. — Ровесница Тейта или даже младше. Лет семнадцать-восемнадцать, не больше".
Я обвела взглядом сверкающие подземные покои, по-новому воспринимая обстановку. Да-а, это не драгоценная сеть паучихи-соблазнительницы, а убежище девушки, только-только вышедшей из подросткового возраста. Бусины, которые горками лежат повсюду — не элемент продуманного интерьера, а творческий беспорядок. Из них она и создаёт костюмы, потому и разбрасывает, где попало. А защищается от врагов, как может — с помощью того же податливого материала, с которым привыкла иметь дело.
Если подумать, это ужасно мило.
— Кое-что умею, — с улыбкой подтвердила я. Купол был спокоен и прозрачен, как озерцо в безветренный день. И в глубине плавали только две рыбы — мы с Нэккен. — Достаточно, чтобы защитить себя даже тогда, когда Тейта рядом нет.
Девчонке не понравилось, как непринуждённо прозвучало его имя, и она взялась за работу с удвоенной силой. Полупрозрачный "манекен" уже был покрыт бусинами почти целиком — густо-алыми и гранитно-серыми, неброскими.
Через полторы минуты любопытство одолело неприязнь, и Нэккен снова обратилась ко мне:
— А правда, что ты раскатала в пыль компанию Маронга? И он у тебя теперь на побегушках?
— Не совсем. Сначала действительно мы не совсем поладили. Но затем оказались в одной мастерской, и Шаа-кан назначил его моим куратором. Так что Маронг меня в некотором роде опекает.
Нэккен задумчиво перевернула "манекен" и подпёрла голову кулаком, разглядывая своё незаконченное творение.
— Радуйся, что к Тейту попала. Повезло так повезло. Другие бы с тобой не церемонились.
— Я ценю его отношение, поверь.
— Ты так говоришь, словно у тебя выбор был — остаться с ним или нет.
Я вспомнила предложение Оро-Ича, превратившее меня в глазах мастеров из бесправной "добычи" в ученицу… и промолчала. Незачем девочке знать такие подробности.
Тем временем Нэккен приступила к финальной части работы. От прикосновений загорелых, намозоленных пальцев бусины медленно размягчались, а затем превращались в жидкость. Поверхность покрывалась рябью, как вода от сильного ветра, загибалась в складки — и застывала плотным и мягким материалом с сатиновым блеском.
Дизайн производил впечатление, ничего не скажешь.
Жёсткий широкий пояс, сложная драпировка на груди и плечах, имитирующая шарф-накидку, узкие брюки, а на бёдрах — несколько причудливо свёрнутых и перевитых между собою полос ткани разной ширины, имитирующих очень короткую асимметричную юбку.
— Как тебе? — спросила Нэккен таким тоном, словно ожидала в ответ услышать восторженные стоны на грани экстаза.
"Поступать рационально", — напомнила я себе и, излучая в пространство восхищение, разразилась пышными похвалами, задействуя весь доступный лексикон:
— Прекрасно, восхитительно, изумительно, ошеломительно, уникальный дизайн, наверняка потрясающе мне идёт, в жизни не видела ничего подобного! — М-да, маловат у меня запас комплиментов. Но девчонке, кажется, хватило, поэтому я рискнула добавить: — Кстати, а там есть застёжки? Как его надевать?
Нэккен послала мне убийственный взгляд, но всё-таки показала потайную "липучку", которая цеплялась намертво, а раскрывалась только если потянуть за ниточку изнутри, под горловиной.
На второй костюм красивого чёрно-зелёного оттенка с кучей столь же непрактичных драпировок ушло чуть больше часа. Нэккен явно устала, а я, честно признаться, заволновалась. Тейт как сквозь землю провалился. Один раз купол среагировал на кого-то у самого входа в подземелье, но это оказалась ложная тревога. Ближе к утру, когда заказ был уже готов, а мы с хозяйкой, утомлённые ожиданием и сонные, валялись на одной перине и пили сильно разведённую шергу. Нэккен жаловалась на подмастерьев, которым приходилось отдавать десятую часть заработка, и на дороговизну материала. Я внимала и сочувственно кивала.
Тейт замер у входа, разглядывая нас, и поспешно задавил непристойную фантазию, когда столкнулся со мной взглядами.
Правильный выбор. Купол-то ещё не свёрнут.
— Там кто-то был, — объяснил он, уже расплатившись с Нэккен за два костюма, бельё и обувь. — Похоже, что из мастерской Аринги. Я уловил её запах, очень слабый, и ещё парочку незнакомых. Пытался преследовать, но они оказались слишком ловкие. У вас всё спокойно прошло?
Я вспомнила незнакомца, так и не решившегося спуститься в убежище Нэккен, и промолчала. В конце концов, это могло и померещиться с недосыпа.
— Ну как тебе она? — поинтересовался Тейт жадно, когда мы выбрались из зарослей травы и под светлеющим небом направились к дому. Походка у рыжего снова стала неровной, пружинящей, а движения резкими.
— Милая девочка. Делает красивые вещи.
— И всё? — коварно сощурил он тёмные глаза. — Ничего спросить не хочешь?
