— Иди ты! Я — уморительная, а ты — тёмное пятно человечества.
— Отныне я всегда буду так называть брата.
Всё внимание устремилось на дверь гостиной, и компания притихла. Все мы разглядывали Рейми. Моя младшая сестра всегда любила диковинные наряды, но сейчас она была в свободной блестящей майке и… я даже не знал, мог ли назвать нижнюю часть юбкой.
— Рейми, что это на тебе? Снаружи четыре градуса, — возмутился я, пожалуй, слишком громко.
Моя сестра пыталась убить Эда и Алекса.
Или завоевать Криса.
— Ого, — сказал Алекс, чуть не вывалив язык на пол.
— Алекс, закрой рот, — сказал я. — Рейми, оденься.
Похоже, она хотела обнять меня, но повернулась к Милли, бросив поверх плеча раздраженное:
— Что, прости?
— Ты пытаешься их убить? — я указал на слюнявую хрень №1 и №2.
Дальше она обняла Эда, отчего он превратился в ярко-красную статую, руки намертво прилипли к бокам.
Милли укоризненно посмотрела на меня, но промолчала. Мы оба знали, что моя сестра могла сама за себя постоять.
— Они — взрослые люди, — сказала Рейми. — Если не справляются с собой при виде каждой юбки, им нельзя выходить на публику.
Алекс в ответ широко раскрыл для нее руки и одарил её улыбкой любовника-латиноамериканца, с ямочками на щеках. Рейми приблизилась с понятной опаской.
— Да где же наша мама? — спросил я. Она бы меня поддержала.
Милли повернулась и выглянула в окно кухни, выходящее на просторный задний двор.
— Разговаривает с твоим папой и Крисом. Она вышла за парой помидоров и, видимо, поймала их на обратном пути, — прищурившись, она добавила. — Похоже, они курят трубки.
Каждый мой родитель — хиппи с дымящейся трубкой.
— Кальян? — Эд ожил.
— Нет, как у Шерлока Холмса, — Рейми рассмеялась, и он снова застыл от её внимания.
Они вошли, и прохладный ветер принёс с собой тёплую пряность трубочного табака. Все улыбались. Не прерывая разговор, папа и Крис взяли по пиву и пошли в столовую, вообще не заметив нас. Рейми надулась, а Милли поймала мой взгляд. Я попытался вспомнить, как сестра общалась с Крисом больше года назад. Честно, даже когда ей исполнилось девятнадцать, двадцать, двадцать один, я не видел Рейми как девушку, которая с кем-то встречается. Как я остался двадцатилетним в своих мыслях, так и ей всегда будет четырнадцать. Она будет вечным нескладным жеребёнком, который ещё не вырос.
Сестра пошла за папой и Крисом, Алекс и Эд — за Рейми, а Милли помогала маме накрывать на стол. Я попробовал помочь, но в итоге они прогнали меня. Видимо, моё желание стащить что-нибудь до ужина им только мешало.
У моих родителей был огромный стол, который занимал почти всю длину столовой. Комната была больше в длину, чем в ширину. Огромное окно позволяло увидеть холмы виноградников нашей семьи. Вид был самым впечатляющим в доме, кроме панорамы из их спальни — такой же, но с высоты. Для этого вечера мама украсила стол гирляндой цветов, обнявшей простые белые свечи. Эд сел на своё место так, словно попал на приём в Белый дом: глаза широко раскрыты, а руки не знают, куда приземлиться.
— Эд, — Милли тоже заметила. — Что с тобой? Ты словно ни разу не видел столовые приборы.
Эд взял вилку для салата.
— В детстве было круто, если мы ставили тарелки на столик у телевизора.
Мама, к счастью, подавила вздох сочувствия. Она сказала:
— Мы просто празднуем день рождения Рейда на выходных, ничего такого вычурного. Джеймс, хочешь сказать пару слов?