О, я хотела. О том, правда ли они любовники — хотя ответ очевиден. И сколько у него таких подружек в Лагоне, собирается ли он знакомить меня со всеми, зачем ему, шрах побери, такой гарем…
Но я промолчала. И даже купол почему-то свернула до минимума, чтобы не подслушать случайно мысли.
Домой мы вернулись часа за три до того, как надо было выходить. Вроде и спать некогда, и ждать долго. Мне удалось немного подремать, пока неугомонный Тейт метался по всем этажам в поисках полезных мелочей, упущенных раньше. Голова после короткого сна стала тяжёлая, но чашка шерги покрепче взбодрила не хуже кофе. Уплетая пасту из фуубе, намазанную на хлебцы, я машинально отметила, что почти не скучаю по привычной еде. Мелькнула мысль о шоколаде, но исчезла так же быстро.
Забавно. Выходит, когда на первом месте стоит проблема выживания и адаптации, на вкус пищи становится если не плевать, то что-то вроде того.
Место сбора находилось за пределами холма, на дороге из светлого камня. Примерно двадцать человек — в основном постарше, хотя затесалась среди них и одна мелкая шкодливая девчонка лет пятнадцати, восторженно завопившая при виде Тейта. Выяснилось, что они вместе учились у одного мастера, в ложе направляющих удар… Что ж, вероятно, с ней лучше не связываться, если там все в равной степени буйные.
А вот мастер Аринга понравилась мне с первого взгляда.
На полголовы выше Тейта, стройная, в строгом тёмно-сером костюме она немного напоминала тётю Глэм восточным разрезом глаз в сочетании с чувственными губами. Даже мысленный фон казался отдалённо знакомым… или где-то мы уже сталкивались? Единственное серьёзное различие — папина сестра никогда не стригла волосы настолько коротко, оставляя только серебристый "ёжик". Из-за такой причёски сильно выделялись скулы. Глаза Аринга так густо обводила синим, что верхние веки выглядели опухшими, а светло-серая радужка становилась голубоватой.
— Новенькая, значит, — улыбнулась мастер приветливо, не показывая зубов. Мысли её были защищены, но не слишком хорошо — навскидку среднее между третьей и четвёртой ступенью. — Что ж, добро пожаловать. Пока держись рядом с Тейтом, запоминай, что он рассказывает о живности и травках. Голова у этого парня варит, что бы в Лагоне не говорили, — добавила она, с одобрением глянув на рыжего, а затем спросила вдруг: — А как в вашем мире принято здороваться? На побережье кланяются, поджав ногу.
Я попыталась представить себе это, но воображаемый человечек всё время падал.
— У нас пожимают руку. Не вяло, чтобы не обидеть и не выказать пренебрежения, но и не слишком крепко.
Ладонь у Аринги оказалась жёсткой, натруженной, как и у многих магов здесь. Совсем не похоже на псиоников-неженок. От пожатия по спине у меня пробежали мурашки, а затылок странно защекотало. Магия или паранойя?
Узнаю позже, так или иначе.
За несколько минут до отправления к группе присоединились ещё двое. И если первого, Игамину Маронга, я ждала, то вторая стала полной неожиданностью.
— Лиора!
— И тебе короткого пути, Трикси, — усмехнулась блондинка, для разнообразия облачённая в жемчужно-серое. — Даже не спрашивай, что я здесь делаю.
— Мастер Оро-Ич? — предположила я.
Лиора скривилась, Тейт беспардонно расхохотался, а Маронг надменно вздёрнул подбородок, пряча неуверенность.
Что ж, хоть что-то в этом безумном мире не меняется.
Светило к тому времени уже выплыло из-за кромки гор, окружающих долину Лагона. Мастер Аринга дала сигнал выдвигаться и сама побежала первая вскочила на летучую платформу вроде тех, на которых передвигались свободные. Ученики справлялись кто как мог. Некоторые создавали такие же "ковры-самолёты", другие, в том числе непоседливая мелкая девчонка из ложи направляющих удар, с завидной скоростью рванули к горам бегом, обгоняя летунов. У нескольких магов были айры, страшноватая смесь когтистых ящеров и кошек с вытянутыми мордами. Один парень отрастил крылья и воспарил сам. Мы с Тейтом забрались на Шекки, его летающую химеру. Маронг не без труда создал парящую платформу и пригласил на неё Лиору.
Так началось наше путешествие.
Наш айр летел медленнее обычного, чтобы не обгонять остальных. Иногда мы закладывали пару кругов в вышине, чтобы другие успели подтянуться. У первой точки сбора, примерно через десять километров от Лагона, Аринга приказала остановиться и дождаться отстающих.
— Дальше идём пешком. Следы затираем, общую маскировку держу я. Привал через три сета, — коротко приказала она.
А потом Тейт сделал ужасную вещь.
Он отпустил Шекки и приказал ему возвращаться к Лагону.
Я была в шоке, честное слово.
— А чего ты хочешь? Всю дорогу медленно лететь нельзя, маскировка. А если быстро — доберёмся до побережья за день, пока остальные ползти будут. И какой толк с такого путешествия? Что ты увидишь с высоты? — урезонил рыжий меня, когда я робко заикнулась о том, что, может, стоило бы оставить химеру. — Ты же за опытом пришла? Вот и впитывай.
Пришлось согласиться.
Лиора посмеивалась в рукава, наблюдая за нами. Маронг стыдливо отводил взгляд.