Мы посмотрели на папу, а он глядел на неё так, словно она предложила ему встать и станцевать брейк-данс для нас.
— Конечно. Эм, с днём рождения, Рейд. Тридцать один… это хороший возраст.
— Ему исполняется тридцать два, — усмехнулась Милли.
Папа поднял бокал в её сторону с благодарностью.
— Все равно хороший возраст. И… понадеемся, что дождей будет больше, и весной мы сможем хорошенько удобрить почву, да? — папа потянулся к тарелке с рёбрышками.
— Это твоё желание, — сказала сестра, смешно склонив голову.
Отец всегда был не лучшим оратором. Он куда чудеснее колдовал с землей.
— Расскажите обо всей этой затее с приложением знакомств, — сказала мама.
Рейми заметно повеселела.
— Приложение знакомств? Что? Мне явно нужно послушать об этом.
— Это же не «Grind Up», о котором я читала? — добавила мама.
Мои глаза расширились, и я посмотрел на них, сидящих напротив.
— Во-первых, Grindr для геев. Так что нет. И кто из моих друзей проболтался? Я должным образом отблагодарю его позже…
Крис, Милли и Алекс посмотрели на Эда. Я бы тут же побил его, не будь он так далеко и с ножом для масла в руке.
— Что? — сказал он с набитым ртом. Проглотив еду, он смог хотя бы изобразить виноватый вид. — Твоя мама спросила, встречался ли я с кем-нибудь, — он улыбнулся Рейми, — а у меня ничего такого нет, если кому-то интересно. Я не знал, что наш план по поиску пары был тайной.
Милли выпила половину бокала вина рядом со мной, но помогать не стала.
— Только веселья ради, — заверил я, помахав рукой. — Администрация разошлась из-за визита Обамы, и мы решили, что это хороший повод найти пару. Всё просто.
Мама покачала головой.
— Ничего простого. В моё время мы выходили и знакомились с людьми. Танцы, свидания вслепую, выпивка. Боже, ты можешь общаться с одним из серийных убийц Милли.
— Я правда не знаю никаких серийных убийц, — уточнила Милли.
— Вот в чём фишка, — сказала Рейми и очертила в воздухе круг, включив в него Криса, Эда, Алекса и меня. — Я понимаю, почему они это делают. Это как ленточный конвейер с женщинами, и они могут прокручивать его, пока играют в «Overwatch» или что там они делают. Но Милли? Фу. Сайты знакомств — второй круг ада для женщин.
Милли снова подняла бокал.
— Это точно.
— Всё не так плохо, — Эд пожал плечами. — У меня хорошая пара. И Рейду повезло. У него даже две.
Ого. Эду точно надерут сегодня задницу.
— Рейд, — неодобрительно сказала мама. — Я не хочу, чтобы ты обманывал людей.
Рейми поддакнула ей:
— Да, Рейд.
— Всё не так, — обнадёжил я, наступив на ногу Рейми под столом. — Мы просто общаемся.
— Не понимаю, как компьютеры связаны с сексом, — сказал мой папа. — Почему просто не пойти в «Rita’s» — маленькое заведение в стороне от шоссе. Помнишь, Рейд? Ночь четверга — дамская ночь, и пиво всего по два доллара. Там полно женщин.
— Пап…
— Боже, Джим, — радостно перебила мама. — Помнишь, как Рейд в семнадцать пытался пробраться туда?
— И его поймал шериф из-за поддельного паспорта! — папа рассмеялся и ударил протезом по столу, от этого серебро и бокалы подпрыгнули. Конечно, все Кэмпбеллы, как и Крис с Милли, привыкли к подобному, но Эд и Алекс заметно вздрогнули. — Я к тому, — сказал папа, — что тебе стоит сходить, пока ты здесь.
Я пообещал родителям, что побываю в «Rita’s», и остаток ужина прошёл хорошо. Папа и Крис продолжили тихо говорить о фосфатах и концентрации кальция в этом районе. Рейми присоединилась, и я впервые увидел, как глаза Криса загорелись, когда она упомянула новую покровную культуру, которой они хотели попробовать повысить pH почвы. Алекс и Эд бросили попытки увлечь Рейми своим разговором и слушали, как мама громко делилась историями о женщине, занимающейся странным искусством дальше по улице, поглядывая на папу, когда громко произносила имя «Марла». Тему моей личной жизни, к счастью, опустили.
Милли, сидя справа от меня, ткнула меня локтём.
— Наелся?
Я кивнул. Пока вечер был тихим. Как только польётся вино, разверзнется ад.
— Просто наслаждаюсь затишьем перед бурей. И под бурей я подразумеваю настольные игры и пьяную наготу.
Она потянулась и, что не-по-Милли, поцеловала меня в щёку.
— Спасибо, что всегда включаешь и меня.
* * *
Я угадал, кошмар начался после ужина и торта. Алекс и Рейми вытащили колоду карт и устроили настоящую битву титанов. Мама присоединилась, они пролили не меньше трёх бокалов вина, но взамен выпили четыре бутылки, так что вряд ли заметили бардак.
Принесли Твистер, и только тогда мама пьяно топнула ногой и сказала Рейми хотя бы надеть шорты. Я чуть не сломал ногу, пытаясь удержать правую ступню на красном, а правую ладонь на зелёном. Потом другие шесть пьяных взрослых собрались вокруг кофейного столика, чтобы поиграть в «Брехню» липкими картами, а я отправился искать Милли, которая пропала около получаса назад.
Она переодетая в свитер и джинсы, оказалась на заднем дворе и читала с айпада. Укутавшись в толстое одеяло со своей кровати, она сидела в одной из шерстяных шапок папы, скрывшей её спутанные волосы. Снаружи было холодно, но не морозно, и, как только дверь закрылась, стало тихо. Виноградники простирались перед нами невидимым морем темноты.
— Отныне я всегда буду так называть брата.
Всё внимание устремилось на дверь гостиной, и компания притихла. Все мы разглядывали Рейми. Моя младшая сестра всегда любила диковинные наряды, но сейчас она была в свободной блестящей майке и… я даже не знал, мог ли назвать нижнюю часть юбкой.
— Рейми, что это на тебе? Снаружи четыре градуса, — возмутился я, пожалуй, слишком громко.
Моя сестра пыталась убить Эда и Алекса.
Или завоевать Криса.
— Ого, — сказал Алекс, чуть не вывалив язык на пол.
— Алекс, закрой рот, — сказал я. — Рейми, оденься.
Похоже, она хотела обнять меня, но повернулась к Милли, бросив поверх плеча раздраженное:
— Что, прости?
— Ты пытаешься их убить? — я указал на слюнявую хрень №1 и №2.
Дальше она обняла Эда, отчего он превратился в ярко-красную статую, руки намертво прилипли к бокам.
Милли укоризненно посмотрела на меня, но промолчала. Мы оба знали, что моя сестра могла сама за себя постоять.
— Они — взрослые люди, — сказала Рейми. — Если не справляются с собой при виде каждой юбки, им нельзя выходить на публику.
Алекс в ответ широко раскрыл для нее руки и одарил её улыбкой любовника-латиноамериканца, с ямочками на щеках. Рейми приблизилась с понятной опаской.
— Да где же наша мама? — спросил я. Она бы меня поддержала.
Милли повернулась и выглянула в окно кухни, выходящее на просторный задний двор.
— Разговаривает с твоим папой и Крисом. Она вышла за парой помидоров и, видимо, поймала их на обратном пути, — прищурившись, она добавила. — Похоже, они курят трубки.
Каждый мой родитель — хиппи с дымящейся трубкой.
— Кальян? — Эд ожил.
— Нет, как у Шерлока Холмса, — Рейми рассмеялась, и он снова застыл от её внимания.
Они вошли, и прохладный ветер принёс с собой тёплую пряность трубочного табака. Все улыбались. Не прерывая разговор, папа и Крис взяли по пиву и пошли в столовую, вообще не заметив нас. Рейми надулась, а Милли поймала мой взгляд. Я попытался вспомнить, как сестра общалась с Крисом больше года назад. Честно, даже когда ей исполнилось девятнадцать, двадцать, двадцать один, я не видел Рейми как девушку, которая с кем-то встречается. Как я остался двадцатилетним в своих мыслях, так и ей всегда будет четырнадцать. Она будет вечным нескладным жеребёнком, который ещё не вырос.
Сестра пошла за папой и Крисом, Алекс и Эд — за Рейми, а Милли помогала маме накрывать на стол. Я попробовал помочь, но в итоге они прогнали меня. Видимо, моё желание стащить что-нибудь до ужина им только мешало.
У моих родителей был огромный стол, который занимал почти всю длину столовой. Комната была больше в длину, чем в ширину. Огромное окно позволяло увидеть холмы виноградников нашей семьи. Вид был самым впечатляющим в доме, кроме панорамы из их спальни — такой же, но с высоты. Для этого вечера мама украсила стол гирляндой цветов, обнявшей простые белые свечи. Эд сел на своё место так, словно попал на приём в Белый дом: глаза широко раскрыты, а руки не знают, куда приземлиться.
— Эд, — Милли тоже заметила. — Что с тобой? Ты словно ни разу не видел столовые приборы.
Эд взял вилку для салата.
— В детстве было круто, если мы ставили тарелки на столик у телевизора.
Мама, к счастью, подавила вздох сочувствия. Она сказала:
— Мы просто празднуем день рождения Рейда на выходных, ничего такого вычурного. Джеймс, хочешь сказать пару слов?
Мы посмотрели на папу, а он глядел на неё так, словно она предложила ему встать и станцевать брейк-данс для нас.
— Конечно. Эм, с днём рождения, Рейд. Тридцать один… это хороший возраст.
— Ему исполняется тридцать два, — усмехнулась Милли.
Папа поднял бокал в её сторону с благодарностью.
— Все равно хороший возраст. И… понадеемся, что дождей будет больше, и весной мы сможем хорошенько удобрить почву, да? — папа потянулся к тарелке с рёбрышками.
— Это твоё желание, — сказала сестра, смешно склонив голову.
Отец всегда был не лучшим оратором. Он куда чудеснее колдовал с землей.
— Расскажите обо всей этой затее с приложением знакомств, — сказала мама.
Рейми заметно повеселела.
— Приложение знакомств? Что? Мне явно нужно послушать об этом.
— Это же не «Grind Up», о котором я читала? — добавила мама.
Мои глаза расширились, и я посмотрел на них, сидящих напротив.
— Во-первых, Grindr для геев. Так что нет. И кто из моих друзей проболтался? Я должным образом отблагодарю его позже…
Крис, Милли и Алекс посмотрели на Эда. Я бы тут же побил его, не будь он так далеко и с ножом для масла в руке.
— Что? — сказал он с набитым ртом. Проглотив еду, он смог хотя бы изобразить виноватый вид. — Твоя мама спросила, встречался ли я с кем-нибудь, — он улыбнулся Рейми, — а у меня ничего такого нет, если кому-то интересно. Я не знал, что наш план по поиску пары был тайной.
Милли выпила половину бокала вина рядом со мной, но помогать не стала.
— Только веселья ради, — заверил я, помахав рукой. — Администрация разошлась из-за визита Обамы, и мы решили, что это хороший повод найти пару. Всё просто.
Мама покачала головой.
— Ничего простого. В моё время мы выходили и знакомились с людьми. Танцы, свидания вслепую, выпивка. Боже, ты можешь общаться с одним из серийных убийц Милли.
— Я правда не знаю никаких серийных убийц, — уточнила Милли.
— Вот в чём фишка, — сказала Рейми и очертила в воздухе круг, включив в него Криса, Эда, Алекса и меня. — Я понимаю, почему они это делают. Это как ленточный конвейер с женщинами, и они могут прокручивать его, пока играют в «Overwatch» или что там они делают. Но Милли? Фу. Сайты знакомств — второй круг ада для женщин.
Милли снова подняла бокал.
— Это точно.
— Всё не так плохо, — Эд пожал плечами. — У меня хорошая пара. И Рейду повезло. У него даже две.
Ого. Эду точно надерут сегодня задницу.
— Рейд, — неодобрительно сказала мама. — Я не хочу, чтобы ты обманывал людей.
Рейми поддакнула ей:
— Да, Рейд.
— Всё не так, — обнадёжил я, наступив на ногу Рейми под столом. — Мы просто общаемся.
— Не понимаю, как компьютеры связаны с сексом, — сказал мой папа. — Почему просто не пойти в «Rita’s» — маленькое заведение в стороне от шоссе. Помнишь, Рейд? Ночь четверга — дамская ночь, и пиво всего по два доллара. Там полно женщин.
— Пап…
— Боже, Джим, — радостно перебила мама. — Помнишь, как Рейд в семнадцать пытался пробраться туда?
— И его поймал шериф из-за поддельного паспорта! — папа рассмеялся и ударил протезом по столу, от этого серебро и бокалы подпрыгнули. Конечно, все Кэмпбеллы, как и Крис с Милли, привыкли к подобному, но Эд и Алекс заметно вздрогнули. — Я к тому, — сказал папа, — что тебе стоит сходить, пока ты здесь.
Я пообещал родителям, что побываю в «Rita’s», и остаток ужина прошёл хорошо. Папа и Крис продолжили тихо говорить о фосфатах и концентрации кальция в этом районе. Рейми присоединилась, и я впервые увидел, как глаза Криса загорелись, когда она упомянула новую покровную культуру, которой они хотели попробовать повысить pH почвы. Алекс и Эд бросили попытки увлечь Рейми своим разговором и слушали, как мама громко делилась историями о женщине, занимающейся странным искусством дальше по улице, поглядывая на папу, когда громко произносила имя «Марла». Тему моей личной жизни, к счастью, опустили.
Милли, сидя справа от меня, ткнула меня локтём.
— Наелся?
Я кивнул. Пока вечер был тихим. Как только польётся вино, разверзнется ад.
— Просто наслаждаюсь затишьем перед бурей. И под бурей я подразумеваю настольные игры и пьяную наготу.
Она потянулась и, что не-по-Милли, поцеловала меня в щёку.
— Спасибо, что всегда включаешь и меня.
* * *
Я угадал, кошмар начался после ужина и торта. Алекс и Рейми вытащили колоду карт и устроили настоящую битву титанов. Мама присоединилась, они пролили не меньше трёх бокалов вина, но взамен выпили четыре бутылки, так что вряд ли заметили бардак.
Принесли Твистер, и только тогда мама пьяно топнула ногой и сказала Рейми хотя бы надеть шорты. Я чуть не сломал ногу, пытаясь удержать правую ступню на красном, а правую ладонь на зелёном. Потом другие шесть пьяных взрослых собрались вокруг кофейного столика, чтобы поиграть в «Брехню» липкими картами, а я отправился искать Милли, которая пропала около получаса назад.
Она переодетая в свитер и джинсы, оказалась на заднем дворе и читала с айпада. Укутавшись в толстое одеяло со своей кровати, она сидела в одной из шерстяных шапок папы, скрывшей её спутанные волосы. Снаружи было холодно, но не морозно, и, как только дверь закрылась, стало тихо. Виноградники простирались перед нами невидимым морем темноты.